Красная галактика. Том 2

Глава 13

Семенович даже в страшном сне не мог бы себе представить, что ему придется расставлять корабли в строгий четкий строй чуть ли не по линейке. Космические побоища это же лихие налеты на околосветовой скорости, крутые виражи и бомбардировки, прижавшись вплотную к бронированной шкуре линкора? Ага, как бы не так. Семенович уже третий час выстраивал корабли эскадры возле минного поля Хор-Са.

Посторонний наблюдатель мог бы решить, что кое-кто в детстве в солдатиков или в кораблики не доиграл, настолько странную конструкцию Семенович возводил.

— Левее, «Ф-1», левее! «Орлица» вы куда выперлись вперед?! Первыми под раздачу хотите попасть?! «Поющий-5» я же сказал по радиусу, а ты за него вывалился! И еще шестого за собой потянул! — негодовал он в эфире.

Надо сказать, что те маневры, которые он затеял, требовали от пилотов отточенного мастерства. Кораблю в вакууме тормозить не обо что, сопротивление среды отсутствует полностью. А пилотам требовалось не только долететь до требуемой позиции, но и замереть в ней неподвижно. Четко сохраняя направление корабля.

— Господи, да мы как толпа пьяных улиток! — пробормотал про себя Семенович, — мы год такими темпами выстраиваться будем.

— Мне кажется, ты слишком загоняешься, — появилась в эфире Стрелка, — пара метров вправо-влево ничего не решит.

— Решит! У нас есть просчитанная Рыжиком математическая модель! До сантиметров просчитанная! Так что — цыц! И готовься, но только по моей команде! Секунда в секунду! Поняла?

— Так точно! — ответила Стрелка и отключилась.

— «Ф-2» — сдай назад… да куда ж ты разогнался?! Потихонечку! Теперь чутка вперед. Во! Молодец! Застынь!

Семенович выстраивал корабли вокруг «Решительного», нос которого был направлен на заградительную сеть. Вокруг эсминца расположились остальные крупные корабли эскадры — оба фрегата и легкий авианосец. Кольцо из семи истребителей находилось перед «Решительным». И по диаметру оно было больше, чем кольцо, сформированное крупными кораблями. Ровно посередине кольца «ястребков» располагался еще один «Як», в кокпите которого сидела Стрелка. Стоит ли упоминать, что девушка на самую опасную роль в плане вызвалась добровольцем?

— У нас много во флоте испытателей? — сказала она Семеновичу после окончания разработки тактики проникновения на планету, — отвечаю — я одна. И кто должен испытывать и проверять всякие глупости, которые в голову товарищу наркому пришли, как не испытатель?

Стрелка дело говорила, у нее опыта во всяких испытательных авантюрах было побольше, чем у любого пилота в эскадре. И если у кого-то есть шанс в задуманном Семеновичем выжить, то только у нее. Но отпускал ее товарищ нарком обороны на задание с тяжелым сердцем. Он-то видел, с каким удовольствием девушка усаживалась на колени к Егору, когда они в тесной «Бестии» вместе летали. И вот же подлючее стечение обстоятельств — именно в этот рейс Семенович «Бестию» с собой не взял, посчитав что верный боевой конь ему не пригодится. Да и пугзы перед вылетом загнали истребитель на верфь, обещая модернизировать его так, что мать родная не узнает. Хотя в данном случае точнее сказать отец. Их сильно вдохновила самоделка Семеновича.

«Ястребком» управлять Семенович тоже мог, но на уровень хуже, чем Стрелка. Все-таки налет часов у нее на «Яках» был несоизмеримо выше. Поэтому девушку на задание нарком опустил, но до сих пор не придумал, как будет оправдываться перед Егором, если вдруг с ней что-то нехорошее произойдет. Придется подставлять шею и надеяться на то, что повинную шею и бластер не отсечет.

Именно по этой причине Семенович орал на подчиненных, чтобы все риски для девушки свести к крошечному минимуму.

— Товарищ нарком, уже четыре минуты, как все корабли находятся на идеальных позициях, — осторожно заметил Рыжик.

— Да? Ты так считаешь?

