Кто я?

Глава 7

- Извините, лейтенант, за нейронкой глаз да глаз нужен. Пока она результаты обследования в полицейский канцеляризм переведёт, обязательно чего-нибудь перепутает. В прошлом месяце, вместо перелома шейки бедра, указала перелом шеи. По её мнению, слово «бедро» является избыточной информацией, - Ирбек Мусаевич хлопнул в ладоши и принтер зашуршал, выплёвывая листы медицинского заключения.

- Так, что с Сафоновой? – нетерпеливо елозя, спросил Черов, - Неужто правда беременна?

- Да не, совсем чуть-чуть, - врач показал пальцами размер спичечного коробка, потом засмеялся и добавил с серьёзным видом, - Ошибку полностью исключаю. По просьбе Михаила Даниловича взял у обоих кровь на токсикологию. Заодно провёл все доступные исследования, в том числе и анализ на общий В-ХГЧ. Он то и показал раннюю стадию беременности.

- А токсины?

- Чисто. Причём гражданка Сафонова утверждала, что парень страдает лёгкой степенью ассоциативного расстройства и регулярно принимал препарат на основе имипрамина. Так вот, это вещество имеет свойство накапливаться в организме. А раз он чист, следовательно, гражданка Сафонова врёт. Или, как там правильно? Вводит в заблуждение?

- Обалдеть! – откровенно признался Черов.

- А чему вы так удивлены? Надеюсь, ребёнок не от вас? А то неудобно получится.

- При обыске у неё изъят блистер с противозачаточными. Значит, она предохранялась.

- Ну, товарищ милиционер, природа порой такие коленца выкидывает, что медицине только завидовать приходится. Я бы на другое обратил внимание.

- Неужели непорочное зачатие?

- У вас, лейтенант, похоже пубертатный период в самом разгаре, - хмыкнул врач, - Беременность – это абсолютно нормальный процесс. Не вижу смысла заострять на нём внимание. Другое дело состояние парня. Нам удалось получить его медицинскую карту и там чётко прописано, что у малого, мягко говоря, наблюдалась заторможенность. Брадипсихия, выражаясь научным языком.

- То есть, он умственно отсталый?

- Неверный термин. Несомненно, это тоже психическое расстройство, но никакого отношения к биполярочке не имеет. Ей присущи снижение темпа речи, слабость эмоциональных реакций, а главное отсутствие интеллектуальных процессов. Заметьте, я только что общался с Тимофеем и могу ответственно заявить, что его айкью гораздо выше среднего.

- А эту самую, брадипсихию, можно симулировать?

- Товарищ лейтенант, устанавливать и доказывать что-то – это ваша работа. Я свою выполнил!

Ирбек Мусаевич подписал заключение, поставил на каждом листе штамп медицинского учреждения и личную печать. Затем сунул бумаги в файл и протянул Черову.

- Пришлю наряд для охраны, - пообещал лейтенант и вышел из кабинета.

Вернувшись в участок и отпустив старшину, дав указание не только сделать несколько копий видеозаписи, но заказать нейронке текстовый отчёт, Черов ощутил глубокое возмущение желудка. Даже слегка покраснел, вспоминая с каким жаром доказывал маме, что не нужно звонить каждый раз, напоминая о необходимости покушать.

Посетовав, что во взрослой жизни нужно самому планировать распорядок дня, направился в столовую.

- Что дальше намерен делать? – спросил полковник, дозвонившись на планшет в тот момент, когда Черов примеривался к ватрушке и компоту.

- Нужно выставить наряд в больнице.

- А почему сразу не сделал?

- Михаил Данилович, - начал оправдываться Черов, будто нашкодивший третьеклассник, - В животе так заурчало, что решил перекусить. Мама всегда говорила, что отец страдал от язвы, потому что постоянно пропускал обед.

Лицо полковника на экране умилительно разгладилось, губы сложились бантиком и показалось, что сейчас он скажет, что-то вроде: утипусички. Но вместо этого он грозно зарычал:

- Бегом!

Размахивая, завёрнутой в салфетку, ватрушкой, Черов примчался в дежурку, когда бумаги уже были оформлены, а двое постовых лениво зевали. Требовалась только его подпись.

Расписавшись и впервые прокляв систему ежедневной отчётности, без которой никто не мог шагу ступить, лейтенант отправился в кабинет оперативного состава.

