Подмосковье. Поместье Барона Мартена.
Июль 1983 года
Когда в кабинете раздался звонок, мы втроём сидели и отдыхали. Просто отдыхали, смотрели в потолок и ждали, ничем не занимаясь. Даже не разговаривая. Девушки отходили от стимулятора, а я, зная, как они себя ощущают, не мешал.
Я поднял трубку.
— Слушаю.
«Барон Дмитрий Мартен?» — спросил властный мужской голос.
— Он самый.
«Светлейший Князь Георгий Тихомиров,» — представился собеседник.
— Здравствуйте, Ваша Светлость, — использовал я официальную форму обращения.
Пока у меня был личный конфликт с Петром Тихомировым. Не стоит раньше времени расширять конфликт на весь княжеский род.
«Петра ты?» — прямо спросил князь.
— Я, — подтверждаю. — За сестру.
«Конфликт исчерпан?»
Едва удержался, чтобы не выдохнуть с облегчением.
— Да, конфликт исчерпан.
Вызов оборвался. Вот теперь я расслабился, развалившись в кресле. Рядом с облегчением вздыхали Слава и Люда.
— Надо позвонить Павлу, — напомнила Люда. — Порадовать.
Заставил себя сесть ровно, набрал номер. Представился слуге, тот перевёл разговор на Мишу.
«Да, Дима, как?» — с нетерпением спросил Шемякин.
— Конфликт исчерпан. Можете расслабиться и отдыхать.
Слышу из трубки, как Миша сообщает всем хорошую новость.
— Эй! Как там Мишка? Живой?
«Что? А, да, всё хорошо. Сейчас его домой отправим,» — подтвердил Шемякин. — «Павел поедет домой, а сначала завезёт Мишу.»
— Хорошо. Не забывайте, что у нас турнир на носу! Отдыхайте умеренно. Всё.
Кладу трубку. Слава встала и взяла со стола бумагу и ручку, написала:
«Мне в таком виде лучше дома не появляться, да?»
Киваю:
— Да, ночуй здесь. Родителям твоим звонить?
Девушка задумалась.
— Тогда отметим нашу победу! — вклинилась Люда.
Мне бы, честно говоря, хотелось провести время наедине со Славой, но моя девушка сама закивала, кажется, с радостью. Хм… Оу… Думаю, пока не восстановится лицо, Слава не захочет оставаться со мной.
— Займём гостиную комнату, я отдам распоряжения.
Звонок не занял много времени, родители Славяны проявили ко мне известную лояльность (после того, как мама Славы открытым текстом нас в одной комнате укладывала не удивительно), распорядился накрыть стол и специально уточнил, что нас ни для кого нет, кроме самых экстренных ситуаций.
Стол нам накрыли сытный, девушкам, да и мне потребуются ресурсы для регенерации.
— Разрешите за вами поухаживать, — жестом прогоняя слуг, сам раскладываю блюда и разливаю вино.
— Я лопну, если мы всё это съедим, — с ужасом и скепсисом Люда оглядела стол.
Судя по мимике Славы, она улыбнулась. Девушка то прикрывала лицо, то одёргивала себя, то тянулась пальцами к восстанавливающейся челюсти. Для неподготовленного человека выглядело, наверное, отталкивающе, но я видал и не такое.
— А Слава не сомневается, что съедим, — улыбаюсь я. — И ещё добавки попросим. Можешь не волноваться, большая часть достанется нам.
— Я, кстати, давно спросить хотела, — Люда проводила кусок мяса, перекочевавший в её тарелку, с нескрываемым гастрономическим интересом. — Если мы не будем есть, вита не сможет заживить раны?
Закончив с сервировкой, я тоже сел.
— Будет. Только энергии уйдёт в несколько раз больше. Восстанавливать повреждения из готового материала куда эффективнее, чем выращивать клетки тела из чистой магии. Я, разве, не рассказывал?
— Может быть, забыла? — пожала плечами Люда. — Или прослушала.
Слава пока ограничивалась напиткам, и я из солидарности тоже не набрасывался на еду. Губы девушки уже восстановились, сейчас, похоже, собиралась челюсть. Девушка сосредоточилась и воплотила в воздухе надпись:
«Я, кажется, проглотила пулю» — написала Слава, добавив в конце улыбающееся лицо.
Люда подавилась, возмутившись.
— Слава!
— Там, в бою? — уточнил я.
Слава кивнула. Люда закатила глаза.
