Латвийский путь к новому кризису

9. Тигры на свободном рынке не рождаются Азиатский экономический тигр Южная Корея

Ещё один азиатский опыт развития экономики и СУ настоящего тигра

Семнадцать лет уже прошло с тех пор, как мы взялись развивать свою экономику. Начали мы сразу с того, что, по советам «доброжелателей», устроили у себя свободный ры­нок и стали строго следовать всяким иностранным совет­никам из МВФ, Всемирного банка и ВТО. В нашем латвий­ском представлении это совершенно святая троица, всё, что она говорит, надо глотать не задумываясь. Результат этого мы видим, наши власти говорят, что уже надо восхи­щаться. Но мы продолжаем ждать «жирные годы», которые для нас должны создать фонды ЕС. Нам, вроде, беспокоится нечего. Тем более, что по этому пути идут многие страны бывшего социалистического лагеря. Мы в их толпе. Не страшно. Время от времени мы даже выражаем восторг успешностью нашего развития и нашим процветанием. Но молодежь, почему-то не в восторге и половина её намерева­ется покинуть «процветающую» родину. И не только моло­дежь, есть и более весомые оценки наших успехов.

На МВФ не очень-то надейся, главное сам не плошай

Вот серьёзная оценка того, чем мы самозабвенно за­нимаемся. Автор, лауреат Нобелевской премии по экономике 2001 года Д. Стиглиц: «…Переход к рыночной экономике не дал обещанных результатов в России, как и в большинстве дру­гих стран, переходящих от коммунизма к рынку. Запад внушил этим странам, что новая экономическая система должна при­нести им беспрецедентное процветание. Вместо этого она при­несла беспрецедентную бедность: во многих отношениях для большинства населения рыночная экономика оказалась даже хуже, чем это предсказывали их коммунистические лидеры . Больший контраст, чем переход к рынку в России, организо­ванный международными экономическими институтами, и пе­реход к рынку в Китае, программа которого была разработана собственными силами , трудно представить. Если в 1990 г. вну­тренний валовой продукт Китая составлял 60% от российско­го, то к концу XX века соотношение стало обратным. В то вре­мя, как в России произошел беспрецедентный рост бедности, Китай пережил ее беспрецедентное сокра щение». Так оценил • наши дела нобелевский лауреат Д. Стиглиц. Его оценка совер­шенно не сходится с оценками своих дел нашими 14 министра­ми экономики. И оказывается лучше иметь свою голову на плечах, чем советника МВФ. Для нас совсем неожиданный вывод. Но вот Южная Корея как раз имела такую голову.

Корейский путь вверх

С 1910 и до 1945 года Корея была колонией Японии. Чтото развивать в своей колонии Япония не собиралась, задачей колонии была поставка риса и сельхозпродуктов на стол ме­трополии. К 60-м годам это была бедная сельскохозяйственная страна с национальным доходом 80 (!) долларов на душу насе­ления в год. Это уровень беднейших стран мира, в районе 170го места в мировом рейтинге, вроде Нигера или Гвинеи-Бисау. Отсюда она начала путь наверх.

За 2006 год Корея занимает в мировом рейтинге ООН 26 ме­сто 150 стран она уже оставила позади. И на душу населе­ния она производит ВВП на 20 500 долларов (по курсу ППС, 2004 г.). Латвия в том же рейтинге на 45 месте, Россия на 65. Вот, что такое успешное развитие экономики. Его в мире называют Южно-Корейским чудом. Называют праволиберальные сторонники свободной рыночной экономики, которые своё экономическое развитие вручают «невидимой руке рынка» и терпеливо ждут, когда само вырастет, как Буратино в сказке. Но чуда никакого нет, всё очень просто в Корее развитием своей экономики уже 45 лет руководит государство, направляя его туда, куда оно наметило ещё в 1962 году. Но для этого го­сударство должно иметь голову, а не молчаливое улыбающееся украшение своего имиджа.

Корейская «Голова»автор и конструктор корейского пути Пак Чжон Хи

Он был корейским президентом, генералом и диктатором. Он пришёл к власти в 1961 году, так как это было принято в Ко­рее с помощью военного переворота. Пак Чжон Хи получил в своё полное распоряжение беднейшую страну и решил её обустроить. Своя всё же, и не на пару лет пришёл. Надо было строить. С нуля.

