Контроль над Эребом

Глава 6

Альда прекрасно понимала, на что смотрит. Она просто поверить в это не могла. Странно так: знание было, а способности принять его остро не хватало. И вроде как она давно перестала быть наивной кадеткой, много видела, делала то, о чем не любила вспоминать, а признать, что некоторые люди ради наживы готовы на все без исключения, все равно не получалось.

Она оказалась на наркотической плантации. Очевидно, часть конгломерата приспособили для создания «Утопии» – только эта дрянь требовала настолько специфических ресурсов. Грибы, применяемые для наркотика, изначально давали сильный галлюциногенный эффект. А потом какой-то умник выяснил, что при выращивании на человеческих телах они изменяются, препарат, изготовленный из них, полностью лишен побочных эффектов. Сбылась мечта многих наркоманов Вселенной: можно было «ловить кайф», не опасаясь за здоровье. Ну а этические моменты вроде превращения мертвых тел в почву, не слишком их беспокоили.

Естественно, «Утопию» запретили сразу же после ее изобретения. Наркоторговцев это не остановило, плантации из мертвецов то и дело появлялись на заброшенных станциях и постоянно перемещающихся пиратских кораблях. Их уничтожали не так уж редко, грибам требовалось не меньше года, чтобы они стали пригодны для изготовления наркотика, а это долгий срок. И все же цена на «Утопию» была так невообразимо высока, что многие все равно рисковали.

Тех грибов, которые видела вокруг себя Альда, наверняка хватило бы для покупки космического корабля среднего размера. Но ощущения, что она нашла пещеру с сокровищами, все равно не было. Больше всего телепатке хотелось сжечь здесь все… А она не имела права. Ей даже задерживаться в этой грибной гробнице было нельзя.

Потому что теперь она прекрасно понимала: хозяева этой дряни скоро вернутся. Вот почему они оставили систему жизнеобеспечения работающей – а вовсе не от заботы о тех, кто мог случайно оказаться в этом пространстве! Никто бы не покинул плантацию надолго, наркоторговцы прекрасно знают, что представляет собой конгломерат. Может, они и допустили ошибку, оставив свою «рассаду» без присмотра, но они обязательно вернутся. И в этот момент Альде точно не следовало торчать с ошалелым видом в их теплице!

Просить помощи у этих людей было бесполезно, от них она получила бы термозаряд в лоб – и это в лучшем случае. Ей нужно было добраться до центра управления и попытаться вызвать помощь. Если получится – связаться с «Северной короной», после того, что случилось на «Махалларе», Альда даже специальному корпусу доверять не могла.

Но это если получится… шансы были невелики. У наркоторговцев наверняка есть какая-то связь, вот только она вряд ли предназначена для дальних расстояний – или частот космического флота. Однако другого плана у Альды не было, поэтому она прикинула, где может находиться центр управления. Понятно, что наркоторговцы многое приспособили под свои нужды, но полностью изменить гигантский корабль они не могли.

Она покинула теплицу, надеясь поскорее забыть то, что увидела, и уже зная, что не забудет. Направляясь к центру корабля, Альда еще не раз проходила мимо дверей, из-за которых пробивался ощутимый жар. Она не открывала их, необходимости не было. Как будто так сложно догадаться, что там! Если уж наркоторговцы обустроили такой тайник, они постараются получить от него максимальную выгоду. Интересно, весь конгломерат принадлежит им или только этот корабль?

Скоро Альда обнаружила, что не ошиблась: на стенах появились остатки указателей, подсказывавших, что она движется в нужном направлении. Да и свет здесь тоже был, все такой же тусклый, однако глаза телепатки давно к нему приспособились, ей хватало. Радоваться она не спешила, напоминая себе, что это не победа, а лишь первый шаг к ней…

И в этом Альда была права, настороженность спасла ее от разочарования. Аккуратно приоткрыв дверь в центр управления, она обнаружила, что недооценила наркоторговцев. Они не бросили свой товар без присмотра. Они просто доверились не автоматической сигнализации, а живым людям.

Сейчас зал, не самый большой, но и не маленький, был пуст, однако сомневаться, что совсем недавно там кто-то был, не приходилось. Работала система контроля, показывавшая состояние корабля. На видеопроекторе стоял на паузе фильм, по одному кадру из которого можно было догадаться, что на пассажирских лайнерах такое точно не покажут! На металлической панели засыхали пятна какой-то мутной жижи, присыпанные крошками, рядом валялись пустые вакуумные упаковки от комплексных обедов. В зал вело еще четыре двери, лишь поэтому Альда разминулась с временными обитателями корабля.

У нее было полное право растеряться – после всего, что с ней случилось. А она все поняла мгновенно, даже шок и недостаток сна не помешали, разум работал безупречно, зная, что от скорости решений сейчас зависит ее жизнь.

Похоже, наркоторговцы использовали не лучшую внешнюю сигнализацию, рядом со станцией наверняка бы нашлись сигнальные буи, которые предупредили бы о патрульном корабле или даже скоростном челноке. Но не о спасательной капсуле – она по меркам такой системы была настолько маленькой, что сошла за космический мусор.

В те далекие времена, когда этот корабль еще не списали в утиль, капитан узнал бы о приближении капсулы от бортового компьютера – который и позволил капсуле пристыковаться. Но Альда уже видела, что в этом зале связь с компьютером отключена. Он все еще существовал где-то в стальной туше корабля, однако наркоторговцам был не интересен. Вручную они контролировали лишь то, что происходило внутри. Не то чтобы ошибка с их стороны, они просто не учли все.