«Я достигла текущего предела. Что будем развивать дальше?» — спросила Слава.
— Я, кстати, тоже, — подхватила Люда. — осталось узлы подтянуть, но это и естественным путём пройдёт.
Вздохнул.
— Может, о делах потом как-нибудь? Мне сейчас меньше всего хочется напрягаться и перебирать в памяти узлы и их взаимодействие.
— Мне не узлы нужны, — покачала головой Люда. — А повышение предела. С узлами и так всё понятно, я буду развивать Зевса.
— Тогда готовься раскошелиться. Все ритуалы, не требующие экзотики, вроде человеческих жертвоприношений или запрещённых ингредиентов, потребуют каких-нибудь других извращений…
— Например? — заинтересовалась Люда.
Я задумался, перебирая.
— Ритуальная охота. В набедренной повязке и с одним только ножом отправиться в лес и прожить там месяц, каждый вечер раскуривая нужные травы и…
Люда подняла руки, останавливая меня.
— Нет, нет, нет! По лесам вы сами бегайте. Что-нибудь другое давай.
Я глянул на Славу, интересен ли ей разговор, но девушка кивком поощрила меня продолжать.
— Погружение в Каспийское море?
— Зачем?
— Найти на дне несколько магических камешков, каждый размером с серёжку.
Люда нахмурилась.
— Зачем? В смысле, это вообще откуда?
— Древний ритуал, времён Скифов, как считается. Хотя происхождение неизвестно, сами скифы ни моряками, ни рыболовами не были.
Люда отрицательно покачала головой.
— Дальше.
— Прогулка в жерло вулкана?
Слава начала тихо смеяться, а Люда сдалась.
— Ладно, я поняла. Если бы всё было просто, мы бы все были великими магами.
— Намного эффективнее не пытаться искать природные условия, в которых магическое тело подвергается экстремальным нагрузкам, чтобы таким образом проводить закалку и усиление, а создавать такие условия самим. Да, через ритуалы и ингредиенты, да, материалов потребуется целая куча. Ещё можно к сущностям иных планов обращаться, но там всё равно требуется подготовка и расходные материалы.
— Насчёт потусторонних. Те тени, это же не магия была, верно?
Слава создала надпись:
«Это не наше дело!»
Но я не собирался скрывать эту информацию.
— Да, это моя связь с потусторонним существом. Одним из тех, с кем можно сотрудничать дольше, чем на один ритуал. Однако даже в таком случае нужно обладать определёнными качествами…
Меня прервал стук в дверь.
— Что случилось?
Миша точно не успел бы приехать, мы только сели, времени прошло всего ничего. Слава отвернулась, чтобы скрыть лицо, а в дверь заглянул слуга.
— Господин, приехала гостья. Назвалась Ядвигой Крсманович.
Девушки переводят удивлённые взгляды со слуги на меня, но я нахожусь в таком же непонимании.
— Эм… Да. Я сейчас спущусь.
Окна выходят на другую сторону, да и ребячество это, сейчас к окну бежать. Слуга удалился, а Люда спросила:
— Она предупредила, что… Вернулась?
Отрицательно качаю головой.
— Нет. Ничего о ней не слышал с самого её отъезда. Вы со мной?
Слава отрицательно качает головой, пристально смотря на меня. Я растерянно развожу руками, девушка с облегчением кивает.
— Идём, — а вот Люда решила идти.
Думаю, и Слава бы пошла, если не ранение.
Мы спустились и вышли на крыльцо. На парковке стоял настоящий лимузин. Моё удивление было связано не с ценой автомобиля, а с его редкостью, этот класс машин не пользовался популярностью в Москве, насколько я знал. У машины стояло двое, Ядвига и парень, наш ровесник, холёный, с печатью надменности на лице.
Мы с Людой спустились по ступенькам, остановившись, гости подошли к нам. Не сразу я нашёлся, как обратиться к Ядвиге. Называть её госпожой Крсманович? Так мы вроде как врагами не стали, лишь перестали быть друзьями. По имени? Слишком фамильярно, пожалуй. Чтобы не возникло неудобной паузы, обратился прямо.
— Здравствуй, Ядвига, — произнёс я, заглядывая в карие, почти рыжие, глаза. — Давно не виделись.
Взгляд польки, острый, изучающий, сосредоточился на моём лице.
— Здравствуй, Дмитрий, — затем она перевела внимание на Людмилу. — Людмила.
