Красный павильон

Глава 5

Ма Жун сыграл несколько партий с тремя чванливыми торговцами рисом. Карта ему шли довольно хорошая, но удовольствия он не получал. Он любил игры неистовые, с громкими выкриками и смачными ругательствами. Сначала он немного выиграл, потом это же и спустил. Ма Жун решил, что самое время уйти, встал из-за стола, попрощался с Креветкой и Крабом и направился к «Журавлиному домику».

Хозяин заведения сообщил ему, что ужин, который устраивает управляющий Фэн, близится к концу: двое из гостей и куртизанки уже ушли. Он пригласил Ма Жуна присесть на скамье возле стойки и предложил чашку чая.

Вскоре Ма Жун увидел судью Ди, спускающегося по лестнице в сопровождении Фэн Дая и Дао Баньдэ. Пока они шли к паланкину, судья сказал Фэну:

— Завтра утром, сразу после завтрака, я приду к вам в контору для официального судебного заседания. Проследите, чтобы мне подготовили все бумаги, связанные с самоубийством ученого. Также я попрошу присутствовать там вашего судебного врача.

Ма Жун помог судье подняться в паланкин.

Пока их несли, судья Ди поведал своему помощнику, что ему удалось узнать о самоубийстве. При этом он деликатно умолчал об увлечении судьи До, лишь заметил, что его коллега оказался прав, назвав это дело самым заурядным самоубийством.

— Люди Фэна так не считают, господин, — сдержанно возразил Ма Жун.

Он подробно пересказал все, что узнал от Краба и Креветки. Когда он закончил, судья раздраженно бросил:

— Твои друзья ошибаются. Я ведь говорил, что дверь была заперта изнутри ? Ты сам видел решетку на окне. Никто не мог проникнуть внутрь.

— Господин, а вам не кажется странным совпадение, что, когда отец Дао покончил с собой в той же комнате тридцать лет назад, там тоже видели старого антиквара?

— Твои два ракообразных дружка поддались чувству предубеждения против Вэня, соперника их хозяина Фэна. Очевидно, им хочется досадить антиквару. Я видел его сегодня вечером, это действительно мерзкий старикашка. Меня не удивит, если он строит козни против Фэна и рвется на место управляющего Райским островом. Но убийство — дело совсем иное! И зачем Вэню понадобилось бы убивать академика, если он наверняка искал его помощи, чтобы устранить Фэна? Нет, мой друг, два твоих информатора сами себе противоречат. И давай не будем вмешиваться в эти местные дрязги.

Он задумался, машинально поглаживая усы, потом добавил:

— Информация людей Фэна о пребывании молодого ученого на острове во многом проясняет картину. Я встретил женщину, из-за которой он наложил на себя руки. Хуже того, я встретил ее дважды!

Изложив Ма Жуну беседу на веранде, судья добавил:

— Возможно, ученый был человеком талантливым и образованным, но в женщинах он не слишком разбирался. Хотя Королева цветов в самом деле удивительная красавица, по сути это бессердечное и ветреное существо. К счастью, она присутствовала только на второй половине ужина. Должен признать, что еда была великолепна, и мне удалось интересно побеседовать с Дао Баньдэ и молодым поэтом Цзя Юйбо.

— Это тот самый неудачник, который спустил все деньги за карточным столом, — заметил Ма Жун. — И все за один раз.

Судья Ди поднял брови.

— Странно! Фэн сообщил мне, что Цзя скоро женится на его единственной дочери.

— Что ж, это один из способов вернуть утерянные деньги, — с усмешкой заметил Ма Жун.

Паланкин опустили на землю возле гостиницы «Вечное блаженство». Ма Жун взял со стойки свечу, они пересекли дворик и через сад прошли к Красному павильону.

Судья Ди отворил дверь в прихожую. Вдруг он остановился как вкопанный. Указывая на полоску света, пробивавшуюся из-под двери Красной комнаты, он прошептал:

— Странно! Я отчетливо помню, что перед уходом погасил все свечи.

Он помолчал, потом добавил:

— И ключ, который я оставил в замке, исчез.

Ма Жун приложил ухо к двери.

— Ничего не слышно. Постучать?

— Давай вначале заглянем в окно.

Они быстро прошли через гостиную на веранду и на цыпочках подкрались к зарешеченному окну.

У Ма Жуна вырвалось проклятие.

На красном ковре лежала голая женщина. Она лежала на спине, раскинув руки и ноги, голова была повернута набок.

— Она мертва? — шепотом спросил Ма Жун.

— Во всяком случае, ее грудь не колышется. — Судья прижался лицом к железным прутьям решетки. — Смотри, ключ торчит в замке.

— Значит, это третье самоубийство в этой проклятой комнате! — с досадой воскликнул Ма Жун.