Это не могло стать для них угрозой. В спасательной капсуле такого размера поместился бы лишь один человек. А что он мог сделать им? Судя по количеству еды и мебели, дежурили здесь точно двое-трое… И Альда сильно сомневалась, что их оставили без оружия.

Она пыталась понять, что тут можно сделать, искала взглядом хоть какое-то подобие рации. Но ничего подходящего рядом не было, а вскоре ей пришлось прекратить поиски – потому что в коридоре послышались шаги.

Пока эти шаги были одинокими, но пугающе тяжелыми. Альде даже показалось, что она чувствует вибрацию пола, хотя такого точно быть не могло. В любом случае, ей, безоружной, лишенной способностей, не хотелось встречаться с гигантом, приближавшимся к залу.

Решение пришлось принимать за минуту, Альда скользнула в грузовой лифт, прикрывавшийся металлической решеткой. Само наличие здесь этого лифта подсказывало, что в оценке корабля она все-таки ошиблась. Тут был центр управления системой жизнеобеспечения, технический отдел – но не капитанский мостик. Наивно было полагать, что в настолько огромных кораблях все это совмещают, как в моделях поменьше. Пожалуй, и центр управления здесь был далеко не один… Просто наркоторговцы выбрали тот, где им удобней.

Альда затаилась, она просто наблюдала. Планов больше не было, сначала она хотела разобраться, что здесь вообще происходит – и кто ей противостоит.

Она до последнего надеялась, что ошиблась, что человек, приближавшийся к залу, не такой гигантский, как рисовало ее воображение, что это всего лишь эхо пустого корабля… Напрасно, конечно. Стоило догадаться, что ей и тут не повезет.

Он был огромным от природы – рост больше двух метров, крупные кости, массивные мышцы. И словно этого ему показалось недостаточно, он еще и прошел техническое усовершенствование. Его левая рука была заменена на кибернетический протез с таким количеством встроенного оружия, что Альда и перечислить не бралась. Причем если у военных киборгов, да у того же Стерлинга Витте, искусственные части тела были замаскированы под настоящие, чтобы не делать акцент на увечье, то этот гигант ничего скрывать не собирался. Да он явно гордился собой! Кибернетическая рука была гротескной, больше его настоящей, протез украшали вставки из зеркального металла и переливающиеся кристаллы. Альда бы даже посмеялась над таким… если бы увидела где-нибудь на видео, за много световых лет от себя.

Но он оказался рядом, он мог убить ее десятком способов. И, глядя на его сонную физиономию, поразительно похожую на морду гориллы, Альда предполагала, что он скорее сделает это, чем нет.

Ей нужно было отсидеться, не попадаться ему на глаза. Однако очень скоро стало ясно, что и с этим могут быть проблемы. В зал ворвался второй мужчина, тоже высокий и крепкий, но рядом со своим гигантским напарником казавшийся подростком. Этот, судя по шальному взгляду, охотно дегустировал собственный товар, но, к сожалению, не так активно, чтобы полностью лишиться рассудка.

– Есть проблема! – сразу же объявил он.

– Хм? – выдал гигант, заваливаясь в кресло.

– Помнишь тот толчок, который мы приняли за метеорит? Это ни хрена не метеорит был! Там у нас в одном из доков капсула валяется пустая!

Он замолчал, явно ожидая такой же эмоциональной реакции. Но гигант продолжал пялиться на него водянистыми глазами, не выражавшими ровным счетом ничего. Он будто и вовсе не понимал, что ему говорят.

Конечно же, наркоман, уже возбужденный, наверняка воспринимавший время не совсем адекватно, не выдержал первым.

– Оттуда что-то вылезло и теперь ползает по кораблю! Я даже крови не видел там… Оно не ранено, ты понимаешь, что это может стать проблемой? Там еще и на капсуле маркировка специального корпуса… А если эта тварюга умеет что-нибудь такое, что подорвет нас к чертям?

Гигант вздохнул и наконец поднялся. Говорить он по-прежнему не спешил, он отошел в сторону и вернулся к панели управления уже с большим металлическим ящиком. Альда мгновенно догадалась, что это такое, однако до последнего надеялась, что ошиблась. Она и так в отчаянном положении, ну не должно стать хуже, это же просто нечестно…

Вот только Вселенная справедливости не знала. Когда гигант открыл ящик, Альда смогла разглядеть именно то, что ожидала. В мягком чехле были аккуратными рядами выложены маленькие шарики следящих дронов. Такие на поиск живых организмов настроить – раз плюнуть! А из живых на корабле, похоже, только она и дежурные.

Так что наркоторговцы ни в чем не были наивны, они действовали очень грамотно. Они не стали устанавливать полноценную систему видеонаблюдения, потому что на таком огромном корабле она вытянула бы слишком много дефицитной энергии. Зачем им постоянно следить за абсолютно одинаковыми темными коридорами или теплицами? Действовать нужно только при чрезвычайных обстоятельствах – а они и к такому оказались готовы.

Альда прекрасно знала, что спрятаться от дронов не получится. Это люди ее не замечают, пока она сидит тут тихо, да и искать не будут – им и в голову не придет, что она так близко. А дроны ни о чем не задумываются, они ищут живую кровь… и без труда находят.

Она знала, что все эти проклятые металлические сферы рванут к ней в тот миг, когда гигант завершит настройку. Значит, нужно было действовать на опережение.

Она прижалась спиной к одной из металлических стенок лифта, чтобы закрепиться, и ногой ударила рычаг. Как и ожидала телепатка, небольшая кабина тут же рухнула вниз, она и держалась-то непонятно на чем. Но Альда хотела, чтобы так было, ведь это падение, недолгое и болезненное, опустило ее на уровень ниже.

