Кудрявый сезон

26

Ник

Я открыл глаза и тут же закрыл, почувствовав дискомфорт от света. Лежал и просто пытался переварить, что случилось и где я сейчас нахожусь.

— Да, где же эта девчонка? — недалеко от меня звучал женский голос. Я не сразу понял, что это была Лена.

— Так и не отвечает? — к нему присоединился другой голос, мужской. Папа.

— Нет. Сквозь землю провалилась. Напишу ей сообщение. Может, когда увидит, выйдет на связь.

— Ладно, не переживай ты так. Все с ней хорошо.

Я снова попытался открыть глаз, чтобы понять, что происходит. И тут же привлек к себе внимание.

— Никита, сын, ты нас так напугал, — отец набросился на меня, аккуратно обнимая, пытаясь не задеть провод, который в данную минуту торчит из моей руки.

— Позову кого-нибудь, пусть осмотрят его, — неуверенно и с сочувствием во взгляде, шепнула Лена и вышла из комнаты.

Я хотел ответить отцу, но как только попытался заговорить, понял, что во рту пересохло так, что мне сложно было его открыть, будто клеем заклеили. Я пытался вызвать слюну, чтобы хоть как-то смочить полость рта.

— Па…

— Ты может пить хочешь? На, вот возьми. Так погоди, я тебе помогу. Аккуратно. Держу. Без резких движений.

Это была больница, подытожил я про себя, обсматривая обстановку вокруг.

Я помню, пару раз приходил в себя, когда возле меня бегали люди в спецодежде, помню, как везли на носилках, потом машина скорой помощи, судя по всему, и вот я, наконец, окончательно пришел в себя.

Правда, чувствовал слабость. Рассудок был затуманен.

— Как Вы себя чувствуете? — вдруг в палате появился мужчина в белом халате и с лысиной на голове, на что я почему-то обратил свое внимание.

Я просто мотнул головой, пытаясь сказать, что «нормально».

— У вас сильно упало давление и сахар. Вы сегодня что-то ели?

Я опять мотнул головой, говоря «да».

— Хорошо. Пока мы взяли все необходимые анализы. Дальше будем смотреть. На первый взгляд, ничего страшного. МРТ тоже ничего не выявил, будем ждать другие результаты, чтобы наверняка быть уверенными, что Вам ничего не угрожает. Возможно, обморок случился из-за переутомления или стресса. Такое тоже бывает. Что с питанием в целом?

— Н-нормально, — получилось выдавить из себя. Врал, конечно. В последнее время с аппетитом были проблемы.

— Хорошо. В таком случае отдыхайте. Сегодня Вы останетесь еще здесь.

Когда уже человек в белом халате покинул палату, меня с двух сторон облепили папа с Леной, у которой до сих пор с лица не сходила маска сочувствия.

Женщины!

Подумал я.

— Ника? — поинтересовался я, вспоминая, куда я перед обмороком собирался, в надежде, что наши опасения остались позади, и они сообщат какую-нибудь хорошую новость.

— Не могу до нее дозвониться, — сообщает Лена.

В этот момент белые стены комнаты начали на меня как-то сильно давить. Просторная одноместная палата в одно мгновенье стала походить на подвальное кладовое помещение, от чего мне становилось тесно, а дыхание перехватывало.

Я просто вскакиваю с кровати, пытаясь вытащить трубку из руки. Папа в недоумении бросается на меня.

— Сын, так погоди. Если ты хочешь в туалет, давай я тебе помогу, не нужно ничего трогать. Думаю, можно вполне сходить туда-обратно со всем этим агрегатом.

Он помогает мне дойти до туалета, который находился, прям, в палате, волоча за собой стойку, на котором висел прозрачный пакетик, откуда поступала какая-то жидкость прямиком в вены.

Закрывшись в ванной комнате, я первым делом начал умывать лицо холодной водой, чтобы прийти в себя.

Мне нужно найти Нику.

Где Тим?

От всех этих вопросов мне становилось только хуже. Я оперся рукой об стену, прижался лбом к холодной плитке и тщательно пытался развеять туман в голове, чтобы начать соображать.

— Ник, ты в порядке? — вдруг за дверью раздался голос отца.

— Угу, — еле слышно отозвался я.

Я уже собирался выходить, как в палате зазвонил чей-то телефон.

— Алло. Да, дочь… Мы в больнице на Ярской… Точный номер дома не знаю… Да, мы еще здесь побудем… Да, конечно, приезжай.

— Ника скоро подъедет, — когда я уже выходил из уборной, Лена говорила отцу.

Мне как будто в одну секунду стало легче. Даже какая-то приятная волна энергии, больше похожее на нечто текучее, стала растекаться внутри меня, обволакивая каждый орган, наделяя теплом. Я прям так четко это ощущал. И мне становилось хорошо от этих ощущений.

Тут же в палате появился Тим, прерывая поток моих фантазийных мыслей, столкнувшись со мной у прохода.