— Да. Пора начинать, — ответил пугз с клочком оранжевой шерсти.

— Пора начинать. Пора начинать, — задумчиво произнес Семенович, — ну пора, так пора. Всем кораблям! Приготовиться! Огонь начинать строго по моей команде! Истребители — вы пока не участвуете, для вас отдельный приказ будет. Ждите!

На тактическом экране начался обратный отсчет времени. А также подсветились мины, выбранные в качестве первоначальных целей. Целеуказанием занимался лично Рыжик. Оно предвещало быть настолько сложным, что бортовые компьютеры «Решительного» его бы точно не потянули. Не было у них опций «творческий подход» и «креативное мышление». Зато у пугза этих качеств было хоть отбавляй.

Семенович дождался, пока обратный отсчет на экране уйдет в ноль, потом еще раз опросил все корабль о готовности и только после этого скомандовал:

— Огонь!

Эскадра разом, как внезапно проснувшийся вулкан, изрыгнула вал огня. На крупных кораблях стреляло все, что могло стрелять. Даже слабенькие орудия «Орлицы» вносили в общий огневой ливень свою посильную лепту. От кораблей до минного заграждения протянулись трассеры из лазерных росчерков и хвостов уходящих к цели торпед. Мины, выбранные в качестве первоначальных целей, взорвались, образуя сплошной плазменный клубок, из которого во все стороны полетели дополнительные поражающие элементы. Шанс что один из них угодит в какой-нибудь корабль был минимален — Семенович расположил свои корабли на максимальном удалении от планеты, поэтому плотность разлетающихся элементов на таком расстоянии была смехотворной. И Рыжик уверял, что щиты кораблей и истребителей такой удар выдержат.

Первый этап операции «Гордиев узел» прошел как по маслу. Но Семенович и не сомневался, что так и будет. Однако дальше должны были начаться осложнения. Мины-спутники пришли в движение, прорубленная в сети дыра начала затягиваться!

Настал звездный час Рыжика. Шерсть у пугзов как такой шерстью не являлась. Каждый волосок был миниатюрным щупальцем, которым пугзы виртуозно владели и который был идеальным инструментом для работ любой точности. Данный факт объяснял и наличие множества глаз — пугзам надо было приглядывать за тем, что творили их многочисленные конечности.

Пугз стал похож на осьминога с неисчислимым количеством щупальцев, которые с молниеносной скоростью метались по пульту управления. Семенович увидел впервые, как из тела пугза вылезли три десятка глаз на стебельках. Видимо Рыжик их мог отращивать по мере необходимости. Глазки глядели, рассчитывали траекторию движущихся мин, а ручки-щупальца наводили на них орудия флота. Каждое орудие в отдельности! На каждую цель!

Флот своим огнем формировал цилиндр из сплошного огня. Задача была в том, чтобы уничтожать мины быстрее, чем они смогли бы подобраться к пробитой в сети бреши.

— Справляемся! Мы справляемся! — ревел Семенович, видя, как брешь расползается. В круге свободном от сплошных разрывов на поверхность планеты вполне себе мог проскочить одинокий истребитель.

— Я стартую? — спросила Стрелка.

И Семенович уже почти успел дать «добро»… но мины-спутники обладали коллективным интеллектом. Поэтому ускорились и начали стягиваться к прорыву с удвоенным энтузиазмом.

— А черт! Стрелка — не шевелись!

— Подключаю резервы, — ручки-щупальца забегали по пульту с двойной скоростью. Заухала торпедная установка «Решительного» уничтожая мины на дальних подступах. Завизжали излучатели на истребителях. Их орудия не могли поддерживать максимальный темп стрельбы в течение долгого времени, поэтому Рыжик их подключил к общему обстрелу лишь на финальном отрезке.

— Через двадцать секунд у истребителей начнется перегрев, — сообщил Рыжик, — через сорок три — орудия начнут греться и у фрегатов.

Мечтатель как бы намекнул, что если действовать — то сейчас. Решение надо принимать немедля.

Семенович еще раз посмотрел на монитор, тактический компьютер услужливо подсветил безопасную зону для пролета зеленым.