*

Дождавшись, когда медсестра отключила капельницу с витаминным набором, Тимофей спросил о своей подруге.

- С ней всё в порядке, но Ибрек Мусаевич, переживает за состояние плода. Поэтому назначил гораздо больше препаратов. В том числе для сохранения беременности.

- Маша беременна? – округлил глаза парень.

- Вы не знали? – улыбнулась сестричка, - Тогда поздравляю! Вы, как молодой отец, имеете льготы согласно пункту 16 закона о господдержке «Молодая семья».

- Где сейчас Маша? Я могу её видеть?

Сестра замялась, но прямых указаний запрета она, видимо, не получала, поэтому разрешила.

- В палате напротив. Номер семь. Думаю, ей будет приятно увидится с отцом ребёнка. Она сама была в шоке от слов доктора, но уже успокоилась.

В коридоре Тимофей прежде всего нашёл табличку с указанием отделения в котором находился, затем изучил стенд с планом эвакуации. Оглядевшись и сообразив, что выход находится за комнатами для медперсонала, двери которых открыты, прошёл в помещения с цифрой семь.

Девушка находилась одна в четырёхместной палате, что показалось странным. Жители Отрадного то ли редко болели, то ли комнату освободили специально под размещение гостей из Сити. Он уже сообразил, что городских в провинции либо не любят, либо относятся настороженно.

- Привет, подруга! – стараясь говорить, как можно жизнерадостней, Тимофей, прихватив стул от стены, уселся в ногах кровати.

- Тоже мне друг… - девушка прошептала какое-то ругательство, отложила планшет и добавила, - Сначала друг, потом присунул вдруг. Таких друзей, за хобот и в музей. Как мамонтов.

- Почему мамонтов? – опешил Тимофей.

- Они волосатые.

- Ты всерьёз считаешь, что я отец ребёнка? С ума сошла?! Мы с тобой знакомы второй день!

- Откуда мне знать, что ты не врёшь? Я ничего не помню!

- Ты же многое вспомнила, когда купила планшет!

- Ни черта не вспомнила! Просто поняла, что из этого времени. Мне всё знакомо! Всем умею пользоваться! Я есть даже в общей базе! Но абсолютно не помню себя, - последнее она проговорила таким упавшим голосом, что Тимофею захотелось не просто посочувствовать, а обнять и утешить.

Он сдержался, понимая, что Мария, скорее всего, неверно истолкует его порыв. Вместо сочувствия решил приметить ту же тактику, что и на опушке. Отвлечь внимание от себя.

- А если в том и состоит суть игры? Так было задумано изначально?

- Ты про беременность или отсутствие воспоминаний.

- Память мы уже обсуждали, - напомнил Тимофей, - Ты предположила, что рано или поздно она вернётся. Я о беременности.

- Хочешь сказать, что один из игроков должен быть в положении?

- Нет! Мужик не может забеременеть! Речь о том, что по условиям игры мы должны встретиться, влюбиться и потрахаться.

Девушка с таким сожалением посмотрела на Тимофея, что тому стало стыдно за невольную импровизацию.

- И от кого тогда я залетела? От святого духа? Меня трахнул курьер, пока вёз на опушку? Ты называешь себя аналитиком, а сейчас сморозил такую чушь, что стыдно за твоих работодателей.

- Извини. Сглупил. Но версию стоит принять к рассмотрению.

- С какого бока? Ты предположил, что смысл игры влюбиться в друг друга? Так? А если я на девятой неделе беременности, то получается, что я нарушила правила игры? Неужели организаторы не проводили медосмотр участников? Это обязательная процедура!

- Я уже высказывал предположение, что они дилетанты.

- Это ты дилетант-аналитик! Провернуть такую операцию с похищением, вывозом в определённую точку, прикрытием от правоохранительных органов, которые ничего не заметили, хотя любой участок просматривается несколькими камерами и анализируется ИИ.

- Вот сейчас ты меня шокировала, - Тимофей не только опечалился, но и зачем-то протёр кулаком сухие глаза.

Вероятно, в прошлом он был очень сентиментален и готов расплакаться по любому поводу. Так, во всяком случае, показалось Марии.

- Что тебя расстроило?

