Король Проклятых гор

Глава 18 Сокровища Гоблина

Король Проклятых гор

Глава 18. Сокровища Гоблина.

— Во-первых, не тебя, а Кэнни. Во-вторых, а что тут такого⁈ Пусть наслаждается, пока есть возможность. Я в его годы даже и не мечтал о таком! Глядишь, быстрее взрослеть будет, — хихикнул я. — Заррагаст сказал, что он мальчику полностью восстановит все тело. Как-никак Миля его правнук.

— Серёжа, ты что серьезно⁈ — опешила Света. — Какой Заррагаст? Тот самый?

— Света, как ты думаешь, кто нас сюда притащил? Вслушайся внимательно: За… Ра… Гаст. Ничего не напоминает? Поройся в своей памяти. Вспомни наш последний день в том мире — что нам тогда странным показалось в универе?

— Ты имеешь в виду обнимашки со «сбиты… ГАСТЕЛЛО!!! ЗАХАР РОМАНОВИЧ ГАСТЕЛЛО! ЗАРРАГАСТ! То есть, 'сбитый летчик» и есть тот самый Заррагаст, которым мне в Академии все уши прожужжали? Но как это возможно⁈ А время?

— Вот домоемся и пусть он тебе сам все рассказывает. Не знаю, как ты, но я смог удержаться от того, чтобы набить ему морду! — засмеялся я. — Кстати, он утверждает, что сразу после нашего переноса выкрал наши тела и поместил их в специальные криокапсулы. Так что, мы, если что, сможем вернуться обратно в свои тела. Мне-то моего тела не жалко, а вот твое тело, красавица, было бы обидно потерять.

— Ой, да ладно тебе! Мы здесь себе еще лучше найдем!!

— Для меня тело ты будешь выбирать? — улыбнулся я.

— А то!!! Вдруг ты себе выберешь какого-нибудь красавчика, а я потом мучайся! Не люблю красивых.

— А сама-то⁈

— А я никогда не вела себя как красавица!

— А в начале первого курса?

— Ой, Сережа, ты мне это кратковременное помутнение рассудка теперь всю жизнь припоминать будешь?!!

— А почему ты не хочешь меня красавчиком сделать? Это ведь вредоносно в том случае, если человек красив в те годы, когда формируется личность. А когда красивыми становятся, будучи уже зрелыми личностями — это не так страшно.

— Ну я не знаю… если так, то может быть, — задумалась Света. — Ладно, что сейчас об этом говорить⁈ Давай одеваться, а то нас, наверное, уже заждались. Подумают, что мы тут любовным утехам предаемся. Еще начнут меня сётаконщицей называть.

— Света, да здесь никто такого слова даже не знает. Ты же не думаешь, что Проф мангой увлекался⁈ — заржал я. — Кстати, как там Кэнни себя ведет?

— Матом кроет всех нас, но я ее уже почти не слышу. Отстроила свое восприятие от ее бухтежа. Если бы ты только знал, сколько я за эти три года от нее брани услышала! Три вида гадостей постоянно присутствовали в моей жизни из-за Кэнни — вонь немытого тела, сквернословие и примитивный разврат. Я боюсь, что у меня теперь из-за этого будут три навязчивости: желание все время мыться, физиологическое отвращение к бранным словам и желание заниматься исключительно целомудренным сексом!

— Ну хорошо хоть не переход на платоническую любовь! — расхохотался я и Света ко мне тут же присоединилась.

— Так, давайте определимся с дальнейшими нашими действиями, —сказал я, оглядывая моих собеседников: Фурлета, Свету, Захара и Эртану. — Первая задача сейчас — вытащить из пещеры сокровища гоблина, поскольку многие последующие задачи сильно зависят от уровня используемых магических артефактов. Вытащив их наружу, большую часть я, естественно, оставлю в горах, потому как это единственное безопасное место, где их можно хранить, а все сразу они нам не нужны. Само собой, что со мной в горы отправится Фурлет и Захар. Света, ты со мной?

— Ты меня обижаешь, Серёжа! Ты теперь никуда от меня не денешься!! Хватит уже — три года разлуки выдержала.