— Как думаешь? Проскочишь? — Григорий переслал картинку расчетов Стрелке.

— Как нитка в ушко иголки! Прикажете стартовать?

Григорию не очень понравилось сравнение с ниткой и иголкой. Лучше бы девушка сказала, что как карандаш в банку. Но часики тикали, пушки «Яков» уже нагрелись до малинового цвета. Еще немного и автоматика их отключит, чтоб не допустить взрыва.

— Давай, родная! Стартуй! Удачи!

— Раскудрявый! — Стрелка решила показать, что «Поющей» ее эскадрилья называется не просто так.

Удалая песня подгоняла «ястребок», он рванул с места в карьер, наращивая скорость на запредельном для двигателей режиме.

— Проходит, — Рыжик, манипулирующий сотней стволов одновременно, успел сделать прогноз.

— Проходит, — удовлетворенно произнес Семенович. У него в голове не было природного компьютера, он не мог рассчитать траектории движения мин. Или выдать цель для каждого орудия эскадры. Зато у него было сердце. И этим самым сердцем он чувствовал, что «Як» проскакивает. Стрелка должна, обязана проскочить!

— Мины снова ускоряются, — предупредил Рыжик.

Если раньше мины противостоя обстрелу просто стягивались к бреши, то почувствовав приближающийся на скорости истребитель, штук шесть выдвинулись вперед на его перехват.

— Их сбивай! Их! — прокричал Рыжику Семенович, выделив на тактической карте мины-перехватчики.

Стрелка не хотела быть беспомощным балластом, путь которому прокладывает, надрываясь, вся эскадра. Вильнув чуть в сторону ее «ястребок» выпустил очередь, которая разнесла идущий ее наперерез спутник.

— Точка невозврата пройдена, — доложил Рыжик, в тот момент, когда Семенович хотел отдать Стрелке приказ, что бы она возвращалась. Точка невозврата в данном случае означала, что истребитель не успеет затормозить и развернуться до «кольца смерти» от разрывов мин. И что ему лучше на скорости его проскакивать.

Скоростное ПВО «Решительного» успела уничтожить одну, потом еще одну идущую на перехват мину. Но до следующей огненные трассы дотянуться не успели, мина детонировала, обдав истребитель Стрелки облаком плазмы.

— Трындец, — Семенович в сердцах хлопнул ладонью по панели управления.

Из облака плазмы истребитель выскочил живой и невредимый! Но без щитов.

— Фууух! — шумно выдохнул Семенович, — эта бабенка меня в могилу загонит!

— Здесь у клена, мы расстанемся с тобой, — строчки из песни были ему ответом.

Тут же взорвалась еще одна успевшая подобраться к «ястребку» мина. Стрелка ушла влево, стремясь обойти облако плазмы. И ей это удалось! Но вот только один из поражающих элементов впился в правое крыло истребителя. За секунду до взрыва Стрелка успела отстрелить висящие на этом крыле ракеты и этим спасла себе жизнь. Взрыв! От крыла полетели обломки!

— Доложить статус! — прохрипел Семенович.

— Все в порядке! — откликнулась Стрелка, — падаю!

— Как падаю?! Куда — падаю?!

Для летчика-испытателя внештатная ситуация с летательным аппаратом дело привычное. Стрелка холоднокровно выключила из цепи питания поврежденный правый двигатель. Мотнула влево, избегая встречи с еще одно миной и умудрилась нырнуть в прорубаемую кораблями флотилии брешь.

— Перегрев орудий, — сообщил Рыжик, и сумасшедшая стрельба разом стихла.

— Стрелка! Ответь! — надрывался Семенович, — Лидер «Поющей эскадрильи»! Вас вызывает «Решительный»! Стрелка — быстро вышла на связь!

Однако Семенович ни доклада не услышал, ни клена раскудрявого.

— Что со связью?!

— Сеть ее полностью блокирует, — ответил Григорию командир БЧ-1, — как только истребитель зашел за нее, он исчез из эфира.

— Твою ж! Ладно, подходим ближе и начинаем сканировать поверхность!

Корабли эскадры выстроились в полусферу на дистанции срабатывания мин. И включили сканеры над местом предполагаемого приземления «ястребка».

