Контра

Глава 10

Было раннее утро, город просыпался, начиная от вездесущих городских птах, и заканчивая дворниками, с завидным постоянством метущих тротуары. В числе ранних "жаворонков" были как спешащие за покупками служанки состоятельных господ, так и одетые более скромно жёны простолюдинов. Ну и, конечно же, как без них обойтись, добродушные дворовые псы, лениво виляющие хвостами, и провожающие своими умными взглядами спешащий за город экипаж. В нём сидели двое молодых мужчин, если не считать нахохлившегося как обиженный воробей кучера, и о чём-то мирно беседовали. И обладай кто-либо до невероятности обострённым слухом, тот человек мог услышать следующее:

— Саша, я на самом деле твой друг, поэтому и вызвался стать твоим секундантом. Но твои новые взгляды я не разделяю.

— Но почему?

— Всё просто, как любой прогрессивный человек, я вижу, что Россия, остановилась в развитии. И если нам её не "разбудить", то она умрёт, зачахнет.

— Я правильно тебя понял, ты считаешь, что для пробуждения нашей родины-матери, допустимо причинить ей существенный ущерб.

— Да, допустимо. Всем известно основное правило хирургии, для спасения жизни пациента, необходима ампутация загнившей ноги.

— Значит и ты, ратуешь за революцию? И доказывать тебе, что перед тем как резать, необходимо попробовать терапевтическое лечение, бессмысленно.

— А что это изменит? Если конечность гниёт, то её нужно отсекать, это аксиома.

— Прелестно, давай рассмотрим один пример. Надеюсь, ты помнишь, как в начале курса, у Шуйского, на указательном пальце правой руки началась панариция? И если следовать твоей революционной логике, "глупый" врач лечил его неправильно. Нужно было не держать палец в горячем растворе соды, и наносить на рану жуткую, вонючую мазь. А взять и просто отрубить всю руку, или как минимум пару фаланг пальца — спасая его жизнь. Интересно, каким образом он со мною сейчас стрелялся? Без полноценной руки.

На бесстрастном лице Михаила, потомственного аристократа, промелькнула эмоция удивления и он, слишком поспешно возразил:

— Не стоит подгонять к нашему спору этот случай. Панариция, не повод для ампутации, да и мы говорим не о людях, а государстве.

— А мне кажется, что это вполне подходящий пример. Перед тем как вырезать больной орган, необходимо провести обследование, поставить правильный диагноз и хорошенько подумать. Вдруг его можно вылечить? И вообще, по моему мнению, нашей державе нужна не революция, а эволюция.

— Нет, ты не прав. Проблемы нашей державы необходимо решать радикально, время мягкого лечения безнадёжно упущено.

— Рубанём с плеча и будет у нас, как во Франции.

— Не сравнивай, к революции в Париже привели совсем другие условия.

— Конечно другие, только есть поговорка: "Хрен редьки не слаще". Ведь перед этими событиями французы воевали с Англией за Гудзонский залив. Умные Британцы, чтоб ослабить врага, натравили на него южного соседа — Испанца. Вот и пришлось Людовику воевать на два фронта. В итоге, гордые галлы потеряли как часть заокеанской территории, так и южной материковой. Усугубилось всё это большими долгами, война с невероятной скоростью пожирает бюджет, затем случилась засуха и добавим изюминку, махровый расцвет коррупции. Только так и осталось тайной, кто так постарался, но Францию потрясли грандиозные скандалы, связанные со спекуляциями в королевском окружении. Как будто в других королевствах правят альтруисты. Как говорится, "сами собой", неожиданно, взяли и "созрели" все необходимые условия для начала революции.

— И зачем ты мне это рассказываешь?

— К тому, что революция это неблагодарная тварь, которую нужно избегать всеми силами. Она подобна свинье, пожирающей своих детей.

— Объяснись.

— Пожалуйста. Для начала, пометались возмущённые парижане между парламентской монархией и чистым парламентом, "поломали копья", в итоге обиделись на упрямого короля, не желающего делиться властью, и повесили его, вместе с семьёй. Затем люди почувствовали вкус власти, и начался делёж между победителями, кто из них наиглавнейший диктатор и полетели головы бывших соратников. Про натянутые отношения между городами и сёлами, надеюсь, мне не стоит рассказывать?

— Нет.

— А чем всё это безобразие окончилось, помнишь?

— Помню. Париж долго сопротивлялся войскам соседних монархов, даже имел в этой войне определённые успехи. А в итоге, когда все конфликтующие стороны достаточно ослабли, на сцене появилась Великобритания. Отдохнувшие за десятилетие островитяне вступили в антифранцузскую коалицию, и пусть с большим трудом, но разгромили республику. Точнее не так. Ограбили и ещё сильнее урезали Францию, территориально. Несмотря на то, что парижане избавились от монархии, от разгрома они так, и не оправились. Уж сильно их разорили победители. Как следствие, Британия стала экономическим лидером. А за ней уже и САШ.

