Красный Песок

Глава 12 Храм

Через несколько утомительных дней отряд прибыл на западный берег Назра Алджан. Там паром забирал паломников, идущих в горы. В Шарийских горах было множество различных храмов, обителей и памятников древности, к которым стекались люди со всего Айтмара. Там они молились. У всех были разные причины. Кто-то хотел избавиться от своих недугов или избавить от недугов своих близких. Кто-то молился о чем-то большем, для всех людей вокруг.

На берегу озера располагалось поселение Алейбара[1]. Там люди находили последнее цивилизованное пристанище перед тем, как углубится в неприветливые горы. Для паломников там было много ночлежек и небольших харчевен. Отряд воспользовался одной из них, чтобы набраться сил перед сложным участком пути.

На следующий день, после прибытия в Алейбара, Ннамди зашел в общую комнату, где путники провели ночь. Он обратился к Мару:

— У меня есть хорошая и плохая новость. Хорошая, что несколько человек сказали мне, что первый ориентир, от которого начинается наш путь по горам, не далеко от паромной переправы. Тропа там запутанная и не хоженая, поэтому быстро идти не получится.

— А плохая?

— Дальше верблюдов мы взять не сможем. В горах много узких уступов, отвесных скал, которые придется преодолевать — верблюды там не пройдут, — сообщил Ннамди. — Я договорился с хозяином. Он позволил оставить их у него, пока мы не вернемся.

— Хорошо, — согласился Мар, — но это значит, что весь скарб придется тащить на горбу.

— Так и есть. Возьмем самое необходимое. — Ннамди посмотрел на остальных и задумчиво сказал, — Надеюсь, все умеют ползать по скалам.

Воодушевленных отголосков в комнате не раздалось.

Ияр, как ответственный за верблюдов, проведал их еще раз перед тем, как отряд отправился в путь. Он познакомился с хозяином и представил ему животных, рассказал про некоторые особенности. Сколько времени они проведут в горах, было не ясно, поэтому он решил рассказать как можно больше, и заодно попросил уделить Шарану особое внимание. Закрученные усы и морщинки у глаз, явно появившиеся от частых улыбок и смеха, выдавали в хозяине харчевни радушного человека — такому человеку можно было доверить любимое животное на некоторое время.

Корабль пересек озеро Назра Алджан и прибыл к подножию горы Джалид. Они сошли с парома и последовали в горы. Величественные вершины поднимались перед ними, словно древние стражи, оберегающие свои тайны. С тех пор, как они покинули Алейбара, Ннамди часто пользовался картой, украденной в Тарик Тавил. Дорога, уходящая вглубь гор, была тайной, и на карте были отмечены ориентиры, которые должны были помочь им найти путь.

Окружение становилось всё более суровым и диким. Путь вел их через узкие тропы, обрывающиеся скалы и густые заросли, все выше в горы, где каждый шаг мог стать последним. Каменные уступы казались живыми, они как будто меняли свои очертания в свете закатного солнца. Иногда они оказывались в таких местах, где ветер выл, как дикие звери, создавая зловещие звуки. Вершины гор были окутаны легким туманом, который, как призрачные вуали, плавно скользил между скал.

Ияр внимательно следил за всем вокруг, запоминая каждый ориентир. Он делал это из осторожности — отец учил его так. Вдруг возвращаться придется в одиночку. В какой-то момент он заметил Ннамди, который снова сверялся с картой. Что-то было не так. Отряд прибыл к отвесной скале высотой саженей тридцать, и обойти ее было нельзя. Его лицо было сосредоточенным. К нему подошел Мар.

— Ннамди, ты уверен, что мы идем правильным путем? — спросил Мар, стараясь не выдать своего беспокойства.

— Карта не ошибается, — ответил Ннамди, не отрывая взгляда от древних символов. — Мы близки к цели, нужно только следовать указаниям.

Скала нависла стеной. Каменный обрыв был крутыми и гладкими, словно выточенными самой природой. Группа остановилась внизу, озираясь с беспокойством и недоумением.

— Нам нужно подняться, — сказал Ннамди, осматривая скалу. — Обходного пути нет.

— Давай-ка ты! — Мар обратился к Ияру.