Наверху, в зале, тут же зазвучал истеричный голос одного из мужчин, наркомана этого… Гигант по-прежнему молчал, однако Альда не сомневалась: действовать начнет именно он. Кое-как выбравшись из искореженного лифта, она побежала вперед по коридору. Она знала, что дежурным потребуется хотя бы десять минут, чтобы попасть на этот уровень – в шахту лифта никто из них не влезет. Так что она получила фору, и это было хорошей новостью.

А плохой оказалось то, что она невольно выдала себя. Не свое присутствие, нет – то, что у нее нет никаких особых способностей. Если дежурные еще могли насторожиться из-за маркировки на капсуле, теперь с этим покончено. Все они прекрасно понимали: солдат, обладающий боевыми способностями, напал бы сразу. То, что она предпочла бежать, наверняка убедило их, что на корабле оказался кто-то из технических работников. Это сейчас было не так уж далеко от истины…

Альда не надеялась найти укрытие, только не на этой территории. Шанс сохранить жизнь у нее был всего один: отыскать точку сцепления кораблей и надеяться, что там будет проход в другую часть конгломерата. Потому что иначе она очень скоро присоединится к тем несчастным поглощаемым грибами телам, которые она видела в теплицах… Да уж лучше в открытый космос броситься, чем это!

Но – не сейчас. Все еще не сейчас. При всей усталости, отчаянии и несправедливости ситуации, Альда на уровне инстинктов чувствовала: к финальному шагу она пока не готова.

Первый коридор привел ее в тупик – к очередной двери, пульсирующей жаром. Альда не позволила себе ни паузы, ни даже раздраженного крика, который рвался из груди. Она с точностью и уверенностью робота развернулась, направилась к лестнице, спустилась еще ниже. В какой-то момент накатило чувство, что это вообще все происходит не с ней. Она всего лишь наблюдает симуляцию, созданную для кого-то из кадетов… Разве не так было на экзамене в академии?

Тогда она со всем справилась благодаря способностям… Теперь же полагаться приходилось исключительно на человеческие силы, которых осталось так пугающе мало.

Шум погони приближался – нервные быстрые шаги наркомана, металлический грохот под ногами гиганта. Альда знала, что они близко, и тем сложнее было сохранять самообладание, снова и снова попадая в тупик. Она заставила себя не думать об этом, представить, – поверить! – что она не одна в этом проклятом конгломерате. Где-то рядом «Северная корона», ей только требуется добраться до своих, тогда все будет хорошо!

Нужный коридор она узнала сразу, как только ступила в него. Он был шире остальных, с лучшим освещением и заметными следами изменений на стенах – перетянутыми кабелями, грубо припаянными металлическими пластинами. Здесь заботились не о красоте, а о надежности, ведь этому коридору предстояло служить мостом между двумя кораблями.

А еще оттуда дул легкий ветер – куда более приятный, чем спертый воздух на территории наркоторговцев. На соседнем корабле тоже была жизнь! Тоже непростая, точно не законная – раз она так легко соседствовала с теплицами, полными трупов. Но там еще не знали о прибытии посторонней, Альда надеялась спрятаться…

Погоня приближалась, медлить и сомневаться было попросту нельзя. Альда рванулась вперед, она бежала по центру коридора, не оборачиваясь, она уже видела, что впереди свет ярче… Но до этого света она так и не добежала.

Сеть-ловушка захлестнула ее, скрутила, повалила на пол. Граница между кораблями все же оказалась охраняемой, соседи не пылали нежными чувствами друг к другу. Альда попалась так быстро, глупо, почти как животное… Но это не было ошибкой. В невидимую из-за грамотного освещения сеть невозможно было не попасться, только обойти по другому коридору – который располагался непонятно где, если вообще существовал.

Вырваться Альда не пыталась, понимала, что это бесполезно. Она замерла на полу, ожидая, что будет дальше.

Первыми до нее, как ни странно, добрались владельцы сети – они, скорее всего, попросту были рядом, вряд ли они ожидали ее появления. Вокруг Альды столпилась группа из пяти хорошо вооруженных мужчин разного возраста, от двадцати до пятидесяти лет, насколько она могла судить. Оружие у них было отличное, военное, однако сами они точно не имели никакого отношения к флоту. Судя по потрепанным нарядам и исчерченным шрамами лицам, за ней теперь наблюдали космические пираты. Какие именно – она пока определить не могла, у них отличительных знаков не было. Да и какая разница? Все космические пираты были одинаково плохи.

Наркоторговцы не заставили себя долго ждать. Они оба, не таясь, вышли в коридор, но приближаться вплотную к пиратам не спешили.

– Интересные у вас дела нынче творятся, Горо, – заметил старший из пиратов, высокий седоволосый мужчина, обращаясь к гиганту. Потом он коротко кивнул второму наркоторговцу: – Вис, давно тебя не видел. Ты, что ли, упустил что-то из вашего компоста?

– Да она из… – начал было наркоман, но тут же замолчал, наткнувшись на ледяной взгляд своего напарника.

– Она из нашей новой партии, – сообщил гигант. – Слишком живой оказалась. Надеюсь, отдадите вы ее без проблем?

– Вообще не отдадим, – пожал плечами пират. – Но посочувствуем.

– Серьезно, Лютер? Мы так теперь дела ведем?

– Сказал бы честно, кто она такая, я бы, может, и отдал ее тебе. А вот когда мне так врут, я не люблю. В глаза, при моих людях. Нехорошо это, Горо, и не тебе тогда на наши дела ссылаться.

– С чего ты взял, что я вру?