— Вот видишь.

— Но если бы не подлый удар островитян, Франция имела все шансы стать ведущей республикой, на которую мог ровняться весь мир.

— Если бы, не считается. Молодой республике просто не дали окрепнуть, что не удивительно. Я уверен, случись у нас революция и нам не дадут "встать на ноги". В этом жестоком мире, конкурентов не поддерживают, а сильно "бьют по голове", и делают это, при первом же удобном случае. Ну или стараются подло подставить ножку. Как ты думаешь, почему все наши "правдорубы" без каких-либо проблем издаются за рубежом, а не в родной империи? И почему их, там, так лелеют?

— Ну, там, в отличие от нас, настоящая свобода слова…

— Да, не спорю, там процветает "свобода слова", только какая-то она дефектная, однобокая. Почему у них, никто не критикует родное государство? У них что, нет недостатков или коррупции? Быть такого не может. Так что, подумай над этим. Ого, мы кажется уже приехали. Так быстро.

Признаться, Александр был рад тому, что карета прибыла к месту проведения дуэли и диалог с другом, к которому он не был готов, окончился. Признаться, молодого графа, дополнительно раздражала манера князя говорить как истинный английский аристократ, сдержанно, с минимумом эмоций, отчего тот походил на истинного сноба. Но друзей не выбирают, тем более, этот юноша, своими действиями, уже дважды подтвердил, что он и есть для Саши самый настоящий друг.

Как ни надеялся граф Мосальский-Вельяминов прибыть к месту проведения дуэли первым, но его опередили. Там уже стоял знакомый малый фаэтон тёзки, а рядом метрах в пяти от него, почти впритык к молодому подлеску, приютился, элегантный ландо. Последний видимо прибыл не так давно, так как кучер до сих пор обихаживал белую лошадку.

Немного в стороне, стояли доктор и распорядитель дуэли, последний, о чём-то беседовал с секундантом Шуйского. А сам князь, опёршись спиной о ствол какого-то одинокого дерева, с невозмутимым видом читал какую-то дешёвую на вид брошюру. Было непонятно, на самом деле он настолько безразличен к тому, что ему, в скором времени предстоит стреляться с бывшим товарищем, или таким образом он подавляет свои переживания. Ну что же, Мосальский-Вельяминов поприветствовав кивком головы распорядителя, неспешно снял дорожный плащ и стал аккуратно его складывать. Возникла неудержимая потребность хоть чем-то заняться. А его секундант, неспешно подошёл к Казымову, подтвердить готовность к дуэли. Прошло ещё немного времени, пока жребий определял, какая из них будет использоваться для сатисфакции, затем заряжалась победившая в этом состязании пистолетная пара.

"Господа. — обратился сразу после этого, к обеим сторонам, Юрий Казымов. — Я, последний раз предлагаю вам решить дело миром".

Сказано это было громко и чрезмерно басовито, видимо для придания словам большей солидности. Шуйский, с неохотой закрыл брошюру, и "бросив" мимолётный, бесстрастный взгляд на своего поединщика, посмотрел на небо, давая противнику возможность, первому ответить на это предложение.

— Нет. — сказал Александр, отрицательно покачав головой. — Для меня, его извинения не приемлемы.

— Я тоже отказываюсь извиняться. — выдержав короткую паузу, ответил Шуйский, небрежно отбросив в сторону свою книжицу.

— Тогда объявляю условия дуэли. По обоюдному согласию, дуэль подвижная с барьерами, расстояние между ними определено — десять шагов. У каждого из вас, будет только по одному выстрелу. По моей команде начинаете сходиться, движение назад запрещено, остановки не более двух секунд. Каждый из вас стреляет по готовности, в произвольном порядке. Если кто-либо из вас выстрелит первым, не дойдя до барьера, второй, если останется способным на ответный огонь, может потребовать противника подойти к барьеру. Всем, всё понятно?

— Да.

— Да.

— Тогда приступим.

