Корона из роз, или Дорога домой

Встреча

— Нам надо вниз, — бурчала себе под нос Мэл и спускалась, придерживаясь за стену по каменным ступеням. — Где они могут еще быть? Только внизу, — успокаивала она себя. Впереди нее и позади, топали четверо мужчин, сейчас злых, усталых и готовых сорваться в любую секунду на любого кто встанет у них на пути. Ну да, она заставила обследовать каждый уровень. Ну и что? Она же не знала где искать Яна и остальных? Она должна была все проверить и начала она с пророков. Ну и что, что пришлось раскрыть личность Герарда? Вот же недотрога? А Дазан? Он чуть с Яром не сцепился… И из-за чего? Всего лишь обнимашки. Яр ее друг, почему они не могут обняться? А Киих… Неженка… Дали в руки не мягкую булочку, а сухпаек пророков, так взбесился, будто ему гремучую змею в руки дали и приказали ее съесть… Ух. Один Хенол невозмутим и спокоен. Пока спокоен. Что-то ей не нравится какими глазами он смотрит на Герарда… Может задумал чего?

— Долго нам еще? — спросил Киих и вздохнул, радуясь тому, что этот бесконечный спуск, наконец, закончился.

— Мы спустились лишь на третий уровень, сейчас проверим бордели и можно идти дальше, — улыбнулась ему Мэл.

— Бордели? Уж лучше сразу пошли в банду Кудолая, — фыркнул Дазан. — Нет их здесь. Этот, явно постарался, — кивнул на застывшего у стены Герарда. Ой, что-то Мэл не нравится противостояние между мужчинами, которое назревало с каждым пройденным метром.

Герард отреагировал тут же: — Да, они были в темнице, потом их отпустили, дальше я не интересовался их душами. Но на меня не надо все валить. Где они сейчас я не знаю. Так что если идем по борделям, то заодно проверим и банду. Давно я не видел их главаря.

Мэл решившая, что наступило то время, когда можно всех или примерить, или хотя бы заставить действовать на общее благо, отреагировала: — А кто такой Кудолай?

— Я его лишь один раз видел, высокий, короткие черные волосы, заносчивый и гордый, — покачал головой Герард. — Мы всегда скрывали свои личности, потому я не старался его рассмотреть. Да и зачем?

«Ну да, то, что ты и заносчивый и гордый, мы уже поняли» — вздохнула Мэл.

— Хорошо, идем в банду, — печально сказала Мэл и выпрямилась. Этот поход становился все сложнее и сложнее с каждой секундой. Любой из них мог погибнуть в этом поиске, и она ничего не могла с этой мыслью поделать. Но если она умрет здесь? Если она не найдет восьмую розу? Что тогда будет с ними?

«Нет, так думать нельзя. Нужно думать позитивно», — но усталость брала свое. Мэл устала, да, они все устали. Отдых у пророков превратился в выяснение отношений между мужчинами, а когда она сказала, что они спустятся по дороге смерти, которая представляла собой заброшенную каменную лестницу, ее мужчины как с цепи сорвались. И вот теперь они усталые, правда спуск немного охладил их пыл и споры прекратились, должны были встретиться с главой банды…

«Очень хочу пить, несколько дней в хороших условиях и вот я уже растаяла и тело хочет большего, чем просто сухой брикет и несколько глотков воды» — Мэл оперлась о стену и вздохнула. — «Как тяжело, я и забыла, как тяжело отвечать за мужчин, которые смотрят на тебя как на плитку шоколада, и съесть хотят и не могут. Зато друг на друга срываются».

— Давай я помогу, — и она взлетела на руки к Хенолу.

Благодарный взгляд фиалковых глаз и всегда отстраненный взгляд Хенола сейчас стал добрым, ласковым, а на губах заиграла улыбка, разглаживая всегда спокойное лицо, снимая с него маску печали. Мэл обхватила его за шею и уткнулась в ключицы: — Спасибо.

— Обращайся.

— Они тебя потом не убьют? — осторожно спросила она.

— Попробуют, наверное, но я так просто не сдамся, — шептал он ей на ухо. И она увидела его улыбку. Ту, которую она помнила…

А позади, топали ее мужчины, и каждый из них злился на себя за то, что не он сейчас несет на руках эту женщину, злился, что не сразу понял, как она устала, что сделал все, чтобы она расстраивалась, но ничего, чтобы она улыбалась.

