Легенда о Саске

Глава 18. Проверка

5 день 1 месяца, год Обезьяны эры Янгва

Шу Дзинг, Страна Огня

В гостях у Пиандао мы были уже четвёртый день. Три дня назад Бутоку, который доставил письмо мастера его племяннице, вернулся с двумя слитками звёздного металла и короткой запиской. В послании Мэй извинялась, что некоторое время не сможет бывать у Пиандао, потому что слишком занята. Полагаю, тем, что развлекала принцессу, ожидающую меня. Я признался, что в Шу Дзинге для того, чтобы увидеть сестру, но неизвестно, как всё пойдёт и не ловушка ли это. К тому же совершенно непонятно, как быстро придётся сматываться с острова. Поэтому, чтобы не вызывать подозрений, мастер Пиандао написал приглашение для своей племянницы на сегодняшний день, намекнув, что она может взять с собой подругу на «небольшой семейный праздник».

По старому стилю пятый день года выпадал на тайан, самый счастливый день шестидневки. Во время новогоднего фестиваля в последний тайан года было принято дарить подарки, а в первый тайан года делать ответные подарки всем, кто тебя поздравил и что-то подарил. Кори сказала, что это называется «праздник поздравлений» и «праздник благодарности», спорить я с ней не стал, только подивился, как при своей вроде бы неизменности всё изменилось. Люди потеряли часть смысла «а почему же так», но продолжают соблюдать определённый цикл.

Вчера Мэй передала записку, что обязательно появится у своего дяди сегодня и, скорее всего, будет не одна. Это обнадёживало, что с сестрой получится встретиться. На моих условиях.

Впрочем, у мастера Пиандао скучать не пришлось ни единой минуты. Он нагрузил Кори и Тори упражнениями, они отрабатывали удары и связки. А моё время с мастером было посвящено изготовлению катаны. Пиандао считал, что настоящий воин должен собственноручно изготовить своё оружие.

Полагаю, что мастер замечал нечто похожее на затрату чакры при изготовлении. Металл в какой-то мере будет поглощать выделяемую чакру, особенно металл с высокой чакропроводимостью. Поэтому все эти «оружие — продолжение руки». Если в оружие заложена твоя чакра или ты хотя бы можешь своеобразно «подключить» оружие к своей кейракукей, то оно точно станет твоим продолжением. Мне показалось, что мастер Пиандао что-то такое нащупал при работе с оружием, но до конца понять, в чём же конкретно дело, не смог. Лишь вывел закономерность, что, если делаешь меч своими руками, он «лучше слушается» и ты его «лучше чувствуешь».

Я всегда любил оружие, а наша семья, кроме всего прочего, имела собственных кузнецов в Рю, заказы которым проходили через Бабушку Кошку. Чтобы изготовить катану, требовалось куда больше усилий и мастерства, чем для простого меча цуруги. Порой подготовка занимала месяцы.

К счастью, у нас уже были чистые «рабочие» слитки металла, причём действительно чакропроводящего. А я вполне отточил умение изменять температуру, в том числе и до точки плавления стали. Так что благодаря моим навыкам получилось относительно быстро разделить металл на фракции и разных свойств, и температуры плавления, так как катана состоит из участков с разной сталью и поэтому довольно универсальное оружие, гибкое и жёсткое одновременно. Не говоря уже о необычайной остроте, способной без усилий разрезать шёлковый платок, упавший на лезвие. И, кстати, вбухнутую на этапах подготовки чакру я продолжал чувствовать в заготовках.

Я жалел, что совершенно не разбираюсь в фуиндзюцу, возможно, тогда я бы смог заложить в меч больше каких-то полезных свойств, но в условиях, в которых я нахожусь, и это было нечто удивительное, по крайней мере, для мастера Пиандао точно. Он сказал, что у меня исключительная интуиция. Я же думал о том, что просто знаю, что хочу. Да и моя память не подводила, а я любил послушать истории кузнецов, которые рассказывали о том, как лучше получить хамон или сколько раз следует раскатать и сплющить заготовку, чтобы сталь идеально смешалась и стала монолитной.