Один из легионеров, молодой и самоуверенный, шагнул вперед.

— Я попробую! Пастух не доберется наверх, — сказал он, уверенно направляясь к скале.

Ияр наблюдал за карабкающимся легионером по скале с напряжением. Сердце билось быстрее с каждым его движением вверх. Воздух вокруг казался тяжёлым, и даже звук шагов легионера по камню отдавался в ушах гулким эхом. Ияр и все остальные следили внимательно. Руки Ияра невольно сжимались в кулаки, словно он сам карабкался по этой непреодолимой стене. Внезапно, когда легионер достиг середины скалы, его рука соскользнула, и он повис на второй. Он закричал, превозмогая усталость и боль в пальцах, попытался вновь ухватиться обеими руками, но ничего не вышло. Он с криком полетел вниз. Время как будто замедлилось в этот момент.

Крик легионера прорезал воздух, и сердце Ияра сжалось от ужаса. Он мог только смотреть, как тело падает, беспомощно вращаясь в воздухе, пока не ударилось о камни с ужасным глухим звуком. Все вокруг замерли в шоке, и только эхо крика продолжало звучать в голове Ияра, словно нескончаемый кошмар.

— О боги! — услышал Ияр голос кого-то из отряда. Грудь Ияра сдавило, дыхание стало прерывистым, и холодный пот проступил на лбу. Он пытался осмыслить случившееся, но ужас и шок парализовали его.

Внутри него бушевали эмоции — страх, печаль, гнев. Он чувствовал себя бессильным и беспомощным, как будто земля ушла из-под ног. Смерть этого юного иллирийца напомнила ему, насколько хрупка жизнь и как легко можно потерять всё в одно мгновение.

Ияр стоял, поражённый увиденным, чувствуя, как холодный ветер обдувает его лицо, словно пытаясь унести с собой часть его боли. Он видел, как товарищи начинают приходить в себя, но его собственные мысли оставались в хаосе. «Это мог быть я», — пронеслось у него в голове, и эта мысль заставила его содрогнуться.

— Мы не можем ждать, — сурово сказал Ннамди и пошел к стене.

Когда Ннамди решил попытать счастье, Ияр наблюдал за ним с новой волной страха и тревоги. Каждое движение Ннамди было как испытание на прочность, но Ннамди оказался более опытным и сильным. Когда он добрался до вершины и сбросил канат, Ияр почувствовал облегчение, но шок от произошедшего не отпускал его. Мертвого иллирийца к тому времени завернули в плащ и лишь немного обложили камнями. Копать там было тяжело.

— Канат закреплен! — крикнул Ннамди сверху. Его голос эхом разнесся по окрестностям.

Один за другим они начали подниматься по канату.

Ияр, стоя у подножия скалы, наблюдал за подъемом своих товарищей. Сердце билось учащенно, а мысли метались в голове. Как же страшно было это делать. Он никогда не лазал по канату так высоко. Он вообще не лазал по канату. Когда настала его очередь, он крепко ухватился за трос и начал карабкаться, чувствуя, как холодный камень отзывается на каждый его шаг. Он смотрел вверх и видел веревку, которая свисала с вершины, словно тонкая нить, связывающая его с небом. Сердце билось так сильно, что он чувствовал его удары в горле. Воспоминания о падении легионера всё ещё жгли его сознание, но надо было двигаться.

Он забрался уже высоко и вдруг посмотрел вниз. Высота была ошеломляющей. Ладони тут же покрылись потом, и веревка показалась ему скользкой и ненадежной. Он сделал один шаг, затем второй, но каждый раз, когда его ноги пытались найти опору на стене, они соскальзывали по гладкому камню. Канат раскачивался под его весом, и каждый раз, когда это случалось, у Ияра перехватывало дыхание. Он сжимал зубы, пытаясь сосредоточиться и не поддаваться панике. Когда он поднимал ногу, его ступня снова и снова соскальзывала, заставляя его сердце биться еще быстрее.

— Не смотри вниз, — прошептал он себе, но соблазн был слишком велик. Один взгляд вниз, и он увидел пропасть, которая казалась бездонной. Паника захлестнула его, и на мгновение он почувствовал, как его наполняет слабость.

