Когда говорит море

Глава 5

Джейсон вскочил так стремительно, что песок взметнулся у его ног. Его рука машинально потянулась к оружию на поясе, но он тут же одернул ее.

— Кто ты такая? Откуда взялась на этом берегу? — недоверчиво воскликнул он, оглядывая меня с головы до ног.

Я застенчиво прикрылась руками, ощущая некоторую неловкость от собственной наготы. Когда я покидала расщелину, то и не подумала запастись одеждой. Да и с чего бы? Сирены редко нуждаются в нарядах под водой.

Однако взгляд Джейсона говорил о том, что он воспринимает меня скорее как женщину, чем морскую деву, коей я являюсь. Его глаза жадно изучали каждый изгиб моего тела, задерживаясь то на высокой груди, то на стройных бедрах. Румянец благоговейного восхищения заливал его смуглое лицо.

Вопреки ожиданиям, это доставило мне удовольствие. Никогда прежде я не ощущала себя столь желанной и прекрасной. Даже среди моих сестер-сирен, многие из которых были поистине бесподобны. По сиреньим меркам, разумеется. Взгляд Джейсона был подобен ласкающей волне — он окутывал каждый дюйм моей наготы, заставляя меня сладко трепетать.

— Я Ариэль, — повторила я, стараясь говорить как можно более соблазнительно. — А ты — Джейсон, капитан того судна, которое ушло от погони.

На его лице промелькнуло изумление от того, что я знаю его имя.

— Откуда ты… Но как ты оказалась здесь, прекрасная незнакомка? — пробормотал он, не сводя с меня завороженного взора.

Я сделала шаг ближе, покачивая бедрами. Я попыталась идти так, как будто бы я плыву, и это у меня, кажется, получилось. Оказывается, и навыки русалки могут мне помочь в новом теле! Я увидела, как взгляд Джейсона уперся мне в грудь.

— Я терпела кораблекрушение неподалеку, — солгала я. — Буря унесла наше судно, а я осталась одна, едва спасшись.

Джейсон судорожно сглотнул, когда я приблизилась почти вплотную. Теперь он видел каждую каплю морской соли на моей влажной коже.

— Я… Я не видел никаких других судов. Но, похоже, ты нуждаешься в помощи, — пробормотал он каким-то охрипшим голосом.

Я кокетливо улыбнулась и протянула руку, чтобы коснуться его щеки. Джейсон замер, как ныряльщик, ждущий всплеска. Его грудь бурно вздымалась в предвкушении.

— Ты мог бы меня согреть и приютить на время? Я так замерзла после плавания в холодном море…

Он схватил мою ладонь и прижал к своей щеке, словно пытаясь поделиться живым теплом. Его глаза затуманились от вожделения.

— Конечно, я приму тебя на мой корабль, Ариэль, — пылко выдохнул он. — Капитанская каюта будет в твоем распоряжении, ты будешь спать в моей постели.

Я невинно захлопала ресницами.

— Как ты добр, Джейсон. Я обещаю, буду самой благодарной гостьей…

Он шагнул ко мне вплотную, так что я почувствовала исходящий от него жар. Наши тела разделяли всего несколько дюймов. Его дыхание опаляло мое лицо.

— Я так рад, — хрипло проговорил Джейсон и вдруг стремительно приблизил свое лицо к моему и запечатлел жаркий поцелуй на моих губах.

Это было восхитительное новое ощущение! Мое тело вспыхнуло, будто я окунулась в кипяток. Древний голод, о котором я и не подозревала, проснулся во мне. Я обвила руками шею Джейсона, притягивая его грубую мужскую силу еще ближе. Острая соль его кожи смешивалась со сладостью поцелуя, отчего у меня закружилась голова.

Он сгреб меня в охапку, прижимая к своему крепкому торсу. Его руки бесстыдно хозяйничали на моей наготе, изучая каждый изгиб. От ласк человеческих рук сирена ощущает не только физическое, но и эмоциональное тепло. Я таяла в его объятиях, позволяя своей страсти вырваться наружу и затопить все вокруг.

Касания Джейсона становились все более настойчивыми и требовательными. Его жадные руки бесстыдно блуждали по моему телу, лаская каждый изгиб и ниспадающую линию. Я отзывалась ему тем же, цепляясь за его плечи и впиваясь ногтями в кожу на спине. Терпкий запах его пота смешивался с ароматами моря на моей коже.