- Если у вас анализом занимаются не операторы, а искусственный интеллект, значит я последний человеческий аналитик на земле. Хотя, по сравнению с твоим положением, моё открытие ерунда. Получается, прогресс победил и людям больше не нужно заниматься бюрократической рутиной? Обидно, конечно, но это настоящая революция в развитии нашей цивилизации.

- Ты опять путаешь основополагающие понятия. Прогресс – это эволюция, а революция скорее шаг назад в развитии общества. Или смена основного вектора движения. В любом случае, торможение, ради переосмысления и выбора нового пути. Ты же должен знать историю, если твой мозг работает по принципу поисковой программы. Хоть одна революция способствовала внезапному росту экономики, промышленности, науки, да и, вообще, благосостоянию людей?

Тимофей замолк, будто набирал запрос в браузере и читал полученные ответы.

- Согласен. Революции вызывают коллапс во всех сферах государственного управления, - наконец признал он, - У вас изменилась философия. В моё время любое новшество называли революционным. Особенно в моде, айти-технологиях и в изучении космоса. Так и писали в СМИ: революция в женских купальниках или революционный метод вживления чипов в мозг человека.

- Это другое! – хмыкнула Мария.

- Вот сейчас ты мне напомнила политиканов из ЕС и ООН. Те тоже твердили: «это другое»!

- Глупость всё это, - Мария подобрала планшет и улыбнувшись, приказала, - Привет, Ясень, назови мне последнее эволюционное достижение в мире моды!

- в 1956 году костюмер фильма «Запретная планета» сделала несколько мини-юбок для актрисы Энн Фрэнсис, - произнес мужской голос с приятным бархатным тембром, - Позже, в 60-х годах идею подхватил английский модельер-дизайнер Мэри Куант. Но журнал «Vogue» считает, что идея мини-юбок принадлежит дизайнеру Джону Бейтсу.

То, что голосовой помощник не пользовался безликим синтезатором речи, Тимофея не удивило. Ещё в мотеле он отметил, что сексуальный голос Кристины звучал как живой. В конце концов, память услужливо подсказывала, что в его время уже существовали способы копирования манеры и тембра конкретного человека. Уверяли, что в купе с оцифровкой лица эта технология заменит актёров и ведущих новостных программ. Похоже, так и случилось.

Впрочем, чтобы не показать себя лохом, решил поспорить с умной машиной:

- Насколько знаю, короткие юбки использовались и ранее.

- Совершенно верно, - произнёс робот, выполняя второй закон Айзека Азимова, - Но это были частные случаи. В шестидесятых годах двадцатого века произошёл эволюционный скачок, и мода на мини-юбки приобрела глобальный размах, став повседневной одежной для миллионов женщин. Далее следовали только доработки и оптимизация.

- Странно… То есть непривычно. А разве использование липучки менее значимо для развития моды?

- Идея ленты-контакт пришла в 1941 году швейцарскому инженеру Жоржу де Местралю, патент был получен в 1955 году. Согласитесь, по времени это произошло раньше.

- Блин, - вздохнул Тимофей, - Как же трудно спорить с роботом!

- Возможно, вы захотите узнать кто и когда изобрёл застёжку-молнию? – услужливо предложил голосовой помощник и, к своему ужасу, Тимофей услышал в нём иронию.

Эта программа реально троллила его!

Решив, что обида на виртуального помощника вызовет насмешки со стороны Марии, парень проигнорировал синтезатор и обратился непосредственно к напарнице:

- В моё время, ИИ не позволял себе перечить своему хозяину.

- Первая интегральная схема была создана в 1958 году… - невозмутимо начал приятный баритон, но Тимофей раздражённо бросил.

- Заткни его!

- Не нервничай, Тим, - ласково произнесла Мария, как тогда в мотеле, когда уговаривала не беспокоится по поводу полиции… тьфу, блин, милиции, - Спасибо, Ясень, режим ожидания. Он, кстати, прав. Большинство эволюционных открытий произошли в благословенном двадцатом веке. Позднее, мы только совершенствовали и модернизировали изобретения. Наверное, поэтому ты не чувствуешь себя как «Вовка в Тридевятом царстве».

- Ты смотрела мультики?!

- Это детство, Тим, а оно не вписывается ни в эксплицитную, ни в имплицитную память. Сохраняется на уровне рефлекторных знаний, а, точнее, инстинктивных рефлексов.