Бесспорно, очень пригодилось умение контролировать температуру и усиления чакры. Не обошлось и без помощи Кори и Тори. Кори удалось вытащить все примеси, а Тори маневрировал водой при закалке, что очень сложно сделать в условиях обычной кузни. Без этого вряд ли получилось бы управиться всего лишь за три дня, пусть и работал я почти без перерыва, позволяя себе лишь короткий медитативный сон для восстановления сил. Пока это была лишь заготовка, предстоял долгий процесс заточки клинка, который делался специальными камнями и приспособлениями. Пиандао поделился со мной материалами и подробно объяснил, как выставить угол заточки и как его делать. К тому же для катаны нужны были рукоять и ножны. Для рукояти я планировал использовать кожу дракона и найти древесину, которая в какой-то мере пропускает чакру и, желательно, плохо горит. Пока не доведу всё до ума, пользоваться своим новым оружием я не смогу, но главная работа была сделана, и я был почти счастлив.

Кстати, в процессе изготовления моего меча мастер Пиандао помог с изготовлением металлических набалдашников на шест Тори.

Подходил к концу час Обезьяны, до заката солнца оставалось минут семьдесят. Это заставляло меня немного нервничать и волноваться, что сегодня встречи с сестрой не произойдёт. Причины этого могли быть любыми, начиная с того, что Азула отговорила Мэй куда-то отправляться, потому что ждала вестей от меня. Или Мэй попросту не отпустили родители, у которых, как я понял, были натянутые отношения с Пиандао.

— Саске… кажется, сюда кто-то приближается, — сказала Кори, которая весь день сегодня торчала на стене. Дом мастера выглядел как небольшая крепость, по углам у него даже было что-то вроде гарнизонных башенок.

Я тоже забрался на стену, чтобы посмотреть. Дом находился на приличном отдалении от всего Шу Дзинга, и все путники из города были хорошо видны на дороге. Не знаю даже, удивился я или нет, заметив, что путников — точнее, путниц — всего двое. Лиц и фигур особо не разглядеть, на них были тёплые накидки с капюшонами, но рост, более характерный для женщин, и особая плавность движения выдавали, что это девушки. Ни тебе кортежа, ни охраны. С другой стороны, Мэй и Азула, скорее всего, улизнули из дворца правителя острова, чтобы не притащить с собой сопровождение, полагающееся принцессе. А где сопровождение, там могут быть шпионы и так далее. Я всё ещё не знаю, написала ли письмо сама Азула. Возможно, кто-то просто узнал о её планах на время новогоднего фестиваля. Да и пока неизвестно, Азулу ли привела Мэй.

Как выглядит сестра, я, понятное дело, не знаю. Дядя Айро говорил, что она была красивой, но немного капризной девочкой, темноволосая, с глазами, как у меня. Но… вообще-то, большинство людей Страны Огня были с тёмными волосами с вариациями от тёмно-русых до угольно-чёрных. Да и такой золотисто-карий, почти жёлтый цвет глаз встречался если не у каждого, то через одного. Дядя Айро был таким же желтоглазым, как и я. У Кори глаза чуть потемней моих, чайного цвета. У Тори глаза были серые, как и у мастера Пиандао и, кажется, Аватара Аанга. Голубые глаза я видел пока что лишь у Сокки и Катары, зато на все оттенки каре-золотистых насмотрелся во время путешествия по колониям, тюрьмам и военным базам народа Огня.

Девушки повернули к дому мастера, и через несколько минут их уже встречал Пиандао. Я пока не показывался, наблюдая за гостьями со стены. Они сняли капюшоны и обе оказались темноволосыми, желтоглазыми и симпатичными. На вид лет по пятнадцать. Девушки были одеты как богатые горожанки. У одной из них волосы были чуть чернее и выстрижена ровная чёлка до бровей, у второй лицо обрамляли две короткие пряди, а волосы были частично забраны в хвост на затылке. Никаких особых украшений или отличий правящей семьи я не заметил.

— Мэй, рад тебя видеть, — поздоровался мастер Пиандао с девушкой с чёлкой.

— Это мой дядя, — представила его Мэй своей подруге. — А это… моя подруга Азула, мы учились вместе в Императорской Академии для девочек.

— Твоя подруга увлекается боевыми искусствами? Я вижу, что она в очень хорошей форме, — похвалил мастер Пиандао Азулу.