Ияр глубоко вдохнул, стараясь успокоить себя. Ладони скользили по канату, и он несколько раз останавливался, сжимая ногами веревку так крепко, как мог, чтобы вытереть их о свою одежду, но это помогало лишь временно. Каждый метр пути был испытанием. Ветер, казалось, смеялся над ним, раскачивая его еще сильнее. Казалось, что прошла целая вечность, прежде чем он достиг вершины. Когда его руки, наконец, ухватились за край скалы, и его подхватили спутники, он почувствовал невероятное облегчение. С последним усилием он подтянулся и перевалился через край, падая на спину и тяжело дыша.

Ннамди, стоявший рядом, помог ему встать.

— Ты молодец, Ияр, — сказал он, его голос был твёрдым и спокойным. — Всем было страшно.

Ияр кивнул, всё ещё ощущая дрожь в руках и ногах. Он оглянулся вниз, на ту пропасть, которую только что преодолел, и понял, что он был сильнее, чем думал.

— Признавайся, напустил в штаны? — заржав спросил один из легионеров. Смех подхватили и другие.

Ияр сначала нахмурился, а потом посмотрел на лица смеющихся людей, и засмеялся следом за ними. Страх наконец отпустил его. Он даже не вспомнил, что этот подъем стоил жизни одному из них, а все из-за суровых легионеров, которые привыкли умирать и страдать.

Группа продолжила свой путь, оставив позади скалу и трагедию, которая произошла у её подножия. Вскоре они подошли к узкой тропе, ведущей вверх по склону. Каменные ступени были покрыты мхом и скользкие от росы. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь шорохом их шагов и криками далеких птиц. Горы, словно гигантские древние титаны, окружали их со всех сторон, и каждый поворот тропы открывал новые, еще более захватывающие виды.

Проходя мимо очередного ориентира — огромной арки из природного камня, покрытой странными символами, которые, казалось, светились в сумерках, Ияр почувствовал лёгкий холодок по спине. Он понимал, что эти символы были оставлены здесь не случайно, и их значение могло быть куда глубже, чем просто указание пути.

Намёки на древние легенды и мифы витали в воздухе, как незримые духи прошлого. В этой величественной и суровой красоте скрывалось нечто большее, чем просто природные преграды — это было место силы, которое хранило в себе память о давних временах и забытых героях.

К вечеру они разбили лагерь под открытым небом.

— Мы почти пришли, — объявил Ннамди. — Завтра мы должны прийти к храму.

Когда отряд наконец достиг храма, перед ними открылось величественное зрелище. Храм возвышался над окружающими скалами, словно древний страж, охраняющий свои тайны. Белоснежные стены здания, вырезанные прямо в скале, сияли в лучах восходящего солнца, придавая всему месту волшебное и таинственное значение. Вход в храм был украшен массивными воротами, на которых были высечены узоры, напоминающие древние рукописи. Эти ворота были настолько велики, что казалось, они созданы для гигантов, а не для людей. Колонны, поддерживающие купольные своды, поднимались высоко в небо, словно древние деревья, застывшие во времени.

По периметру храма тянулась широкая лестница, вырезанная из того же белого мрамора, что и стены. Ступени были гладкими и отполированными временем. Лестница вела к главным воротам, над которыми висел огромный барельеф, изображающий сцены сражений Магесты и древнего бога-царя. По обе стороны от входа располагались статуи древних воинов, словно готовых защищать храм от незваных гостей. Их лица были суровыми и непроницаемыми, а в руках они держали массивные ятаганы.

Вокруг храма раскинулись небольшие аллеи, обсаженные редкими деревьями и кустарниками, которые выжили в суровых условиях горной местности. Эти зеленые островки казались чужеродными на фоне сурового красного каменного пейзажа, но придавали храму особую атмосферу покоя и умиротворения.

Вершины скал, окружавших храм, были окутаны легким туманом, который придавал всему месту еще большую таинственность. Ветер, проносясь между колонн и статуй, создавал легкий шепот, словно древние духи переговаривались между собой.

Отряд остановился перед храмом, потрясенный его величием и красотой. Ннамди вышел вперед.

— Это и есть храм, который мы искали, — сказал он, его голос разнесся эхом по каменным стенам. — Отсюда начинается путь к Белому Склепу.

