Корона из пепла

20

Снаружи нас встретили четверо солдат королевской гвардии.

— Ступайте с Богом, ваше величество, — сказал один из них, и я едва успела кивнуть, прежде чем Гектор поторопил меня дальше по коридору.

— Подождите. — Я остановилась.

— Элиза, нам надо идти!

Но это неправильно. Слишком многое зависит от ловкости рук, от хитрости, от случая.

Я повернулась и направилась обратно по коридору к стражникам.

— Вы! — сказала я тому, что заговорил со мной. — Найдите губернатора Пуэрто-Верде. Разбудите его. Скажите, что королева требует его присутствия незамедлительно. Скажите, пусть приведет с собой людей. Скажите, что я жду его с минуты на минуту.

— Да, ваше величество. — Он убежал.

— А вы разбудите всех до единого в этой гостинице. Поднимайте шум. Нам нужен хаос. Настоящий. Вы двое оставайтесь и защищайте эту дверь ценой собственной жизни. Где стражники Тристана?

— Этажом ниже, — сказал Гектор.

— Пошли. — Я помчалась по коридору к лестнице, рюкзак с вещами подпрыгивал у меня на спине. Гектор и Мара спешили за мной. Когда мы спустились на один этаж, я начала стучать в двери и стены. Гектор шел за мной, стуча рукояткой своего меча, издававшей страшный глухой звук, от которого невозможно было не проснуться.

Белен встал у нас на пути, выскользнув откуда-то, будто привидение.

— Я потерял след Франко, — сказал он. — Он может быть внутри. — Двери распахивались, люди выбегали в коридор, заспанные и испуганные. — Это ваших рук дело? — спросил он, с тревогой озираясь кругом.

— Нам нужен хаос. Причина, чтобы выйти в коридор, дополнительная помеха нападающим.

Он кивнул. А потом начал колотить в ближайшую дверь с криком: «Пожар!»

Я подхватила его крик:

— Конюшня горит! — Потом тише сказала Белену: — Иди подожги конюшню. Пусть сюда соберется весь город.

От его понимающей усмешки у меня мурашки побежали по спине.

— Встретимся в подвале, — сказал он и исчез.

Мы бросились вниз по лестнице, через еще один коридор, на кухню. Обогнули огромную печь для хлеба, увешанную латунной посудой, и нашли люк, ведущий в подвал. Гектор потянул за железное кольцо и поднял люк, за ним показались ступени, уходящие во тьму. Пахло соленой рыбой и кислым вином.

— Мара, ты первая, — сказал он. Мара начала спускаться, а у меня сердце замерло от мысли, что он приказал ей идти первой на случай, если внизу подстерегает опасность.

Через несколько секунд раздался шепот:

— Здесь только Шторм!

Гектор сделал мне знак идти следом, а сам пошел за мной, закрыв люк над головой. Мы остались в полной темноте. Я шла осторожно, пробуя ногой каждую ступеньку.

Я услышала скрежет кремня, и яркий свет ударил в глаза. Он тут же потух, а потом вспыхнул снова, мягче и спокойнее. Шторм стоял внизу лестницы с фонарем в руке, рядом с ним — Мара. Его голова в капюшоне почти касалась потолка.

Он сердито смотрел на меня.

— Вы заставили меня подстричь и покрасить волосы.

Понимает ли он, что у нас есть проблемы поважнее?

— Я подумала, что так вы станете гораздо красивее, — сказала я.

— Остриженные волосы — это знак стыда. Вы смертельно унизили меня.

— Я поставлю свечку за упокой ваших локонов.

Он нахмурился еще больше.

— Где Белен?

— Создает хаос. Будем ждать его.

Казалось, мы ждали целую вечность, вокруг стало душно и жарко. Нас окружали запасы еды: несколько винных бочек, сотни плотно запечатанных кувшинов, с крюков на потолке свисали куски мяса. Напротив лестницы в стене темнела дыра, по-видимому, для выбрасывания мусора, ведущая в канализацию, а через нее — в море.

— Гектор, корабль, который вы ждали, уже в порту?