Джейсон резко оторвался от моих губ и припал жарким ртом к изгибу шеи. Я выгнулась навстречу его ласкам, запрокинув голову и подставляя нежную солоноватую кожу. Ощущение его зубов и языка на своей плоти было столь волнующим, что у меня сладко закружилась голова. Кровь прилила к щекам, разнося жар по всему телу.

Низ моего живота заполнился сладким томлением, подобным будоражащим водоворотам в море. Никогда прежде я не испытывала ничего подобного. Древние книги сирен лишь намекали на эти «земные» наслаждения. Но какие слова способны передать жар двух сплетенных тел, движущихся в унисон? Или ритм сердец, что отбивают неистовый такт желания?

Не в силах больше терпеть сладостное томление, я с силой притянула Джейсона к себе. Наши губы вновь встретились в жарком, беспорядочном поцелуе. Я прижималась к нему, словно пытаясь проникнуть в него всем своим существом, а не только ртом. Его мускулистое тело было таким твердым и надежным под моими руками. Я все сильнее впивалась пальцами в его плечи, приглашая Джейсона овладеть мной целиком.

Он понял мой невысказанный зов. Сгребая меня в охапку, он почти что свалил нас обоих на землю. Песок был повсюду — в моих волосах, на щеках, между сплетенных тел… Но в тот миг меня это нисколько не беспокоило.

Я извивалась под Джейсоном, чувствуя, как его жадные руки мнут мое молочно-белое тело. Когда он ворвался в меня, все мои чувства обострились до предела. Волны с рокотом накатывали на наши сцепившиеся на берегу тела, окатывая искрами соленых брызг. Крики ночных птиц звучали диссонансом к отчаянным стонам, которые я уже не могла сдерживать. Все мое естество сосредоточилось на жарком слиянии с Джейсоном под полной луной.

Он входил в меня снова и снова, грубо и бесцеремонно, как бушующее море. А я отдавалась ему, принимая его бурный натиск во всю глубину своего существа. Наши тела, сплавленные воедино, скользили друг по другу в дикой пляске. Мои длинные волосы рассыпались по песку, образовывая серебристый ореол под головой.

В одном из порывов наши взгляды встретились — и в этот миг я поняла, что нашла свою судьбу. Безбрежные глубины человеческих эмоций отразились в глазах Джейсона: первобытная страсть, пьянящее желание и… нечто еще, еще более глубокое и запретное. Сердце здесь, на земле, обретало силу, о какой я и не подозревала. Здесь были новые удовольствия и новая жизнь. Жизнь полная, настоящая, а не призрачная, как под толщей вод.

В этот момент что-то глубоко во мне разорвалось, освобождая желанное тепло свободы. Я затрепетала и излилась в беспредельном экстазе, сразу ощутив, как стираются границы моей сиреньей сущности. Я кричала и кричала, отдаваясь воле чувств и окончательно отрекаясь от своего проклятого прошлого…

Сонная истома все еще туманила мои чувства после бурной ночи с Джейсоном. Я лениво потянулась на жестких досках, чувствуя, как протестуют мышцы непривычного для меня человеческого тела. Волны ласково баюкали корпус корабля, успокаивая меня своим размеренным покачиванием.

Мы пробыли на берегу достаточно долго. По крайней мере, корабль Джейсона, все-таки ускользнувший от своего преследователя, вернулся в бухту, и мы взошли на борт. Мне показалось, что матросы порядком удивились что Джейсон вернулся не один, а со светловолосой красавицей, одетой только в его рубашку — ей Джейсон поделился со мной, чтобы «матросы ничего не увидели» как он сказал мне.

Я приоткрыла глаза, моргая сквозь редкие солнечные блики. Джейсон уже не спал — я видела его подтянутую фигуру вдалеке на корме. Он о чем-то переговаривался со двумя матросами, привычно ворочая румпель. Я захотела выйти наружу, но поняла, что на мне ничего нет. Вряд ли женщины на берегу ходят в чем мать родила и поэтому я, покопавшись в каюте, нашла огромную просторную рубашку Джейсона и вновь влезла в нее. Этот грубый нелепый балахон показался мне таким смешным что я невольно заулыбалась.

