Куница. Том 3

Глава 35

Москва. Стадион Имени Императрицы Александры.

Июнь 1983 года

Окончание отборочного турнира прошло вполне внушительно. Участники сначала выстроились в походную колонну по командам, затем вышли на стадион, чтобы построиться отдельными колоннами на основной площадке. Много камер, какие-то люди, трибуны заполнены более чем наполовину. Выступил губернатор, выступил глава гарнизона, речи красивые, но пустые. Стоим истуканами, я, как тренер, во главе своей команды. Формально пока ещё мы не принадлежим Волконскому, но по факту уже под защитой Светлейшего князя, потому никаких заминок на церемонии.

— Команда Московского Государственного Лицея Имени Его Императорского Величества Николая стала чемпионами турнира! — произносит Кирилл Демьянович, даже не запинается нигде. — Поздравления чемпионам!

С трибун доносятся аплодисменты, мне в руки передают регалии, грамоты, малый кубок, медали отличившимся участникам. Сволочи, скосили всё же церемонию, должны были лучших бойцов назвать отдельно, не стали. Лучших не в команде, а лучших на всём турнире, все медали у нас. Спасибо и на том, что другим не отдали, а то могли ведь. Слава получила лучшего стрелка, за количество убитых противников, и лучшего бойца, за рукопашные схватки. Павел, соответственно, получил лучшего капитана за отсутствие поражений. Вообще, вешать медальки на шеи должен губернатор, но он остался на трибуне. Наверное, будет потом говорить, что случайность, забылся.

А я, получив на руки эти самые медали, не остался стоять на месте, а пошёл раздавать висюльки. Ребята это заслужили, награды, признание заслуг. Победа должна давать максимум положительных эмоций. Это я чёрствый, к висюлькам безразличный. Мы собирали награды прозвищами, получаемыми от врагов. Прозвищами, наполненными страхом и ненавистью.

Губернатор смотрит на меня, быстро соображая, что делать. Сделает вид, что не заметил моего демарша и продолжит награждение — будет выглядеть либо идиотом, либо слепым. Стоять и молчать — выставить себя ещё большим идиотом. Попытается меня одёрнуть — это вообще достойно звания феерического кретина. Поэтому пытается сделать хорошую мину при плохой игре, начинает объявлять индивидуальные награды. Вроде как всё было со мной согласовано, все награды собрала моя команда, мне и раздавать. Ничего, земля круглая, за углом встретимся — верну должок с процентами.

Пока я себя так развлекаю мысленно, народ радуется. Для них это важный и большой день. Не мешаю, улыбаюсь, повесив медаль, жму руку. Я же не свинья, портить своим же товарищам праздник.

Людмила с невозмутимым лицом принимает свою медаль. Больше я не ощущаю её скрытого смущения. А она не позволяет себе проявлять эмоций. Раньше проявляла, и мы их чувствовали, да и сказывалось влияние более открытой Славы. Сейчас закрылась в скорлупу и сидит. Я уже Славу предупредил, чтобы тормошила подругу.

Церемония продолжалась. Когда закончили с командами, прозвучала ещё одна нудная речь, после чего мы снова красиво прошли строем по стадиону, на этот раз под гимн империи.

Вырвавшись из официальной части, команда попала в руки близких. Получившие медали хвастались, остальные тоже не сильно грустили. И только я начал проникаться общей атмосферой, даже начал искать Славу глазами, чтобы разделить радость с самым близким мне человеком, как на горизонте появился Шолль. Немец целенаправленно шёл ко мне, держа на лице располагающую улыбку.

— Герр Шолль, — кланяюсь немцу, смотря глаза в глаза.

— Барон Мартен, — Эмиль намеренно выставляет акцент, а затем и вовсе переходит на немецкий. — Рад поздравить вас с заслуженной победой. Ваша команда показала впечатляющие результаты. Вы будто обошли всех своих соперников на несколько десятков лет, имея неоспоримое преимущество.

И улыбается, гадёныш.

— Благодарю за столь лестную оценку, маркграф, — кивком благодарю, мой немецкий фальшивит русским акцентом. — Мы будем и дальше показывать лучшие результаты.

