Корона из роз, или Дорога домой

Право на жизнь

Анн столкнулся с Яром, когда вылезал из лаза. Мужчины не ожидали, что встретятся там, где и встретится то и не возможно. Яр искал друга, который отправился на очередное задании гильдии, и потерялся, а Анн пыхтя, протискивался сквозь узкий лаз, пытаясь смириться с тем, что придется встретиться со стражей улья и попытаться не попасть обратно. Грязный, но счастливый, он очень удивился, увидев застывшего перед ним Яра.

— Опять сбежал? — ахнул Яр и тут же замолчал, боясь потревожить тишину вокруг них.

— Сбежал, — проворчал Анн и выпрямился. — Помоги найти девушку.

— Малту? Так она теперь уже не пророк, она королева. Час назад прошел слух, что девушка солнце, стала королевой мира теней, — зашептал Яр, пытаясь призвать Анн к тишине.

— Королевой? — воскликнул Анн, удивленно глядя на замершего Яра, который показывал куда-то за спину Анн.

— Бежим, говорливый ты мой, — и развернувшись бросился бежать к лестнице простонал Яр. Анн не стал спорить и бросился за ним, пытаясь на бегу понять, что же ему теперь делать и от кого они бегут.

— А как это произошло? — спрашивал он на бегу, стараясь еще посмотреть и за спину, чтобы увидеть нападавших. А позади беззвучно за ними неслись тени, самые страшные хищники этого мира. Драться с ними бесполезно, его магии недостаточно, лишь свет, самый яркий свет, может прогнать их.

Яр полез вверх, попутно рассказывая: — Сам не знаю. Несколько дней назад она шла на выполнение очередного задания, а сегодня уже королева.

— Ты же ее друг, так что произошло, что ты ничего не знаешь?

— Слушай, я может и друг, но я же не нянька! — воскликнул Яр и отряхнул брюки от земли, становясь во весь свой рост, рядом с Анн. — Что произошло между тем, как мы разделились — я не знаю. Прошел слух, что ее видели у мастеровых, но дальше я не знаю. Эй, ты куда? — взмахнул рукой Яр, видя, что Анн направился в другую сторону от лестницы ведущей наверх.

А Анн рассуждал: «Мастеровые? Кузнецы, портные, они располагаются чуть выше и доступ туда закрыт почти всем, тщательно охраняют свою территорию. Что она там забыла? И почему вдруг стала королевой?»

А в своей комнате бесился Ян: — Выпустите меня! — его крик разрывал барабанные перепонки стражи, застывшей у его двери и гневно глядящей на проходивших мимо и жавшихся у стен мастеровых. Все жалели Яна, но открыто в противостояние со стражей короля вступать боялись.

«Бывшие друзья… Да, какие они друзья, так использовали меня, то унций одолжи, то хлеба… Вот же попал».

Когда за дверью послышалось сопение и он услышал падение нескольких тел, Ян присмотрелся к двери: — Что там происходит?

Дверь рывком раскрылась впуская в комнату черноволосого мужчину с капюшоном на голове и окутанного серебреным светом: — Ты Ян Дешерот? — спросил незнакомец, сбрасывая с головы капюшон. Перед Яном стоял худощавый мужчина, длинные черные волосы и сверкающие на бронзовом лице глаза-изумруды.

— А ты значит нейтральный? Анн, кажется. Мэл про тебя говорила.

— Если говорила, значит, знаешь, где она.

— Только приблизительно, — отреагировал Ян и бросился за курткой. — Покои королевы далеко, идем, и убери свет от магии.

— Вообще-то через час будет темно. Это я так на всякий случай, — глядя как мечется по комнате кузнец, ответил Анн, но магию убрал, и капюшон на голову набросил. — А что делать будем со стражей за дверями?

— Ничего, ее приберут, как только мы уйдем, — Ян уже собрался, навесив на пояс и кинжал и меч, и даже лук в руки взял, а колчан забросил себе за спину.

— Давно готовился?

Ян осмотрел стоящего перед ним Анн: — А ты значит маг? Меч дать?

— Да нет, здесь я так справляюсь.

— А есть место, где ты справляешься не так? — удивился Ян, оглядывая нейтрального.