— Нет. Но его видели вчера вечером. Как только поднимется ветер, он будет здесь.

— Значит, нам остается только выбраться отсюда и надеяться на лучшее? — План показался мне не слишком надежным. Может быть, самое трудное в том, чтобы быть королевой, это решать, когда можно положиться на другого, а когда необходимо действовать самой. Я доверила Гектору и Тристану организацию всего путешествия. Они хорошие люди, прирожденные лидеры. Я надеялась, что они все предусмотрели.

— Я могу подать им сигнал, — сказал он. — Мы выйдем в море и будем грести до тех пор, пока не встретимся с ними. Хорошо бы, чтоб море было спокойным.

Я внимательно посмотрела на него.

— Вы должны очень хорошо знать корабль и команду, чтобы обмениваться сигналами. Чтобы знать их точный маршрут.

— Да. — На этот раз я ждала этого и увидела, как дернулся его подбородок, он же замолчал, как всегда не позволяя себе поддаться чувствам.

Люк над нашими головами распахнулся.

— Погасить факел! — скомандовал Гектор.

Стало темно. Гектор встал передо мной и отодвинул меня к стене.

— Назад, — прошептал он мне на ухо. — За лестницу. — Я заметила, как блеснул в темноте его меч, вынутый из ножен.

Не было слышно шагов, даже воздух не колыхнулся, но люк захлопнулся и раздался голос Белена:

— Вся гостиница в панике, но мне не удалось найти Франко. Нельзя исключать, что он пойдет за нами.

Шторм снова зажег фонарь.

— Возможно, он чувствует амулет ее величества, — сказал он.

Я бессознательно повторяла про себя молитву, и амулет потеплел в ответ, когда вдруг я поняла, что молиться сейчас не стоит.

Когда амулет действует, его легче почувствовать посторонним. Я так часто, почти бессознательно, молилась, что мне не просто было бы сдерживаться.

Гектор показал на бочки у стены.

— Белен, подкати их к выходу в канализацию, пока мы все спустимся туда. Это даст нам пару лишних секунд.

— В канализацию? — с дрожью в голосе проговорила Мара.

— Вы первая, миледи, — сказал он. — Съедете вниз и упадете в воду. Глубина там примерно по пояс. Если уйдете под воду, не паникуйте. Там можно встать. Вперед!

Она на секунду закрыла глаза, потом, держа мешочек с пряностями над головой, легко скользнула вниз, ногами вперед.

Белен подкатил бочки, закрывая вход, а Гектор взял у Шторма фонарь.

— Теперь вы. Вперед!

Шторм зарычал, низко и тихо, но пошел за Марой и скрылся в дыре. Вскоре после его исчезновения раздался отдаленный всплеск.

— Элиза? Ваша очередь.

О Боже.

Амулет дрожал, и я проклинала свою глупость. Я опустила ноги в дыру. Пахнуло тухлой рыбой и гнилыми овощами. Я вытянула руки по швам и оттолкнулась.

Я съезжала, но не быстро. Штаны плохо скользили по грязи. Я хотела оттолкнуться руками от стен тоннеля, чтобы двигаться быстрее. Пальцы погрузились в густую грязь. Даже думать не хотелось о том, до чего я дотрагиваюсь.

Я заскользила немного быстрее, и вдруг оказалось, что вокруг меня воздух и я падаю. Удивляться времени не было, вскоре ноги уже были в воде. Ступни коснулись дна, но разъехались в разные стороны, и ледяная вода сомкнулась над головой. Я встала на ноги и вынырнула.

— Мара, — позвала я.

— Здесь.

Я пошла на голос, на ходу вытирая лицо. Вода доходила как раз до моего амулета. Было холодно, но не так сильно, как я боялась. Идти в тяжелых ботинках и одежде для пустыни было трудно. Я надеялась, что мы скоро доберемся до лодки.

Сзади раздался всплеск, и стало светлее. Тотчас раздался второй всплеск.

— Все здесь? Никто не пострадал? — спросил Гектор. Он быстро осмотрел всех.