– Вы ж нас совсем за идиотов не держите! Хоть та часть ваша, мы за всем, что происходит вокруг Лаврийского Конгломерата, следим. Ваши еще не возвращались, вы там одни. Со времени прошлой доставки прошло много дней. Если бы девица случайно выжила, вы бы обнаружили ее уже давно. Если бы вы ее для личного пользования оставили, она бы сейчас выглядела иначе… да и бегать бы не смогла.

– Ладно, подловил, – еле заметно усмехнулся гигант. – Попробовать стоило. Все равно вы ее нам продадите… Я чуть сэкономить надеялся. Но если за ложь заплатить надо, то и ладно. Сколько вы за нее хотите?

Вот теперь Альда поняла, с какими именно пиратами имеет дело. Ее перехватили равиджеры – торговцы людьми. Те, кто похищал бродяг с общих станций, захватывал дешевые транспортники, а порой попросту сбывал должников, не способных заплатить. Их соседство с создателями «Утопии» не удивляло: далеко не всегда товар равиджеров доживал до обретения нового хозяина, наркоторговцы наверняка скупали трупы по дешевке.

И все равно пираты были для Альды лучшим вариантом: они не стремились никого убить намеренно – а дорогой товар еще и не портили. Поэтому молчать и дальше она не собиралась.

– Я офицер космического флота, – объявила она, с трудом приподнимаясь в паутине ловушки. – Мой корабль попал в аварию, я спаслась в капсуле. Думаю, никто больше не выжил.

– Меньше слушайте эту дуру, – возмутился Вис. – Какова цена?

Вот только пираты больше не спешили. Их главный, Лютер, задумчиво рассматривал Альду. Остальные четверо не спускали глаз с Горо. Похоже, численное превосходство их не очень-то утешало. Они прекрасно знали, что этот гигант может быть равен им… И Горо это знал. Поэтому равиджеры медлили с принятием решения.

– Полное звание и корабль приписки, – наконец потребовал Лютер.

– Я телепат, номер 53 в иерархии специального корпуса, работаю на корабле «Северная корона».

Прежде, чем Лютер успел отреагировать, Вис натужно, чуть визгливо рассмеялся.

– Нет, вы слышали? Телепатка она! Номер 53! Да при таком номере она бы уже нам все мозги выплавила!

Этим он и выдал себя. Сам он этого не понимал, а вот Горо понял. Альда пояснила:

– Меня перевозили на судебное разбирательство из-за неверного присвоения номера. Решение по моему делу не было принято, на время отстранения я вынуждена носить блокатор. Когда еще вам так повезет?

– Что, не хочется в корм для грибов превращаться? – усмехнулся Лютер. – А ведь и правда дорогой корм получается! Нет, друг Горо. Что к нам пришло, то останется нашим.

Он свой ход сделал, настал черед Горо. Гигант медленно обвел взглядом пиратов, словно испытывая их, впитывая их страх, прикидывая, как дорого ему придется заплатить за победу над ними…

Цена оказалась слишком высока. Насмешливо поклонившись, Горо развернулся и направился прочь. Вис уныло поплелся за ним, явно догадываясь, какое наказание его ждет за неуместную болтовню.

Но для Альды их отступление ничего уже не значило. С этого момента она становилась живым трофеем равиджеров.

Эви терпеть не могла работу с документами. Поэтому, когда оказалось, что нужно внимательно изучить личные дела гражданских инженеров, она подумывала смыться. Шестой равнодушно сообщил, что это, конечно, возможно. Но только если ей такие данные вообще не нужны, потому что он ей не секретарь, чтобы делать краткий пересказ. Намеки на то, что он слабее, а потому должен больше работать головой, не помогли. Их Шестой игнорировал с терпением булыжника.

Пришлось смириться, засесть над планшетом, стараясь не заснуть над этой феерической скучищей. В инженерах, оказавшихся на Эребе, не было ничего примечательного. Хоть какой-то боевой опыт имелся лишь у Леннарта Грау – он работал в ремонтной бригаде крупного военного лайнера. Бенуи Жервайс проторчал всю жизнь на Земле, в космос чуть ли не впервые выбрался – жажда наживы подвела. Лиза Сури в основном преподавала и занималась теоретическими исследованиями. Они были умны, но не опасны. Если бы не странное поведение Юберты, на них вообще не следовало бы тратить время. Да и с хилером все непонятно – возможно, она просто сошла с ума, а видео подделала.

– Очень любопытно, – задумчиво произнес Шестой.

Эви, которая в этот момент прикидывала, сумеет ли она спать сидя, но при этом выглядеть так, будто работает, встрепенулась.

– Тебе что-то там любопытным показалось? В такие моменты я понимаю, насколько ты задрот…

– Как приятно для разнообразия поработать в команде с атмосферой взаимного уважения, – отозвался он, не глядя на нее.

– Да ладно, не бузи, но это же реально странно! Что ты уже почерпнул из этого нагромождения букв?

– Они все здесь собраны не просто так. Дело не только в навыках или готовности рискнуть жизнью на Эребе, хотя и это очень важно. Их отбирали еще и по критерию лояльности.

– Но они раньше не работали на флот, – нахмурилась Эви. – То есть, все, кроме Леннарта…

– Тут скорее важно, на кого еще они не работали. Они не работали на частные корпорации.

– Э… И что?

– А то, что такие корпорации давно уже засматриваются на Эреб, – пояснил Шестой. – Ты бы знала это, если бы потрудилась ознакомиться со всеми данными, которые нам выдали до задания.

– Там было слишком много! Кому вообще нужен этот пробник ада? Ну, хорошо, тут много всякой полезной фигни… И что? Она так уж всем понадобилась, что прям не обойтись?

