Кудрявый сезон

24

Ник

Сегодня у нас был дружеский благотворительный матч, куда отобрали лучшие баскетбольные команды города, в том числе и школьные.

— Я вообще не понимаю, как мы будем к экзаменам готовиться. Тренировки сжирают слишком много времени, — пока мы сидели в ближайшем от спортивного комплекса, кафе, Тима куда-то понесло. — И зачем это нам? Вот ты, Ник, собираешься свою карьеру связывать со спортом? — я мотнул головой, говоря этим жестом «нет», доедая свой греческий салат. — Вот и я о том же. Нам даже дополнительные баллы при поступлении не дадут за спорт подобного уровня… Экзамены на носу, а мы тут торчим. Это вообще законно эксплуатировать детский труд?

— Эй, дите, что случилось? Куда тебя так внезапно понесло? Тииим? — я вылупился и демонстративно потянулся к нему через стол, облокотившись руками. — Может, расскажешь, что произошло?

— С чего вдруг? — фыркнул Тим.

— Уууу, какие мы нервные! Поделись, может легче станет.

— Ой, кто бы говорил! Ты-то мне сам много рассказываешь? О твоих нервных срывах можно только догадываться. И ты, скорее, даже рад сбежать из этой треклятой школы на пару дней, лишь бы в лишний раз не сталкиваться с нашей именитой сладкой парочкой, от которой даже уже меня тошнит.

А вот последнее, прям, в самое сердце. Ножом.

— Твоя взяла, — похлопал я друга по плечу, и присел обратно на свое место. — Ну, так что?

— Киру помнишь? Из параллельного класса?

— Ту рыжую стерву, которая бортанула тебя? Конечно, помню. Ну и?

— Ну, ты тоже не перегибай палку. Что сразу стерва-то?

— Прости, дружище. Это первое что пришло на ум, когда ты о ней заговорил. И вообще с чего вдруг ты вспомнил про нее? Она уже давно с нами не учиться. Я уж думал ты и забыл ту дурацкую историю, которая вас связывала. Господи, Тим, как вспомню. Ты же умный парень…

— Я когда ходил в медпункт, здесь в комплексе, в коридоре с ней столкнулся. Прикинь? И она, походу, меня совсем не узнала…

— Еще бы! Ты так вымахал за последние два года. А каким красавцем стал, так я вообще молчу, — играючи, бросил в его сторону скомканную бумажную салфетку.

— Ну, спасибо, друг! То есть ты хочешь сказать, что раньше я был не очень? — с обидой в голосе произнес Тимур.

— Ну, не-то-что- бы… Просто сейчас ты прям один в один Ален, мать его, Делон.

— Такой же дряблый и старый?

— Ой, все прекращай цену себе набивать. Ты понял, о чем я. Кароч, забей. Ну, ты ее встретил? И что дальше?

— И опять двадцать пять, — взгрустнул Тимур, посмотрев в сторону улицы через панорамное окно заведения.

— Ох, Тим, я помню твое состояние. Это было не самое лучшее зрелище.

— Мы тогда все были в херовом состоянии.

— Что правда, то правда, — вздохнул я, придаваясь не очень приятным воспоминаниям.

— Чет перемкнуло, знаешь. Как увидел ее, так будто во «вчера» вернулся. Думал, там же грохнусь от нехватки кислорода или разревусь, как девчонка.

— Блин, старик, мне так жаль. Я в этих сердечных делах сам профан, ты же знаешь… Я даже не знаю, что тебе сказать… — я искренне ему сочувствовал, ибо именно сейчас понимал, что может человек в такие моменты чувствовать, а еще вспоминая, как он по ней убивался тогда… — Ты крепись. Другого выхода нет.

— Ник, даже ты сломался. А ты куда крепче меня духом. Посмотри на себя, ты же на глазах чахнешь, хоть и тщательно это скрываешь, — говорит он, а у меня дыхание в этот момент перехватывает, когда я думаю об этом, а если быть точнее о НЕЙ. — Ты бы видел себя со стороны, только слепой не заметит, как ты с нее глаз не сводишь. Я вообще не понимаю, как ты справляешься? Меня тут от одной встречи повело, а ты, блин, живешь с ней под одной крышей. Это же свихнуться можно, Ник! Предмет твоего обожания на расстояния вытянутой руки, а ты просто смиренно наблюдаешь, как она с другим мутит, при том что ни с кем-то там, а с самим Воронаевым. Как ты, бл*ть, справляешься, вот что я хочу знать! Как?

