Красный Песок

Глава 13 Врата

— Куда нам теперь? — спросил один из иллирийцев, когда они вошли в самую глубь каменного зала.

Оказалось, что все пути дальше были перекрыты древними решетчатыми вратами. Один из солдат подошел к ним и попытался толкнуть — решетки не поддались.

— Осмотритесь здесь, — сурово приказал Ннамди, — где-то здесь может быть рычаг или что-то подобное.

Ияр хмуро следил за людьми со стороны. Ему не хотелось приближаться к убийцам. Его желание дойти до конца столкнулось с жестокой реальность. Одним делом была самооборона в Месхоале, но совсем другим убийство служителей храма. Они были безоружными и совершенно не опасными для солдат. Ияр не понимал причин для такой жестокости.

Он пытался отвлечься от всех мыслей, переключившись на окружавшее его великолепие. Возможно, он найдет здесь что-то стоящее. Внезапно, его внимание привлек проход между двух колон. Ияр подошел ближе и обнаружил длинный коридор, ведущий вглубь храма. Оттуда веяло холодом. Ияр присмотрелся и увидел мерцающее сияние в конце. Оно выглядело зловещим, но и в то же время притягательным. Юноша оглянулся на своих спутников и, убедившись, что никто не обращал на него внимание, как можно незаметнее юркнул в туда.

Он быстрым шагом двигался вперед, постоянно оборачиваясь, переживая, что кто-нибудь может заметить его отсутствие или последует за ним. Ияр не знал, что ждало его впереди, но чем ближе он был к сиянию, тем прозрачнее оно становилось. В конце концов Ияр понял, что никакого сияния не было вовсе. Ему мерещилось. Свет исходил из прилегавшей к коридору комнаты и отражался от влажных стен. Холодная влажность хорошо ощущалось в глубине и способствовала подобным миражам.

Ияр заглянул в комнату: на первый взгляд она казалось аскетично пустой. Он не сразу осознал, что оказался в святилище. Обстановка там была действительно строгой, без излишеств. Алтарь для молитв, два стульчака для общения и полки для божественных изваяний — все было высечено из камня. Лишь два светильника с толстыми свечами на вершинах и несколько предметов на алтаре были здесь чужеродного происхождения.

Внимание Ияра привлекло то, что было на алтаре. Он вошел внутрь и приблизился к центру помещения. Когда он оказался рядом, его душа дрогнула: на алтаре лежал кинжал и медальон на цепочке. Ияр содрогнулся от того, что это была вторая половина медальона, которую ему подарил отец. «Он был здесь,» — заключил юноша. Все закрутилось в его голове и стало вставать на свои места. Неужели его отец был братом Тенебрийского ордена? Неужели он тоже искал Белый Склеп? Вопросов было много, но ответов тоже прибавилось. Отец точно был здесь и Ннамди причастен к его смерти. Он не пропал. Его убили. Ияр понял, что Ннамди должен ответить на вопросы. Он уверенной хваткой взял кинжал и спрятал за пазухой, чтобы использовать его, когда придет час.

Ияр вышел из коридора в тот момент, когда Ннамди и окружавшие его солдаты изучали что-то рядом с массивными решетками, ведущими наружу. Вокруг них висела напряженная тишина, прерываемая лишь эхом шагов и шорохом одежды. Слабый свет факелов освещал их лица, создавая причудливые тени на стенах.

— Их вера в предрешенность судьбы сделала их слишком беспечными, — сказал Ннамди, его голос звучал уверенно и властно. — Видите эти символы. Они говорят, что нам нужна третья тропа. Она ведет к Склепу. Ступи на эту плиту.

Ияр, подходя ближе, заметил на полу перед решетками древние символы, вырезанные с изяществом и точностью, которые могли бы принадлежать только мастерам древних цивилизаций. Он видел, как один из легионеров, следуя указаниям Ннамди, осторожно сделал шаг вперед и ступил на одну из плит.

Как только нога легионера коснулась плиты, по всему помещению раздался раскатистый глухой рокот, словно само сердце земли начало биться. Звук был таким мощным и глубоким, что казалось, он проникает в самую суть каменных стен, заставляя их вибрировать. Этот рокот постепенно усиливался, становясь все громче и приближаясь к вратам.