— Не сомневаюсь, барон. Я буду с большим вниманием следить за вашей дальнейшей судьбой, — пообещал Шолль и удалился.

О да, не сомневаюсь.

Стоило немцу отойти подальше, как на горизонте появился Волконский. Мысленно желаю обоим большой, чистой извращённой любви, но на лицо натягиваю спокойное выражение.

— Светлейший князь.

Волконский бросил неприязненный взгляд в спину маркграфа.

— Чего этому гансу нужно?

Пожимаю плечами:

— Не знаю. Подходил, поздравил с успехами. Насколько я понял он — меценат, однако мне денег не предлагал.

Ответ князя удовлетворил, похоже.

— Поздравления были вполне заслуженные, ты великолепно справился. Но не буду перехваливать, ты, вижу, и так уже утомился выслушивать поздравления. Пойдём, лучше, переговорим.

Как вы меня все достали, эх…

Пригласил меня Владимир сразу в свой лимузин, не размениваясь на мелочи. Здесь уже сидела какая-то… девица, скажем так, но ей князь указал на дверь.

— Погуляй пока.

И девушка сразу убралась, не выказав даже тени неудовольствия. Выглядела дама вполне прилично, выходное платье, бижутерия, причёска, но ассоциации вызывала вполне определённые. Мысли свои я оставил при себе, устроившись на диванчике.

— С документами я закончил. Любой, кто сунет любопытный нос в документы команды, сразу наткнётся на мою печать, — похвастался Волконский. — от внутренних интриг лиги вы теперь полностью закрыты.

Владимир посмотрел на меня, ожидая, похоже, благодарности. Однако я что-то причины для радости не видел, мою команду купили фактически за бесценок.

— А сегодня это был последний демарш? — вместо благодарности спросил я.

— Кирилл Демьянович должен лавировать между центрами силы. Вашу обиду он переживёт легко, а вот обиду тех, кто попросил его «забыть» вручить вам медали поимённо… Скажем так, то, что Кирилл Демьянович всё же всех твоих подопечных перечислил, будет стоит ему влияния и поддержки. На него не злись.

Кодла, одно слово.

— К каким-то подводным камням в Петрограде надо готовиться?

Князь отрицательно качает головой.

— Нет, там всё будет нормально. Я хотел поговорить об Уваровой. Не рекомендовал бы брать её помощницей.

Начинается. Так, спокойнее, Дима.

— Есть причины? — не стал я ни отказываться, ни послушно соглашаться.

— Она — полное и абсолютное никто. Этого недостаточно? — прямо выдал своё мнение Владимир.

— Половина моей команды — такое же ничто, светлейший князь.

Волконский поморщился.

— Не пойми неправильно. То, что бойцы в команде из простых — это хорошо, я не против. Однако управляющий состав… Можно подобрать куда лучших людей. Бойцы представляют команду на поле, там никто происхождение не спрашивает. Тренер и помощник тренера — публичные господа. Вам в случае побед получать награды из рук членов семьи Романовых. Как Его Императорское Высочество посмотрит на эту… замарашку?

Хм… Ладно, я понимаю его логику. Я с ним не согласен, не переломится какой-нибудь Романов, повесит и на Уварову красивую медальку, но общая логика Владимира мне понятна. Ему же первому будут пенять, что не смог кого-нибудь родовитого найти, со списком предком на три страницы мелким почерком.

— Говори всем, что она — моя любовница, — пожимаю плечами.

Волконский заинтересовался.

— А она твоя любовница?

Отрицательно качаю головой.

— Нет, но кто будет проверять?

Светлейший князь оценил:

— Забавно. Только это не объясняет, зачем она тебе?

— Именно за тем, зачем нужен помощник тренера. Выполнять функции помощника тренера.

Волконский поморщился.

— Я щёлкну пальцами, и у машины будет стоять сотня претендентов на эту работу.

Теперь поморщился я.

— И половина этих ребят будут третьими, четвёртыми и так далее детишками князей, другая половина — детишками герцогов и иже с ними. Зачем они мне? Сравнивать длину родословных? Мериться количеством имущества наших родов?

Князь покачал головой.

— Они не посмеют.