Я бы очень хотел дать ему какой-то дельный совет и поддержать. Но я не знал как.

А справляюсь ли я?

Я пытался выбить клин клином, но это не сработало.

Более того, я уже давно не виделся с той же Эланой. Не хочу.

Все началось с администратора из отеля в Шерегеше. У нас ничего не получилось.

Лежит голая горячая женщина под тобой, изнемогая от желания, а тебе не хочется. Когда такое вообще было? И я поначалу не особо придал этому значения, но когда это повторилось уже с Эланой, тогда крепко задумался.

— Я не справляюсь, Тим. Не справляюсь, — глубоко вздыхая, ответил я ему. — Но надеюсь, что когда-нибудь пройдет. Черт подери, я не знаю, должно же пройти. Что там прожженные люди на эту тему говорят? — улыбнулся я через силу. — Вот посмотри хотя бы на моего отца. Женился даже во второй раз. Значит, это все возможно пережить, я так думаю. Нужно всего лишь выждать какое-то время. Тем более, какие наши годы, правда же?

Тимур молчал, продолжая смотреть куда-то вдаль через окно.

— Я вот задумываюсь. Почему именно она? Те же глаза, уши, руки, ноги, все как у всех. Столько вокруг людей одинаково красивых и умных, и с харизмой через край. А вот почему-то цепляет какой-то один единственный человек. Ты думал об этом? Вот в твоем случае, почему именно Ника? Почему ты не втрескался в ту же Элану, например, в конце да концов в Варю. О, господи, Ник, ты ведь даже пытался, как нормальный человек, строить с ней отношения вопреки своим принципам. И ничего. Тебе всегда было все равно и это чувствовалось. А тут ты ничего не говоришь и не рассказываешь толком, но и без слов все понятно, что ты влип.

— Капец, ты загнул, Шаталин! Вообще-то Я планировал сегодня играть роль твоего психолога. Ловко ты переводишь тему на меня.

— Я просто размышляю, Ник. Не подумай, я не хочу тебя как-то задеть или расстроить. Просто мне сейчас паршиво и я пытаюсь понять, как выйти из этого состояния. Я задаюсь вопросами, в попытке понять, как это все работает, чтобы помочь себе.

— Я тут подумал… Может, я поэтому о НЕЙ не говорю? Потому что мне становится от этого только хуже. Может, я боюсь, что если я произнесу это вслух, назову вещи своими именами, это все станет реальностью. А так я просто в своей голове мусолю, что напоминает порой бред сумасшедшего. Мой мозг, наверно, так и думает: «А этот-то дурачок», и не воспринимает всерьез ни меня, ни мои мысли, то есть не видит никакой опасности. А может, сейчас, говоря все это, я тоже пытаюсь себя обмануть. Как-то все сложно, или я так завернул, — засмеялся я. — Вот смотри, ты не виделся с Кирой столько времени, мы даже не говорили о ней ни разу за все эти годы, и все было вроде как нормально. А сейчас ощущение такое, что чем больше ты говоришь о ней, тем только хуже тебе от этого становится. Может, мы, твою мать, просто любим драматизировать?

— Королевы драмы! Да, это мы с тобой, Ник. Ха-ха. — наконец, засмеялся и Тимур. Это был хороший знак. Возможно, ему лучше. — Да, Ник, это полный здец. Давай попросим счет и пойдем, — махнул он рукой в сторону официантки, — пока нас Геннадич с собаками не вышел искать.

— Ты точно в порядке? Может, да ну его нафиг, эту игру, езжай домой. Скажу Геннадичу, что у тебя температура поднялась или понос с золотухой начался.

— Не-не, все ок, Ник. Спасибо, что выслушал. Мне лучше. А ты явно врешь, когда говоришь, что справляешься, отмалчиваясь. Говори, друг, делись, не сходи с ума в одиночку, — похлопал он мне по плечу, когда мы вставали из-за стола. — Ладно, погнали.