Одевшись, я вылезла из каюты на палубу. Здесь я принялась разглядывать его корабль с неутолимым любопытством. В подводной академии нам рассказывали о человеческих судах, но эти лекции не шли ни в какое сравнение с изучением настоящего морского корабля воочию.

Я была поражена количеством веревок, обвивавших мачты. Они перекрещивались, сплетались и расходились бесчисленными путами над всей палубой, напоминая мне переплетения водорослей в глубинах. С благоговейным трепетом я коснулась одного из канатов и провела пальцами по его шероховатой поверхности.

Мимо меня прошел хмурый моряк, неся под мышкой тяжелые бухты свернутых веревок. Поймав мой заинтересованный взгляд, он остановился и сплюнул сквозь щербатый рот:

— Это брамсели, радость моя. И лучше их не трогать, если не хочешь, чтобы мачта рухнула тебе на башку.

Я кивнула, запоминая новые слова и старательно отодвигаясь, чтобы не прикасаться к этим брамселям. Тем временем моряк прошел мимо, бросив напоследок:

— И побереги эти пальчики, милашка. Джейсону они еще пригодятся ночью…

Я залилась краской, услышав его грубоватое ворчание, но тут же вновь вернулась к своему изучению. Теперь я пристально разглядывала само судно, открывая для себя массу новых интересных вещей.

Бока корабля украшала резьба в виде языков пламени и чешуйчатых морских змеев. Наверное, именно так художники на суше представляли наш подводный мир. Эта мысль развеселила меня.

Я протянула руку и провела пальцами по шероховатой обшивке корпуса. Волокна дерева оставили следы смолы на моей коже. Удивительная штука — создавать суда из целых стволов дерева! В моем жилище из жемчужной ракушки такие строительные излишества были немыслимы.

Под ногами я нащупала люк и сдвинула его в сторону. В образовавшейся дыре показалось несколько ступенек, ведущих куда-то вниз в темные глубины корабля. В благоговейном трепете я опустилась на колени и выглянула в эту бездну. Тут пахло плесенью и чем-то затхлым. Однако это отнюдь не отпугивало меня — напротив, лишь распаляло интерес.

Я спустилась по шатким ступеням и вскоре оказалась в обширном полутемном трюме. Вдоль стен громоздились бочки, сундуки и тюки с грузом — вероятно, это и была та пресловутая «контрабанда», о которой мне ночью рассказал Джейсон. Я поняла, что так в этих местах называют товары, перевозимые кораблями. Я открыла один из сундуков и обнаружила внутри целую гору разноцветных шелков и тканей. Они переливались в полумраке, точно рыбьи чешуйки на солнце. Восхищенно охнув, я зарылась лицом в эту бархатную роскошь, вдыхая терпкие запахи дальних портов и приключений.

Внезапно позади меня раздались шаги. Обернувшись, я увидела одного из матросов Джейсона, по его настороженному виду — главного за трюм.

— Ты что здесь делаешь? — грубо окрикнул он меня, топая сапожищами и спускаясь по ступенькам.

В приступе страха я прикрылась от его взгляда шелками, забыв, что стою полуобнаженная.

— Я… я подруга капитана Джейсона… я осматриваю ваш корабль… — пролепетала я.

На лице моряка расплылась гнусная усмешка.

— Ах вон оно что! В таком разе развлекайся, голубушка. Только смотри, чтобы эти шелка вновь лежали как лежали. Мне за них шкуру сдерут, ежели хоть одна тряпка пропадет.

С этими словами он вновь зашагал к выходу, оставив меня одну среди драгоценных тканей и тайн человеческого мира, приоткрытых только для меня…

После моего посещения трюма интерес ко всему корабельному разгорелся во мне с новой силой. Я бродила по палубе, разглядывая каждую мелочь и стараясь запомнить все новые термины. Чем больше я узнавала, тем глубже погружалась в мир людей.

Джейсон, кажется, не возражал против моего любопытства. Напротив, он время от времени подходил и подсказывал названия разных снастей и морских принадлежностей. Кивая на толстенный канат, он говорил: «Вот это трос, Ариэль». А потом показывал на бочонки: «А это анкерок, место для хранения пресной воды».