— Я не уверен, что это самоубийство. Кажется, я вижу у нее на шее синяк. Иди к хозяину гостиницы и попроси немедленно послать за Фэн Даем. Немедленно! Но ни слова о том, что мы обнаружили.

Когда Ма Жун умчался прочь, судья вновь заглянул внутрь. Красные занавески балдахина были раздвинуты, как и при его уходе, но рядом с подушкой он увидел аккуратно сложенные детали женской нижней одежды. Верхнее платье висело на ближайшем стуле, тоже аккуратно сложенное. Перед кроватью стояла пара миниатюрных шелковых туфелек.

— Бедное глупое создание, — покачал головой судья. — Она была так в себе уверена! И вот теперь она мертва.

Он отвернулся от окна и присел возле балюстрады. Из дома в парке доносились звуки песен и смех, вечеринка была в полном разгаре. Всего лишь несколько часов назад она стояла здесь, у балюстрады, выставляя напоказ соблазнительные прелести своего тела. Она много о себе мнила, но не следует судить ее слишком строго. В этом виновата не только она сама. Раздутое преклонение перед внешней красотой, культ телесной любви и лихорадочная погоня за золотом, царящие в подобном злачном месте, неизбежно должны были испортить женщину, привить ей превратное представление о жизненных ценностях. В сущности, Королева цветов Райского острова была довольно несчастным созданием.

Его размышления прервал приход Фэн Дая, который появился на веранде в сопровождении Ма Жуна, хозяина гостиницы и двух слуг.

— Что случилось, господин? — взволнованно спросил Фэн Дай.

Судья Ди указал на зарешеченное окно. Фэн и хозяин гостиницы подошли к окну и, заглянув в него, отпрянули в немом ужасе.

Судья поднялся.

— Прикажите взломать дверь, — обратился он к управляющему.

Двое помощников Фэна попытались высадить дверь. Поскольку та не поддавалась, к ним присоединился Ма Жун. Дерево вокруг замка раскололось, и дверь распахнулась.

— Оставайтесь на месте! — приказал Ди.

Он переступил через порог и осмотрел распростертую женщину, но не обнаружил на безупречном белом теле Осенней Луны ни ран, ни следов крови. Однако, по всей видимости, она скончалась в чудовищных мучениях, потому что лицо ее было страшно искажено, а остекленевшие глаза почти вылезли из орбит.

Судья опустился на пол возле Осенней Луны и положил ей руку на сердце. Тело было еще теплое, должно быть, она умерла совсем недавно. Он прикрыл ей веки, затем пристально осмотрел горло. Вероятно, ее кто-то задушил, но следов ногтей не было видно. Никаких признаков насилия, кроме нескольких тонких царапин на предплечьях, не имелось. Царапины казались совсем свежими, и судья готов был поклясться, что их не было на ее теле, когда она стояла перед ним на веранде практически нагая. Он перевернул тело, но и на спине не было видно никаких следов. Затем судья тщательно осмотрел ее руки. Длинные, тщательно ухоженные ногти не были повреждены. Под ногтями он обнаружил только частички ворса от красного ковра.

Судья выпрямился и осмотрел комнату. Никаких признаков борьбы не было заметно. Он позволил остальным зайти и обратился к Фэн Даю:

— Совершенно ясно, что привело ее сюда после нашего ужина. Очевидно, она намеревалась провести эту ночь со мною. Она надеялась, что судья Ло выкупит ее, а узнав, что просчиталась, решила, что для этого могу сгодиться и я. Пока она дожидалась меня здесь, что-то случилось. Посчитаем пока причиной ее смерти несчастный случай, потому что, насколько я могу понять, в комнату никто не мог проникнуть. Прикажите перенести тело в вашу контору для вскрытия. Завтра утром я займусь расследованием этого дела во время судебного заседания. Передайте Вэнь Юаню, Дао Баньдэ и Цзя Юйбо, чтобы они тоже появились в суде.

Когда Фэн ушел, судья Ди спросил хозяина гостиницы:

— Не видели ли вы или кто-либо, как она вошла в гостиницу?

— Нет, ваша честь. Но ее павильон находится на соседнем участке, и оттуда короткий путь ведет прямо к этой веранде.

Судья приблизился к постели и заглянул под балдахин, расположенный выше, чем принято. Судья постучал по деревянным планкам задней стенки, но, судя по звуку, внутри не было никакой полости. Он обернулся к хозяину, который глаз не мог оторвать от белого тела, и резко произнес:

— Что ты стоишь и таращишь глаза! Отвечай, есть ли у этой кровати какое-нибудь тайное смотровое отверстие либо какое-нибудь другое особое приспособление?