Вся промышленность Кореи состояла из нескольких швей­ных и авторемонтных мастерских, пары цементных заводиков и велосипедной фабрики. Теоретики рыночной экономики го­ворят, не надо суетиться и переживать. Все, что необходимо постепенно возникнет само. Только не надо мешать рынку. Его невидимая рука о вас позаботится. Что-то вроде христианского обещания счастья на том свете. За терпение. Но Пак Чжон Хи в своё время увлекался Советским Союзом, наблюдал советский опыт и решил применить его и превратить Корею во всемирную промышленную мастерскую, с мощной ориентированной на экспорт, промышленностью, способной конкурировать на ми­ровом рынке. Способной самой зарабатывать на том, на чём зарабатывали в Корее западные страны. Это была заявка на место в «золотом миллиарде». По тогдашнему состоянию ко­рейской экономики мысль фантастическая. Если не учитывать опыт советской индустриализации. Генерал поставил задачу нужна корейская индустриализация.

«Программа целевого развития»

Пак Чжон Хи был генерал, он понимал, что для победы нуж­ны кадры и ясная задача им. В то, что нищие корейские кре­стьяне или велосипедная фабрика могут на «свободном рын­ке» стихийно вырасти в мощные концерны, необходимые для завоевания позиций для Кореи на мировом рынке, он не верил. Он решил их создать. Действовал он как настоящий генерал.

Первым делом он определил отрасли экономики, которые следует развивать. Всё развить не по силам. Были выбраны семь отраслей: машиностроение, электроника, текстильная промышленность, чёрная металлургия, цветная металлургия, нефтехимия, кораблестроение. Мы тоже о таких мечтаем ино­гда.

Следующий вопрос кадры. Генерал перешерстил дей­ствующие в Корее фирмы и их владельцев и руководителей и целенаправленно отобрал из них около тридцати перспектив­ных, которые можно было надеяться развить до ведущих на­циональных концернов. И начал их развивать. Он был генерал и диктатор, мешать ему в этом было некому, советники МВФ отсутствовали, да они ещё и не успели сочинить свои рекомен­дации. Создаваемые генералом концерны в Корее получили название «чеболь».

Так родилась «Программа целевого развития». Её функ­ционирование обеспечивалось специальными законами. Этим отраслям и отобранным предприятиям оказывалось предпо­чтение в снабжении ресурсами, они пользовались преимуще­ственными налогами и другими льготами. Государство их кре­дитовало финансы и банки в Корее были национализирова­ны и создаваемые чеболь получали кредиты под 3% годовых. Государство не преследовало получение денежной банковской прибыли такая прибыль приводит только к инфляции, стояла задача индустриализации. И государственная поддержка сво­их приоритетных отраслей была не копеечная в 60-х годах она составляла около 15% ВНП, а в начале 80-х уже до 46% (!). Для сравнения государственная поддержка приоритетных отраслей в Латвии 1,5-2 %. Наивно ожидать от этого государ­ственного эффекта, просто для разговоров.

Одновременно государство жестко регулировало конку­ренцию в приоритетных отраслях, принуждая к объединению частные компании или к уходу с данного рынка. Мы всё время делаем обратное так нам велит ЕС, ему не нужны сильные конкуренты в Латвии, пусть лучше поёт. Государство нередко шло даже на прямую компенсацию убытков «избранных экс­портеров», главное было их развитие. А любое развитие сто­ит денег. Хорошее развитие стоит больших денег.

Для того, чтобы развитие шло на базе достижений пе­редовой науки и технологии, в 1966 г. был создан Корейский институт науки и технологий, а в 1967 г. целое Министерство по науке и технологиям. До сих пор финансирование науки составляет 3% ВВП, если считать проценты в 8 раз больше латвийского, а в деньгах в 25 раз больше на душу населения, чем у нас. Передовое производство дорого стоит. А цель всего этого планирование и осуществление национальных проек­тов в области развития науки и технологий с целью повыше­ния уровня научных исследований и технологических разра­боток. В их число вошли программы, призванные увеличить как государственные, так частные инвестиции в эту сферу, и подготовить высококвалифицированный персонал для работы в области науки и технологий. Серьёзное дело. Ничего такого и близко нет в Латвии. Хотя мы тоже могли бы для своего раз­вития построить какой-нибудь «Латвийский институт науки и технологий», вместо «Замка света». Если бы хотели.