Я жадно ловила каждое его слово, стараясь все запомнить. Жизнь под толщей вод отныне казалась мне бледной и безжизненной. Здесь, на поверхности, меня окружало столько загадок и открытий! У людей было столько разных предметов и для каждого из них были свои слова!

В один из таких моментов мое внимание привлек странный предмет в углу. Это оказалась большая деревянная коробка, но с двумя круглыми отверстиями по бокам. Я заглянула в одно из них и с изумлением обнаружила внутри немного соломы и кольцо, приделанное к стенке.

— Что это такое, Джейсон? — не удержалась я от вопроса, повернувшись к капитану.

На его лице мелькнула легкая тень беспокойства, но он быстро рассмеялся и ответил:

— Это наш карцер. Прочный деревянный короб, куда мы сажаем провинившихся матросов. Можно подвесить его над бортом и подержать там нарушителя спокойствия, пока он не образумится.

Я ахнула от ужаса, представив себя запертой в таком крошечном пространстве и подвешенной над открытым морем. Одна лишь мысль об этом вызвала тошноту.

— Но разве это не жестоко? — пролепетала я, глядя на капитана умоляющими глазами. — Неужели нельзя найти другой способ?..

Моя наивная человеческая реакция, должно быть, снова позабавила Джейсона. Он сурово нахмурился и буркнул:

— К сожалению, нет, Ариэль. Такова жизнь на море — суровая, без сантиментов. Либо держишь команду в кулаке, либо она разнесет корабль на щепки.

В этот момент из-под палубы выбрался здоровенный матрос с кривым шрамом через все лицо и маленькими злыми глазками. Он что-то ворчал себе под нос, расчесывая редкие волосенки на голове.

Джейсон выпрямился и окинул моряка цепким взглядом.

— Что ты там бормочешь, Лодж? Выкладывай начистоту.

Моряк оскалился и шагнул к нам. Вблизи от него разило каким-то отвратительным запахом.

— У нас пропал ром, капитан, — прохрипел он. — А эту девку, говорят, уже видели в трюме. Может, она приговорила последний бочонок, а?

Джейсон резко выбросил руку, отталкивая его от меня.

— Закрой пасть, мерзавец! — рявкнул он, гневно сверкая глазами. — Ариэль была у меня все это время.

— А я-то думал, капитаны обычно следят за тем, чтобы их шлюхи не шарились по судну, — осклабился Лодж, показывая желтые зубы.

Повисла тяжелая тишина, во время которой я боязливо прижималась к Джейсону. Неужели он поверит в эти безумные обвинения?! Но когда я подняла глаза, то увидела, что лицо капитана потемнело от ярости.

— Заткни свою гнилую пасть, пес, — процедил он сквозь зубы. — Или я заткну ее твоими же зубами!

С этими словами Джейсон обхватил меня за талию, разворачиваясь так, будто закрывая меня от Лоджа.

Матрос презрительно сплюнул под ноги, но развернулся и ушел, злобно бормоча проклятья. Никогда еще я не видела человека таким разъяренным.

Едва звук его шагов стих, Джейсон резко отстранил меня и вперил в меня горящий взгляд.

— Ариэль, прошу, не доверяй этим скотам, что бы они ни говорили, — произнес он тихо, но с нескрываемой яростью в голосе. — Я знаю их всех, как облупленных. Если хоть кто-то обидит тебя, они ответят передо мной.

Слезы благодарности навернулись на мои глаза оттого, что он так смело встал на мою защиту. Я прильнула к его груди, на миг вдохнув запах соли и мужского пота. Джейсон бережно погладил меня по волосам, укачивая, как ребенка.

— Не бойся, я присмотрю за тобой, Ари…

Ночь окутала палубу призрачной дымкой. Бархатная тьма стирала все очертания, превращая корабль Джейсона в зыбкий морской мираж. Я стояла у борта, опираясь локтями на потертый лак поручней. Прохладный ветерок шевелил распущенные волосы, путаясь в них и завязываясь морскими узлами.

Я прислушивалась к дыханию моря, размеренным вдохам и выдохам прибоя. Это было моей настоящей стихией, той самой, что зовет меня вернуться в глубины и быть частью Великого Потока. Но мои мысли уже не жаждали бездн — я стремилась наверх, к человеческому миру и его новым горизонтам.