— Есть. Там внизу есть выход из этого мира. Я только что от туда, как раз шел к Мэлисенте чтобы все рассказать.

Ян кивнул: — Вот нам все и расскажешь, когда мы ее спасем.

Питер сидел на полу каменной клетки и ждал. Ждал когда принесут еду, воду. Вчера их накормили. В тот момент, он не сразу среагировал, и пришлось ждать следующего приема пищи. То есть сейчас у него есть шанс, вырваться из клетки. Селван не отрываясь, наблюдал за ним. Расслабленный, но это лишь видимость, мышцы напряжены, голова опущена, но поза такая, чтобы хватило секунды и противник будет мертв. Время течет медленно, когда нет возможности себя чем-то занять. Вчера время они отмеряли по потухшим факелам, а сегодня уже по урчащим животам.

Когда в темноте коридора послышались шаги стражи, Селван напрягся, хотя с виду он просто смотрел на сидящего Питера. Сицилия встрепенулась и встала, от долго сидения замлели ноги, болела спина. Но она хотела пить, потому просто ждала стражу, надеясь, что воды будет больше, чем ей предоставили вчера. В туалет ее вчера сводили лишь после того как она устроила крик, что не будет справлять нужду здесь, при всех.

— Сицилия, ты же хочешь в туалет? — громко спросил ее Питер, так и не поднимая головы.

Девушка секунду недоумевая смотрела на него, а потом поняла о чем он просит: — Очень хочу.

— Тогда кричи громче.

И Сицилия улыбнулась. Сидеть в темноте было скучно, а сейчас ей предоставляли право немного пошуметь, размять косточки, походить и даже можно попрыгать.

— Эй, там есть кто-то?

В зал входил старик, седые пакли волос свисали с головы, рот искривила улыбка, показывая сломанные зубы, в руках коробка в которой по идее должна была быть их еда и вода: — Что красавица опять хочешь по маленькому?

— Очень, — улыбнулась Сицилия.

— Хорошо, но тогда тебе воды больше не дам. Надоела ты мне, а вас молодой человек приказ пришел выпустить, — ставя перед клеткой Питера коробку. — Так что тебе еда уже не полагается, там поешь куда пойдешь, — и открыл клетку, в которой сидел Питер. В следующий момент старик отлетел к стене и закрыл глаза навсегда, так и не поняв, что умер.

— Выходите, — открывая клетки Селвана и Сицилии, тихо сказал Питер и добавил. — Сицилия, вода и еда твоя, у нас долгий путь, лучше, если ты будешь сытая. Не люблю женщин, которые жалуются на жизнь. Да и кричишь ты громко, до сих пор уши болят.

— Ну, простите ваше высочество, уж больно было невтерпеж, — огрызнулась девушка, припадая к кувшину с водой. Обидно ей было и за то, что ей не дали погеройствовать и за слова Питера.

Дазан наблюдал за Хенолом. По слухам жизнь будучи игрушкой для него была тяжелой. Сначала его били. Били с толком, морили голодом и просто насиловали. Волю сломали напрочь. И вот перед ним стоит высокий сильный мужчина, да худой, но глаза сверкают местью. Может не все потеряно, может вся его напускная покорность, была лишь притворством. Тогда почему он не свернул шею Гревин?

— Ну, давай знакомиться.

— Дазан, правая рука короля в вопросах улья. Знаю, — усаживаясь на стул и показывая на стул рядом, ответил Хенол.

— Хенол, «игрушка» королевы. Тоже знаю, — ответил Дазан, присаживаясь напротив молодого человека. Какой контраст между ними. Белая рубашка Дазана стала серой, с кровавыми подтеками на спине, брюки потеряли свою белоснежность. Напротив, на Хеноле была серая рубашка слуги, с короткими рукавами и такие же серые брюки, и все было довольно чистым.

— Мэлисента сказала, ты мне все расскажешь, о той нашей жизни, — осторожно начал разговор Хенол.

— А что рассказывать. Я и сам ничего не помню. Это лишь рассказ Сицилии. Его могу пересказать. Правда в это поверить сложно. Я поверил лишь наполовину.

— Расскажи, я хочу знать все, — наклонившись к нему, попросил Хенол, — даже если в это трудно поверить.