— Ясно. А ты, Эртана, возвращаешься к себе в Академию?

— И лишить себя возможности посмотреть на уникальные магические инструменты! Нет уж, я тоже хочу потрогать эти сокровища. Тем более, что уже попробовала в деле одно из них. Это просто потрясающе! Ну и со Светой мне хочется поговорить о ее магическом стиле. Все-таки у нее своеобразный талант. Да и побывать в легендарных горах мне тоже интересно. А в Академии начало учебного года и без меня могут провести, не маленькие уже. Так что я поеду с вами.

— Как быть с Киррэтом? — продолжил я. — Он остался у южного перехода и его надо забрать, но у нас есть альтернатива с маршрутом. Нам надо ко второму поселку и попасть к нему мы можем через северные переходы. Так получится даже быстрее, поскольку внизу мы можем передвигаться на повозках, а наверху нам придется чапать на своих двоих по горной тропе. Фурлет, выяснилось, куда банда пойдет?

— По последним данным идут в середину, но о конкретном переходе пока разговора нет. Их, кстати, уже под две сотни и по составу это одно сплошное отребье.

— Оно и неудивительно, — скривился я. — Получается, что если мы пойдем на южный переход, то для прохода в горы нам заградотряд не понадобится. Уже легче, коли так. Ну что в итоге, едем на южный переход и дальше пешком поверху? Иначе придется Киррэта как-то вызывать на объездную дорогу.

— Да, так будет лучше, тем более, что южный переход уже основательно переделали. Он теперь стал намного удобнее и надежнее.

— Ну что, скалолазка, — улыбнулся я Свете. — Отправляемся в горы!

— Да какая я скалолазка в этом теле! Оно совершенно для этого не приспособлено, — расстроенно протянула девушка, по-детски надув губки. — Растяжки никакой, руки слабые, сухожилия как нитки.

Дорога до южного перехода прошла без приключений. Мы со Светой ехали в одном экипаже и компанию нам составляли только собаки, которые сразу же приняли Свету как члена семьи, как самого близкого мне человека. Даже Фурлет, ранее старавшийся всегда быть рядом со мной, если это позволяла ситуация, деликатно оставил нас с девушкой одних. И нельзя сказать, что мы со Светой занимались чем-то таким, что не допускало свидетелей, просто разговоры двух половинок одного целого, истосковавшихся друг по другу, посторонних присутствующих заставляют чувствовать себя неловко. При условии, конечно, что у них с душой все в порядке.

А мы со Светой говорили, говорили и говорили, да все никак не могли наговориться. При этом болтали чаще всего такую ерунду, что если бы нам потом кто-нибудь дал распечатку нашей беседы, то мы всласть над этим повеселились бы. Наверное, в таких ситуациях двум близким людям иногда просто необходимо слышать голос любимого человека.

Встреча с Киррэтом тоже получилась запоминающейся. Знакомство со Светой он воспринял как нечто само собой разумеющееся, потому как уже был психологически готов к тому, что Света когда-нибудь появится в нашей компании. Конечно, ему было интересно поговорить с еще одним представителем другого мира, но это все-таки был не тот эффект, какой дала когда-то встреча со мной. Но вот когда ему популярно объяснили, что перед ним великий и ужасный Заррагаст, легенда его цивилизации и, по совместительству, еще и третий попаданец из моего мира, шок у Умника был крышесносный. Лишь дня через два или три я начал узнавать в нем привычного для меня Киррэта.

Обстановка у перехода была пока спокойная, но нижняя команда находилась в готовности подняться наверх вместе с нижней корзиной при первом же сигнале от дозорных. Нижний карниз, на котором была установлена первая снизу лебедка, одновременно выполнял и функцию обороны, поэтому его постоянно расширяли, превращая в основательный форпост. Конечно, это слишком громкое слово для небольшой площадки на скале на высоте в три сотни метров. Но если учесть, что у трех-четырех человек на ней есть куча камней объемом в несколько кубических метров, то это уже не воспринимается как глупая шутка! Метание таких снарядов на головы идиотам, что решатся в этом месте подняться вверх по стене, кого угодно способно образумить.

