Кудрявый сезон

5

Ник

Мы с Тимуром входили в основной состав школьной команды по баскетболу. Как раз были на очередных соревнованиях, когда в чат нашего класса с грохотом ворвалась новость о том, что молодую практикантку Марию Николаевну отстранили от уроков за «неподобающее поведение» в стенах школы после того, как в сети завирусилась наша с ней фотография, на которой мы обжимались у доски тогда в ее кабинете. Твою ж…

Как только мы вернулись и вступили за порог школы, меня вызвали к директору для выяснений всех обстоятельств. Я стоял на своем и уверял, что это фотошоп, но походу не помогло, Машу попросили покинуть школу, правда, обещали, что никак в ее деле это не отразиться в силу того, что я уже был совершеннолетний, как я понял. В общем, администрация постаралась замять дело, потому что никому такая «популярность», которая порочила честь школы, не была нужна.

Да, и Петр Васильевич, наш директор настаивал на том, что в этом во всем была моя вина. Я уже давно прославился своими выходками, да к тому же, мне вменяли статус ловеласа школы, который не пропустит ни одну юбку. С последним я не был согласен, но слава шла впереди меня.

Пока был в кабинете директора, также всплыл разговор о Новенькой, которой я, судя по словам Петра Васильевича, не давал прохода, или если говорить его словами «терроризировал». Ах, вот оно в чем дело. Неужели наша воительница за справедливость все же проболталась?

Маленькая дрянь.

Не мог до конца поверить в это, но эмоции брали вверх и накрывали с головой.

После встречи с директором, на которой была и сама Маша, только ушла раньше, а меня задержали, я решил ей позвонить, чтобы поинтересоваться ее состоянием, ну и извиниться. Но не смог дозвониться. Судя по резко обрывающимся гудкам, она внесла меня в черный список.

Прекрасно!

Я чуть было не сорвал злость на своем телефоне, но сдержался. Решил отдышаться, успокоиться и пошел в сторону стенда, чтобы глянуть расписание девятого «А» класса, чтобы встретиться лично с той, которая, возможно, и явилась причиной всех моих бед. Да, конечно, мне только с малолетками не хватало выяснять отношения, но надо было ее уже поставить на место, кажется, она вообще попутала все берега.

А еще по классу ходили слухи, как Коля Смольянинов рассказывал всем, что Кудряшка подходила к нему и просила его поддержать в заговоре против меня, предлагая рассказать про тот случай в сквере, когда мы его и ее подвешивали возле склада. Коля был еще тем треплом, за что ему и прилетело тогда от нас, ему доверять не стоило, но многие подтвердили, что видели их вместе в коридорах школы.

— Моль, подойди-ка сюда, — обратился я к нему. — Это правда, что люди говорят? Про новенькую и тебя?

— Да, Ник, прикинь, пыталась меня подбить, чтобы пойти к директору, но я не согласился. Тогда она сказала, что сама пойдет и все расскажет… — выпалил он, на мое удивление, уверенно.

— Свободен!

Либо он бессмертный, либо действительно говорит правду.

Новенькую я пока не изучил до конца и не мог понять, на что она способна. Единственное, что вспомнилось, как она тогда пыталась записать все на видео и сдать нас полиции, поэтому в ней я бы тоже сомневался.

После я поделился с Тимуром своими соображениями и тем, что выдал Моль.

— Ты что реально веришь ему? Он же мать родную сдаст, лишь бы свою задницу прикрыть. Ты что до сих пор не понял этого?

— Да, есть такое… Но ничего, я все равно все выясню. Как и всегда.

Я дождался окончания последнего урока и сразу рванул, никому ничего не говоря к кабинету, где должны были быть девятиклашки.

Успел. Дверь была закрыта, ученики все еще сидели на уроке.

Школа уже почти опустела. А я продолжал стоять возле кабинета и переминать пальцы, будто собирался выходить на бойцовский ринг. Хотя была бы она парнем, давно бы так и сделал, даже не задумываясь, раз простых человеческих слов не понимает.

Пока ждал, успел переговорить с Тимуром по телефону, сказал ему, чтобы он меня не ждал, мол, дела. Хотя он не дурак, понял, какие у меня дела и даже пытался меня отговорить, вразумить и напоследок, сдавшись, попросил не устраивать сильный дебош, подумать о последствиях.

Наконец из кабинета вышла преподша по истории.

— Здравствуйте, Маргарита Венцеславовна, — обратился я к ней.

— Здравствуй, Никита, и до свидания, — улыбнулась она мне и пошла в сторону учительской.