Внезапно перед ними во вратах появились люди. Служители храма встретили отряд. Когда подошли к воротам, служители шагнули вперед, преграждая им путь. Они выглядели внушительно. Их одежды были изготовлены из тяжелых тканей глубокого небесно-голубого цвета, вышитые сложными узорами и символами, напоминающими древние рукописи. Каждый из них носил длинный плащ, который величественно спускался до земли, слегка шурша при каждом их шаге.

Лица служителей были покрыты масками, вырезанными из также белого мрамора. Эти маски были безмолвны и безжизненны, с тонкими прорезями для глаз и рта, придавая им вид древних статуй. Глаза служителей сверкали из-за масок, излучая таинственное спокойствие и проницательность. Каждый из них держал в руках посох из черного дерева, увенчанный символом. Значения этих символов были не известны Ияру.

Их движения были плавными и медленными, словно они были частью ритуала, который проводился веками. Когда они приближались к отряду, окружение вокруг них казалось наполненным древней энергией и благоговением. Служители остановились перед путешественниками, их фигуры были величественны и неподвижны, как сами стены храма.

— Здравствуйте! — поприветствовал его Мар, — Мы…

Главный из служителей, выделяющийся своим высоким ростом и более богато украшенной маской, поднял руку, шагнул вперед. Его голос был глубоким и проникновенным, разносившимся эхом по каменным стенам храма.

— Мы знаем, кто вы. Пророчество о Возрождении сбывается. Хаакон нашел себе новых слуг и настал час — вы пришли, — сказал он, — Знайте, если вы пойдете дальше, вы погибните на своем пути.

Мар, видя это, вышел вперед, не снимая руки с рукояти меча.

— Что это значит? — спросил он. — Вы угрожаете нам?

— Это не угроза, — сказал служитель, потом добавил, указывая на оружие пришедших, — Вряд ли мы сможем вас остановить. Мы ждали этого момента и хранили путь к гробнице. Путь одного из вас начинается здесь, а наш заканчивается. Дорога к Белому Склепу — это путь к смерти. Вашей смерти. Но для мира еще ничего не кончено, все зависит от выбора, который будет сделан.

Легионеры и наемники зашептались, обменявшись тревожными взглядами. Ияр тоже забеспокоился. Слова служителя внушали страх.

— Старик, прекращай говорить загадками, — вдруг произнес Ннамди.

— А, служитель из братства. Твой брат приходил сюда не так давно, но обрел провиденье, за это поплатился. Чьими руками был он убит?

— Это не твое дело.

Но служитель не останавливался:

— Это не мое дело, но это влияет на выбор, который будет сделан. Какого убить брата? Какого ощущать его кровь на своих руках?

Внезапно заговорил другой служитель храма, который стоял чуть позади.

— Твой брат приходил, чтобы узнать путь. Карта не помогла ему, и не поможет и вам. Ты тоже пришел сюда в надежде, что ты найдешь тут путь к Белому Склепу, ведь так?

— Да, верно, — сквозь зубы сказал Ннамди.

— Но также вам нужен ключ от врат.

— Врата в гробницу закрыты? — спросил Мар.

— Конечно, — подтвердил старший служитель.

Тогда Мар посмотрел на Ннамди и сказал:

— Ключ может быть где угодно. Почему ты ничего не сказал про ключ?

— Потому что нам не нужно его искать, — Ннамди медленно сунул руку под свое одеяние и вытащил ключ, который весел на цепи у него на шее. Ияр заметил, как один из служителей храма покачнулся, — Вы думаете, что братство спит, но нет, оно не спит. Мы ждали знака от нашего бога, и этот знак получен. Мы давно нашли ключ, и теперь нам осталось только дойти до склепа, чтобы забрать реликвию, принадлежавшую ему.

Служители переглянулись, и старший служитель покачал головой.

— Вы — фанатики. Ваш «бог» — обычный человек, который использовал черную магию, чтобы жить вечно.

— Все, что ты говоришь — ложь. Наш бог единственный, кто может возродить человеческий род в прежней мощи.

— Это не важно. Не вам решать, и не нам. Выбор сделает другой.

