Кудрявый сезон

35

Ника

День выпускного Никиты

Я уже вконец вымоталась. Мы уже, наверно, сто часов бродили в этом торговом центре, да к тому же, в гуще толпы.

На дворе лето, идите на пляж загорайте.

Не понимала я людей, которые в самый разгар лета предпочитали проводить время в душном помещении.

Компанию мне составила Элина, которая этот торговый центр знала, как свои пять пальцев, поэтому и предложила свою помощь в поиске подарков для моих итальянских родственников. Я была этому рада. И не только потому, что хотела воспользоваться ее навыками гида, но и радовалась тому, что могу провести прекрасно время со своей любимой подругой.

Когда мы уже завершили нашу миссию, истоптав все стопы, кажется, в кровь, мы засели на фуд-корте, чтобы перекусить и потом разбежаться по домам. Я спешила домой, чтобы успеть подготовиться к вечеру с Ником, Элина торопилась к своему новоиспеченному кавалеру, который, кстати, должен был забрать нас отсюда.

Как раз о нем она мне весь день и рассказывала и даже сейчас, пока мы поедали блинчики, не унималась.

Со своим новоиспеченным ухажером они познакомились в Интернете и, пока просто общались, присматривались друг к другу. Но, судя по тому, что я успела выяснить, у них была взаимная симпатия и там явно что-то намечалось. Правда, они виделись всего пару раз, а так каждый день созванивались и переписывались.

— Это, конечно, безумие! Знакомиться через Интернет, — причитала я, напомнив себе свою бабушку.

— Ой, а это не безумие быть по уши влюбленной в своего брата?

— Прекрати! — Оглядывалась я по сторонам, переживая, что кто-то может услышать ее и понять превратно. — Ты же прекрасно знаешь, что Ник мне никакой не брат, ну, по крайней мере, не кровный.

— Ну, это и, слава богу, как говорится. Иначе это инцест, не меньше, — смеялась она.

— Ой, все прекращай, куда-то тебя занесло.

Я и так переживала, что рано или поздно нам придется рассказать родителям про наши отношения. И непонятно, какой будет их реакция.

— Да-а, кто бы мог подумать, что ты растопишь сердце самого неприступного парня, из всех, которых я знаю. Хотя я всегда знала, что оно у него большое и теплое, хоть ты мне поначалу и не поверила. Явно он ждал кого-то особенного. И нашел. Так я за вас обоих рада, ты даже себе не представляешь, Ника! — Воскликнула она, явно изображая радость.

Вдоволь наевшись и наговорившись, мы с ней решили мчать по домам, тем более и Рома ее подъехал. Как раз вовремя.

Они с Элиной подкинули меня до дома, и умчали куда-то на крыльях любви по своим личным делам.

Я забежала домой. Быстро поднялась к себе в комнату, скинула пакеты и уже мчала вниз. Мне нужна была мама.

— Ма-а, — звала я ее, но никто не откликался.

Странно, вроде все должны были быть дома. Хотя в такой большой квартире с трудом кого отзовешься и отыщешь.

Я начала двигаться в сторону их с дядей Сашей спальни.

Дверь была приоткрыта слегка и оттуда доносились голоса, бурно что-то обсуждающие. Я не понимала о чем идет речь, пока не подошла еще ближе к двери, после чего впала в оцепенении.

— Нет, Саша, я так не могу поступить с Никой. Сейчас точно не время.

— Да, я тебя понимаю, милая. Но мне так хочется, чтобы она знала, что ее отец не умер, что вот ОН я. Живой, здоровый, невредимый. Здесь.

— Саша, давай она немного повзрослеет, и мы обязательно ей скажем о том, что ты ее биологический отец. Обещаю тебе, мы вернемся к этому разговору, когда придет время. Сейчас я понимаю, что ни она, ни я не готовы… Она только свыклась с новым местом жительства, пойми. И тут опять набрасываться на нее с очередным потоком информации. Ей будет сложно. Давай, дозировать.