Девчонки, выходя из кабинета, наталкивались на меня и смирили презренным взглядом. Им-то я что сделал? За Машу злятся? Или что?

Уже почти весь класс вышел, но ее я так и не дождался. Не испытывая и дальше своего терпения, я решил заглянуть внутрь.

Быстро выхватил ее своим взглядом. Она собирала школьные принадлежности и упаковывала их в рюкзак. Еще пару человек направились к выходу, среди которых была сестра Тимура.

— Привет, Элин, — обратился я к ней. — Давайте уже быстрее выметайтесь, че так долго рожаете, — прорычал я остальным зевакам, в глазах которых застыл немой вопрос.

На мой возглас отреагировала и Кудряшка, лишь украдкой взглянула на меня и продолжила дальше возиться со своей сумкой.

— Кроме тебя, если что! — посмотрел я на нее и казался себе в этот момент суровым. — Элина, ты тоже иди, — обратился я к ней, заметив, как она встала у двери с обеспокоенным взглядом.

Когда все ушли, я закрыл дверь за ними на ключ. И ринулся в ее сторону.

— Ты, наверно в курсе, что произошло? — смотрел я на нее пристально, пытаясь уловить ее реакцию.

— Про твое новое хобби? Повадился преследовать меня…ага, заметила, — натянула она язвительную улыбку и зашагала в сторону двери, обходя меня и слегка касаясь моего плеча.

— Очень смешно! А ты случаем в цирке не подрабатываешь?

Я демонстративно погремел ключами, чтобы привлечь ее внимание к себе, указывая на то, что дверь закрыта, и она не сможет выйти отсюда.

— Так, заметно? — равнодушно и почти со скукой в голосе произнесла она, встав у двери и обнаружив, что она заперта.

— Ты, наверно, гордишься собой?

— Если ты про цирк, то не очень… — поняв свое безвыходное положение, смирившись, она присела на одну из парт, поставив рядом с собой рюкзак. — Может, ты уже перейдешь к делу, я так-то спешу и не собираюсь тут с тобой торчать, а то, боюсь, у меня от твоего яда случится несварение.

— Мария Николаевна… — начинаю я.

— Да, слышала, неприятная ситуация вышла…Очень жаль…

Она издевается или действительно сочувствует?

— А ты ничего не хочешь мне рассказать? — я пытался говорить более сдержанно, хотя внутри меня все полыхало от ярости и от ее безразличия.

— А что ты хочешь услышать?

— Ну, например, то, что ты слила фото. Потом еще нажаловалась директору, что я тебя преследую.

— Ты что пьян? — смеется она, закинув голову назад. Я впервые увидел, как она смеется. А ее заливистый смех вызвал трепет где-то в глубине души.

— ТЫ слила фото? — повторяю я, продолжая, настаивать я на своем.

Я подхожу к ней ближе, встаю вплотную и тут же чувствую, как в мои ноздри впивается уже знакомый мне аромат с цветочными оттенками.

— А ты еще, наверно, мнишь себя самым умным? Ты хорошенько пошевели мозгами, и еще раз взгляни на фото. Если я ничего не путаю, то в тот пикантный момент я была как раз вместе с вами в кабинете, а фото было сделано с улицы. Или ты просто ищешь повод, чтобы до меня докопаться?

— Ты бы прекращала так со мной разговаривать, я тебе не твоя подружка, — уже злюсь я от ее высокомерного тона.

— А ты бы фигню перестал нести, и вообще вести себя как мудак, может тогда бы и заслужил к себе хорошего отношения.

— Я же узнаю правду и тогда тебе точно несдобровать, — я уже окончательно теряю самообладание и начинаю повышать тон.

— Честно, делай что хочешь, ты меня уже утомил. Отдай сюда ключи, — тянется она за моей рукой, чтобы забрать их.

Я хватаю ее за кисти и тяну к себе, понимая, что сжимаю очень крепко ее тоненькую ручку, что она вот-вот треснет.

— Я тебя предупредил!

Она смотрит на меня с отчаянием в глазах, вся ее смелость в одно мгновенье куда-то испарилась. Понимаю, что делаю ей больно, но не хочу ослаблять хватку, в которую я сейчас вложил всю свою агрессию.

— Ты еще пожалеешь, что вообще сюда переехала. Со слезами будешь убегать из этой школы до самой своей Италии.

Я резко ее отталкиваю от себя, а потом беру ее рюкзак и просто в порыве гнева вываливаю все содержимое на пол.

— А пока приберись тут, ты не у себя дома, — с той же яростью кидаю в нее слова и просто выхожу из кабинета.