А Мэл вдыхала запах сандала, легкие нотки крепкого кофе, обволакивающие ее, прижималась к Хенолу и вспоминала. Вспоминала их первую встречу, их первый поцелуй и тот момент, когда она впервые увидела его черные бездонные глаза, в которых увидела себя: — Скажи, ты хоть что-то вспомнил?

— Нет, но я буду пытаться вспомнить все, — твердо ответил Хенол, сильнее прижимая ее к себе.

Мэл уткнулась ему в ключицу, и закрыла глаза: — Хорошо, — она не замечала, куда они идут, она просто верила.

Расположение банды Кудолая, всегда было довольно абстрактным. Ворот не было, стражи тоже. Но это была лишь видимость. Вооруженные мужчины окружили четверых мужчин, как только они перешли невидимую черту. Хенол спустил с рук Мэл и встал позади нее, а вот Герард вышел вперед, показывая жетон короля, забранный совсем недавно у Кииха: — Мы к вашему главе.

Мэл осмотрелась. Здесь она не была никогда. Пророки редко приходят сюда. Территория мира изначально поделена между бандой и пророками, каждая сторона держит нейтралитет и не лезет на чужую территории. Сейчас ей предстояло увидеть святая святых, запретную территорию.

— Пророк не пройдет, — указывая на нее пальцем, проговорил один из стоящих перед ней мужчин. Высокий, худой, редкая бородка не могла скрыть отсутствие губ и оскал. — Ее магия запрещена в нашем городе.

— Она со мной, — грозно сказал Герард и сделал шаг вперед. — Или ты возьмешь на себя ответственность за разрыв отношений между королем и бандой?

Страж отступил, что-то проворчав себе под нос, щелкая челюстью, а Герард кивнув Мэл и остальным, двинулся вперед. Мэл осматривалась, пытаясь все рассмотреть. Но вокруг нее был все тот же камень. Проходы в темноту и факелы, которые освещали вокруг себя пространство и пустоту. Из каждой щели, каждого просвета, угла или ниши за ними наблюдали. Она слышала перешептывания, видела тени душ, стоящих у стен, чувствовала их взгляды. И прекрасно понимала, что сейчас она враг, враг, который вошел в самое сердце, и каждый из этих несчастных не знает на счастье или на беду, ее приход.

— Сейчас мы войдем в зал, где Кудолай принимает посетителей, — бросил через плечо Герард, а Киих идущий рядом с ней взглянул не на нее, нет, он обернулся к Дазану и Хенолу и кивнул. Мэл проследила взглядом за ним и поняла, что ее мужчины образовали вокруг нее импровизированный круг, вплотную подойдя к ней, готовые к бою. Спина Герард впереди прямая, правая рука спрятана за спину, левой, он убрал непокорную прядь со лба и набросив капюшон на голову, сказал. — Лучше будет, если вы будете молчать, не будем изменять традициям.

И вот они в огромном зале, только здесь нет ни трона, ни кресла. В центре зала выложена пентаграмма, каменный пол испещрен рисунками и в его центре стоит женщина. Красное платье, длинный подол переходящий в шлейф, длинные рукава почти соприкасающиеся с полом и открытая тонкая шея. Мэл замерла, не зная, что и сказать, ведь перед ней была она сама. Длинные светлые волосы струятся по плечам незнакомки, фиалковые глаза смотрят на нее насмешливо и иронично, ее ладошки лежат у нее на животе в извечном жесте королей верхнего мира.

— Боги, сестра! — ахнула Мэл и пошатнулась. Страх, животный страх расползался по ее коже, рубашка тут же прилипла к мокрой спине, внизу живота уже не пели бабочки, там скручивался тугой узел неизвестности, подкашивались ноги.

— Сколько лет, сколько зим! Пророк, золотая девочка, наконец, мы встретились в этом мире, — голос стоящей перед ними Мэлисенты завораживал, но у Мэл перед глазами была совсем другая Мэлисента. Та, кто мог убивать за неправильно принесенные туфли, та, которая издевалась над Киихом и сделала из Анн раба.

«Она не должна меня помнить» — эта мысль била кнутом по ее оголенным нервам. — «Герард всем стирал память. Должен был и ей».