Ияр застыл, наблюдая за происходящим. Он почувствовал, как холодный пот проступил на его лбу, а сердце забилось еще быстрее. Внезапно, одна из решеток начала медленно опускаться под землю, словно невидимая сила тянула её вниз. Металлические прутья скрипели и лязгали, создавая зловещий звук, который разносился по всему помещению.

— Я был прав, — восхищенно сказал Ннамди, его глаза блестели от торжества. Он смотрел, как кончики прутьев уходили под землю, открывая путь вперед. — Вперед!

Солдаты переглянулись с облегчением. Все ждали подвоха, ловушки. Они были удивлены, что все оказалось так просто. Они начали двигаться вперед, следуя за Ннамди, который уверенно шагал в открывшийся проход. Ияр, все еще потрясенный происходящим, присоединился к ним, стараясь держаться ближе к группе.

Проход, открывшийся перед ними, был узким и темным. Каменные стены были холодными на ощупь. Свет факелов отбрасывал длинные тени, создавая иллюзию движущихся фигур на стенах.

— Держитесь вместе и будьте на чеку, — приказал Ннамди, его голос звучал твердо и уверенно. — Мы близки к цели, но не должны терять бдительность.

Он и Мар пошли вперед. Легионеры и наемники, смешавшись друг с другом, пошли следом. Ияр шагал в конце отряда. Казалось, все о нем забыли. В голове кружились мысли о том, что ждет их впереди, но он знал, что должен идти дальше, несмотря на страх и неопределенность.

Они шли по тоннелю довольно долго, но вскоре вышли из храма на тропу, и перед ними открылся поразительный вид на невероятное ущелье. Сразу у выхода из храма начиналась тропа, ведущая на север, а за ней резкий обрыв и пропасть, словно бесконечный разлом в самом сердце земли. Внизу, на дне пропасти виднелось озеро, будто драгоценный камень, сверкавший в солнечных лучах. Его воды были темно-синими, почти черными, и казались бездонными. Свет солнца, пробиваясь сквозь облака, играл на поверхности озера мерцающими бликами. Казалось, что само озеро зовет к себе, маня своей загадочной красотой и обещая покой тем, кто рискнет спуститься к его берегам.

Тропа уходила вдоль скалы по уступу на север, постепенно теряясь за исполинскими валунами. Эти валуны, словно красные стражи, оберегали путь от нежелательных глаз, скрывая его извивы и повороты.

— Внимательнее! — сказал кто-то из солдат, — Тут дюже высоко падать.

Ияр невольно глянул вниз. Тропа, по которой они шли, была узкой и извивалась змеей. С одной стороны, стена храма, вырезанная из скалы, возвышалась над ними, создавая ощущение защищенности и уюта. С другой стороны, обрыв всего в половине сажени, который заставлял сердце замирать лишь от одного взгляда вниз.

Так они шли некоторое время. Вокруг царила тишина, нарушаемая редкими звуками природы и шагами отряда. Здесь еще теплилась жизнь: птицы, метались вдоль скал и редких кустарников, время от времени испускали мелодичные трели, добавляя жизни и движения в это почти застывшее в своей красоте место. Ветер, пролетая по скалам, создавал легкий шепот, обманчива успокаивая слух.

Солнце прилично сдвинулось от зенита, когда тропа вновь вышла из-за валунов и вывела людей к уступу. Вновь открылся вид на озеро и величественную расщелину. Там тропа сузилась до невозможной ширины. Отряд встал. Пятки кололо иглами от осознания, что надо будет пробираться этим путем. Некоторые легионеры замешкались. Чтобы пройти дальше, надо было прижиматься спиной к скале и идти боком. Не вся ступня уместится на такой тропе.

— Это безумие! — недовольно воскликнул наемник Карас.

— Кто говорил, что будет просто? — сказал Мар.

Карас смотрел на высоту со страхом в глазах. Потом Ияр перевел взгляд на других и заметил, что чувства наемника разделают и другие. Ияр больше за них не переживал. Чем больше сорвется, тем лучше. А еще лучше будет, если сорвется Мар и Ннамди. Падение с такой высоты, думал Ияр, было бы отличным возмездием за их злобные поступки.