— Ничего не видно, — глядя на пустые экраны раздосадовано произнес Семенович, — значит это гадство не только связь блокирует. Интересно, что же все-таки спутники скрывают? Ради чего Хор-Са тут и мины, и экраны понаставили?!

Семенович задавался этим вопросом не из праздного любопытства. Сама по себе загадка галактических монахов была крайне интересна. Но сейчас там, среди этой таинственности и загадочности, находилась Стрелка. И что-то Григорию подсказывало, что на поверхности планеты ее поджидало нечто недружелюбное.

— Надо ее вытаскивать. «Орлица» — выпускай десантные боты.

Из легкого авианосца вылетели две кряжистых машины. По размерам от «ястребка» они отличались несильно. Но если у того вс было напрвленого на огневую мощь, то во главу угла при проектировании десантных машин ставилась защищенность. Щиты были такие же, как и у истребителя, но броневой пояс бы гораздо толще. Бот нес лишь одно легкое скорострельное орудие для поддержки действий пехоты в воздухе и на земле. Зато в нем могло размещаться отделение морпехов-механидов.

— Принимай мостик, — обратился Семенович к командиру БЧ-1, вставая с кресла.

— А вы куда, товарищ нарком? — удивленно спросил тот.

— На планету.

— Но вам нельзя на планету! Кто будет командовать эскадрой? — пропищал тиррянин.

— Ты и будешь. Запомни — незаменимых людей не бывает. И в тоже время — каждый человек важен. Пусть даже он такой бесшабашный, как командир «Поющей эскадрильи». Я ее туда отправил, мне ее и вытаскивать. Сам погибай, а товарища выручай. Только с таким подходом битвы и побеждаются.

— А… понял, хорошо. Есть принимать командование! — вытянулся по стойке смирно тиррянин.

Рыжик тоже слез со своего насеста.

— Ты куда собрался? — поинтересовался у него Григорий.

— На планету, — ответил пушистик, направляясь к выходу с мостика.

По мнению Семеновича, милому и практически беззащитному существу на опасных планетах было не место. Вот за механидов, к примеру, переживать не стоит. Но этот-то куда? В трюме «Решительного» под пузгов боевых скафандров не было.

— А кто тебе приказал? — Семенович не торопился идти вслед за Рыжиком, — куда без команды? Это что еще за вольности? Куда хочу, туда хожу? Э нет. Брат. Так на боевых кораблях не положено.

— Сам погибай, товарища выручай, — процитировал Рыжик и не думая останавливаться, — так битвы и выигрываются.

Семенович на мгновение застыл с открытым ртом.

— А кто будет орудия наводить?! Ты от этом подумал?!

— Мины работают по программе. Я составил антипрограмму. И загрузил ее в тактический блок. Она на тринадцать процентов эффективнее ручного управления огня, — парировал пугз.

— Распустились, — бурчал Григорий, идя за пугзом, — ну ничего, вернемся в Викторию, распишем табели о рангах и должностные инструкции. По струнке у меня ходить будете!

— Незаменимых людей не бывает. И тоже время каждый человек… и пугз… точнее гражданин ГССР — важен! — продолжил сыпать понравившимися ему цитатами Рыжик, заходя в лифт. В котором он и Семенович проследовали до ангаров в полной тишине. Народный комиссар обороны старался не обронить лишнего, ведь похоже, что все его речи были для пугзов призывом к действию.

Задача перед эскадрильей стояла нелегкая. Ведь на этот раз через брешь должны были проскочить не один, а сразу два корабля. Но пузг уверял, что, исследовав реакцию сети спутников, он смог составить программу огня, которая обеспечит более безопасный проход.

— Ну что, касатики, готовы? — Семенович разместился вместе с дюжиной механидов в десантном отсеке. У него на коленях разместился Рыжик.

— Положительно, — прогудел механид-сержант.

— Тогда поехали!

По сигналу с десантного бота вся эскадра открыла массированный огонь по минному заграждению, прогрызая в нем брешь.

— Раз! Два! Три — погнали! — скомандовал Григорий и десантные боты устремились навстречу огню и плазме.