— Конечно нет, господин! — Хозяин снова взглянул на мертвую женщину и произнес, заикаясь: — Сначала молодой ученый, теперь Королева цветов, я... я не могу понять, что...

— Я тоже не могу! — оборвал его судья. — А что находится там за стенкой?

— Ничего, ваша честь! То есть... это значит, что другой комнаты нет. Только внешняя стенка и наш садик.

— А когда-нибудь в прошлом в этой комнате случались какие-нибудь странные вещи? Говори правду!

— Никогда, ваша честь! — возопил хозяин. — Я служу здесь уже более пятнадцати лет, в этой комнате останавливались сотни гостей, и никогда не поступало никаких жалоб. Я не знаю, как...

— Принеси сюда регистрационную книгу!

Хозяин торопливо исчез. Появились люди Фэна с носилками. Они завернули труп в одеяло и унесли его.

Тем временем судья обшарил рукава фиолетового платья. Ему не удалось обнаружить ничего, кроме обычного парчового кошелька с расческой и зубочисткой, пачки визитных карточек с именем Осенней Луны и двух носовых платков. Вернулся хозяин с регистрационной книгой под мышкой.

— Положи ее на стол! — велел ему судья Ди.

Оставшись вдвоем с Ма Жуном, судья прошел к столу и, устало вздохнув, присел.

Его рослый помощник вынул чайник из корзины и налил судье чашку чая. Указывая на красные пятна на кромке другой чашки, он заметил:

— Прежде чем умереть, она пила чай. В одиночестве, потому что вторая чашка, которую я только что наполнил, была совершенной чистой.

Судья резко опустил чашку с чаем на стол.

— Вылей этот чай обратно в чайник, — отрывисто приказал он. — Попроси хозяина найти больную собаку или кошку и дай ей выпить этого зелья.

После ухода Ма Жуна судья пододвинул к себе регистрационную книгу и начал ее перелистывать.

Ма Жун вернулся быстрее, чем судья того ожидал.

— Чай был нормальным, господин.

— Жаль! Я решил, что кто-то пришел сюда вместе с ней и перед уходом положил в чай яд. А она выпила чай после того, как заперла дверь изнутри. Это было бы единственным разумным объяснением ее смерти.

Он откинулся на спинку стула, недовольно теребя бороду.

— А откуда синяки у нее на шее, ваша честь?

— Они еле заметны, и на коже не осталось следов ногтей, только синие пятна. Их причиной может быть какой-то неизвестный мне яд, но я совершенно уверен, что никто не пытался ее задушить.

Ма Жун озабоченно покачал своей большой головой. С тревогой он спросил:

— А что могло с ней случиться, господин?

— На руках у нее остались длинные тонкие царапины неизвестного происхождения. Точно такие же следы были и на руках молодого ученого. Так или иначе, существует какая-то связь между его смертью и смертью его любовницы в одной и той же Красной комнате. Странное совпадение! Мне это все не нравится, Ма Жун.

Судья задумчиво погладил бакенбарды. Потом он выпрямился и сказал:

— Пока тебя не было, я внимательно изучил эту регистрационную книгу. За последние два месяца около тридцати человек останавливались в Красном павильоне на более или менее длительный срок. Против имен большинства зарегистрированных в книге лиц на полях стоит женское имя и дополнительная денежная сумма, вписанная красной тушью. Тебе известно, что это значит?

— Все очень просто! Всего-навсего, что эти гости провели здесь ночь с профессиональной проституткой. Означенная сумма — комиссионный сбор, который эти женщины обязаны уплатить гостиничной администрации.

— Понятно. Свою первую ночь здесь, двенадцатого числа, ученый провел с девушкой по имени Пион. Две следующие ночи с Нефритовым Цветком, а двадцать второго и двадцать третьего здесь была Красная Гвоздика. Умер он в ночь на двадцать пятое.

— Не надо было ему ночь пропускать, оттого и помер! — мрачно пошутил Ма Жун.

Судья пропустил его слова мимо ушей.

— Странно, что здесь ни разу не фигурирует имя Осенней Луны.

— При желании можно найти время и днем. Некоторые занимаются чаепитием довольно пикантным образом.

Судья Ди закрыл книгу. Взгляд его бесцельно блуждал по комнате. Затем он поднялся и подошел к окну. Пощупав толстые железные прутья и проверив прочность деревянной рамы, он сказал:

— С этим окном все в порядке, ни один человек не мог бы проникнуть через него в комнату. И мы сразу можем выбросить из головы всякие прочие фокусы, связанные с этим окном, поскольку она лежала от него шагах в десяти. Она упала на спину и лежала головой к двери, а не к окну. Голова была слегка повернута влево, в сторону кровати.

Судья удрученно покачал головой.

