Кредо Хилицера

Глава 25

Солнце нещадно палило, отражаясь от крыш невысоких глинобитных домов и отбрасывая длинные, пляшущие тени. В воздухе, наполненном ароматами специй и пыли, висело густое марево.

На узких и извилистых улочках Каира, где даже в сумерках кипела жизнь, сейчас было тихо. Лишь изредка сквозь шум, наполнявший сердце города, прорывались дрожащие голоса.

Я шёл рядом с Гиперионом, наш поход уже длился пару часов, и на моём лице отражались усталость от однообразия. Мы охотились на мутантов и прочих существ, с которыми человечество не могло найти общего языка. А кто-то был лишь результатом неудачных экспериментов, отголоском прошлого.

Гиперион был великолепным охотником. Его острый ум и неутомимая энергия помогали нам найти след даже в самых запутанных лабиринтах старого города. Его глаза, холодные и проницательные, словно рентгеном проходили сквозь пыль и грязь, выискивая малейшие следы нашей цели.

— Вот он, — прошептал Гиперион, остановившись перед древними, заросшими травой воротами. — Коптское кладбище.

Громоздкие ворота, украшенные древними иероглифами, казались проклятыми и непроницаемыми. Каждая глубокая черта иероглифа, высеченная в камне, словно дышала тайной и угрозой. В вечернем свете ворота отбрасывали длинные, перепутанные тени, которые танцевали и извивались, словно ожив под влиянием злого духа.

Мы переступили порог кладбища, и холодный ветер, пропитанный запахом разложения, пронесся сквозь забытые могилы, заставляя нас ежиться. В воздухе витал странный запах, смесь земли, гнили и какой-то неуловимой, неприятной «сладости» разложения.

Это был не просто запах смерти, а какой-то извращенный аромат увядания, как будто здесь умерло что-то нечеловеческое. Он щипал в носу, заставляя нас зажмуриваться и держаться за горло. Могилы были покрыты сухой, треснувшей землей, а надгробные камни были покрыты мхом и плесенью. Некоторые камни были разбиты, а на других были высечены странные, непонятные символы.

Между могилами стояли высокие, сухие деревья с голыми ветвями, которые тянулись к небу, словно скелеты мертвых воинов. Листья уже давно упали, и их место заняли черные плоды, которые висели на ветвях, как гнилые глаза.

Каждая могила была уничтожена временем, и только одна из них была нетронута, с выполненным идеально надгробием, где было высечено странное имя, которое я не мог прочитать.

Мы шли вперед, осторожно огибая могилы, и чувствовали, что на нас смотрят множество невидимых глаз. В этом месте царь был страх, а ему служили не люди, а темные тени, что таились в забытых могилах.

— Будь осторожен, — прошептал Гиперион, положив руку на рукоять клинка. — Здесь все не так, как кажется.

Вдали, среди хаоса забытых могил, мы увидели разрытую могилу. Из нее бил фонтан земли, летящей вверх, словно извержение маленького вулкана. Земля падала на окружающие могилы, осыпая их пылью и грязью, как будто здесь произошло какое-то недоразумение.

Из могилы доносилась весёлая мелодия старинного патефона, который проигрывал песню про мальчика Джонни, нашедшего сундук мертвеца. Эта мелодия звучала странно, словно кто-то пытался заглушить грусть весельем, скрыть смерть за маской жизни.

В промежутках между аккордами слышны были краткие удары и скрежет металла о землю. Мы увидели блеск заточенной лопаты, которая отбрасывала красные отражения на могильных камнях.

И вот из могилы вылез сам наёмник. Красная маска с белыми глазами, которую я узнал сразу, закрывала лицо наёмника. Он был одет в окровавленную и грязную красную одежду. В руках он держал лопату.

— Этот псих не по нашему профилю, — поясняю Гипериону, показывая ему жестом, чтобы он не торопился.

Тот лишь кивнул, молча соглашаясь со мной.

— Ба… Знакомые все лица, — протянул болтливый наемник, оглядывая нас с озорством в глазах. — А что вы это тут делаете? — Он искренне заинтересовался, его улыбка была широка и безудержно безумна.