— Мой плащ испорчен, — сказал Шторм. Его капюшон упал на спину, и в свете фонаря я наконец увидела его новую прическу. Волосы были короткие и черные, как сажа. От этого щеки казались еще более впалыми, как у дикого кота.

— Переживете как-нибудь, — сказала я ему. — А когда мы вернемся… — Я вздрогнула: мой амулет стал холодным, как лед.

— Надо идти! — прошептала я. — Быстро. Он совсем близко.

— Белен, защищай королеву с тыла, — сказал Гектор, взял у него фонарь и быстро пошел вперед по тоннелю. Раздалось негромкое шипение — он погасил фонарь. В тоннеле стало черно.

Пробираться по пояс в воде почти бегом, в одежде и обуви оказалось безумно трудно. Это было так же трудно, как идти по песку, как карабкаться на утесы. Я задыхалась от усталости, тело немело от холода — амулет продолжал посылать по венам ледяные волны. Но я не смела молиться, чтобы согреться. Я представляла себе, как Франко обыскивает подвал, надеясь почувствовать тепло амулета поблизости.

Я старалась успокоить себя тем, что если Франко преследует нас, значит, он не пошел за Хименой. Может быть, им удастся уйти. Может быть, они спасутся. Я надеялась, что весь город уже собрался у нашей гостиницы.

Постепенно из темноты начинал показываться сводчатый потолок тоннеля, темный и расплывчатый, как привидение, должно быть, мы приближались к выходу в бухту, к открытому небу. Но я не понимала, как смогу добраться туда. Зубы у меня стучали, а губы онемели. Я двигалась слишком медленно. Расстояние до Гектора становилось все больше.

— Гек… — губы не слушались меня. — Гек… тор.

Он обернулся, и вода плеснула в стены тоннеля, когда он бросился ко мне.

— Что случилось? — шептал он, как безумный. — Вы… — Он протянул ко мне руку, коснувшись моей щеки. — Кожа холодная, как лед. — Он схватил меня за плечи и притянул к себе, сказав: — Белен, сделай это сейчас.

Боковым зрением я заметила, как Белен, взяв в зубы свой обнаженный кинжал, глубоко вдохнул через нос и скрылся под водой.

Я спрятала лицо на шее Гектора, надеясь согреться его теплом. Он растирал мне руки.

— Это из-за амулета? — прошептал он.

— Не могу молиться.

Шторм и Мара молча стояли позади нас, пока мы ждали Белена. Что, если преследователей несколько? Как Белен увидит их, как поймет, что делать?

Гектор крепче обнял меня, я прижалась к нему всем своим мокрым телом. Вдруг тепло поднялось откуда-то из живота, совершенно независимое от амулета. Помимо воли мои руки обхватили его, скользнули под рюкзак у него на спине. Я прижимала ладони к его широкой спине, притягивала его все ближе, ближе. Легче всего на свете было бы прижать губы к его шее, к его щеке. Это могло бы выйти почти случайно.

Хрип. Всплеск.

Гектор отпустил меня и выхватил кинжалы из рукавов.

Но холод, бежавший по венам, уже исчез.

— Все в порядке, — сказала я, касаясь рукой его запястья. — Больше не холодно. — Я мысленно проговорила краткую молитву, получив в ответ толику тепла.

Через мгновение появился Белен. Что-то темное и блестящее пересекало его лицо.

— Там был только один, — сказал он. — Не Франко, но точно один из его людей. — Шторм прерывисто вздохнул. — Если нам крупно повезет, — продолжал Белен, — тело никогда не найдут. Но только если крупно повезет. Предлагаю уходить, и поскорее.

— Элиза, вы сможете идти? — спросил Гектор.

Вместо ответа я сделала шаг вперед. Позади меня Мара прошептала:

— Ты не ранен?

— Нет, — сказал Белен, и она с облегчением вздохнула.

В тоннеле воняло все сильнее уборной и тухлым мясом. Вокруг плавали отбросы, и я старалась ни к чему не прикасаться. Мокрые штаны натерли ноги, а ботинки с каждым шагом все глубже погружались в грязь. Казалось, я никогда уже не смогу отмыться.