— Отправляйся-ка ты спать, Ма Жун. Мне нужно, чтобы завтра на рассвете ты сходил на пристань. Попытайся поговорить с капитаном джонки Фэн Дая, и пусть он расскажет тебе все о столкновении двух лодок. А также попробуй осторожно расспросить его о встрече академика с антикваром, которая, если верить твоим друзьям, любителям тыкв, произошла именно там. Я еще раз осмотрю эту кровать и потом тоже лягу спать. Завтра нам предстоит тяжелый денек.

— Надеюсь, вы не собираетесь ночевать здесь, в этой комнате, господин? — с ужасом спросил Ма Жун.

— Разумеется, собираюсь! — вспылил судья. — Это позволит мне убедиться, действительно ли здесь что-то неладно. А теперь можешь идти и подыскивать себе ночлег. Спокойной ночи!

Ма Жун хотел было начать возражать, но, увидев решительное выражение на лице судьи Ди, понял, что это бессмысленно. Он поклонился и вышел.

Заложив руки за спину, судья остановился перед кроватью. Он обратил внимание, что на тонком шелковом покрывале виднеется несколько складок. Потрогав их пальцем, он обнаружил, что они слегка влажные. Судья наклонился, понюхал подушку и ощутил тот же запах мускуса, который исходил от волос куртизанки, когда она сидела рядом с ним во время ужина.

Начальный этап происшедшего установить было нетрудно. Девушка вошла в Красный павильон через веранду, вероятно заглянув перед этим ненадолго в свой домик. Возможно, она собиралась дождаться его в гостиной, но, обнаружив в замке ключ, решила, что встреча в Красной комнате произведет большее впечатление. Она выпила чашку чая, сняла верхнее платье и повесила его на стул. Затем разделась донага и нижние одежды сложила на постели, возле изголовья. Сидя на краю кровати, она сняла туфли и поставила их на пол одну подле другой. Наконец она легла и стала дожидаться, пока раздастся стук в дверь. Должно быть, некоторое время она лежала неподвижно: от ее потной спины шелковое покрывало несколько помялось. Но что произошло дальше? Этого он даже представить себе не мог. И все же что-то произошло, причем она встала с кровати, сохраняя полное спокойствие. В противном случае, если бы она вскочила в смятении, то сдвинула бы подушку и покрывало. Когда же она встала перед кроватью, случилось что-то жуткое. Судья передернулся, вспомнив выражение явного ужаса на ее искаженном гримасой лице.

Судья отодвинул в сторону подушку и откинул покрывало. Под ним не оказалось ничего, кроме плотно сплетенной спальной циновки из мягкого тростника и ниже — толстых досок. Он вернулся к столу и взял свечу. Встав на кровать, он как раз мог дотянуться до балдахина. Судья постучал по нему костяшками пальцев — никакого глухого звука. Он снова постучал по задней стенке кровати, нахмурившись при виде маленьких эротических картинок, вделанных в облицовку. Затем судья снял шапочку и вынул шпильку, скреплявшую узел волос на голове. Шпилькой он прощупал швы между досками, но нигде не обнаружил глубокой щели, которая бы указывала на существование потайного отверстия.

Со вздохом судья спустился на пол. Он пребывал в полном недоумении. Поглаживая длинную бороду, он снова осмотрел кровать. Его охватило тяжелое предчувствие. И у молодого ученого, и у Королевы цветов на руках имелись длинные тонкие царапины. Здание было очень старым, не исключено, что здесь могло обитать какое-то диковинное животное. Он вспомнил когда-то читанные старинные истории о больших...

Судья резко поставил свечу обратно на стол и несколько раз встряхнул занавеси балдахина. Потом опустился на колени и заглянул под кровать. Там не было ничего, даже пыли или паутины. Наконец он отогнул угол толстого красного ковра. На изразцовом полу также следов пыли не было. Очевидно, после кончины ученого комнату основательно прибрали.

— Может быть, какой-то диковинный зверь проник сюда снаружи, через зарешеченное окно, — подумал он вслух.

Судья прошел в гостиную, взял с кушетки свой длинный меч, который положил туда Ма Жун, и вышел на веранду. Он потыкал мечом свисающие гроздья глицинии, потом сильно рубанул им по листьям. Посыпался дождь синих цветов — и только.

Судья Ди вернулся в Красную комнату, закрыл дверь и припер ее большим столом. Потом развязал пояс и снял верхнее платье. Одежду он аккуратно сложил на пол перед туалетным столиком. Убедившись, что две свечи не погаснут до рассвета, он улегся на пол, сунув под голову стопку своей одежды, а правой рукой сжимая рукоять меча. Он знал, что проснется от малейшего шума, поскольку всегда спит очень чутко.