Я не помню, как я очутилась в своей комнате. Как я оказалась в позе эмбриона, обняв свои колени и упершись об них головой. Не помню, в какой именно момент из меня начал полил этот нескончаемый поток слез.

Мне было тяжело дышать, потому что из-за слез я не успевала набрать в рот нужного количества воздуха.

Как будто все было не со мной, какое-то страшное недоразумение.

Я никак не могла успокоиться.

Это хуже самого кошмарного сна наяву.

Это катастрофа!

Получается, что Ник мой не просто сводный брат, а мой кровный по… дяде Саше. Назвать его отцом язык не поворачивается.

Это что шутка такая?

Злая шутка!

А Ник знает?

Хотя, конечно, же нет.

Как же я ему об таком расскажу? А ведь нужно рассказать. Ведь по всем законам природы нам нельзя делать и половины из того, чем мы занимались.

О, господи!

Мои щеки загорелись жарким пламенем то ли от слез, то ли от воспоминаний, которые вызвали во мне стыд. То ли от всего сразу.

Но как я смогу рассказать ему, что моя мама нагуляла меня от его отца, получается, что женатого мужчины. Ведь судя по нашей разнице в возрасте он тогда уже точно был женат, тем более я слышала от Ника, что его родители еще в школе начали встречаться и поженились сразу после окончания университета.

Как я ему такое скажу? Как я ему скажу, что его отец, его обожаемый отец, которого он боготворит, изменял его не менее любимой и обожаемой матери. Он всегда с такой теплотой вспоминает их отношения.

Это же просто взять и разрушить его мир.

Он возненавидит отца, потом мою маму, а после и меня, как результат греха двух людей.

Я не хочу, чтобы он меня ненавидел, но еще больше всего на свете я не хочу стать яблоком раздора между сыном и отцом.

И что мне делать? Как ему сообщить о том, что мы не можем быть вместе, и при этом избежать глобальной катастрофы?

Пока я сидела, уставшая от бесконечного потока мыслей, от собственного страха и ужаса, которые сейчас во всю меня поедали изнутри, я принимаю решение, что сегодня же я должна покинуть этот дом.

Зашла на сайт и начала менять билеты с одной даты на другую. Слава богу, нашлось одно место на сегодня.

Смотрю на время, успеваю.

Мне сейчас просто нужно убежать.

Именно в бегстве я вижу свое, хоть и временное, спасение.

А потом, когда градус эмоций снизиться, я подумаю, что мне делать. Пока мне просто нужно уехать, чтобы не наломать дров.

Сейчас во мне начинает закипать кровь, злость набрасывается на меня с такой мощью, что я просто хочу спуститься вниз и устроить этим ДВУМ взбучку.

Но вместо этого я быстро складываю все купленные сегодня подарки в сумку-чемодан. Слава богу, я уже успела собрать все свои вещи, которые планировала взять с собой в Италию. Люблю собираться заранее, чтобы ничего не забыть и, в случае чего, чтобы у меня было время, вспомнить и доложить забытое.

Я вообще подумала просто улететь, никому ничего не сказав, потому сейчас не готова видеть этих двух точно.

Они растоптали меня. Обрушили на меня мой же и без того хрупкий мир, который я с таким трудом тут выстраивала.

Я спустилась вниз, уже с чемоданом. Стояла и мялась у самого начала лестницы, не решаясь сделать шаг в сторону их спальни.

Как вообще смотреть им в глаза и делать вид, что все хорошо?

Пока я пыталась договориться с собой, появилась мама. Вначале улыбнулась, а потом настороженно посмотрела в сторону сумки.

— Ника, а ты куда?

— Я сегодня улетаю.

— В смысле? — Удивление читалось на ее лице. — Куда?

— К бабушке. В смысле, которая в Италии, — я еле сдерживала свое раздражение, которое она во мне вызывала своим ангельским и невинным лицом.

Ага, знаем мы, насколько ты невинна!

— А, у тебя разве не через неделю рейс? Саша, — тут же крикнула она куда-то в сторону. — Прости, дочь, кажется, мы забыли про твою поездку.

