Глава 20, в которой рассказывается, чем чреваты пять минут тишины


Под конец года люди вдруг сошли с ума. Всем срочно понадобилось заказать мебель. При этом не что-то большое, а так, мелочовка. Журнальные столики, винные полки, тумбы под телевизор и даже подставки в ванную для телефона и вина. Влад брался за все. Пусть вещи несерьезные, но денег приносили достаточно, и страничка в соцсетях пополнялась новыми фотографиями.

В последний набор барных стульев, заказ на которые прилетел за четыре дня до Нового года, Влад просто влюбился. Женщина решила сделать своему супругу подарок в загородный дом, но, как это часто бывает, совершенно не представляла, что именно хочет. Поэтому принесла фотографии и попросила разработать дизайн. Влад посмотрел интерьер из натурального дерева, с камином, шкурами и предложил изготовить сиденья стульев из шишечных спилов, залитых смолой янтарного цвета. Получилось настолько красиво, что внутри Влада проснулся мастер, не желающий расставаться со своим творением. Однако денежный перевод, поступивший от заказчицы, примирил его с неизбежной разлукой, а ее восторженные вздохи разлились по сердцу горячей патокой. Хорошо, когда работа нравится не только тебе одному.

Тем не менее у этого бешеного ритма имелся один жирный минус. Яна целыми днями гостила у бабушки. Влад прекрасно понимал, что пожилому человеку крайне тяжело нянчиться с ребенком, как и то, что Янке нужна полноценная семья. Никто в здравом уме не даст ему воспитывать девочку одному, как бы хорошо он ни зарабатывал, а значит, нужно было найти женщину, которая впоследствии заменит Яне маму. С этим расчетом он и общался на сайтах знакомств, но с каждым разом его интернет-разговор все больше и больше походил на собеседование. Все меньше и меньше он «смотрел» на женщин в качестве избранницы для себя и все больше примерял на них роль матери для Яны. В какой-то момент пришло разочарование: стало очевидно, что ни одна из них не примет чужого ребенка. Обязательно будет ревность, перетягивание внимания на себя, а потом и вовсе, как в сказках, одна дочка - своя любимая, а вторая - падчерица, выполняющая всю грязную работу по дому. Нет, такой участи для Яны он не хотел…

Был еще один выход. Внутренний голосок, не громкий, но отчетливо слышимый, твердил сделать тест на отцовство. При положительном результате это решило бы львиную долю проблем.

После того памятного разговора с Вероникой Влад судорожно высчитывал дату зачатия Яны. Сложность заключалась в том, что на учете биологическая мать не стояла, и сколько времени длилась у нее беременность, не известно. Так что вполне вероятна погрешность в две-три недели. Это много. И да, он ходил в бар летом на встречу одноклассников. Погуляли тогда до утра, но не до провалов же в памяти. Влад попытался последовательно восстановить события той ночи и с ужасом осознал, что не помнит все в мелких подробностях. Внутренне похолодев, он набрал одноклассника.

- Привет.

- О, Влад, здорово! Ты куда пропал?! Слышал, тебя жена с ребенком бросила и сбежала, правда что ли?

- Правда, - Влад скривился, - но это не ее ребенок, так что все нормально.

- Офигеть! А чей, твой что ли?

Влад задумался. Он даже мысленно не позволял себе называть Яну своей дочкой. Боялся… Нет, не правды и не своего возможного отцовства. Боялся, что он уберет этот тонкий барьер, что существует между ними, а потом что-то пойдет не так, и ребенка заберут. Почему-то казалось, что будет больно и плохо, а так, не впуская девочку глубоко в душу, расставание пережить должно быть проще.

- Нет, не моя, - наконец выдавил он. – Из отказников взяли.

- А сколько ей лет?

- Малой что ли? Да нисколько, год весной будет.

- Ни фига, вы везунчики! Моя сестра уже четвертый год стоит в очереди на новорожденного отказничка. В школах этих нужных с мужем отучились, уйму справок собрали, анализов сдали, квартиру новую купили и детскую в ней обставили, а ребенка все не дают.

Внутри у Влада все сжалось. Точно отберут. Они с Оксаной школу приемных родителей дистанционно прошли, и специалист из опеки неоднократно говорила о том, что нужно нормально отучиться. Да и жилья своего теперь нет.

- Слушай, так это она тебя с усыновленным ребенком на руках оставила что ли?!

Влад открыл рот, чтобы поправить, но молча его закрыл. Пусть лучше так думает, а то мало ли что.