- Ты всё-таки врач! – убеждённо подытожил Тимофей.

Они беседовали долго, пытаясь разными способами вызвать воспоминания собственной жизни, когда в палату вошла сестра, толкая перед собой сервировочный столик.

- Я так и думала, что вы оба будете здесь. Для соблюдения режима необходимо поужинать. Потом можете продолжить общение. Доктор считает, что это благотворно скажется на вашем эмоциональном состоянии.

- А можно я останусь ночевать в этой палате? Здесь три свободные койки и обещаю, что не буду нарушать режим.

Сестра переложила тарелки на обеденный стол, пожала плечами и сказала:

- Подобные решения я принимать не могу, но доложу Ирбеку Мусаевичу. Ужинайте. Когда вернусь за посудой, сообщу его мнение.

Больничная еда не чета ресторанной, однако отвращения не вызвала и оба быстро умяли кашу с кусочками фруктов. После чего, реально почувствовав голод, дружно проглотили булочки, запивая сладким компотом. Чувства насыщения столь скудный ужин не вызвал, но бежать за добавкой посчитали неразумным. Не стоило нервировать персонал, особенно, если хочешь получить уступку, в виде разрешения остаться на ночь в одной палате.

Медсестра вернулась через полчаса, толкая перед собой всё ту же тележку.

- Ибрек Мусаевич, не возражает, чтобы вы занимали одну палату. Только, - сестра понизила голос до шёпота и доверительно подмигнула, - Ежели вас приспичит, не забываете о видеокамере. Отключить её никто никому не позволит, так что, рекомендую, накрыться одеялом.

- Да мы… - начал было Тимофей, глядя на хихикающую подружку.

- Да, ладно. Я что совсем ничего не понимаю? – отмахнулась сестра и плотно притворила за собой дверь.

- Как думаешь, местные знают про нас? – тихо спросил Тимофей, косясь на антивандальный конус видеокамеры.

- Опять намекаешь, что игра началась? Тогда, что нам делать? – высказала свои страхи Мария.

- Блин, Маша! Это ты всё время твердишь про какую-то игру! Забыла? Я предполагал совсем другое! Опять же, вспомни собственное утверждение о верности первого впечатления! Я – попаданец! Этот мир не мой! Тому куча подтверждений! Ты больше про игры знаешь, тебе и принимать решение!

- Не психуй, Тим! Давай спокойно думать! Вдохни глубоко… Задержи дыхание… Медленно посчитай до трёх… Выдохни ртом… Выпусти весь воздух из лёгких. Молодец! Повтори ещё пять раз. Медленно. Это успокоит тебя.

Тимофей сидел и проделывал дыхательные упражнения, вспоминая, что подобное уже читал у Макса Фрая в «Лабиринтах Ехо» и смотрел в «Звёздных войнах». Про недавний голод забыл. Страх перед неизвестностью по-прежнему присутствовал, но отступил на второй план, уступив место желанию детально осмыслить произошедшее с ним… С ними, потому что он внезапно почувствовал ответственность за эту девочку, которая, во всяком случае внешне, немного младше него.

Мария не торопила. Дождалась, когда напарник поднимет взгляд от пола и в зрачках тупая безнадёга сменится искрой осмысления.

- Готов? Твои предложения?

- Думаю камеры нам стесняться не имеет смысла. Если врач и персонал в курсе того, что с нами произошло, то любое наше намерение они воспримут, как согласие вступить в игру. Если нет, то тут два варианта. Первый, они обо всём доложат полиции, переложив, тем самым, ответственность на правоохранительные органы. Второй… этот Ирбек Мусаевич, примет волевое решение и упрячет нас в психушку. Оба варианта будут означать, что врачи не в курсе нашей ситуёвины.

- Это внешние факторы. Нам что делать?

- Внешний фактор сейчас определяющий! – твёрдо гнул свою линию Тимофей, - Если ты права, и мы вляпались в какую-то игру, то наши похитители гораздо продуманнее, чем мы полагали до этого. Они знают, что сами не определим, что от нас требуется. Должны быть какие-то подсказки. Или триггер, который запустит игру, стимулирует нашу реакцию, направит её в нужное русло.

- Значит ждать? А если ты прав, и мы оба попаданцы? – осмысливая предложение напарника, спросила Мария. – Что должны делать попаданцы, попав в новую локацию?