Тут появился дядя Саша, немного взволнованный. Неужели его так крик мамы напугал?

— Нет, все правильно. Но я поменяла билеты.

— Милый, Нику в аэропорт нужно отвезти. Она сегодня улетает, — говорит мама растеряно и снова сверкает своим ангельским личиком.

А я же всегда ее такой и считала. Ангелом.

— Х-хорошо. Конечно, — обращается к маме.

— Не стоит. Я такси вызову, — и уже планирую уходить.

— Так, какое еще такси! Сейчас я на себя накину что-нибудь, и мы поедем, — говорит мама, удаляясь.

Всю дорогу до аэропорта я не проронила ни слова. Боялась, что если начну с ними говорить, то точно сорвусь. Либо заплачу опять, либо буду кричать на них о том, как я их обоих ненавижу. А я их искреннее в тот момент ненавидела. В одно мгновенье они перестали быть для меня милой влюбленной парой.

Как же вы мне ОБА противны!

Я даже подробностей никаких знать не желала.

Как вообще сложилось так, что папа стал мне папой. Он вообще был в курсе, что я ему и не дочь вовсе? Или она тоже его обманывала, как и дядя Саша свою жену?

Самое ужасное ждало меня впереди.

Разговор с Ником.

Я думала отсрочить наш с ним диалог, и просто заблокировала его везде. Знала, что поступаю глупо, но я не готова была сейчас как-то с ним объясняться, потому что пока не придумала, что именно буду говорить.

Еще сложнее было врать и что-то придумывать на ходу, что собственно по итогу и вышло.

Ладно, пусть так. Пусть меня ненавидит. Лучше пусть в таком ключе ненавидит.

Наши отношения при любом раскладе уже пострадали.

Но как бы я ненавидела тех двоих лжецов, я бы не хотела, чтобы Ник лишился еще и отца из-за какой-то старой интрижки.

Мое предательство он сможет как-нибудь пережить. Я уверена. Вот предательство отца будет больнее и сложнее. Он его самый близкий и родной человек.

Нет, я не могу так с ним поступить.

Уже будучи в Италии, в доме у бабушки, я так и не смогла сомкнуть глаза, когда пришло время спать.

С утра первым же делом, высчитав разницу во времени, позвонила маме. И не для того, чтобы рассказать ей о том, как я долетела, как меня встретили и что бабушка ей передает пламенный привет, а я пыталась узнать хоть что-нибудь про Ника. Думала, может в разговоре с ней что-то всплывет о нем. Я очень переживала. Я не пришла на встречу, не вышла с ним на связь и скоро он поймет, что я его заблокировала.

После разговора с Ником, я просто плюхнулась на асфальт. Хорошо хоть за мной было дерево, на который я смогла опереться спиной.

Я просто села и рыдала, сдерживая вой, закрывая рот руками.

Ко мне даже пару раз успели подойти проходящие мимо люди, чтобы поинтересоваться, не нуждаюсь ли я в чем.

Ник. Никита. Кудрявый.

Я будто чувствовала, что что-то должно произойти.

Будто знала, что однажды потеряю, от того и боялась всегда.

Только почувствуешь себя самой счастливой, происходит вот это.

Всех кого я люблю, почему-то мне приходится терять.

Прям, родилась под несчастливой звездой что ли.

Ну, еще бы!

Результат греха двух людей. Вот теперь расплачиваюсь. Разве не так говорят? Что дети расплачиваются за грехи своих родителей.

Однажды я им все выскажу. Но это будет однажды.

А пока я просто хочу спрятаться от них всех.

Как же хорошо, что я сейчас так далеко.

Может вообще мне не возвращаться в Россию и остаться здесь с бабушкой? Уверена, она будет только рада такому моему решению.

В общем, буду отталкиваться от дальнейших обстоятельств, решаю я, когда уже вижу своего старого друга Марио, который машет мне своей рукой.

— Привет, красотка моя, — говорит он мне на итальянском, и мы крепко обнимаемся. А дальше также, не выпуская друг друга из объятий, мы идем вниз по улице.