— Ты как, дружище? — подошел он ко мне, похлопав по плечу. — Здравствуйте еще раз, — обратился он уже ко всем остальным.

— Жить буду. Как матч?

— Какой нахрен матч! Я взял твою тачку и поехал к Максу, Ник. Но никого нигде не нашел. Обоих будто след простыл, — тихим голосом нашептывал он мне, каждый раз посматривая на родителей.

— Расслабься. Она сюда уже едет.

— Это хорошо. Известно чего?

— Не-а.

— Ты-то как сам? Я обосрался, если честно. Запаниковал по началу, но вроде как быстро сообразил, что следует делать.

— Как видишь. Получается, это ты меня сюда запихнул?

— Пожалуйста! Порой тебя хочется придушить, знаешь, да? — начинал злиться Тим, хотя ему всегда давалось это с трудом. Он всегда был скалой, и его сдержанности бы стоило позавидовать.

— Ну, что Тимур, решил свои дела?

— Да, спасибо, дядь Саш. Все хорошо, спасибо, — при моем отце Тим всегда почему-то терялся.

— Ладно, мы выйдем, пожалуй, Лен, пусть молодежь пообщается. Если что мы будем в кафе, за одно, принесем тебе чего, сын, хотя вроде как ужин здесь скоро намечается, — размышлял отец, глядя на Лену с задумчивым выражением лица. — Тимур, ты будешь что-нибудь?

— Не, спасибо, я уже скоро домой поеду, там и поем…

Родителей все еще не было. Тим уже засобирался домой, как в палате появилась пожилая женщина с вывалившейся прядкой седых волос из-под одноразовой голубенькой шапочки, и принесла на подносе еду. Видимо, это и был обещанный ужин. Пока она раскладывала еду мне на прикроватный столик, при этом что-то бурча под нос, я и не сразу заметил, как за ее тучной фигурой, чуть поодаль, замелькал чей-то силуэт.

Ника.

— Позже зайду, заберу посуду. Приятного аппетита.

Да, уж какой тут теперь аппетит.

— Привет, — ее взгляд выражал какую-то скорбь. Она стояла, упершись возле стены у подножия кровати.

— Привет, Ника… Эм, я, пожалуй, пойду. Не буду вам мешать и все такое, — как скороговорку произнес Тим, быстро подошел ко мне, чтобы пожать руку и тут же испарился из палаты.

— Привет, — я встал с кровати. Сейчас моим движениям уже ничего не мешало, капельницу убрали, больше никаких проводов из меня не торчало, только катетер в гордом одиночестве все еще был крепко-накрепко закреплен на моей руке, напоминая о происходящем. Я подошел к ней и обнял ее. Так крепко, насколько у меня тогда хватало сил. — Ты нас напугала. Я-я переживал…

— Кто бы говорил, — тут же подхватила она, почти шепотом.

Я просто прижался к ней, точнее прижал ее к себе, утыкаясь в ее волнистые волосы и умирая и тут же воскрешая от запаха, который исходил от нее. Но она не сопротивлялась. Просто стояла, молча, прижавшись ко мне, будто отвечая на мои объятия.

В палате стояла мертвая тишина, что даже было слышно тиканье настенных часов, звук которых мне уже малость успел надоесть.

На мгновенье мне показалось, что пол начал под ногами раскачиваться, а я снова терял сознание. Я еще крепче прижался к ней, чтобы не потерять равновесие.

Ника, видимо почувствовав это, силой своей руки помогает мне отлипнуть от нее и присесть на кровать, а после и лечь, поправляя при этом заботливо мою подушку.

Оказавшись снова лицом к лицу, мы застыли в немом молчании, при этом поглощая друг друга в бездны своих глаз.

О чем она сейчас думала и о чем она молчала, все было неважно. Я бы еще так полвека просидел, не отводя от нее взгляда.

Мы просто молчали. И только эти дурацкие настенные часы все время пытались нарушить сложившуюся между нами сейчас, как мне казалось, идиллию.

Она присела чуть ближе ко мне и взяла меня за руку. От этого ее неожиданного жеста, все мое тело на мгновенье умерло, окаменев, а сердце ожило, выдавая ритмичные толчки.

— Это ты нас напугал, — смотрела она на мою ладонь, перебирая пальцы. — Прости меня, — вдруг вырвалось из ее уст.

— За что? — я недоумевал, продолжая наслаждаться ее прикосновениями.

— Прости меня, Ник. Кажется, я заигралась…

О чем она говорит?

— Если бы я знала…

— Ника, что ты пытаешься мне сказать? — я пытаюсь к ней подвинуться поближе.

Вдруг в палату кто-то зашел. Мы оба отреагировали на шум и одновременно посмотрели в сторону источника этого самого шума. В комнате появились отец с Леной.

— Потом поговорим, — шепотом произнесла Ника и вырвала свою руку из моей, резко вскочив с кровати.