— Да, Азула… маг огня, — кивнула Мэй. — Ей было интересно увидеть человека, о котором так много говорят…

— Это правда, что вы победили сотню солдат, среди которых были маги? — спросила Азула, чуть прищурив глаза, словно оценивала боевые характеристики Пиандао.

— Магия не всесильна, — уклончиво ответил мастер. — Думаю, поэтому ты не надеешься только на магию, но развиваешься физически, чтобы уметь постоять за себя и без применения огня, не так ли?

Азула как будто удовлетворилась этим ответом и кивнула.

— Сегодня праздник благодарности, возможно, перед ужином вам бы хотелось размяться? — хитро улыбнулся Пиандао. — Вы могли бы сразиться с моим учеником.

— Твоим учеником? — переспросила Мэй, не скрывая удивления.

— Саске, — махнул рукой мастер. — Можно тебя?

Девушки повернулись и заметили меня и Кори, которая тоже наблюдала за гостьями со стены.

Пока того, что Азула меня узнала, я не увидел: повязка сильно меняла лицо, да и сестра не видела меня несколько лет. А вот Мэй как-то странно приоткрыла рот, но, наверное, это из-за того, что её дядя давно не брал учеников и она пыталась понять, кто я такой.

Азула, видимо, была азартной. Либо просто всегда готова к драке, потому что она без вопросов одним движением скинула тёплый плащ и оказалось, что на ней интересного кроя одежда, которую только отдалённо можно принять за женскую. По крайней мере, в этом времени. Что-то вроде короткого платья до бёдер, которое ещё было как-то хитро собрано складками, явно чтобы не мешать замаху ногами, которые облегали штаны. Она была в высоких сапогах из драконьей кожи. К тому же рукава её платья придерживали кожаные наручи. Видимо, чтобы не опалить одежду при использовании магии огня.

Когда плащ сбросила Мэй, она оказалась в чёрно-красном платье до пят с длинными широкими рукавами. А ещё обнаружилось, что волосы у неё в ещё более замысловатой причёске, чем я изначально подумал. Длинные пряди, выпущенные из шишек по бокам, достигали уже вполне оформившейся груди. У Азулы волосы были покороче, до плеч.

— Возьми боккен, Саске, — сказал мастер Пиандао, бросая мне деревянный меч.

Что ж, должен признать: моя сестра на самом деле была сильна. Её очаг чакры был очень большим, к тому же, кроме огня, там как будто было что-то ещё. Возможно, у неё кеккей генкай. В отличие от всех остальных, такие люди самостоятельно могут пробудить способности. Это обычному шиноби требуется неимоверное количество тренировок и усилий для того, чтобы научиться управлять какой-либо, хотя бы одной стихией. Людям с «особой кровью», большинство из которых принадлежали древнейшим кланам, даже если и не получалось объединять, то всё равно благодаря генетике удавалось освоить вторую стихию. В клане Учиха у всех была стихия огня, считавшаяся основной, и у всех взрослых шиноби была и вторая стихия. Вот они были разными. У Итачи была вода, у меня — молния. Брат Шисуи владел техниками земли. Кажется, у отца тоже была вода или земля, а может, и то, и то.

Сначала Азула прицельно и не прерываясь четыре минуты, била в меня цветами Феникса, от которых я уворачивался или «разрезал» мечом. Я успел подсчитать, что эта атака должна была стоить сестрёнке порядка пяти чуу чакры. При этом резерв среднего крепкого чуунина был от дюжины до двадцати чуу. Мэй стояла за спиной Азулы и всем своим видом показывала, что странное соревнование, устроенное её дядей, ей нисколько не интересно. Я бы поверил, если бы она не смотрела, как кошка, рядом с которой играют бантиком. Мэй была полноценным напарником Азулы, не мешала ей «резвиться» и выгадывала момент для удара.

Когда я чуть повернулся, в меня полетели сюрикены, причём в «слепое пятно», которое было бы реально совсем слепым, будь я на самом деле одноглазым или не владей чувствами.

Азула гоняла меня, не давая приблизиться. Я немного поддавался, позволяя ей думать, что ситуацию она контролирует. Затем, воспользовавшись её же огненной стеной в качестве прикрытия, я ускорился и перепрыгнул ей за спину, коснувшись боккеном основания шеи.