Если Эртана при подъеме была сильно напряжена, но все-таки достойно держалась, а Захар лишь терпеливо ждал, когда закончится вся эта суета, то у Светы глаза от восторга горели, как прожектора, настолько она была впечатлена скалами. Да уж, скалолазу можно поменять тело, но скалолазом он от этого быть не перестанет!

Больше всего возни, конечно, было с подъемом собак, но они уже не впервые это проходили, тем более, что в этот раз моральную поддержку получали не только от меня, но и от Светы с Киррэтом, так что особых затруднений у нас это не вызвало. Как же хорошо, что у нас появился нижний проход, потому как от одной мысли о том, чтобы лебедками поднимать еще более крупных животных, например, лошадей или каких-нибудь яков, меня пробирала дрожь. Правда, этих четвероногих поселенцев придется гнать с севера континента на юго-восток вокруг плоскогорья, но это все-таки лучше, чем устраивать животинам такой чудовищный стресс.

Захар платил за свои проделки по полной программе. Теперь уже четверо засыпали его вопросами, от которых у него не было ни шанса отвертеться. Спасало его только то, что от поселка к поселку приходилось двигаться гуськом, а это серьезно затрудняло общение, но если тема была интересна всем, то Профа заставляли говорить громче, чтобы все могли слышать, из-за чего к вечеру он уже хрипел. И это даже несмотря на то, что он постоянно себя подлечивал. Киррэту, конечно, тоже доставалось от новичков, требовавших от него, как знатока данных мест, краеведческих рассказов. Мне же лишь иногда приходилось отдуваться, если публика настойчиво просила найти им очередной тайник. Тогда я гордо подходил к месту, чертил палкой крест на земле и солидным голосом, насколько мне это позволяла пацанячья глотка, молвил:

— Полметра! — после чего отходил с видом человека, исполнившего свой общественный долг. После этого вокруг указанного мной места образовывалось кольцо из шести задниц — трех людских (принадлежащих новичкам в этом деле) и трех собачьих, чьи хозяева усердно раскапывали ямку для туалета. Ну в смысле, выкапывали тайник, оставляя после себя ямку, вполне пригодную для туристического туалета.

По пути на север встретили Краста, занимающегося своими делами, обычными для начальника гарнизона. Представив ему новых лиц, поразился его реакции — ему говорят, что перед ним великий и ужасный Заррагаст, а он спокойно кивает головой, словно за свою жизнь таких Заррагастов перевидал сотни. Вот как он так научился этому⁈ И ведь не скажешь, что он просто не въехал в ситуацию, потому как тут же начал задавать довольно-таки умные вопросы исторического характера, на которые только настоящий Заррагаст и мог дать ответы.

И вот наконец мы достигли родины Мили. Естественно, мне тут же пришлось устроить театральное действие, в котором я был единственным актером, изображающим действия всех персонажей в сцене, когда Миля мочил супостатов. Кстати, Миля при этом не хранил молчание, а довольно по делу комментировал свои те или иные действия, иногда даже поправляя меня в деталях.

Затем мы сходили в пещеру, где Ликуся пряталась с маленьким Милей, и я показал им лаз, куда мне на следующий день предстояло лезть в гости к сушеному гоблину. Убитым голосом я объяснил им, что за один раз все не вытащу, так как там добра минимум на три ходки, если, конечно, червеобразные движения в узкой норе можно назвать ходьбой. А поскольку в день реально сделать только одну ходку, то им надо придумать себе занятия на три дня минимум.

— И вообще — помните, что в норе невозможно снять штаны! А уж надеть обратно — тем более!!

— Не поняла, — удивилась Света. — А зачем в норе надо снимать штаны?

Пришлось рассказать им про шутку Касти. Посмеялись, а затем Захар меня успокоил:

— У нас не будет проблем с досугом после твоей первой ходки, так как на следующий день мы все будем изучать то, что ты нам притащишь накануне.

Вот же блин! Я, значит, буду умирать в норе, изнемогая и превозмогая, а они в это время будут с любопытством изучать добытые мною цацки! Мне так обидно стало, что Света даже испугалась. По ее движению мне показалось, что она готова взять меня к себе на ручки. Ну хоть мысль покормить меня грудью не пришла ей в голову. Надеюсь.