Шаги Джейсона нарушили ночную тишину. Он неторопливо подошел и встал рядом, тоже облокотившись на поручни. Некоторое время мы молчали бок о бок, разделяя дыхание океана.

— Что-то тревожит тебя, Ариэль? — наконец нарушил тишину Джейсон, бросив на меня внимательный взгляд.

Я покачала головой, не в силах облечь в слова переполнявшие меня чувства. Как объяснить ему всю глубину моих перемен, мою жажду обрести что-то новое, что-то исконно человеческое? Он бы не понял.

Но Джейсон не торопил меня с ответом, позволяя собраться с мыслями. Лишь осторожно коснулся моей руки, словно ободряя.

В конце концов я заговорила, с трудом подбирая слова:

— Дело не в тревоге… Просто я никогда не испытывала ранее такой свободы. В моем мире все не так, как сейчас, на твоем судне. В моем мире все устроено по строгим традициям и правилам. Почти у каждой из нас предопределенная роль и судьба.

Джейсон сочувственно кивнул, хотя я понимала, что он не может прочувствовать это в полной мере. Он думал, что я говорю о мире людей. Возможно, где-то у них тоже есть путы и ограничения, но я этого пока не знала.

— Но здесь, с тобой, все иначе, — продолжила я. — Каждую минуту передо мной открываются новые удивительные вещи. Слова, игры, обычаи вашего мира… Когда вы пируете и ликуете всей командой. Это чудо, доступное лишь вам, людям.

Джейсон усмехнулся, а потом бережно обхватил меня за талию и прижал к себе.

— В море у каждого свобода выбирать по велению души. Смотри…

Он оттолкнулся от борта и легко подхватил меня на руки. Я взвизгнула от неожиданности, машинально вцепившись ему в шею. Однако Джейсон не дал мне сомневаться — он уверенно понес меня по палубе, кружа на месте и постепенно набирая темп.

В первые мгновения я настолько растерялась, что лишь вжималась в объятия Джейсона, не в силах пошевелиться. Однако затем ритмичное покачивание начало убаюкивать, будто морские волны. Я осмелела и приоткрыла глаза, вглядываясь в его лицо.

Джейсон смотрел на меня, одновременно сосредоточенный и расслабленный. Мои волосы развевались при каждом повороте, и он то и дело наклонялся вперед, чтобы вдохнуть их запах.

— Это танец, — прошептал он мне на ухо, все ускоряясь. — Вальс. Ритм жизни, который мы сами выбираем. Попробуй отдаться ему, Ариэль.

Я с готовностью закивала. Постепенно размах становился шире, а кружение все стремительней. Джейсон продолжал вести, но теперь и я находила собственный лад, вторя его движению.

Мы вихрем носились по всей палубе, сливаясь в единое целое. Тела наши терлись друг о друга, скользили друг по другу. Это было почти как любовь! А где-то внутри пробуждалась первобытная страсть — вольная, яркая, как вспышки молний среди качающихся снастей и бушующих волн!

Экстаз кружения охватывал все мои чувства. Румянец вспыхнул на щеках, а сердце гулко отбивало сумасшедший ритм.

Наконец Джейсон замедлился и остановил меня. Его дыхание слилось с моим в унисон, и теперь оба мы судорожно хватали соленый воздух пересохшими ртами.

Я была ошеломлена, обессилена, но в то же время переполнена новыми впечатлениями. Взгляд Джейсона источал торжество: он поделился со мной чем-то своим, чем-то, что не мог разделить даже со своей командой. И теперь это сокровище стало моим.

— О да… Вот это жизнь, — пробормотала я с придыханием. — Твоя жизнь, Джейсон…

Он лишь мягко улыбнулся и привлек меня к себе для жадного поцелуя.

Нежные лучи рассвета уже окрашивали небо над горизонтом в розоватые тона, когда я наконец оторвалась от Джейсона. В мозгу еще не утихли картины наших жарких объятий, его губы будто бы все еще блуждали по моей коже, согревая каждый дюйм нагого тела горячими поцелуями. Я жмурилась от удовольствия, позволяя ласкам капитана задержать меня еще ненадолго у порога этого нового дня. Мы стояли на берегу небольшой бухты, куда высадились с его корабля. И мне было пора домой, потому что я чувствовала — действие заклинания заканчивается.