Граф Мосальский-Вельяминов, как во сне, наблюдал, как к нему подошёл секундант его тёзки, как тот проверил, не спрятано ли под одеждой чего-либо плотное, способное остановить пулю. Ему, выходцу из другого мира, впервые принимавшему участие в дуэли, не верилось, что всё это происходит всерьёз. И это не было подавляющим волю страхом, это состояние можно назвать шоком от того, что он влез в эту, неизвестную по прошлой жизни авантюру. Вот его рука ощутила тяжесть древнего, дуэльного пистолета, и это сработало как переключатель. Сознание заработало чётко и ясно. Осталось дойти до барьера и, прицелившись, выстрелить. И от того как точно Александр это сделает, зависит его жизнь. Вдох, медленный выдох, ещё раз вдох на данный момент, остаётся только одна цель, подойти, прицелиться и выстрелить. И всё это, необходимо выполнить после команды. И вот, распорядитель, оценивающе посмотрел на дуэлянтов и поднял руку.

"Сходитесь!" — выкрикнул Юрий и дал отмашку.

Александр подметил, что Казымов дал "петуха" и подумал: "Нервничает Юрка, как будто сам стреляется". И, держа оружие в правой руке, стволом вверх, сделал первый, неспешный шаг. Его оппонент тоже начал движение и его лицо, мгновенно побледнело, а щёки налились ярким румянцем.

"А тёска, то, не бездушная машина, и его нервы не железные". - подивился своей догадке граф.

Однако Шуйский, на третьем шагу остановился, прицелился. Щёлкнул курок, появилось небольшое облачко сизого дыма. Странно, но самого звука выстрела не было слышно. И не успел Мосальский-Вельяминов этому удивиться, раздался громкий хлопок. Вот здесь уже присутствовало и вырвавшееся из ствола пламя, и клубящееся марево дыма, устремившееся навстречу, пряча за своими клубами почти всего тёзку. Прошло несколько мгновений и отчётливо запахло серой. Но было это после того как левая скула ощутила какое-то непонятное, короткое воздействие и как не странно, никакой боли не было. Даже не померк свет в лазах. Нет. Всё это осозналось позднее, а сейчас Саша остановился и постарался понять, на самом деле в него попали, или это ему померещилось. Но ни по щеке, ни по скуле, не текла горячая, густоватая кровь, значит, и раны нет. А пуля-дура, к большой радости пролетела мимо, но в опасной близости.

Дым от выстрела, разделил только поединщиков, и то, на короткое время, а секунданты и с распорядителем и доктором видели обоих дуэлянтов и никто из них, пока что не упал. Значит, дуэль продолжалась. Шуйский рискнул и промахнулся, выстрел за графом.

А Александр, как только порыв ветра отнёс в сторону облачко, оставшееся от сгоревшего пороха, еле удержался, чтоб не выкрикнуть: "К барьеру, князь!" — Он промолчал. Только принял стойку, навёл оружие на бывшего товарища по учёбе, и показалось, что увидел в его глазах некое подобие страха. И убивать его, расхотелось. Небольшой доворот пистолета в сторону, так чтоб другие участники не могли понять, что промах был преднамеренный. Возмущённый взгляд тёзки, он всё понял, щелчок курка, выбившего искру, вспышка пороха на затравочной полке, выстрел. И потянулось время, не заметили ли его выходку секунданты, не сочли ли её за преднамеренное оскорбление.

"Господа, дуэль окончена. Инцидент считается исчерпанным. — прерывая тягостное ожидание, прозвучал приглушённый звоном в ушах голос Казымова. — Друзья, в знак примирения, пожмите друг другу руки".

Князь Шуйский, подошёл к Александру, и как было предложено, пожал руку, но, сославшись на некое неотложное, амурное дело, отказался от участия в положенной после поединка дружеской попойке. Впрочем, если судить по недоброму взгляду тёзки, Александр Иоаннович не простил умышленный промах, и воспринял его как оскорбление. Одно дело, когда оба дуэлянта, одновременно, стреляют в воздух, а в этом случае, такой поступок имеет другой смысл — новое оскорбление. Удивительно, что он злится и молчит, но это уже его проблема. Так как требования о немедленной сатисфакции, не последовало. Оставалось только гадать: "Почему?"

Шуйский уехал сразу же, как был составлен протокол дуэли и оплачен вызов медика. Вторым нарушением установленной традиции были действия графа Мосальского-Вельяминова, он, сославшись на то, что без второго поединщика, примирительное застолье теряет всякий смысл, откланялся, и также как приехал сюда, вместе со своим секундантом, отбыл домой. Чем, оба Александра, сильно озадачили князей Казымова и Шеремета. На что графу, если откровенно, на данный момент было плевать.

И это было не последней неприятностью возникшей после этого поединка чести. Так как граф Мусин-Елецкий оказался весьма наблюдательным молодым человеком. Поэтому, не успел его экипаж отъехать от девичьей рощицы даже на полсотни метров, как он посмотрел на своего друга, и поинтересовался:

— Саша, я не желаю тебя оскорбить, но, что за балаган ты устроил?

— Не понял. Что ты имеешь в виду?