- Да, но оставить Яну было моим решением. Я, знаешь, что звоню? Хотел спросить о позапрошлогодней вечеринке, ты ж вроде среди нас самый трезвый был. Что там происходило интересного, а то я с середины смутно помню.

- А зачем тебе? Времени уймища прошло.

Приятель искренне удивился, а Влад растерялся. Ответ на этот вопрос он не придумал и теперь судорожно соображал, что ответить.

- Да вот одна девица в телефон написывает, говорит, я ей номер дал в баре, а я хоть убей - не помню, – наконец выдал он.

- Через полтора года? – скепсис в голосе одноклассника давал явно понять, что объяснение трещит по швам.

- Вот меня тоже такая настойчивость смущает, – гнул свою линию Влад. - Понять не могу: это чья-то шутка или я ложную надежду кому-то дал и теперь бумерангом прилетело.

На том конце трубки повисла тишина.

- Ну, не знаю, - протянул собеседник, - в няньки я никому не нанимался… Кроме Ленки, на тебе в тот вечер особо никто не висел, она даже целоваться лезла, но судя по недовольной физиономии, не долезла. А дальше мы девчонок вызвали и поднялись наверх, а ты остался в баре пить, так что прости, дальше я не в курсе.

Влад постучал пальцами по столу. Как клеилась Лена, он помнил, и как он ей объяснял, что она не только его одноклассница, но и Оксанина подруга, после чего та обиделась и ушла. Ребята тоже рассосались, а он остался сидеть за высокой стойкой. Кажется, с кем-то общался. Потом вроде поехал домой.

Короче, ясности рассказ одноклассника не внес и ситуацию не прояснил. Наоборот, одна его часть твердила, что ну не мог он свернуть налево и не заметить, а другая сверлила сделать тест.

В предпоследний день уходящего года Влад вновь отвез Яну к бабушке. Нужно было доделать заказ и съездить купить подарки к празднику.

- Тебе бы поспать, – Сталина Владимировна усадила Яну на развивающий коврик. Кот плюхнулся рядом и громко заурчал.

- В январе высплюсь, когда тишина послепраздничная начнется. У нас в магазине до февраля вообще делать нечего было. Ты прости, что так вышло, я вроде должен с Янкой сидеть, а тут работа прет, и не бросишь.

- Вот и хорошо, а мы справимся, не переживай, я вон краски пальчиковые купила и ватман, так что будем тебе подарок на Новый год делать. Ты какое художественное направление предпочитаешь: абстракционизм, вортицизм или орфизм?

- Вы отмойтесь главное от «-измов» своих! – хохотнул Влад, чмокнул бабушку в щеку и убежал по делам.

- Отмойтесь, ишь, какой скучный. А может, мы нарочно испачкаемся, сфотографируемся, и будет у нас инсталляция. Но это, Яна Владиславовна, запасной вариант, на случай, если муза пройдет мимо. Вот смотри, какие баночки изумительные! Яркие! В них пальчики макать будем и рисовать. Нет, не сейчас. Ты пока в игрушки поиграй, а я кашу поставлю. Творить начнем после обеда, ибо художник должен быть сыт и счастлив. Страдальцев без нас хватает. Вот твой папка, например, он долго собирается глупостями заниматься? Ты слышала, что он мне сегодня заявил, балбес? Ищет он тебе маму, а не себе женщину. Вот воспитывали его, обучали, любили, но мозгов, увы, своих не отсыпали. Та, кого он хочет найти, называется просто – няня. Платишь ей зарплату и никаких хлопот. А ему, чуду, искать нужно не маму для ребенка, а женщину для себя. Вот если найдет ту, с которой тепло будет, то и тебя согреет, и если он будет счастлив сам, то и всем хорошо будет. Только сложно найти золото, если ищешь уголь.

Сталина Владимировна еще разговаривала сама с собой, потихоньку перебирая своих знакомых и размышляя, есть ли среди них достойные девушки. Выходило, что или нет, или уже давно не девушки. Каша мерно булькала на плите, и бабушка далеко не сразу сообразила, что ее что-то смущает, а когда поняла, только и успела сдвинуть кастрюльку и со всей старушечьей прытью поспешить в зал.

Тишина – вот что напугало до пустившегося вскачь сердце.

***

В ветеринарную клинику Наумовых постоянная клиентка позвонила примерно в час дня.