- Забей, - устало отмахнулся Тимофей, - Книжные советы нам не подойдут. Их придумывают, чтобы позабавить читателя и заработать бабло на продаже книжек. В нашем случае лучше ждать и надеяться на благоприятный исход. Мы, хвала всевышнему, попали не в рабовладельческий мир, не в фэнтези с кровожадными орками, а в нормальную цивилизованную локацию.

- Значит, необходимо всё рассказать тому молоденькому лейтенанту? Думаешь, он поверит?

- Думаю, нас отправят в инстанцию повыше. Что у вас? ФСБ?

- А те передадут в какую-нибудь лабораторию, где нас будут исследовать под микроскопом.

- Хреновая перспектива. В вашем мире можно затеряться?

- Уехать в глушь и не пользоваться электронными гаджетами.

- Чем это отличается от тюремной камеры?

- Свободой. В камере ты не сможешь закрыть за собой дверь. Её запрёт надзиратель. А в Сибири можно поселиться в таёжной деревеньке, где люди не суют нос в чужие дела и не пользуются благами цивилизации. Я в интернете нашла как минимум восемь таких поселений. Они не пускают к себе ни журналистов, ни надзирающие органы. У них даже есть особый статус и неприкосновенность. При условии, не покидать означенную в договоре территорию.

- Это далеко?

- Ближайшее в полутора тысячах километров.

- Охренеть! Допустим, мы сейчас сбежим, как доберёмся при тотальном контроле искусственного интеллекта?

- Я уже думала. Тут главное неожиданность. И придётся добираться на своих двоих. Любое транспортное средство оснащено либо автопилотом, либо системой блокировки двигателя.

- Какой-нибудь писатель наверняка придумал бы способ. Нашёл водителя-диссидента, который выключает систему контроля. Вон в «Игре в кальмара» полицейский проник на сверхсекретную баржу, сбросил за борт охранника, шлындал всюду как родной и его никто не смог вычислить. Эпизод смешной и притянутый за уши, но в кино это всегда прокатывает.

- Нам не дали сценарий, - вздохнула Мария, - Нашу книгу придётся писать самим.

Солнышко за окном село и стекло превратилось в чёрный проём, ведущий в неизвестность. Сверху рассыпалась горсть тусклых звёзд, лишённых романтического шарма, если наблюдать за ними из освещённой комнаты. Снизу, смутно проглядывали парковые фонари, окружённые жёлто-оранжевым ореолом, словно кто-то развесил вдоль дорожек миньонов.

Возбуждение, подпитываемое бешено вырабатывающим адреналин организмом, исчезло. Его сменила не просто расслабленность, а натуральная вялость, при которой лень не только говорить, но и думать.

- Утро вечера мудренее, - напомнила Мария, видя, как мается Тимофей, борясь чарами Морфея, - Скорее всего, в состав капельниц входили седативные препараты. Это не значит, что врачи желают нам зла. Так принято по инструкции.

- Всё-таки ты врач, - убеждённо констатировал Тимофей, расстилая соседнюю кровать.

- На врача нужно учиться шесть лет. Потом ординатура, практика… Я видела себя в зеркале. Два курса максимум.

Спорить не было сил, и Тимофей закрыл глаза, едва только голова коснулась мягкой подушки, пахнущей медикаментами и антисептиком.

Некоторые говорят, что сон – это репетиция смерти. Душа отправляется летать, блуждая по бесконечным уровням фантазий…

Здание содрогнулось от мощного взрыва. Задребезжали стёкла в оконных рамах, но выдержали. Взрывную волну приняли и погасили стены палаты. Рифлёная вставка входной двери лопнула. Осколки чуть-чуть не долетели до кроватей. Большая часть удержалась на нитях армированной основы. Через дыры в комнату ворвался затхлый воздух, наполненный частицами пыли.

Одновременно с этим взвыла дежурная сирена и включились противопожарные распылители.

Тимофея сдуло с койки, но не взрывной волной, а желанием спасти подругу. Он не знал, где взрыв, будут ли ещё и какие их ожидают последствия. Он просто схватил девушку и утащил, вместе с одеялом, под кровать.

- Ты хотел триггер? – обнимая, накрывшего её своим телом, Тимофея, прошептала Мария, - Ты дождался его.