– Не просто полезной, уникальной, как ты говоришь, фигни. С помощью некоторых даров Эреба можно создавать очень серьезное оружие. Но дело не только в этом, есть еще символическое значение. Частные охранные корпорации вместе с оружейниками давно порыкивают в сторону флота. Контроль над Эребом для всех вовлеченных означает контроль над этим сектором. Если бы «Ковчег» удалось захватить, это стало бы первой откровенной слабостью флота. Но и во флоте не дураки работают. Они прекрасно знают, что захватить станцию можно только при содействии изнутри. Поэтому сюда отбирали людей, которые не могли быть связаны с корпорациями, даже если это означало не полностью укомплектованную бригаду, вот как теперь.

– Как по мне, это ничего не гарантирует, – пожала плечами Эви. – Продаться можно в любой момент!

– Интересная философия.

– Ты понял, о чем я.

– Да, риск остается всегда. Но здесь его максимально понизили. Вероятность того, что все трое инженеров продадутся без сомнений, практически равна нулю. Они слишком разные – их опыт и психологические тесты указывают на это. Но прямо сейчас они ведут себя, как отлично слаженная команда, скрывая что-то.

– И пропала хилер. Что это означает?

– Пока точно не знаю, – вздохнул Шестой. – По крайней мере, не уверен. Видео не может быть доказательством чего бы то ни было, нужно больше фактов.

Это он так считал, Эви же до сих пор невольно содрогалась при воспоминаниях о том видео. Она, в отличие от Шестого, не стремилась пропустить все через фильтр науки. Ее воображение с готовностью улетало вперед, рисуя самые страшные версии.

Например, то, что на Эребе обнаружилась какая-нибудь форма жизни, занявшая тела инженеров. Или что прилетели неведомые инопланетяне и всех поработили. Или что из-за вмешательства человека даже на планете хаоса вывелись хищники, пожирающие все вокруг. Так ведь могло быть!

Зато Шестой фантазии разгуляться не позволял, даже теперь он оставался раздражающе спокоен. Отчасти Эви была благодарна ему за это, он словно отпугивал фантомов, созданных ее воображением. Но сидеть рядом с ним часами, перечитывая документы, она не могла, у нее от такого голова кружиться начинала. Поэтому в какой-то момент Эви просто отступила, отправилась в тренажерный зал, чтобы размяться.

Ей не обязательно было торчать рядом с Шестым целыми днями, это вызвало бы ненужные подозрения. Эви собиралась немного потренироваться, потом побродить по базе, делая вид, что она еще верит в возможность благополучного возвращения хилера, а с Шестым пересечься только завтра.

Но сложилось иначе, и первой вестницей беды стала Пятая. Судя по ее взволнованному виду, она в зал изначально бежала не ради тренировки.

Они с Пятой толком не общались. Та еще пыталась подойти к Эви, намекала, что девочкам лучше держаться вместе. Эви развивала мысль: девочкам лучше держаться вместе с теми, от кого есть хоть какой-то толк. От Пятой толку не было. Она была умна – но не так умна, как Шестой, а ее преимущество в силе для Второй ничего не значило. Первый относился к Пятой примерно так же, и эта девица большую часть времени бродила по станции одиноким привидением.

Зато теперь она подбежала к Эви без сомнений, растерянная, даже напуганная.

– Тебе лучше быть там! – выпалила Пятая.

– Что случилось?

– Драка! Очень странная! Наши наших бьют!

– Кто кого? – нахмурилась Эви, прикидывая, способна ли Пятая на такой нелепый розыгрыш.

– Первый, Третий и Четвертый почему-то накинулись на Шестого! На меня они не обращают внимания!

Вот теперь Эви убедилась, что нужно спешить. Пятая действительно запуталась, она не знала, как такое вообще могло произойти. Зато Эви догадывалась… она даже две причины сходу определила.

Первой было растущее недовольство. Эдмар не знал, что делать с ролью лидера, а отказаться от этой роли не решался. Он наверняка заметил, что Шестой постоянно при деле, да еще и игнорирует его приказы, если находит их дурацкими. К тому же Шестой оказался единственным, кто пока не получил ни одного выговора. Эдмар всегда отличался буйным нравом, он просто сорвался, а братья с готовностью подыграли ему, чтобы не портить отношения с боссом.

Второй причиной вполне могла стать сама Эви. Они с Первым уже давно не спали вместе – после той подставы ей не хотелось, да и он не подходил. Он наверняка заметил, с кем она теперь проводит время. Но она даже не думала, что он придаст этому такое значение! Эдмар не любил ее, тут она не сомневалась. Однако ему, похоже, хватило наглости счесть ее своим ресурсом, инструментом, на который теперь посягнул кто-то другой.

Все это могло закончиться очень плохо. Драки между кадетами были не запрещены, хотя точно не поощрялись. Но ведь то были драки между полноценными кадетами, уже обладавшими способностями легионеров! Для Шестого такое столкновение могло обернуться чем угодно.

Пятая провела ее до одного из технических залов, однако дальше не пошла, так и осталась у двери. Эви не настаивала, времени не было. Она уже слышала голоса и смех… Она знала, что все плохо, и не ошиблась.

Происходящее и дракой-то назвать было нельзя. Шестой не сопротивлялся, он сжался на полу в луже крови, закрылся руками, он просто ждал, когда все это закончился. Интересно, как он вообще попал сюда? Скорее всего, Эдмар выманил его, а он не рискнул нарушить прямой приказ, даже если знал, что за таким последует.

Били его теперь только Третий и Четвертый, Первый наблюдал со стороны, но на его руках и ногах уже была кровь. Эви они пока не заметили – да и она не спешила вмешиваться. Потому что она, в отличие от них, видела, что в другом конце зала появился Кейн.