- Мыть пытались? – регистратор Софья задумчиво чесала бровь. - Угу, поняла. А порода какая? Ясно. Ладно. Воротник у вас есть? Надевайте. Подумаем сейчас, кого к вам отправить. Всего доброго.

Девушка с хмурым видом распечатала документы и прошла в комнату отдыха персонала, где вовсю шло корпоративное празднование Нового Года.

- Тут такое дело, - рука вновь потянулась к брови. – Клиентка звонила, говорит, что постоянная. Я карту питомца подняла, действительно, часто обращаются.

- Кто? – Юрий Олегович отвлекся от поглощения салата и повернулся к регистратору.

- Сталина Нестерова.

Главный врач закатил глаза. Порой Софа была бесподобно глупа.

- Животное кто?

- А, сибирский кот Гамлет, семи лет.

- Понял, помню такого, что с ним?

- Ребенок появился.

В комнате повисло молчание. Несколько пар недоуменных глаз смотрели на говорившую.

- Ну, то есть, у хозяйки появился ребенок. Девочка.

- Кот кастрирован, - главрач разлил остатки шампанского.

- Да нет же! – Софья чуть ногой от досады не топнула. – К хозяйке приехала внучка и втерла в кота слайм, ну лизун такой жидкий, знаете? Четыре банки разных цветов. Шерсть у кота слиплась, отмыть клиентка не может, привести тоже, потому что внучка эта маленькая и оставить ее не с кем. Просит врача на дом. Кот попытался вылизаться, теперь в пене, я сказала сверху ошейник надеть.

Миша хрюкнул, Мишина мама прикрыла ладонями лицо, плечи ее содрогались. «Наверное, плачет, сочувствуя животному, - решила Софья. - Что взять с женщины, далекой от медицины, ей такие ужасы, наверное, дома не рассказывают». Даша и медсестра Юрия Олеговича одинаково хмуро смотрели друг на друга, кажется, о чем-то мысленно договариваясь. Сам начальник откинулся на диванчик и, покачав головой, спросил:

- Ну что решили, дамы?

- Я поеду, - Даша поднялась. - Во-первых, я самая молодая, во-вторых, самая трезвая и в-третьих, не отмою, так подстригу.

- Добро, деньги на такси возьми и что на вызове заработаешь, забирай. С наступающим.

- И вас.


Такси довезло до пункта назначения очень быстро. Существенный плюс маленьких городов – все находится рядом. Шофер, улыбчивый усатый дядька в красном колпаке, поздравил с наступающими праздниками, взял оплату и укатил за новым заказом. Даша набрала код домофона и через несколько минут уже была у двери клиентки. Невысокая худая женщина с короткой модной стрижкой открыла дверь. Хозяйке было хорошо за восемьдесят, но возраст свой она носила с достоинством. Прямая спина, ухоженные руки, никаких халатиков и тапочек. Широкие брюки и черная водолазка. На лице легкая косметика. Даша замерла на пороге.

- Эээ, Сталина Владимировна? – получилось как-то вопросительно.

- Можно просто Сталина или бабушка Сталина, - улыбнулась женщина. - Проходи, не стой, мне сказали, что ты подъедешь. Дарья, верно? Ветеринар?

- Медсестра и грумер. Я учусь еще.

Даша зашла в маленький коридор. Поставила свою огромную сумку с инструментами и стала раздеваться.

- На каком курсе?

- На первом магистратуры. Я после бакалавриата.

- По-старому пятый курс, верно? Наслышана об этой образовательной химере. Решили на болонскую систему перейти и создали невесть что. Нравится хотя бы учиться или куда родители отдали, туда и пошла?

Даша немного смутилась.

- Нравится. Это был мой выбор, мама хотела меня в мед отдать, у нее там и подвязки были. Вступительные те же, но мне как-то животные понятнее людей.

- Ну, проходи в гостиную, посмотришь на своего пациента.

Пострадавший, облаченный в ветеринарный воротник, лежал на диване и вид имел абсолютно несчастный. Некогда длинная рыжая шерсть слиплась цветными комками. Рядом, держась за подлокотник, стояла пепельноволосая девчушка с потрясающе курносым носом и ямочками на розовых щеках. Она эмоционально акала и пыталась гладить кота, но после каждого раза вытирала руку о рубашку.

- Ака! – вновь раздался возмущенный возглас. Кот отвернулся и закрыл глаза.

- Ага, совершеннейшая ака, - согласилась Даша, - что, Одуванчик, раскрасила своего приятеля, а ему не понравилось? Привередничает?