Он убрал лопату за спину, опираясь на нее, словно на трость, и приблизился к нам. Ему было все равно, что мы охотимся на мутантов, и он сам не знал, зачем рылся в могиле, проигрывая заезженную мелодию о мальчике Джонни.

— Мы ищем мутанта, — ответил Гиперион, его голос был спокойным, но в нем звучало предупреждение к психу. — И нам не интересно знать твои тайны, — дополнил Джи на всякий случай.

— Мутанта? — тот хитро прищурился. — И что он сделал?

— Это тебя не касается, — ответил Гиперион, и его глаза заблестели холодным светом. — Уходи, пока мы не передумали.

— Боюсь. Боюсь. Ну что ты какой серьезный? Я любитель веселья, а не конфликтов.

— И потому ты роешься в могилах давно почивших коптов? — сухо поинтересовался я.

— Почему бы и нет? — ответил наёмник, и его глаза заблестели озорным блеском. — Жизнь — это игра, а я — её величайший игрок. — Он подмигнул кому-то сбоку, словно пытаясь выбраться из книги.

— Не думаю, что тебе повезет с этой игрой, — сказал Гиперион, и его рука уже потянулась к мечу.

— Кто знает? — ответил тот, и он уже готовил свою лопату к бою.

В этом месте ощущалось тяжёлое напряжение. Мы были окружены могилами и телами погибших, и в этой мрачной обстановке веселье и зло словно сливались воедино. Но тут я приметил вдали всполохи уже знакомой мне магии, и, по всей видимости, это и был тот самый «мутант».

— Кажется, я вижу нашего клиента, Джи. Ходу! — указываю ему направление, и он тут же срывается с меня, оставляя крайне озадаченного наёмника одного, ибо я так же ускорился следом.

Ренегат из Хогвартса стоял в лохмотьях, когда-то являвших собой школьную форму. Ткань была изодрана, пропитана грязью и потемневшая от времени. На нем уже не было узнаваемого шарфа факультета, а эмблема Хогвартса на груди едва различима под слоем грязи. В его руке, сжатой в мозолистом кулаке, лежал массивный дубовый посох. Дерево было темным, покрытым глубокими трещинами, словно шрамами. На нем едва различимы остатки вырезанных рун, когда-то ярких, а теперь поблекших и похожих на древние письмена. Сам посох не выглядел изящным, как у большинства волшебников, а скорее просто грубым, тяжелым, как орудие для физической работы или же максимально примитивный инструмент, а не что-то для изящной магии.

Вокруг него простиралась дикая, неприветливая местность. Остатки каменных развалин склепа, покрытых мхом, и сотни могил различной заброшенности и разграблености. Деревья с искаженными ветвями образовывали темный и непроницаемый лес, где по земле ползла густая тень. Ветер проносился сквозь заросли, шелестя листьями и принося с собой холодный морской воздух, который пробирал до костей. Признаться, не ожидал увидеть что-то такое на окраине Каира.

Ренегат стоял неподвижно, вглядываясь в даль, где за горизонтом сквозь туманные облака пробивались лучи солнца. Его лицо, закопанное в глубоких морщинах, выражало не страх, а усталость, отчаяние и безысходность. В глубине его глаз мерцала искра неугасимого огня, которая не гасла даже несмотря на все препятствия, что встретились ему на пути.

Он был не просто ребёнком, которого исключили из школы. А воином, уставшим от бесконечных сражений. И казался одиночкой, изгнанным из своего дома. Но также и человеком, который не сдавался, и тем, кто ещё не потерял свою надежду.

Мне было безразлично, кто этот человек, что им движет и какова его история. В тот момент, стоя на краю кладбища, я видел в нём только угрозу. От него исходили холод, недоверие и негативная магическая энергия. Я чувствовал, что он готов уничтожить это место, дай только повод.

Я поднял с земли первый попавшийся камень. Тот был округлый, гладкий, как речная галька, и холодный. С силой запустил его в сторону мага.