Уже можно было разглядеть лица моих спутников, когда мы добрались до железной решетки. Впереди блестела в лунном свете вода.

— Надо проплыть под решеткой, — сказал Гектор. — Слева у самого дна есть дыра. Мара?

Она безропотно проговорила:

— Передадите мне мой мешочек через решетку?

Он взял у нее мешочек и сказал:

— Места там достаточно, если нырнуть поглубже.

Мара набрала воздуха и нырнула. Она сильно дернула ногой под водой, задев мою голень, а потом пропала совсем. Я считала: один, два, три, четыре, пять, шесть…

Голова ее показалась над поверхностью на той стороне.

— Легко, — сказала она, глотая воздух. Гектор передал ей мешочек через решетку, она радостно схватила его.

Следующим пошел Шторм, потом Белен. Мы с Гектором остались одни, он взял меня за талию и потянул назад, в темноту.

— Гектор? Что…

— Скорее, — прошептал он, и лицо его оказалось совсем близко. — Может быть, это наша последняя возможность поговорить наедине. — Я почувствовала его руку у себя на спине. Мягкое тепло снова согрело меня изнутри. — Этой ночью Химена предупредила меня, что вы обычно испытываете сильную привязанность к людям, с которыми живете в непосредственной близости.

— Таким, как вы, — прямо сказала я.

— Я сказал ей, что вы сильнее и мудрее, чем ей кажется, — сказал он, и взгляд его упал на мои губы. — Она просила пообещать ей, что я не стану слишком сближаться с вами.

А ты? — хотела я спросить. — Ты пообещал?

— Мы поспорили, прямо у вас на виду. Это было ужасно, и я прошу прощения.

— Гектор? Ваше величество? — раздался шепот.

Я не могла оторвать глаз от его губ.

— Вы знаете, Химена права. Вы считаете, это делает меня слабее? Чрезмерная привязанность?

— Нет, — не раздумывая сказал он. — Я совсем так не считаю.

Наши тела были так близко, что чувствовали тепло друг друга.

— Я тоже, — прошептала я. — Только так больнее.

Вдруг он рывком притянул меня к себе и наклонился, чтобы поцеловать.

Я прильнула к нему, а его пальцы погрузились в мои мокрые волосы. Губы мои приоткрылись навстречу его губам, наши языки на мгновение встретились, и мы отпрянули друг от друга.

Лицо его было испуганно, будто он сам не ожидал, что сделает это.

— Элиза? — раздался встревоженный голос Мары.

Прежде, чем я успела о чем-нибудь подумать, прежде, чем боль его раскаяния пронзила мне грудь, я глубоко вдохнула и нырнула. Вода сомкнулась у меня над головой, я на ощупь искала решетку. Пальцы коснулись скользких водорослей. Я опустилась ниже, еще ниже… вот! Я нашла лаз и проскочила в него. Рюкзак зацепился за острый край решетки, на секунду я испугалась, рванулась, и оказалась на свободе. Я выскочила из воды.

Вытерев воду с лица, я увидела, что мы стоим в узком проходе, прикрытом с обеих сторон камнями-волнорезами. Впереди простирался океан. Вода была гладкая, как зеркало, и от луны по ней тянулась светлая дорожка. Справа от нас виднелись темные очертания длинного дока, предназначенного для стоянки больших судов. Здесь, наверное, сразу начиналась порядочная глубина.

Гектор вынырнул из воды рядом со мной. Он стряхнул воду с лица и указал на док.

— Лодка там, — прошептал он. — Привязана к свае. Надо идти очень осторожно. В такую тихую ночь все звуки особенно слышны.

Он пошел, и мы следом за ним, вдоль волнореза к доку. Становилось все светлее, будто все свечи и лампы Пуэрто-Верде разом зажглись. Может быть, так и было, после того как мы подняли весь этот шум. Я надеялась, что Химена в безопасности. И Тристан. И девочка, которая притворялась мной.