Легионер наверняка почуял кровь, он не мог такое упустить. Теперь он увидел ее источник, он вмешается, завершит это, он же должен…

Но Кейн считал иначе. Он несколько минут равнодушно наблюдал за происходящим, а потом развернулся и ушел, даже не обратившись к кадетам. Он решил, что если Шестой получил последнюю попытку испытать себя, нельзя ему помогать, и это, скорее всего, было верно… В Легионе слабым не место.

Однако даже понимая это, Эви все равно не могла остаться сейчас в стороне. Да, она надеялась, что удастся сохранить нейтралитет, одинаково дружеское общение и с Шестым, который полезен сейчас, и с Первым, который наверняка пригодится ей в будущем. Но порой все складывается само собой, и жизнь показывает, насколько ей плевать на твои выверенные планы.

Эви не собиралась бежать туда, размахивая руками, и верещать, чтобы одни мальчики прекратили бить другого. Пятая наверняка попробовала нечто подобное. Значит, нужно было действовать иначе … Например, напомнить этим недомеркам, кто в их группе номер два.

Она напала быстро, сразу, не давая им и шанса опомниться. Эви за пару секунд преодолела расстояние, разделявшее их, перехватила Третьего за запястье, тут же резко крутанулась, выворачивая его руку так, что треск ломающейся кости услышали все собравшиеся. Третий взвыл и повалился на пол, он пока был не опасен – ему не хватило бы ни силы, ни опыта, чтобы мгновенно залечить или хотя бы проигнорировать такую травму.

Четвертый попытался отомстить за брата, но Эви как раз хотела этого. Их ведь не зря при обучении предупреждали: от эмоциональных атак меньше всего толку, они нелепые, предсказуемые… Так и оказалось. Эви с легкостью ушла от яростного, но мгновенно считывавшегося нападения Четвертого и ударила соперника локтем по лицу, ломая нос так сильно, что кость прогнулась внутрь. Четвертый от боли потерял сознание, Третий подполз к брату, но снова бросаться в бой не спешил, он лишь пялился на Эви с нескрываемой ненавистью.

Эви следила за ним боковым зрением – на случай, если ему хватит глупости на новую драку. Основное ее внимание было сосредоточено на Первом, который пока не двинулся с места. Понятно, что он был недоволен ее поступком. Но то, как легко она разделалась с Третьим и Четвертым, заставило его не спешить. Эви и сама от себя такого не ожидала, однако и шокирована не была. Им не раз говорили: истинный потенциал чаще всего открывается в годы практического обучения.

И ее потенциал только что впечатлил всех без исключения.

– Что это было? – холодно спросил Эдмар.

– Хотела у тебя спросить то же самое. Я планировала сегодня чуть расслабиться, обдумать нашу ситуацию – а тут мне сообщают про какое-то побоище!

– Ничего страшного не случилось. Номер шесть забыл о субординации, он начал заменять мои приказы на какие-то непонятные вылазки.

– И ты решил его избить?

– Я? Нет, инициативу проявили Третий и Четвертый.

– То есть, Третий и Четвертый инициативно наказали Шестого за то, что он проявляет инициативу? – усмехнулась Эви. – Как интересно у нас теперь все закрутилось!

– Да, ты права, мой недосмотр. Они будут наказаны. С Шестым я разберусь позже.

Третий, не дожидаясь приказа, подхватил брата и потащил его к выходу. Первый последовал за ними, он выглядел невозмутимым, расслабленным даже. Со стороны могло показаться, что конфликт, почти детский по сути своей, разрешился благополучно…

Но Эви знала, что все намного сложнее. Это злило ее, и злость хотелось выплеснуть хотя бы словами, поэтому она повернулась к Шестому. Однако, когда она его увидела, гневная речь попросту захлебнулась.

Шестой был совершенно спокоен. Окровавленный, израненный, опухший от побоев, он все равно поднимался на ноги так, будто ничего особенного не случилось. И он, в отличие от Первого, не изображал это спокойствие. Эви чувствовала: у него и правда все под контролем.

Он резким движением вправил сломанную челюсть, осторожно пошевелил ею, довольно кивнул. Похоже, травмы заживали на нем быстро, как на любом легионере – кроме тех, что на коже, они продолжали кровоточить.

– Зря ты вмешалась, – сказал он. – Они бы меня не убили.

– Охренеть у тебя какое «спасибо»! – возмутилась Эви. – Типа тебе не было больно?

– Мне было больно, это я полностью нейтрализовать не могу. Но за избавление меня от боли ты заплатила слишком высокую цену. Вот об этом я сожалею.

– Да какую там высокую…

Шестой перебрался к стене, устроился там, опираясь спиной на ближайший металлический ящик. Он прикрыл глаза, впервые показав, насколько он на самом деле устал. Эви плюхнулась рядом с ним, села так, чтобы касаться плечом его плеча – она и сама не бралась сказать, зачем, просто от этого почему-то становилось легче.

– Сегодня ты показала потенциал легионера из первой двадцатки, – тихо сказал Шестой. – По скорости, силе и умению принимать сложные решения. Такую силу лучше скрывать, ты и сама это понимаешь, ты мастер интриг. Первый не дурак, он все оценил верно. Возможно, в его лице ты не то что союзника потеряла – врага обрела. Он достаточно капризен для такого решения.

– Пофиг! – поморщилась Эви. – Если я и правда из первой двадцатки, узлом его завяжу и все! К тому же, одного союзника потеряла, одного приобрела – нормально!

– Надеюсь, ты не обо мне сейчас?

– О тебе! Или ты настолько неблагодарный, что не останешься на моей стороне?