— Положа руку на сердце, Владимир, должность всем им нужна ради продвижения по карьерной лестнице, или всё же они фанаты своего дела?

Светлейший князь промолчал.

— Об этом я и говорю. Хочешь команду, которая с первого захода пробьётся в чемпионы? Просто не мешай мне.

Волконский наклонил голову, заново меня осматривая.

— Любопытно. В первую нашу встречу ты не был таким наглым. Молодой барон, который в лицо говорит светлейшему князю: не лезь в мои дела.

Киваю.

— Всё верно, ваша светлость, я именно такой.

Князь улыбнулся, открыл встроенный бар, налил два бокала, один протянул мне. Не стану отказываться, а то это уже будет не просто наглость, а прямое оскорбление. Сейчас Волконский может быть полезен, раз он всё равно влез в мои планы, не стоит на ровном месте превращать его во врага. Беру бокал и аккуратно пробую. Виски.

— С командой всё понятно. Что за история с твоей сестрой? — продолжает князь. — Официальная версия указывает на княжну Воронцову, которая сегодня была на трибунах, кстати…

Делаю вид, что мне это безразлично, хотя на самом деле испытываю лёгкое раздражение.

— И тебе стоит уделить ей немного внимания, её семья может быть полезной. И озвучивал официальную версию жандарм максимально скучающим тоном. Есть другая версия, рабочая. Причём, как это бывает в таких случаях, род решил сам разобраться с проблемой. Я ничего не упустил?

— Напали не на Воронцову, — киваю. — А на мою сестру. Вероятно, с целью шантажировать меня безопасностью моих близких.

— И что ты собираешься делать?

Я заглянул князю в глаза.

— То, что должен сделать. Раз хотят шантажировать — сами на меня выйдут. И стоит им это сделать — я их найду.

Князь, судя по выражению лица, был согласен с намерением, но сомневался в моей способности намерение реализовать.

— Справишься?

— Да, — киваю.

— Выйти на них будет не так-то просто, — выдаёт Владимир вполне резонное замечание.

Киваю повторно:

— Я знаю. Найду.

Несколько секунд светлейший князь что-то прикидывал в голове, но в итоге просто согласился.

— Хорошо. Если что — ты можешь ко мне обращаться.

— Благодарю, но это я сделаю сам. Покажу всем, что бывает с теми, кто угрожает моим близким.

В этот раз Волконский выразил одобрение. Мы закончили с напитком, и князь кивнул на дверь.

— Пойдём, поздороваемся с Воронцовой. Ты знаешь, что они недавно выкупили завод у своих конкурентов?

Очень хотелось соскочить, но пришлось идти торговать лицом. Как принято на подобных мероприятиях, был организован банкет. Без особой необходимости я бы сюда не сунулся, не добровольно точно, однако порой приходится делать то, чего делать не хочешь.

Владимир ожидаемо чувствовал себя здесь своим, здоровался с кем-то, некоторым только кивал, парочку желающих запечатлеть почтение отогнал небрежным жестом. Меня представлял через раз, но я не особо запоминал представленных, так, оставлял имена в памяти благодаря вертексу, но не более того.

Наконец, мы добрались и до княжны. Девушка… Привлекала внимание. Открытое летнее платье, открытое в рамках приличия, но в нужных местах облегающее до неприличия.

— Наталья! Как всегда, невероятна! Эх, если бы мы не были родственниками… — многозначительно протянул Владимир, подходя и обозначая родственный поцелуй.

— Ты, как всегда, мне льстишь, Влад, — улыбнулась Наталья и стрельнула в меня глазками.

Только я очень хорошо понимаю, что в глазах этой девушки являюсь всего лишь игрушкой. Да и будь иначе, у меня есть Слава, и этим всё сказано.

— Нисколько, Ната, нисколько. С Дмитрием, насколько я знаю, вы уже знакомы.

Девушка с удовольствием переключилась на меня.

— Да, Дмитрий. Как я и обещала — пришла поздравить с победой.

— Благодарю, Наталья.

— Для друзей просто Ната, пожалуйста, — просит княжна.

И я понимаю, что просто так не отделаюсь. Грубить не будешь, а по-другому эта ответ «нет» принимать не станет.