Весь вечер изгалялись с изготовлением волокуши, которую мне предстояло таскать за собой с добычей. Не по карманам же мне амулеты рассовывать! И рюкзак на спину не нацепишь. А когда в узкой норе ты тащишь за собой волокушу, то это серьезный риск застрять. А ну как придется выбираться ногами вперед, толкая перед собой эту самую волокушу⁈ Она же может и поперек норы раскорячиться!

Ну и оставалось надеяться, что после моего визита в пещеру к гоблину туда не заползла какая-нибудь гадина. А то подползаю я такой весь из себя к гроту, а мне оттуда ехидный голосок: «Занято!!» И как прикажете разворачиваться, чтобы уползти восвояси⁈

Когда я всем этим делился со своей компанией, народ только веселился. И лишь Света прижимала мою детскую головку к своей (почти своей) девичьей груди и нежно гладила мои шрамы на темечке. Да-да, они и там у Мили когда-то образовались! Вообще у Мили непросто было найти участок тела, чистый от рубцов и шишек подкожных повреждений. Правда, я все-таки заметил, что их размеры начали потихоньку уменьшаться. Та регенерация, которую, по словам Захара, он запустил, явно стала давать свои результаты. А потом он со смехом сказал, что рост Мили он запустит только после того, как я вытащу из пещеры гоблина последнюю цацу. А то не хватало еще застрять в норе из-за увеличившейся задницы!

В этот раз мое путешествие в узкой норе далось мне легче, поскольку я хорошо знал, что меня ждет впереди. Я понимал, что мне просто надо набраться терпения и изрядно попыхтеть, извиваясь в узком лазе. Так что в пещеру я залез быстрее, чем изначально настраивался. Но вот когда снова обозрел кучку сокровищ, что мне надо перетаскать наружу, я тихо прифигел! Горка оказалась больше, чем мне запомнилось в первый раз! «Ладно», — сказал я себе. — «Глаза боятся — руки делают!» Попробую упаковать первую партию в волокушу и тогда по оставшейся части станет ясно, сколько раз мне еще придется сюда слазить!'

Час мне пришлось провозиться, чтобы упаковать первую часть сокровищ и мумию гоблина. Таким образом, в норе я со стороны должен был выглядеть паровозиком, который потащит за собой два вагона. Мумия весит не много, но когда ползешь из последних сил, даже сто грамм могут показаться избыточной нагрузкой. Тем не менее я храбрился, что справлюсь и решительно ввинтился в нору, ведущую на волю. Мне уже начинало казаться, что в пещерке стало труднее дышать. Запаса кислорода надолго могло не хватить. И тут еще был серьезный вопрос — а как быстро после моего визита восстановится нормальный состав воздуха в норе и пещере, чтобы я снова смог приползти туда без риска задохнуться там и сдохнуть? Не придется ли мне делать перерывы по несколько дней между ходками, чтобы все это успевало проветриться?

Мне показалось, что из норы я выскочил как пуля. Все-таки, что ни говори, а всему надо учиться, в том числе и передвижению по узкому лазу. И ползая туда-сюда, я явно повышал свои червячные навыки. В принципе, так и оказалось, поскольку с первой ходкой я управился часа за четыре, что было намного меньше по сравнению с моим первым визитом к гоблину. А если учесть, что в этот раз я в пещере пробыл намного дольше, упаковывая груз, то моя скорость передвижения возросла чуть ли не вдвое. Если так и дальше дело пойдет, то задача окажется не столь уж и превозмогательной.

Пока я валялся в объятиях Светы, восстанавливая свои силы, остальные распаковывали «вагончики». Справедливости ради следует сказать, что Захар и Эртана не забыли обо мне и применили на Милину тушку свои целительские способности, ускорив процесс «оживления» нашего бренного тела, так что не только Света со мной нянчилась.

— Ну и откуда такое страшилище появилось в нашем мире? — спросил Фурлет, когда была распакована мумия гоблина.