– Дело не в этом, – слабо улыбнулся Шестой. – Просто меня уже почти нет. Сожалею, но ты ничего не выиграла.

– Ой, хорош ныть!

– Знаешь, какие цифры дал сегодня анализ крови? 97,2. При повторном заборе вернулся к 97,3, но ни то, ни другое не было ошибкой. Мой организм продолжает бороться, мутаген не приживается. На этой миссии я еще буду тебе полезен. Но долгосрочную ставку ты сделала неудачную.

Эви хотелось возразить – а сил соврать просто не было. Ей почему-то казалось, что он обязательно поймет… и вообще он все уже знает.

Сегодня она и правда окончательно выбрала сторону по меньшей мере на год. И с последствиями этого выбора ей теперь предстояло справляться.

Стерлинг терпеть не мог техническое обслуживание. На этот раз все было не так плохо, как при его ранении… да вообще не плохо. Как и говорил Киган, детали быстро заменили, а во время наладки программного обеспечения он ничего не чувствовал. Дело ведь было не в этом… Просто в такие моменты он получал очередное напоминание о том, что он больше не человек, не полностью так точно.

Он прикрыл глаза, прислушиваясь к мерному гулу оборудования. Отвлекаться ему было не на что, рядом все равно никого не осталось. Персонал покинул его после завершения операций. Триан давно уже смылся, да и электрокинетик заглянул всего один раз. Они не докладывали ему, он не спрашивал. Он просто ждал.

Он размышлял о словах Альды Мазарин, переданных им Трианом. О том, что на «Северной короне» возможен взрыв… Стерлинг не любил взрывы. Собственно, никто взрывы не любит, кроме тех, кто их устраивает. Но для Стерлинга грохот и разгорающееся пламя имели особое значение: с них когда-то все и началось.

Если бы в то время, много лет назад, ему кто-то сказал, что он примкнет к элитному военному проекту «Исход», Стерлинг бы лишь нервно рассмеялся в ответ. Он-то служил во флоте, но интересовался исключительно мирными делами. Он преподавал кадетам историю космических исследований, основы поведения и введение в идеологию. Проще говоря, он пытался вбить в юные умы, кем нужно быть и как себя вести.

Умы сопротивлялись знаниям и бунтовали. Стерлинга это не слишком волновало. Он не относился к тем преподавателям, которые сюсюкают с кадетами или стараются стать всем другом и добрым наставником. Он говорил то, что нужно, а потом строго спрашивал на экзаменах. Он прекрасно знал, как к нему относятся, и даже находил часть собственных прозвищ забавными. Его полностью устраивала такая жизнь.

До того взрыва. Худший день в его жизни не был виной каких-нибудь хитроумных преступников или зловещих террористов. Вроде как причина совершенно не влияла на исход, но Стерлинг порой думал, что от высшего зла, коснувшегося его судьбы, может, стало бы легче… Ведь ему пришлось признать, что его и многих других погубила чужая глупость.

Техники давно знали о неполадках в системе отопления. Они то и дело что-то подкручивали, подвязывали, подкрашивали, затягивая с полноценным ремонтом. Стерлинг делал им замечания – потому что он всем делал замечания. Они вяло огрызались, считая его занозой в заднице, он давно уже это звание на станции заслужил. Но он даже не думал, что их безрассудство окажется таким глобальным… Потом-то спросить было не с кого. Когда рванул один из генераторов, техники погибли от первой же огненной волны. А станция загорелась…

Пламя распространялось быстрее, чем проходила эвакуация. Инструкции никто толком не помнил, многие паниковали. Преподаватели, вчера считавшиеся то мамочками, то друзьями, с выпученными глазами бежали к спасательным капсулам, расталкивая в стороны учеников.

Стерлинг помнил инструкции безупречно. Свой класс он вывел к капсуле без особых проблем, он имел полное право спастись – и почему-то не спасся. Он отправил учеников в безопасность, а сам остался на полыхающей станции. Это было не по инструкциям и глупо, но, если все остальные впали в истерику, кто-то должен был исправить положение!

Он находил и выводил тех, кто месяцами над ним смеялся. Они теперь рыдали, размазывая слезы по покрытым копотью лицам. Он хмурился, ворчал, ругался, однако ни на миг не забывал, что нужно делать и как. Все тем же строгим, многих раздражавшим тоном Стерлинг пояснял, как себя вести, и его чуть ли не впервые слушались без возражений.

Он знал, что чем дольше остается на станции, тем выше вероятность, что ему просто не повезет. Он играл с судьбой непростительно долго… Он многих вывел, но пришлось платить.

Рядом с ним лопнула труба, обдавшая Стерлинга маслянистой жидкостью. Он понимал, что это какие-то отходы, скорее всего, с этажа лабораторий… Он не мог понять, какие. Ему следовало прыгать в первую попавшуюся капсулу и лететь к спасательным кораблям, там были медики, ему бы помогли… Но ведь до ближайшего класса оставалось всего ничего, с десяток шагов! Стерлинг слышал доносившиеся оттуда крики, знал, что сами кадеты не выйдут – дураки же, не сумеют открыть заблокированную дверь.

Он принял неверное решение. Он успокаивал себя тем, что руки и ноги все еще двигаются, значит, травма не очень велика! Ему даже не было больно… почти. А потом он как-то быстро, незаметно для самого себя потерял сознание.

Очнулся он уже в больнице – когда части тела не было. Это оказалось настолько неожиданно, что Стерлинг Витте по привычке разозлился, а не испугался.

– Это же не по инструкции! – выдал он. – Должна быть сначала боль, потом слабость… Бардак какой-то!

