Кудрявый сезон

30

Ник

— Сегодня Вы особенно загадочный, мистер Лужанский, — шептал мне на физике Тим. — Давай уже колись, я умираю от любопытства. Что у вас там?

— Мы с ней поцеловались.

— Чтоооо? — вдруг громко на весь класс чуть ли не кричал Тим.

— Шаталин, тебе что-то непонятно из того, что я сейчас объяснила?

— Ой, Лариса Петровна, простите. Да, я не понял последнюю формулу.

Тим угу’кая принялся что-то записывать за физичкой, при этом посматривая на меня как на врага народа, показывая всем своим видом, что именно из-за меня от привлек к себе ненужное внимание.

— Ну и что получается? Вы теперь официально мутите? — пристал Тимур уже после урока.

— Тим, да потише ты, — я оглядывался по сторонам, переживая, что кто-то может услышать наш с ним разговор.

— Господи, когда ты у нас такой скромный-то стал? Дааа, любовь такое с людьми делает! Кто бы мог подумать, что великий Никитос станет еще и таким пугливым.

— Тим! — уже грозно я смотрел на него. Мне реально не хотелось, чтобы хоть кто-то прознал и снова вокруг Ники ходили все эти ненужные разговоры… Еще про Макса-то наверно не все забыли. А тут такое. Да, к тому же, я уеду, а ей еще здесь два года учиться.

Я решил забежать после уроков на тренировку к Нике.

Нашел ее в спортзале. Она уже во всю разминалась вместе с другим девчонками из волейбольной команды.

Ууу, какие у нее сексуальные шорты.

А ноги? Прям, от самых ушей! Кажется, раньше я не придавал им особого значения.

В отличии от баскетбольной команды волейбольная в нашей школе была прям слабая. Никогда не приносила никаких призовых мест. Но Ника все равно продолжала ходить на тренировки и быть частью команды, говорила, что спорт помогает держать себя в тонусе.

Я стоял у порога в спортзал, не решаясь зайти, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Но в какой-то момент я все же обратил на себя взор самой привлекательной брюнетки, от которой вот уже несколько минут никак не мог оторвать взгляд.

Увидев меня, она помахала мне и отвлеклась от разминки, чтобы подойти ко мне.

— Ты чего тут? — немного запыхавшись, обратилась она ко мне.

— Да, так… Заблудился, — господи, как перестать улыбаться при виде нее.

— Ты лучше иди, а то твои фанатки мне не простят, да еще и припомнят какие-нибудь старые обиды.

— Как скажешь, — согласился я, но так и не смог уйти.

Продолжал стоять и наблюдать за тренировкой.

Ух, да моя девочка!

Как она подавала! Как отбивала.

Ник, ты прям совсем поплыл.

Куда она там собиралась поступать? На инновационные технологии? Притом, что Ника жаловалась, что ей сложно давалась математика здесь у нас в школе. Еще бы! У нас самые сильные преподаватели, и предмет свой вели на высшем уровне.

Но сейчас я думал о другом. О том, откуда в ней все это не сочетаемое сочетается?

Пока я утопал в своих мыслях, на спортивной площадке начался какой-то кипишь.

Девчонки столпились в круг и бурно на что-то реагировали.

Что там происходит?

Вдруг, когда толпа расступилась, я увидел, что на полу лежала Ника.

Я долго не думая подбежал к ней.

— Что случилось? — обратился я к ней и к остальным.

— Упала.

— Встать сможешь? — схватил ее и помог встать.

— Ой, больно. Не могу наступить на ногу.

— Так, давай, обопрись на меня.

— Ее нужно в медпункт, — кто-то выпалил из толпы.

— Какой к черту медпункт? Я ее в травматологию отвезу. У нее уже была… — дальше решил не продолжать вводить всех в курс дела и делиться подробностями прошлой ее травмы. Тогда на горнолыжке она именно эту ногу повредила.

Я взял ее на руки, не оглядываясь по сторонам, и вышел из спортзала.

— Если ты хотела привлечь мое внимание, то для этого тебе не обязательно нужно было что-то ломать, — шутя, я обратился к Нике, когда мы уже сидели в машине после травматологии.

Опять трещина, в том же месте. Видимо, она тогда не успела зажить до конца.

