Королева Квинтэссенции

— 17-

Я обвилась вокруг Ривена в спальне, которая будет принадлежать нам всем. Это было самое красивое место, которое я когда-либо видела. Такое же тихое, как и первый этаж, настоящее убежище.

Здесь было место для чтения и зоны отдыха с видом на бассейн и красивый пейзаж. Большие окна создавали ощущение, что мы являемся частью окружающей нас природы. Стены украденных воспоминаний были увешаны фотографиями, сделанными за последние недели. Как я догадывалась, это были тайные снимки с мобильных телефонов парней. Кровать выглядела как несколько больших кроватей, составленных вместе и покрытых толстым стеганым одеялом с голубыми завитками.

Ривен запутал руку в моих волосах.

— О чем думаешь?

Я еще крепче прижалась к нему, наслаждаясь ощущением его ровного сердцебиения у своей щеки.

— О том, что я могла бы потеряться в этой постели.

Он усмехнулся.

— Это лучше, чем не иметь достаточно места.

Учитывая, что мы жили впятером, он был прав. По крайней мере, я надеялась, что все еще будет пятеро.

— Что не так?

Я не смотрела на него, когда он спрашивал, боясь того, что он мог увидеть. Вместо этого я провела пальцем по невидимому рисунку на обнаженной груди Ривена.

— Просто интересно, будем ли мы все когда-нибудь спать в одной постели.

Его пальцы на секунду замерли, прежде чем он продолжил поглаживание.

— Будем. У него сейчас в голове полный бардак. Но это пройдет. Просто дай ему время.

Я запрокинула голову, чтобы лучше видеть Ривена.

— А как твоя голова?

Я знала, что его тело уже выздоравливает. Цвет кожи стал лучше, так как мы чаще контактировали с ним "кожа к коже", и он съел еду Атласа. Но его разум и душа были совсем другой проблемой.

— Иногда я не понимаю, как вы все можете смотреть на меня.

Я дернулась в объятиях Ривена.

— Почему ты так говоришь?

— Он монстр, Аура. Из-за него мы все прошли через ад, и в моих жилах течет его кровь.

— Ты не он, — прорычала я, садясь. — Даже не думай, что в тебе есть хоть капля от него.

Ривен несколько раз моргнул, словно удивленный моей вспышкой.

— Ты не видишь его во мне? Я был жесток с тобой в самом начале. Тот факт, что я смог так поступить, показывает…

— Что ты пожертвуешь всем ради меня, — перебила я его. — Больше ничего.

Ривен поднял руку, прижал ее к моей щеке, а затем провел ладонью по шее.

— Ты — чудо, знаешь это?

Приятный холодок пробежал по коже, когда его пальцы коснулись края халата, который я надела после душа. Он не был из тех сексуальных. Он был из тех плюшевых, в которых чувствуешь себя так, словно витаешь в облаках. Но то, как Ривен смотрел на меня в тот момент, с таким же успехом могло быть и лучшим нижним бельем.

— Рив, — прохрипела я. — Тебе нужно отдохнуть.

— Быть рядом с тобой — лучшее лекарство на свете.

Мое сердце замерло, когда Ривен потянул завязки на моей талии и сбросил халат с моих плеч. Халат упал на кровать, и я предстала перед ним обнаженной. Взгляд его льдистых глаз скользнул по мне, и я почувствовала это так, словно это была физическая ласка.

Его палец прошелся по одной из серебряных отметин на моей груди, и я ахнула. Все во мне ожило, и крошечные искорки удовольствия проникли глубоко под кожу.

Ривен прикрыл глаза.

— Тебе хорошо?

— Как в раю.

Он продолжал водить рукой, обводя каждый серебристый отблеск так тщательно, что это навсегда запечатлелось в его мозгу. Другую руку он положил мне на грудь, большим пальцем обводя сосок. Я прижалась к нему, ища еще больше его прикосновений, этой связи.

— Ривен, — выдохнула я.

— Ты такая красивая. Я мог бы смотреть на тебя вечно. Запрокинь голову, ощути.

Тогда я пошевелилась, переместившись так, что оказалась верхом на нем. Твердый член Ривена прижался к моему лону через его боксеры, и я не смогла сдержать стон. Я покачивалась над ним, а он продолжал поглаживать меня, его пальцы играли на мне, как на музыкальном инструменте.

— Аура. — Ривен большим и указательным пальцами покрутил мой сосок, и по мне прокатилась волна ощущений. — Ты разрушаешь меня.

Я хотела этого. Поставить этого мужчину, который был таким сильным, на колени.

Я пальцами зацепилась за его боксеры и потянула их вниз. Ривен был твердым, как сталь, но обтянутым шелком. Я опустилась на него, и мои веки затрепетали от восхитительного прикосновения, от ощущения наполненности.

— Никогда не испытывал ничего приятнее этого. Ничего более совершенного. — Пальцы Ривена задвигались, поглаживая мои отметины, и это было так, словно он играл с моим клитором.

В глазах вспыхнуло, и я рукой нашла отметины на груди Ривена, эти крошечные серебряные молнии из раны, которая уже зажила. Затем я наклонилась и провела языком по одной из них.

Ривен выругался и резко дернул бедрами, будто я нарушила какой-то едва сдерживаемый контроль. Я встречала его толчок за толчком, и мы потерялись в ритме, который принадлежал только нам и этому моменту. Потребность почувствовать крепкую связь между нами была такой сильной.

Я прижала руку к заросшей щетиной щеке Ривена, мне хотелось обнять его, увидеть его глаза.

Эти ледяные глаза встретились с моими.

— Люблю тебя на краю света и за его пределами, Аура. Буду любить до конца своих дней.

Слезы наполнили мои глаза от его прекрасных слов. От осознания того, что мы нашли способ вернуться друг к другу после стольких обид и лжи.

— Я люблю тебя, Ривен. Часть меня всегда любила. И теперь я вся принадлежу тебе. — Я наклонилась и коснулась губами одного из шрамов, которые оставил ему отец, желая стереть всю боль, которую он когда-либо испытывал.

Ривен приподнялся, схватил меня за лицо и приблизил мои губы к своим, проникая еще глубже. Мои стенки сомкнулись вокруг него, когда Ривен излился в меня. Волны удовольствия прокатились по мне каскадом, и, когда я кончила, то рухнула ему на грудь.

Я прижалась губами к месту над его сердцем. Я должна была цепляться за надежду, о которой напоминал мне Ривен. Надежду на то, что мы сможем преодолеть все. Потому что уже справлялись.