– Вы были в шоке, – тихо сказала врач, осматривавшая его. – Поэтому и не почувствовали боль. Если честно, я не совсем понимаю, как вы двигались с таким поражением тканей…

– Но как же… Подождите, у меня же планы! Что мне теперь делать?

– Этого я не знаю.

Он тоже не знал. У Стерлинга все было строго, и график своей жизни он расписал лет на пятьдесят вперед. А теперь искажались исходные данные… Он думал об этом и смотрел только в потолок. На свое тело он не смотрел никогда.

К другим пациентам приезжали родные, успокаивали их, забирали из больницы. К нему некому было приехать, давно уже некому. Он начал осторожно наводить справки о профессиях, доступных инвалидам. Вот тогда к нему и пришли из руководства.

Изначально ему полагались обычные протезы. Человек, сидевший у его кровати, неожиданно предложил боевые. Стерлинг молчал секунды три, потому что не мог определиться: отчитывать незваного гостя или смеяться.

– Какой из меня боевой киборг? – укоризненно поинтересовался он.

– Боевой, из вас? Никакой, – охотно согласился представитель руководства.

– Тогда что это за шутки? Оставьте меня в покое, я старый, а теперь еще и покалеченный человек!

– Согласно отчетам психологов, вы начали называть себя старым вскоре после того, как вам исполнилось тридцать пять лет. Порой вы слишком поспешны в стремлении списать себя со счетов, Витте.

– Но какую пользу я вообще могу принести?

– Вы любопытны уже тем, что думаете о пользе, которую можете принести, а не которую хотите извлечь. У нас есть боевые киборги – и они великолепны. Но они нужны не всегда, особенно в специальном корпусе, где хороших солдат хватает. Вы примечательны многим, в первую очередь – знанием правил и стремлением их соблюдать. Правила пишутся не просто так, но многие, поддавшись иллюзии собственной неуязвимости, об этом забывают.

– И что… что это значит? – растерялся Стерлинг.

– Мы предлагаем вам стать хранителем дисциплины там, где других преимуществ и без вас хватает.

– Нет! Конечно же, нет, это не имеет ко мне никакого отношения…

Он отказался сразу же, и даже когда представитель администрации ушел, повторял себе снова и снова, что ему не нужен такой балаган. Стерлинг порой и сам не понимал, как в итоге оказался на «Северной короне».

А теперь здесь… Это точно не соответствовало правилам! Но вместе с тем у Стерлинга не было ощущения, что он совершает преступление, такой вот парадокс.

Впрочем, его пребывание на «Метиде» все равно было временным, он надеялся вернуться на свой корабль. Только было бы, куда возвращаться… Взрыв, который описала Альда, намекал, что «Северная корона» была уничтожена изнутри. Но во время полета Киган внимательно осмотрел корабль, а потом Стерлинг, не поверивший ему, сделал то же самое. На корабле не нашлось ничего, вызывающего подозрения, не то что откровенно опасного.

Возможно, кто-то попытается заложить бомбу прямо сейчас, пока корабль дожидается их неподалеку от станции? Только вот это будет непросто. На «Северной короне», как и на всех кораблях проекта «Исход», была установлена великолепная система безопасности, а Киган еще и хвастался, что усовершенствовал ее. Если кто-нибудь попытается сунуться туда без спроса, электрокинетик точно узнает!

Получается, Альда была не права? Верить в это оказалось приятней всего, и все же Стерлинг признавал, что был и еще один способ взорвать корабль изнутри… Предательство, разумеется. В истории многое сводится к предательству. Только кто из них на такое способен? Сомневался киборг разве что в капитане Лукии – после всего, что она сделала… Но зачем ей взрывать корабль? Если уж она решила стать образцовым капитаном, сдав Альду, «Северная корона» нужна ей целой!

А что, если…

Новая мысль не понравилась Стерлингу. Он попытался отогнать ее, но она возвращалась снова и снова, как назойливое насекомое, отвлекала, не давала покоя. Очень скоро он вынужден был признать: если он со всем не разберется, ни о чем другом не сможет и думать, ему нужно было знать наверняка.

Настройка была закончена, за ним не следили, никто не мешал ему покинуть лазарет. В коридоре Стерлинг встречал медсестер и врачей, чуть ли не шарахался от них, но они не обращали на него внимания. Похоже, команда «Северной короны» была тут гостями, а не пленниками… по крайней мере, пока.

Стерлинг легко нашел в собственной базе данных планировку станций того же типа, что и «Метида», поэтому определить правильный путь ему было несложно. Он вышел в зону прилета, поднялся на свой челнок, ему по-прежнему не препятствовали. Из-за этого проверка, которую он затеял, представлялась ему все более нелепой, и утешало лишь то, что никто не узнает о его провале.

Он и вовсе подумывал отказаться от своего замысла, но решил, что раз уж отправился на эту прогулку, нужно доводить дело до конца – Стерлинг терпеть не мог бессмысленных метаний. Он подключился к компьютеру челнока, попутно проверяя базовые данные о таких моделях.

Для этого путешествия они взяли самый обычный «Стриж», в иных обстоятельствах не подходящий для их миссий. Маленький корабль свою роль выполнил, привез их сюда. Компьютерные данные показывали, что он исправен, ничего не случилось… Если бы пилот, да тот же Киган, вывел основные показатели на экран, он точно остался бы доволен.

Но благодаря собственному компьютеру Стерлинг видел гораздо больше данных, порой даже недоступных людям. Он твердил себе, что это ничего не значит, что вот-вот можно будет вернуться в палату… А потом странное, необъяснимое открытие все-таки случилось, и Стерлинг понятия не имел, что с ним делать.

С тех пор, как «Стриж» покинул «Северную корону», вес челнока увеличился на пятьдесят шесть килограммов.