— Полагаю, что эта образина как-то проскочила сюда вместе с магами из их мира, — пробормотал Захар, изучая высушенный трупик.

— Он как сорока, которая к себе в гнездо тащит все блестящее, — усмехнулась Света, разглядывая магические инструменты.

— Думаю, что это существо было намного умнее сороки, потому что воровал гоблин не блестящее, а самое лучшее, что только смогла создать эта цивилизация магов, — заметил Захар. — Ведь как-то же он определял, что среди артефактов является лучшим!

— Вы знаете, говоря об этом гоблине, мне кажется, нам надо использовать местоимение «она», — задумчивым голосом проговорила Света, изучая детали мумии. — Я конечно не эксперт по анатомии гоблинов, но судя по тому, что я вижу — это девочка!

— Да, скорее всего, — бросил я взгляд на предмет любопытства девушки. — Ну что Проф, ты доволен? — спросил я Захара, разглядывающего нашу с гоблином добычу. — Там еще осталось в четыре раза больше.

— Ты даже не представляешь, насколько! — как-то отстраненно произнес Захар, словно весь ушел в себя, разглядывая очередную цацу. — Я о таком совершенстве только слышал. У моего бывшего хозяина были сильные инструменты, но таких роскошных произведений магического искусства даже он не имел. Все мифы об этой ушастой девочке оказались не преувеличением, а явным преуменьшением ее воровских талантов. Наверное, многие маги не решились признаться, что кто-то спёр их лучшие артефакты. Это ведь подрывает авторитет мага, претендующего на звание самого могущественного среди сильных конкурентов. В значительной степени все эти древние маги только и занимались, что мерились коллекциями своих магических инструментов. У кого лучшие артефакты — тот круче всех!

— А оказалось, что круче всех была эта воровка! — заржал я.

— Можно и так сказать, — улыбнулся Проф. — Ходили слухи, что ее не брала никакая магия, поскольку она каким-то образом ухитрялась обходить самые страшные ловушки и охранные системы. Хотел бы я знать, как ей это удавалось. Но по мумии это не определишь.

— Интересно, а она могла использовать эти инструменты, или всего лишь была клептоманкой? — поинтересовалась Эртана.

— Не знаю, не знаю, — вздохнул Проф. — Ничего не слышал об этом. Если бы могла, то с таким набором сильнейших инструментов она оказалась бы монстром просто чудовищной силы. Поэтому скорее всего, что нет, не могла.

— Если в нору часто лазить не следует из-за медленного восстановления воздуха в ней, не поискать ли мне пока место для нового тайника, где придется на время пристроить большую часть этих сокровищ гоблинши? — задал я вопрос скорее себе, чем окружающим, а потом спохватился. — Света, извини, но ты не пойдешь со мной. Все что увидишь ты, увидит и Кэнни, а нам этого совсем не надо.

— Да, я понимаю, — огорченно вздохнула девушка.

В итоге решили, что со мной пойдут Киррэт, Захар и Эртана. Но вначале Проф решил попытаться улучшить мое зрение от левого глаза. В составе первой партии магических инструментов, вытащенных мною в первую ходку, Захар нашел амулет, который мог решить эту задачу. Весь вечер у Профа ушел на то, чтобы разобраться с этим артефактом, и вот наконец он заявил, что готов. Взяв амулет, он поднес его к моей голове и начал колдовать. Это не выглядело так, словно волшебник в мантии и остроконечной шляпе размахивает руками, в которых зажато что-то вроде палочки, жезла или посоха. Нет, Захар просто стоял передо мной, сосредоточено глядящий на артефакт, вспыхивающий в его руках время от времени. Иногда у Профа вроде бы шевелились губы, но я не уверен, что он произносил про себя заклинания, а не поминал в сердцах чью-то мать.

А затем из амулета мне в голову прыгнул какой-то комок перекрученного света, у меня в глазах вдруг что-то вспыхнуло и… мой внутренний телевизор наконец-то НАСТРОИЛИ!!! Левый глаз Мили теперь выдавал намного более четкую картинку и она была по настоящему цветная, а не так, как было раньше, когда я время от времени мог замечать лишь бледные оттенки.