— Не притворяйся глупее, чем ты есть на самом деле, ты прекрасно понимаешь, что я у тебя спрашиваю. Почему ты, когда стрелял в князя, преднамеренно целил мимо Сашки? Я, совершенно случайно, увидел, куда угодила пуля после твоего выстрела. Понимаю, что пистолет не обладает достаточно точным боем, но настолько большое отклонение свинцового заряда от цели, может быть только преднамеренным. И не как иначе.

— Раз Сашка смолчал об этом, то и ты молчи. Договорились.

— Буду молчать, раз ты об этом просишь. Но по всем канонам выходит, этим действием ты его оскорбил, пусть и не преднамеренно.

— Никого я не оскорблял. Преследуй я эту цель, то выстрелил бы в воздух, наглядно показательно. Чтобы все это увидели, Шуйский мои намерения понял, оценил и принял как должное. Так что, закрыли тему.

— Как это закрыли? В каком смысле? Ты, после того как тебя за малым не убили эти английские шарлатаны, стал странным. И чудно говоришь, временами — неправильно.

— Я говорю, что не желаю больше обсуждать то, что уже свершилось. Сашка жив, здоров и это самое главное. Ведь жизнь скоротечна и одновременно прекрасна, поэтому, давай ценить каждое её мгновение. По возможности, разумеется.

— Пусть будет так. Но лично я, при встрече, Шуйскому, руки не подам.

— Дело твоё.

Так проехали ещё немного, гулко стучали по утрамбованной грунтовой дороге копыта лошади, покачивался на небольших ухабах экипаж и оба его пассажира погрузились в самосозерцание, каждый думал о своём. И тут, неожиданно, князь посмотрел на друга и поинтересовался:

— А что ты имел в виду, когда говорил, что у англичан свобода слова однобокая?

— Всё очень просто. Для всех, эта всемирная "совесть цивилизации", всевидяща и нетерпима, это когда касается того что происходит у соседей. Как у нас говорится: "Пылинку в его глазу заметит". — Однако, она слепа и молчалива, точнее сказать, даже выступает шустрым адвокатом готовым на любую ложь во спасение, когда дела касаются всего того, что творится в их стране.

— Что ты имеешь в виду?

Александр, за малым не ответил пошлой шуткой по поводу того, что имеется, то обычно и вводится, однако удержался. Поэтому. Сделав вид, что ненадолго задумался, ответил:

— А вспомни ка Михаил события, произошедшие у островитян четыре года назад.

— Какие?

— Вот видишь, прошло совсем немного времени, и оба Лондонских инцидента, канули в небытие.

— А-а-а, я понял. Ты имеешь в виду жертвы омрачившие юбилей правления королевы Марии?

— Да-да, именно те события, на которых были, как ты выразился: "Жертвы, омрачившие юбилей королевы". — Заметь, ни сотня задавленных насмерть детей, погибших в давке за памятные подарки; ни огромное количество лондонцев, раздавленных немногим позже на дворцовой площади; даже все они вместе, не стали причиной для отмены этого торжества[23].

— Да, всё это было именно так. Но через несколько дней, газеты написали, что королева с самого начала не желала проведения этих торжеств, сочтя это ненужной тратой денег, которые можно было пустить на улучшение благосостояния подданных её королевства. И согласилась на чествование её особы, только поддавшись настойчивым уговорам своих верных подданных. И позднее, в знак великой скорби, отслужила большой поминальный молебен по всем безвинно погибшим.

— Да ни в этом суть. Какая разница, что королева-мать делала и говорила после этих событий. Кому помогут эти запоздалые оправдания? Главное что происходило во время оных. И то, что об этой трагедии заговорили не англичане, а ненавидящие их французы — через пару дней. Затем, прогрессивная британская пресса очнулась и начала кампанию заступничества, и обеления своей королевы и её сына Гарри. После чего, наступила череда скандалов между Англией и Францией. Этого оказалось мало, и как по мановению волшебной палочки, на людские головы обрушился поток компроматов, обливающий отборной грязью другие королевства и герцогства. Где-то обвинения были обоснованными, где-то "раздутыми" из мелких и давно забытых обид, а бывало и полностью надуманными, но почему-то, в этой информационной волне, потонули воспоминания о Лондонских событиях. Не кажется ли тебе это странным? Как-то своевременно эти "помои" полились на головы некоторых правителей. Подумай на досуге, сходи в библиотеку, почитай газетные подшивки тех времён. Может быть, тебе повезёт, и ты сам увидишь, кто был тем невидимым, но весьма виртуозным режиссёром, и как он, до сих пор манипулирует тонким инструментом под таким прогрессивным названием: "Свобода слова".