Особо стоит отметить, что льготы и содействие, пре­доставляемые государством, привели к образованию высокомонополизированной производственной, особенно экспортной структуры. Создание такой структуры и было целью государ­ства только она способна войти на заполненный мировой рынок и занять там такое место, какое устраивало генерала. Уже в первой половине 80-х годов доля 30 крупнейших юж­нокорейских конгломератов в корейском экспорте превысила 50%, они легко конкурировали на мировом рынке. Мелочь там конкурировать не может.

Вопрос цен решался очень просто, в Корее чеболь конку­рентов не имели, но все концерны были ориентированы на мировой рынок, и для его завоевания должны были держать цены ниже мировых. Генерал за этим следил. Он вообще очень активно руководил этой корейской индустриализацией и еже­месячно проводил совещания, где рассматривал её ход и все возникающие проблемы.

Соревнование: тоталитаризм и свободный рынок

Экономическая политика генерала и диктатора Пак Чжон Хи оказалась феноменально успешной. Корея, которая в начале шестидесятых годов была одной из беднейших развивающихся стран, в восьмидесятых, превратилась в высокоразвитую про­мышленную державу. На это потребовалось всего 15-17 лет, это срок нашей второй независимости. Сравните. Экономика Кореи росла стремительно: среднегодовой рост ВНП в 19601990 гг. (30 лет!) составлял 6,9%. И этот рост, в основном, обе­спечивали крупные промышленные группы чеболь, создан­ные генералом. А не торговля недвижимостью. Уже в 1985 г. они обеспечивали более половины корейского ВНП -53%. Эти крупнейшие промышленные группы известны во всём мире, и у нас «Самсон» (Samsung), «Хёндэ» (Hyundai), «Киа», «LG», «SK». Эти имена стали обычными на наших улицах и у нас дома. И крупнейшие они по мировым нормам, «Самсон», к примеру, включает 64 дочерних компании и стоит 56 миллиар­дов долларов. И создало их государство на пустом месте, ис­пользуя в основном, свои государственные ресурсы, для разви­тия своей национальной экономики. Пак Чжон Хи не старался распродать свою страну иностранным инвесторам, чтобы они на ней зарабатывали. Он хотел, чтобы корейцы сами зараба­тывали на всём мире. Доля иностранных инвесторов в корей­ских «чеболь» составляет не более 2%>, остальное корейская собственность и Корея на ней зарабатывает во всём мире для своих корейцев, которые благодаря этому переместились со 150 места в мировом рейтинге качества жизни, издаваемым ООН, на 26. Можете сравнить это с политикой и успехами на­ших правительств в Латвии иностранцам уже принадлежит 65-70% латвийского хозяйства. И эта доля постоянно растёт. Конечно, сложно наше (?) хозяйство уже называть латвийским. Мы от этого в восторге и всеми силами стараемся поскорее продать остальное. Дурная привычка 700 лет наше хозяйство развивали немцы.

Умный диктатор большая национальная ценность. Старые латыши с ностальгией вспоминают нашего диктатора К. Ульманиса. Он тоже весьма успешно вытянул тогда Латвию из провала, в который её затянула «невидимая рука» свободно­го рынка. Дальше нам с такими личностями не повезло. Наша конституция не позволяет им у нас рождаться. Последнее вре­мя мы наблюдали, как партии выбирали президента само­го тихого и незначительного, не имеющего никаких полити­ческих идей, чтобы ни во что не вмешивался. Все кандидаты, имеющие политический опыт были отсеяны.

Пак Чжон Хи погиб в 1979 году, после него уже было не­сколько других генералов и президентов, был даже серьёзный экономический кризис, но мощная национальная экономика Южной Кореи, созданная генералом продолжает жить, и ко­рейцы, вытянутые генералом со 170 места в мире, снабжают нас своими изделиями: кораблями, электроникой, бытовой тех­никой, автомобилями, ещё многим и по очень хорошим ценам. Мы тоже кое-что можем предложить взамен, к примеру, очень хорошие варежки с орнаментом из аусеклитисов. Такие, как ге­нералам из НАТО. Научиться у корейцев чему-либо мы не мо­жем, нет у нас подходящего генерала. У нас нет даже правящей партии. У нас коалиция: лебедь, рак да щука, да ещё с котом Васькой и поваром. Просто толпа. Толпа зайцев не может стать тигром. Будем петь. Может, кто приплывёт откуда-нибудь и выведет нас из болота.

Июнь 2007 г.