— Обвяжемся веревкой. Так больше шансов спастись, если сорветесь.

— Не-е-т! — несогласно замотал головой Карас. — Если кто-то полетит вниз, то он утянет остальных.

— Держись крепче за скалу, когда кто-то будет падать, — сказал ему Ннамди.

— Я не хочу идти в связке!

— Либо ты обвяжешься веревкой, либо я сброшу тебя прямо сейчас, — угрожающе сказал Мар, бросив конец веревки Карасу в руки. Карас понял, что угроза была волне реальна, и неохотно повиновался.

Через некоторое время один за одним люди стали заходить на уступ. Ннамди был вторым. Перед тем, как сделать шаг, он бросил озабоченный взгляд на Ияра. Их разделяло какое-то расстояние, но Ияр отчетливо разглядел молчаливый вопрос в его глазах: «Ты еще с нами?» Ияр подумал, что, будь у него сила, достаточная, чтобы победить их в прямой схватке, он бы точно ответил на этот вопрос твердым «нет». Но сейчас ему оставалось только кивнуть, будто все было в порядке.

Ннамди отвернулся и пошел вперед, а Ияр… он вдруг содрогнулся от мысли, которая его посетила. За пазухой у него был скрыт кинжал. «Что, если надрезать веревку? Никто не поймает его на этом». Он вошел на уступ. Впереди недалеко был легионер, который маленькими шагами продвигался вперед. Ияр последовал за ним. Спустя некоторое время на уступ вошел еще один. Позади было половина отряда. Ияр посмотрел на их лица: двое легионеров позади него смеялись, убивая служителей храма, еще один был мучителем, и Карас. Карас не участвовал в резне — он держал Ияра. Ияр понял, что ему предстоит сделать сложный выбор.

Камни сыпались из-под ног прямиком в пропасть, почти беззвучно касаясь поверхности скалы. По этой тропе наверняка никто не ходил последние годы: она была совсем нетронутая и присыпанная пылью и хрустящим щебнем. Ноги никак не хотели становиться на поверхность твердо. Ияр хватался за выступы из скалы, чтобы чувствовать себя хоть немного увереннее. Он хотел достать найденный в храме нож, но не мог решиться — слишком уж близко были легионеры.

Шанс предоставился лишь, когда тропа стала уходить за выпирающую скалу. Впереди идущий солдат скрылся за уступом. Ияр добрался до очередной обвязки, где веревку привязали к камню для страховки, судорожно вытащил нож и начал резать. Его руки дрожали, а пот заливал глаза, мешая сосредоточиться. Лезвие ножа блеснуло. Веревка была прочной, и каждый разрез давался ему с трудом. Времени было очень мало и важно было остаться незамеченным.

Когда дело было сделанным, он посмотрел на нож в своей руке. Его лезвие было покрыто пылью и волокнами разрезанной веревки. Сердце билось, будто скачущий в один такт табун коней. Он перекинул страховочную петлю на другую сторону камня, убедился, что сам находится в безопасности и его страховка надежна, и стал ждать, когда его догонит следом идущий легионер.

— Ты чего тут замер? — сказал тот, когда приблизился почти вплотную.

Старый солдат взглянул на юношу уставшим взглядом. Он не думал, что в это мгновение может произойти что-то страшное.

— Жду, — коротко ответил Ияр.

— Чего?

— Тебя.

Легионер посмотрел на Ияра с недоумением. Что-то цокнуло в груди юноши. Ияр крепко сжал нож и что было мочи ударил легионера в грудь. Иллириец наклонился над обрывом, еще в сознании замотал руками, пытаясь сохранить равновесие. Ияр выдернул кинжал из его груди и толкнул его рукой в спину, мысленно прося прощение у богов за свой поступок. Легионер негромко охнул и беззвучно полетел вниз. Страховочная веревка застряла в узле на его поясе, быстро натянулась и потащила за собой остальных иллирийцев.

В следующее мгновение он услышал крики. Крики падения, крики страха. Легионеры и наемники, связанные веревкой, потеряли равновесие и начали падать. Ияр смотрел, как они падают со скалы, их тела вращались в воздухе, пока не ударились о камни внизу. В этот момент, когда всё уже было кончено, его охватил дикий ужас и страх от содеянного.