Прозвучало холодно. Людмила, однако, улыбнулась, фамильярно облокотившись на меня плечом, что было бы верхом неприличия… Если бы я не понимал, в чём дело… Девочки соперничали.
— Ядвига, — широко, не скрывая довольства, улыбалась Люда. — Представишь своего спутника?
Парень с удивлением и неодобрением смотрел на нас с Людой. Мне бы, наверное, следовало оттолкнуть Люду, но после всего, через что мы уже прошли, я слишком хорошо понимал: этот жест насквозь дружеский, и касается вообще не меня. Даже был уверен, что Славяна, если нас увидит через окно, одобрит.
— Конечно. Вицлав, это мои одноклассники, Барон Дмитрий Мартен и боярыня Людмила Доброславова. Друзья, герцог Вицлав Гижицкий. Мой друг детства и… — Ядвига споткнулась, быстро заглянув мне в глаза. — жених.
Был бы я не уставшим после боя и не расслабленным после победы, мог бы и отреагировать как-то на этот милый факт. Однако одна мысль о Славе разлилась по сердцу теплотой и спокойной радостью. Что мне Ядвига и её жених?
— Рад познакомиться, — протягиваю руку.
Я ожидал удивления и даже, возможно, брезгливости, но Вицлав меня удивил, открыто улыбнулся и охотно ответил на рукопожатие.
— Я тоже очень рад. Ядвига много и хорошо говорила о тебе. Друг Ядвиги — мой друг.
Какой контраст с полькой, живое, подвижное лицо, живая мимика. И либо Вицлав не в курсе, что его невеста делала здесь, либо в курсе и уверен — это ничего не значит.
— Будьте моими гостями. И, — поворачиваюсь к Люде. — Пожалуйста, спроси у Славы, она выйдет к гостям?
Я специально сформулировал вопрос именно так. Люда идеально удержала лицо, только в глазах отразилось веселье и одобрение. Выражения лица Ядвиги я не видел, но не думаю, что там радость. Маленькая месть за жениха. Люда ушла в дом, я приглашающим жестом предложил последовать за ней. Гости не отказались, и мы вошли в холл.
— Будьте гостями в моём доме.
— У тебя свежая рана, — Вицлав указал на мою руку.
После душа я надел рубашку с коротким рукавом, так что свежая и почти исчезнувшая дырка от пули действительно попала на глаза моим гостям.
— Не свежая, — я улыбнулся. — Старая.
Но поляк серьёзно посмотрел мне в глаза.
— Я знаю, как заживают раны, когда есть вита. Этой ране не больше нескольких часов.
Смотри-ка какой умный попался.
— Может, и так. Но сейчас, как видишь, всё уже зажило.
Парень вопросительно посмотрел на Ядвигу.
— Что у вас здесь снова происходит? — спросила полька.
Пожимаю плечами.
— Небольшое недопонимание, которое мы уже устранили, — ответил я, глядя ей в глаза.
А хотел сказать: «ты больше не с нами, Ядвига, и потому наши дела тебя более не касаются». По лицу Крсманович я видел, что посыл она поняла.
А ещё по лестнице к нам спускались Слава и Люда. У Славы на лице была повязана ткань в цвет платья, закрывающая всё, что ниже глаз. Девушки спустились ко мне, и Слава облокотилась на одно моё плечо, а Люда на второе.
— Слава сейчас не может говорить, лёгкая травма, — услужливо объяснила Люда. — Но она тоже очень рада тебя видеть, Ядвига. И рада познакомиться с вами, герцог.
Я польки слегка заалели щёки, но совсем не от смущения, как это было на моей памяти. Догадываюсь, что от злости, только почему? Нас с ней теперь ничего не связывает, кроме ритуала. И если волноваться за мою безопасность польке приходится из-за магии, то моя личная жизнь не дело Ядвиги.
Эх, было бы всё так просто… У меня всё ещё остались вопросы: Что это было? Почему она уехала? Почему ничего не сказала? Вопросы, которые давно надо было выбросить из головы, и я их почти забыл. Но сейчас, когда Ядвига передо мной, они снова всплыли и назойливо свербят.
— Давайте поднимемся в гостиную, — предлагаю я.
Гости не отказываются, и мы все вместе возвращаемся к столу. По пути я отдаю распоряжения слугам, чтобы добавили ещё на две персоны.
— Что празднуете? — спросил Вицлав.
— Победу, — ответил я. — Мы празднуем победу.