— Другой… Нет никакого другого. Все, что нам нужно, мы найдем в вашем храме. Вы можете выбрать: умереть или жить, — сказал Ннамди.

Мар, видя, что разговор идет в нежелательном направлении, шагнул вперед, его лицо было суровым и решительным.

— Мы не собираемся просить дважды, — произнес он, обнажая меч. — Отойдите в сторону или умрите.

Служители храма, видя угрозу, замерли. Старший служитель попытался сохранять спокойствие, но в его глазах мелькнул страх.

— Помните наши слова, — сказал он на прощание. — Дорога к Белому Склепу — это путь к смерти. — А потом он внезапно обратился будто в пустоту, — Те врата таят за собой великое зло. Они связаны с древними силами. Выбор должен быть сделан.

— Вы думаете, мы прошли весь этот путь просто так, чтобы развернуться сейчас? — прервал его Мар. — Вы глупый человек, хотя кажитесь мудрецами.

Служители храма оставались непоколебимыми, отказываясь подчиниться.

— Нет, — твердо ответил старший служитель. — Вы не пройдете.

Мар нахмурился, понимая, что дипломатии здесь не место:

— Как ты там сказал? Дорога к Белому Склепу — это путь к смерти. Видимо, к вашей. — Он обернулся к своим людям и, глядя на легионеров, приказал, — Убейте их. Они нам не нужны.

Сам он, немедля ни секунды, поднял меч и ударил стоявшего перед ним служителя. Легионеры атаковали служителей храма, размахивая мечами и копьями. Служители, преданные своему делу, не были готовы к такому нападению. Крики боли и страха наполнили храм.

Ияр в ужасе закричал: «Нет!» и попытался остановить солдат. Но один из наёмников схватил его. Он понимал, что не может остановить кровопролитие, но пытался вырваться, чтобы сделать хоть что-то. Жестокость и насилие потрясли его до глубины души. Он видел, как служители один за другим падали под натиском военной мощи легионеров и наемников.

Вскоре бойня закончилась. Кровь служителей заливала пол у врат в храм, и тишина снова воцарилась вокруг.

Мар, осматривая поле боя, подошел к старшему служителю, который лежал у его ног, еще живой. Он низко наклонился к его лицу.

— Мы пройдем дальше? — ехидно спросил он.

Ияр ощущал тяжесть в груди. Он знал, что это только начало, и впереди его ждут ещё большие трудности и испытания. В храме царила гробовая тишина, которую нарушали лишь эхо шагов легионеров и наёмников. Ничто не могло разогнать тёмные мысли, терзавшие душу Ияра. В его голове продолжали кружиться сцены резни. Он видел, их убивали. Кровавая расправа над служителями храма, жестокость и смерть — всё это оставило глубокий след в его душе.

Он чувствовал, как ненависть к Ннамди разрастается внутри него. Ннамди, который, казалось, был спокоен и расчетлив в своих действиях, и даже добр по отношению к Ияру, не проявил ни капли сострадания. Ияр не мог забыть, как тот без колебаний поддержал приказ Мара, что привело к ужасной бойне, в которой не было никакого смысла.

Люди прошли дальше в помещения храма. Храм давил своим великолепием и величием. Белое строение, врезанное прямо в скалы, казалось, было сотворено не руками людей, а самой природой. Высокие купольные потолки вздымались над головой, создавая ощущение бесконечности и покоя. Колонны, изящно вырезанные из белого мрамора, тянулись вверх, поддерживая своды храма. По периметру зала были расположены алтари и статуи древних богов и героев. Мраморные фигуры, кажущиеся ожившими в свете, смотрели на происходящее своими безмолвными глазами. Вдоль стен висели древние гобелены, изображающие сцены из мифов и легенд, давно забытых временем.

Свет, пробивавшийся через отверстия в потолке, заливал пространство мягким, золотистым сиянием. Казалось, что эти лучи света проходили через всю гору, проникая в самые глубокие её недра, и падали на центральный алтарь. Центральный проход, ведущий к алтарю, был украшен золотыми и серебряными инкрустациями, сияющими в свете. За алтарем располагались несколько проходов, который вели на узкие тропы среди скал, расходящиеся в стороны. Здесь предстояло выбрать правильный путь.

[1] С айтмарского العبارة — паром.