Края волнореза крошились от старости. Когда мы пробирались по ним, я ударилась ногой о камень или кирпич, и он упал в воду. Я старалась ступать осторожнее, чтобы поберечь вывернутую лодыжку.

Мы спустились в укрытие дока. Земля уходила вверх крутым обрывом, мы будто шли у подножия огромного холма. Я хваталась за сваи, чтобы не упасть, и мелкие ракушки крошились под пальцами.

Мы шли среди свай по грудь в воде. Наконец, показались очертания лодки. Это была рыбацкая лодка, может быть, большая шлюпка, на восемь человек.

Гектор поднял Мару, помогая ей перелезть через борт, лодка наклонилась и закачалась, когда она рухнула на скамью. Гектор потянул меня к себе.

— Руки на борт, — сказал он мне на ухо, кладя руки мне на бедра. — Когда я подниму, толкайтесь и перебрасывайте ноги.

Он поднял меня, и я забралась в лодку. Сильно ударилась коленом о борт, но залезла. Я подвинулась, освобождая место для Шторма, которого Гектор подсадил, помогая забраться. Потом запрыгнули Гектор и Белен.

Гектор отвязал толстую веревку от сваи и смотал на носу лодки. Он поднял со дна весло, Белен взял второе. Гектор, умело орудуя веслом, выводил лодку из-под дока. Белен помогал ему, отталкиваясь веслом от свай. Вместе они вывели лодку в открытое море.

Я глубоко вздохнула, с облегчением думая, что мы уже достаточно далеко. Ночь была теплой, я знала, что озноб скоро пройдет, даже несмотря на мокрую одежду. Залитый лунным светом порт был полон кораблей и лодок. Еще одна едва ли привлечет чье-либо внимание.

Я прошептала:

— Нам сделать вид, что мы рыбаки?

— Может быть, когда отплывем подальше, — сказал Гектор. — Если придется задержаться надолго.

Я хотела спросить его, как долго, по его мнению, мы будем заключены в этой лодке, когда вдруг в нос мне ударил острый запах, а шея начала зудеть так, будто сзади кто-то пристально смотрел на меня. Я обернулась посмотреть на город, который мы оставили позади, и в ужасе закрыла рот рукой.

Город пылал. В небе клубилось облако темного дыма, края его отливали красно-рыжим.

Неудивительно, что небо показалось мне таким светлым. Неудивительно, что нам так легко удалось уйти. Мой план создать хаос сработал слишком хорошо.

— Что я наделала? — прошептала я. Мара повернулась посмотреть, что привлекло мое внимание, и испуганно охнула.

— Мы сделали то, что должны были, чтобы выбраться оттуда, — сказал Белен. — Это всего несколько зданий.

Приглядевшись, я увидела лишь три, может быть, четыре, горящих здания. И все же я волновалась за людей, которые могли там жить и работать. Смогли ли они выбраться из пламени? Не задохнуться от дыма? Даже если они благополучно спаслись, я уничтожила их жилища. Гостиница «Королевская» простояла на этом месте почти сто лет.

Неужели это правильно — уничтожить чужую жизнь, чтобы спасти свою собственную? Даже если ты королева?

Я повернулась спиной к горящему городу и закрыла глаза. Теперь, когда мы отплыли от дока, я услышала крики, даже вопли. Что, если они не могут справиться с пламенем?

Мне хотелось приказать Гектору повернуть назад, посмотреть, что я натворила, все уладить. Но я знала, что не сделаю этого, что мой долг — найти путь, ведущий к жизни и зафире, что от этого зависит судьба моей страны. Я лишь надеялась, что когда мы найдем ее, мой список ошибок будет не слишком длинен.

Мы плыли вперед, лавируя между огромными судами. Темные фигуры двигались по палубам, сновали по корабельным снастям, хотя до рассвета было еще далеко. Люди стояли у поручней, глядя на пожар. Они могли в любую минуту увидеть нас, понять, что мы чужие.