В голове Ияра пронеслись их лица, их крики эхом разносились в его сознании, не давая покоя. Он почувствовал, как его ноги подкашиваются, а сердце сжимается от ужаса. В груди был ледяной ком, который не давал ему дышать. Кажется, весь мир вокруг него стал глухим и безжизненным.

— Что я наделал… — прошептал он, ощущая, как слёзы подступают к глазам. Его руки дрожали, и он не мог заставить себя отвести взгляд от места, где лежали тела.

Ияр чувствовал, как его сознание разрывается между ненавистью и раскаянием. Он понимал, что месть не приносила облегчения, а только усугубляла боль. Его душу терзали мысли о том, что он сам превратился в убийцу, такой же, как те, кого он ненавидел.

— Я убил их, — повторял он про себя, осознавая весь ужас своего поступка. — Я убил их…

Ияр запаниковал. Он не думал, что испытает такого ужаса от того, что сделал. Он прижался к скале и не мог пошевелиться. Через некоторое время к нему вернулся Ннамди.

— Что случилось? — крикнул он с расстояния.

Ияр не мог ответить. Он смотрел вниз, пытаясь найти глазами погибших, но пот и слезы смешавшись попадали в глаза и размывали все окружение.

— Что случилось⁈ — властно повторил Ннамди.

— Они сорвались! — наконец ответил Ияр.

Ннамди посмотрел вниз, а затем перевел взгляд на Ияра. Ияр не знал, что делать, если Ннамди догадается, что это его рук дела. Но, к счастью, Ннамди решил, что это был несчастный случай. Он не мог осмотреть веревку с расстояния как следует и не поверил, что Ияр мог натворить такое, потому лишь сказал:

— Идем, мы уже дошли до конца уступа.

Ияр молчал все оставшееся время. Он испытывал боль и ненависть. Ненависть к Ннамди и Мару, потому что именно их действия подтолкнули его совершить это злодеяние.

Вскоре отряд встал перед массивными вратами гробницы. Врата были вырезаны из твердого камня, каждая створка высотой в несколько саженей, покрытая древними резными символами и узорами, рассказывающими истории давно забытых времен. Символы были вырезаны с такой точностью и с таким числом деталей, что рябило в глазах. Линии, переплетаясь в сложные узоры, которые гипнотизировали взгляд.

В центре ворот находился огромный барельеф, изображающий мифическую сцену: бога-царя, восседающего на троне, окруженного поклоняющимися ему существами. Они одновременно боялись и благоговели, а вокруг них витали духи, изображенные в виде плавных линий и кругов. Эти резные изображения были украшены инкрустацией из драгоценных камней, которые блестели в свете факелов, добавляя мистическую атмосферу к этому древнему месту.

Поднявшись к вратам, Ннамди вытащил ключи из своей сумки. Ключи были массивными и древними на вид, с искусно вырезанными рукоятями, украшенными символами, похожими на те, что были на воротах. С небольшой задержкой, как будто бы проверяя правильность своих действий, он вставил ключи в замок и медленно повернул.

С громким скрежетом, от которого задрожали каменные стены, врата начали медленно открываться. Пыль и мелкие обломки камня сыпались с них, наполняя воздух запахом древнего времени. Врата раскрывались, открывая перед отрядом темную и зловещую глубину гробницы. Темнота, скрывавшаяся за вратами, казалась непроглядной, словно вход в другой мир или зев древнего чудовища, готового поглотить их. В воздухе висел холод, и легкий ветерок, казалось, пробегал по ногам, поднимая пыль и заставляя ее кружиться в причудливых танцах. Солдаты стоял, охваченный смесью страха и смятения, не зная, что ждет в глубине.

— Вперед, — сказал Мар, его голос прозвучал глухо и решительно в этом зловещем месте.

Ияр, глядя на раскрывающиеся врата, почувствовал, как его сердце учащенно бьется. Впереди лежала неизвестность, и каждый шаг в эту темноту мог стать решающим. Он глубоко вдохнул, стараясь успокоить свои мысли, и последовал за Ннамди и остальными, вступая в мрачную глубину гробницы, где прошлое и будущее переплелись в неразрывный узел судьбы.