Девочка запищала. Даша села на корточки и потерла между пальцами шерсть. Слизкая дрянь тут же прилипла к коже.

- Что за сопли Венома? – Дарья полезла в сумку за влажными салфетками.

- Я без очков была и перепутала банки в магазине, думала краски, а оказался слайм какой-то. Честно не знаю, для каких диверсий он нужен, но даже с паркета только порошком снялся.

Даша подперла кулаком подбородок.

- Нет, порошком мы кота тереть не будем, а вот маслом попробуем. У вас стол удобный есть, на который перенести нашего страдальца можно?

Стол нашелся, как и бутылка оливкового масла.

- А попроще ничего нет? – Девушка с сомнением повертела стеклянную бутылку.

- Только такое, да вы лейте, мне для Гамлета не жалко.

Даша кивнула, смочила ватный диск маслом, взяла первую прядь и начала оттирать. Процесс шел медленно. Слайм отходил плохо, несколько раз приходила мысль сдаться и побрить беднягу под сфинкса, но кот терпел, иногда мурчал, и Даша не могла его подвести. Мелкая девочка Яна оказалась ужасно любопытным ребенком, она норовила выпотрошить сумку с инструментами и обслюнявить содержимое. Пришлось отделаться малой кровью, отдать ей на растерзание рулон одноразовых полотенец. Даша показала, как их отрывать по перфорации, и ребенок «занялся делом» минут на двадцать.

- Какая усидчивая малышка! – Даша с уважением посмотрела на сосредоточенную Яну.

- Шило в попе и моторчик в пятках. А как ползать да вставать стала, так ни минуты покоя. У меня елка вот на шкафу стоит. У вас есть дети?

- Нет, - Даша мягко улыбнулась, - и братьев с сестрами нет. Но к нам в клинику часто с детьми приходят, с маленькими и большими. Мы даже живой уголок завели. Там черепашка, кролик, рыбки. Я смотрю, кто как ведет себя. Все очень по-разному. И животные на детей реагируют не- одинаково. Это видно по ушам, хвосту. Вот Гамлет ваш сейчас страшно обижен, но он не шипит, не царапается. И я более чем уверена, что если Яна завтра придет к нему с ножницами, то у вас будет фигурно подстриженный кот. Животное видит, что перед ним ребенок, и не вредит ему. С другой стороны, внучка ваша за хвост его не тянет, усы не отрывает, не бьет. Стояла, жалела. Это очень хорошо. Спят вместе?

- Да, когда у меня. Я сначала гоняла, потом он на меня шипеть начал, паршивец, и я оставила.

Даша покивала.

- Кстати, насчет сна, девочка подвисает, кажется. Она днем спит?

Сталина Владимировна присмотрелась к затихшей Яне, потом подхватила ее на руки, отнесла в кроватку и через несколько минут вернулась к Даше. За следующие два часа бабушка Влада вызнала о молодом ветеринаре все подробности. Девушка ей понравилась, спокойная, уверенная, обстоятельная. Где-то проскакивала молодежная дурь, но Сталина помнила себя в двадцать два и как она чудила. Отучилась на технологическом факультете до пятого курса, забрала документы и перевелась на второй курс театрального. Отец ее тогда выпорол, а она, оставив клок волос в его кулаке, убежала из дому. Устроилась работать сторожем в городском театре. Там и жила. Потом, уже будучи молодой актрисой, крутила роман сразу с двумя поклонниками, что по советским меркам было совершенно неприлично. Пришлось выйти замуж. За третьего. Через два года скандалов, собирания чемоданов, выкидывания вещей из окна ей захотелось спокойствия, тут и подвернулся капитан корабля. Ветеран войны. На пятнадцать лет старше. Строгий, надежный. Он и смотреть не желал в сторону ветреной актрисы. Но чего у Сталины было с лихвой, так это упорства. Она развелась с мужем и планомерно, день за днем, добивалась своего капитана. Через полтора года ветеран был повержен. Он сделал ей предложение, как положено, с кольцом, но вместо цветов подарил кактус и обещание убить в случае измены. Вопреки всем ожиданиям Сталина стала прекрасной супругой, и они прожили с мужем тридцать лет душа в душу, вырастили двух сыновей. «Пик глупости - уничтожать то, чего добился своим трудом и упорством, будь то дом, профессия или семейное счастье», - сказала она как-то, когда ей задали вопрос о причине столь разительных перемен.

Загрузка...