Камень пролетел по воздуху, описывая небольшую дугу, и с глухим стуком ударился о гранитную плиту надгробия. Маг, однако, не сделал ни шагу в сторону, но уклонился каким-то чудом, не иначе. Гиперион грациозно бросился на мага. Его движения были плавными, бесшумными, словно он был тенью, которая скользит по земле. Он ворвался в атаку с фланга, сбивая мага с ног и окатив его волной грязи.

В этот момент на кладбище царила полная тишина, что нарушилась лишь шумом дыхания Гипериона, который не отрывал взгляда от лежащего на земле мага.

Зеленая вспышка, яркая, как рассвет над тропическим морем, озарила пространство между Гиперионом и магом. Она была такой резкой, такой внезапной, что на мгновение мир вокруг замер, погружаясь в ослепительное сияние. Гиперион отшатнулся от магической волны, словно от порыва урагана.

Он уставился на свою грудь, на огромную дыру, прожженную в ней зеленым светом. Из раны струилась темная кровь, похожая на густой смоляной сок. Но ужас, который должен был охватить Гипериона, не пришел. Тот чувствовал только легкое покалывание в растекающейся по груди боли, а сама рана, словно по волшебству, стала заживать, затягиваться плотной блестящей пленкой.

Гиперион гневно рыкнул, ощущая в себе не только физическую боль, но и глубокое раздражение от того, что магу удалось нанести ему хоть какую-то травму. И уже готов был броситься на мага, однако остановился, ощущая странную тяжесть в ногах. Но не мог сразу двигаться, словно его тело погрузилось в густую жижу.

В этот момент маг отходил от Гипериона, с тревогой наблюдая за тем, как заживает рана на груди великана. Он понимал, что его атака, хоть и нанесла урон Гипериону, не смогла убить его. Великан, словно бессмертный, восстанавливался на глазах.

Не успел маг сделать и шага, как Гиперион взорвался движением. С ревом и грохотом он бросился на мага, поднимая ногу с усилием, словно груженный вагон. Нога прошла по воздуху, закончив свой полет мощным ударом в грудь мага. Маг отлетел, словно пушинка, от ударной силы, упав на землю с грохотом.

Гиперион тут же навалился на мага, намереваясь добить его. Но в этот момент он услышал характерный хруст. Но это был не хруст костей, здоровяк просто раздавил ему кадык. Гиперион опустил взгляд и увидел, что маг лежит неподвижно, его глаза закатились, а изо рта течёт пена. Гиперион отшатнулся от тела мага, ощущая в себе удивление. Не понимая, что произошло. Он не чувствовал никакой радости от победы, только пустоту и смятение. Посмотрел на свою грудь, где еще недавно была рана, и увидел, что она полностью исчезла. Ни следа, ни рубца. Гиперион чувствовал себя пустым, опустошенным.

— А что вы это тут делаете? — голос наёмника, тонкий и пронзительный, словно ледяной ветер, прорезал тишину. Он материализовался перед нами, словно призрак, из-за угла, держа в руках заостренную лопату.

— Плюшками балуемся, — я ответил, усмехаясь. — Магов-ренегатов закапываем. А ты как раз и лопату принес. — Я протянул руку к лопате, хищно улыбаясь, но наёмник, как опаленный, отпрянул от меня.

— Э, нет, брат. Каждый профессионал должен иметь свой инструмент! — проговорил наёмник, не снимая с лица маски, и поставил лопату на землю, словно опираясь на нее, и сделал шаг назад, не отрывая от меня взгляда.

В его голосе слышалось не только отрицание, но и некое философское умиротворение. Он был наёмником, его инструмент — лопата. И он никогда не изменит своему инструменту, как не изменит своей профессии. Это был его путь, его истина.

Я посмотрел на него с нескрываемым интересом.

— Ну что ж, — сказал я, потирая подбородок. — Хорошо, что ты появился. У нас тут работа не для слабонервных. Хочешь присоединиться?

— Проще будет сжечь. — Наёмник бросил взгляд на тело мага, лежащее на земле, и произнёс эту фразу с такой небрежностью, словно говорил о том, что сегодня на завтрак будет омлет. Он был профессионалом, и он знал, что делать с телом ренегата.