В прошлый раз, когда опухоль с ноги сошла, Ника отказалась идти на повторный прием к врачу, чтобы удостовериться в полноценном своем выздоровлении. Отмахнулась, упрямая. Мол, не болит, ходить могу, значит, все хорошо.

В этот раз также ей не нанесли гипс, опять сказали, что в этом нет острой необходимости. Опять эластичный бинт, как и в прошлый раз.

Будь моя воля, я бы ее на пару месяцев в гипс замуровал, чтобы наверняка, и чтобы на будущее исключить повторения.

— Ну, будешь теперь на руках меня носить. Что можно еще пожелать, — ерничала Ника.

— Так можно было просто попросить, я был бы только рад, — подмигнул я ей, — и давай договоримся, что ты просто будешь говорить о том, что хочешь без необходимости себя травмировать, — улыбался я в ответ на ее улыбку.

Мы ехали и смеялись. Настроение было игривое, несмотря на ее травму и предстоящие недели на костылях.

Ну, хоть эти ненужные никчемные тренировки можно ей будет сейчас не посещать. По мне они бесполезные, а Ника и без них в хорошей форме.

Вспомнил снова про длину ее стройных ног, аж чуть слюной не подавился.

— Может, займемся твоей математикой, раз у тебя сейчас много времени?

— Хорошая идея, может, успею до экзаменов хоть что-то подтянуть.

Весь вечер мы провели в ее комнате, до опупения изучая нужные алгоритмы. Я в математике был почти профи, тем более мне этот предмет, как собственно и Нике, тоже нужен был при поступлении. От этого она и переживала. Хотя мне казалось, что ей рановато это было делать, до окончания школы и вступительных экзаменов еще два года. Успеется еще.

— Ник, у меня уже голова пухнет. Я пытаюсь, но уже ничего не соображаю. Понимаю, что сильно отстала в итальянской школе.

— Это не ты отстала, это мы быстро бегаем, — пытался я ее утешить. — Все будет норм, время еще есть. Так что расслабься. Да, и не страшно, если даже завалишь.

— Мне бы твоего оптимизма… — поникла Ника.

— Идем сюда, — я беру ее на руки.

— Нииик! — хватается она за мои плечи.

— Немного отдохнем, — кладу ее на кровать и начинаю целовать. И каждый раз все это сопровождается аритмией, тахикардией, ознобом, жаром, высокой температурой. Вот так я на нее реагирую.

Пока мы увлеченно наслаждались компанией друг друга в тесных объятиях, в дверь постучали.

— Молодежь, к вам можно?

— О, господи! — вскочила с кровати Ника и тут же грохнулась на пол.

— Да, пап, заходи.

— А что тут происходит? — спросил отец, увидев Нику, распластавшуюся на паркете.

— Не рассчитала с ногой и потеряла координацию, — немного теряясь, произнесла моя кудрявая воительница.

— Да, я слышал, что ты опять ногу повредила. Вот зашел проверить как ты. Как твое самочувствие?… Мама сказала, что вы занимаетесь тут… Это хорошо, — с подозрением отец осматривал комнату вокруг, будто пытаясь найти следы преступления.

— Д-да, нормально, Вот только то, что опять придется на костылях ходить меня слегка удручает, да и больничный не возьмешь сейчас, последние дни перед экзаменами все-таки. Поэтому нужно быть в строю вопреки… Спасибо Нику, вызвался мне помочь с подготовкой к экзаменам, — неуверенно говорила Ника, щеки которой начали становиться пунцовыми.

— Это хорошо. И хорошо, что, наконец, вы оба нашли общий язык и перестали мне ну тут устраивать рукопашные бои, — улыбался отец. — Похвально. Видно, взрослеете.

— Пааа, — уставший я от его причитаний, уже хотел вставить пару слов с возражениями по поводу его присутствия и монолога.

— Ладно, пойдемте лучше ужинать.

— Ок, сейчас придем.

Когда отец ушел, мы долго смотрели друг на друга с вытаращенными глазами.

— Мы чуть не влипли, — присаживаясь на край кровати, эмоционально выпалила Ника.

— Да, было бы интересно посмотреть на лицо бати, если бы он это увидел.

И да, интересно, как Лена и отец отреагируют на наши с Никой «не сиблинговые» отношения. Ведь когда-то придется им все рассказать. Мы же не можем жить вот так всю жизнь, скрываясь, как…

мыши?