Где-то в глубине уже зрел неумолимый зов отлива. Океанские волны требовательно перекатывались у самого входа в тайную бухту, накатывая все ближе к моим ногам. Словно древняя мать взывала к блудной дочери вернуться домой. Убегая обратно в море, они словно бы звали меня за собой. Ариэль! Ариэль, вернись!

Глубоко вздохнув, я наконец нехотя развела объятия Джейсона и села, сбросив с себя остатки страсти. Его рука тут же опустилась мне на бедро, будто пытаясь удержать в последний раз.

— Ариэль? — хрипло позвал он, заметив мое движение. — Ты куда?

Я прильнула к нему, запечатлевая на его губах долгий поцелуй на прощание. Его кожа источала тепло, совсем не похожее на студеное дыхание морских глубин.

— Мне пора уходить, Джейсон, — произнесла я с сожалением. — Но обещай, что будешь думать обо мне. Даже когда весь горизонт разверзнется перед тобой, а мои воды скроются из виду.

Взгляд капитана потускнел от внезапной тоски. Он судорожно стиснул мои пальцы своими, точно обручальным кольцом.

— Но я… я думал, ты останешься здесь. Со мной, на берегу. Разве ты не счастлива была в этой ночи, моя жемчужина?

Сердце мое болезненно сжалось при виде такой надежды и отчаяния в его глазах. Джейсон желал, чтобы я осталась с ним в мире людей, а ведь он даже не представлял, какая бездна отделяет меня от этой возможности.

— Я счастлива, как никогда прежде, мой капитан, — заверила я, погладив Джейсона по щеке. — Но мы с тобой принадлежим к разным мирам. В одном воздух — для тебя, в другом вода — для меня. Но запомни: что бы ни случилось, я всегда буду следовать за твоим кораблем по пятам.

Я видела, что мои слова не утешили Джейсона. Его плечи поникли, словно у старика. Он не произнес больше ни слова, лишь затянул меня в свои крепкие объятия еще раз на прощание.

Солнце уже вставало из-за горизонта, окрашивая воду в багряные и золотистые тона. Я вдохнула этот роскошный восход, как будто впитывая последние минуты своей человеческой жизни. Затем мягко высвободилась из рук Джейсона и, прежде чем он успел меня остановить, сбежала к пенящимся волнам.

Океан обжег меня животворящей стужей. Я погрузилась в него без колебаний, растворяясь в привычной толще вод. Едва я оказалась на глубине как поняла, что заклинание растворяется. Мои ступни слились в рыбий хвост, тело покрыла чешуя. И вот уже вихри соленых потоков закрутили меня в хороводе, унося прочь от берега и моего возлюбленного капитана.

Через некоторое время я вынырнула и обернулась в последний раз. Джейсон, который уже не мог меня видеть, все еще стоял на берегу, смотря мне вслед. Его силуэт четко вырисовывался на фоне занимающегося рассвета, совсем потерянный и одинокий.

Сердце сжалось от предчувствия разлуки, которая теперь уже была неизбежна. Мне так хотелось вернуться к нему, прижаться к его теплому телу и отогреться душой! Но я не больше не могла испытывать силу древнего заклинания — мне пора было в мой подводный дом.

Вдруг отчаянный крик донесся до меня сквозь расстояние:

— Ариэль!!! Ариэль, вернись!

Я едва смогла различить, как Джейсон вскочил на ноги и замахал руками, пытаясь удержать меня. Его зов тревожно отзывался где-то в самой глубине души.

Но мощные течения уже увлекали меня дальше от берега в открытое море. Джейсон становился все меньше и меньше, пока не превратился в крошечную фигурку на горизонте. А потом и вовсе исчез из виду.

Я плыла сквозь ставшую вдруг горькой воду, чувствуя, как соленые струи растворяют мои слезы. Покидая все человеческое, я пыталась запомнить каждое мгновение с Джейсоном. Ведь это был мой бунт, моя свобода воли пусть и на короткий срок. И теперь я уносила воспоминания об этом бунте с собой навсегда в свои глубины…