— Напалм идеально сработает. — Наёмник достал из-за пазухи початую бутылку, на которой не было никакой этикетки. В ней булькала тёмная жидкость, издавая слабый запах бензина, соляры, апельсинового сока и серы. Наёмник полил тело мага этой жидкостью, оставляя небольшие лужи вокруг него.

Потом, не останавливаясь, он достал из-за пояса пистолет, небольшой, но с грозным блеском на хромированном стволе. Прицелился в тело мага и выстрелил. Звук выстрела раздался резко, как хлопок в пустоте.

Тело мага вспыхнуло не мгновенно, а постепенно. Сначала появилось небольшое пламя, которое быстро разрасталось, поглощая тело мага, словно живое существо. Пламя было ярким, желтым, с черными языками, извивающимися в воздухе. Из тела мага пошел дымок, пахнущий гарью и паленой плотью.

Спустя пару минут от тела мага не осталось и костей. Был только пепел, который медленно оседал на землю, словно снег. Наёмник посмотрел на пепел, улыбнулся и сказал:

— Готово. — Он сделал несколько шагов в сторону, покачивая головой. — И главное, хорошо сделано. — Он посмотрел на меня в ожидании явной похвалы, словно ребёнок.

— Отличная работа, — я сказал, похлопывая его по плечу. — Ты явно профессионал.

Наёмник усмехнулся.

— Я тебе говорил, — он сделал шаг вперед, приближаясь ко мне. — У меня есть талант.

Секунда, и я увидел в его глазах блеск азарта. Он был не просто профессионалом, он был «художником», он был мастером своего дела. И он получал удовольствие от того, что он делает. Так что таких психов и фанатов своего дела лучше не обижать, а то ещё нагадить под дверью или машину спалить, поэтому улыбаемся и машем.

— Да, — я сказал ему, улыбаясь. — У тебя есть талант. И нам повезло, что мы встретили тебя на своем пути.

Тронутый моими словами до глубины души наёмник показал руками сердечко и свалил куда подальше, не забыв прихватить и свою заострённую лопату.

— Какого чёрта вы сделали с Ленни? — взял слово афрокариец, как только наёмник ушёл. — Больные ублюдки! — рычал негр, стремительно разрывая с нами расстояние.

Это был вакандец, одетый в броню, похожую на переплетение стали и пластика, переливающуюся под лучами солнца. Броня была покрыта сложным орнаментом из кибернетических имплантов, сверкающих яркими цветами.

В его руках сияла высокотехнологичная пушка. Она была тонкой и изящной, но в ней чувствовалась мощь, готовая взорваться в любой момент. Ствол был покрыт сложной системой прицелов. Вакандец всё так же стоял на расстоянии от нас, оценивая ситуацию. И держал пушку на весу, его глаза, скрытые за темным визором, были холодны и бесстрастны.

Он не торопился. А выцеливал нас, словно охотник, наводящий прицел на дичь.

— А ты, значит, последний мутант из списка? — спокойно интересуюсь у афрокарибца.

— Какого ещё списка, что ты несёшь? — «мутант» пошёл в отказную.

Я молча кивнул Гипериону, и он понял меня без слов. В следующий момент я вложил всю свою магию в одно мощное заклинание. Оно было простым, но ужасно эффективным. Молния. Из моих рук вырвался яркий луч света, словно разряд грома, что прорезал воздух, оставляя за собой след из искр и дыма. Молния была беспощадной, она несла в себе не только разрушительную силу, но и мощь небесного гнева.

Вакандец, одетый в кибернетическую броню, стоял неподвижно, словно статуя, и был готов к бою, но он явно не ожидал такой атаки. Молния ударила по нему с грохотом, словно падающий метеорит. Она мгновенно прошила его броню, пронизывая насквозь кибернетические импланты. Вакандец задрожал, от электрического тока. Его броня искрила, издавая жуткий свист.

Как только он перестал искриться, я спокойно подошёл к нему с ножом и забрал душу, поскольку мага я прошляпил, то хоть так отыгрываюсь, а то столько ресурсов коту под хвост или, скорее, наёмнику под ствол? Пистолета… Запудрил мозги, болтливая ряженка.

— Итак… Что у нас дальше по списку? — задумчиво интересуюсь у стоящего рядом Гипериона.