Но они нас не замечали. Мы вышли из бухты и направились на юг вдоль побережья, небо осветилось темно-голубым, оставаясь кромешно-черным со стороны моря. На холмах и утесах над нами смутно виднелись великолепные поместья, увитые виноградом террасы и мраморные статуи. Скоро и они остались позади. Вода была спокойна, ни один корабль не проплыл мимо. Мы были одиноки и так ничтожно малы.

Гектор тяжело дышал. Когда солнце показалось над холмами, стал виден пот, выступивший у него на лице. Он закрыл глаза, сжал зубы и продолжал грести.

Белен тоже старался, как мог. Пот бежал по его лицу, смешиваясь с грязью и засохшей кровью, покрывая его лицо страшной красно-коричневой патиной. Должно быть, крови было много. Очень много, если она осталась даже после того, как он нырял под решетку.

Я подумала, что они уже очень давно не спали. Этой ночью точно нет: Белен следил за инвирнами-шпионами, а Гектор разрабатывал план бегства, которое состоялось слишком скоро.

— Гектор. — Я наклонилась и положила руку ему на запястье.

Он поднял удивленные глаза, смахнул пот со лба.

— Отдохните, — сказала я. — Вы оба. Пока мы одни и в безопасности.

— Надо двигаться вперед, — сказал он. — Корабль Феликса будет…

— Я приказываю вам отдохнуть. Вы нужны мне сильными. Мы с Марой немного погребем. И если покажется корабль, разбудим вас.

Он поднял рубашку, чтобы вытереть глаза, и я не могла не взглянуть на его живот, упругий и загорелый благодаря тренировкам на свежем воздухе. Я сглотнула.

Гектор положил весло на колени, размял затекшие плечи.

— Вам когда-нибудь приходилось грести?

— Нет.

— Мара?

— И мне нет, — сказала она.

— Я грести отказываюсь, — сказал Шторм.

Я сказала:

— Это мы поняли. Закройте глаза, чтобы не видеть, как чудовищно неумело мы это делаем. — Мне было приятно увидеть его слабую улыбку.

— Поменяемся местами, — сказал Гектор.

Мы оба встали, и лодка накренилась. Он схватил меня, чтобы удержать равновесие, и нам удалось разойтись. Я села на скамью, взяла весло и сказала:

— В моем рюкзаке полно воды. Угощайтесь. Только смойте грязь с бурдюка.

Он так и сделал, пока Мара и Белен менялись местами, потом, подложив мой рюкзак под голову, он сполз под скамью и закрыл глаза. Белен вытянулся рядом с ним. Мара взяла весло, и после нескольких бессмысленных попыток двинуться с места с плеском и ударами о борт лодки мы медленно поплыли.

Солнце взошло, и вода засверкала так, что слепило глаза. Как можно тут увидеть корабль? Что, если придется ждать несколько дней? Хватит ли нам питьевой воды? Окруженные водой, здесь мы так же одиноки и беспомощны, как в пустыне.

Вскоре все тело уже ломило от усталости: спину, плечи, руки. Я стерла ладони и пальцы до крови. С каждым взмахом я судорожно хватала ртом воздух. Мы с Марой поменялись местами, чтобы напрягать другие мышцы, но даже это небольшое облегчение длилось недолго.

Чтобы не думать о боли, я смотрела на Гектора. Он спал крепко, грудь его вздымалась и опускалась от ровного, глубокого дыхания. Черты лица его стали мягче, а волосы на висках высохли и небрежно завились. Рот его был слегка приоткрыт.

У меня губы дрожали от воспоминания о его поцелуе. Он был страстный и нежный и такой неожиданный — и вместе с тем естественный, как дыхание.

Когда-нибудь, когда мы найдем таинственный корабль Гектора и уплывем на нем, когда у меня будет время отдохнуть и подумать и уголок, чтобы спрятаться, я вспомню, что быть королевой — значит мыслить стратегически. И я смогу просить мужчину, которого люблю, жениться на моей сестре. Я потренируюсь про себя, может быть. Привыкну к этой мысли.

Но не теперь. Теперь, когда я плыву в неизвестном направлении, на губах у меня еще горит его поцелуй, и я блаженствую, глядя, как он спит.