— Убита. Ещё раз.

По тому, как она вздрогнула, я понял, что Азула в изумлении, но она, закусив губу, тут же извернулась, стараясь достать меня.

Характер человека можно понять по одной лишь схватке с ним. Моя сестра была сильна, но слишком самонадеянна и высокомерна. Она не любила проигрывать и быстро выходила из себя. Возможно, это издержки воспитания или излишней похвалы. Она чем-то напомнила мне меня самого в тот день, когда, будучи соискателем на звание чуунина, в короткой схватке я был побеждён нелепым толстобровым парнем в ужасном обтягивающем комбинезоне. Его звали Рок Ли. Я даже не рассматривал его как своего соперника, а он сказал, что просто «много тренировался», и я ему был нужен лишь для того, чтобы проверить себя. О, это был серьёзный удар по моей гордости. А ещё хороший урок никогда не недооценивать противников, какими бы нелепыми или безобидными они ни казались.

Я был готов к выпаду Азулы, так что сразу изменил положение тела. Мэй была куда осторожней моей сестры, её было достать гораздо сложней, потому что ошибок она не делала: стояла слепым пятном к Азуле и постоянно держала меня на прицеле.

Пока Мэй демонстрировала лишь сюрикены, но что-то мне подсказывало, что тот комплект игл, стреляющих из рукава, у неё тоже при себе, просто она придерживала козырь, чтобы убедить меня, что у неё нет другого оружия.

Впрочем, ярость, которая охватила Азулу, разрушила этот тандем, и я использовал огонь, точнее, немного перехватил управление им, чтобы направить его на Мэй. Она потеряла контроль, на миг отвела взгляд, потому что обиженно фыркнула, покосившись на подругу.

— Убита, — воспользовавшись этим моментом, я обозначил удар в сердце.

Мэй прищурилась, и её рукав чуть сполз, обнажая приспособление для метания толстых сенбонов. Руку она успела перевести в атакующее положение, так что теоретически с такого близкого расстояния и мне бы не поздоровилось.

— Я бы тоже тебя убила, но мы же играем, — сказала она скучающим голосом.

— Продолжим! — потребовала Азула, одновременно крутанувшись на ноге и выпуская в меня огонь из ступни.

— Теряешь контроль, — я высвободил чакру, чтобы сделать щит, и, вместо того чтобы увернуться от её атаки, прошёл сквозь.

Азула такого не ожидала, но сориентировалась и ловко отпрыгнула от меня, сделав колесо назад.

Затем что-то изменилось. Её очаг начал работать по-другому, а цвет огня изменился на синеватый. Более горячий и опасный.

Чёрт, да у неё чакра молнии!

Дальность поражения и смертоносность изрядно увеличилась. К её несчастью, я слишком много работал с этим видом стихии и знаю о нём если не всё, то многое.

— Азула, нет! — выкрикнула Мэй.

Но девчонка так сильно хотела победить, что решила использовать в тренировочном бою это. Мне хотелось узнать, насколько она себя контролирует и как далеко может зайти. Даже для хорошо контролирующих чакру стихия молнии требует точности и осторожности.

Я бросил боккен и быстро активировал знакомую до зубовного скрежета последовательность печатей.

Когда я обучался у Какаши-сенсея, он, чтобы показать мне технику Чидори и я научился ей быстрей, так как время было ограничено, сначала заставил активировать определённые участки кейракукей и пропускал сквозь них свою чакру молнии. Я не знаю, возможно ли такое с другими стихиями, но молния, в принципе, особенная. И, конечно, молния, созданная посредством чакры, ни в какое сравнение не идёт с реальной молнией. Хотя я в своё время научился ею управлять и создал технику Кирина.

Молния Азулы летела прямо в меня, но очаг уже был активирован и я ощутил знакомое и родное покалывание. Пока даже не пытался пробовать работать с другой стихией, но…

Я сконцентрировался и попытался сделать такое же формирование чакры, как при обычном Чидори.

Оно получилось! Маленькое и плохо оформленное… Возможно, у меня тоже есть способности к стихии молнии: всё же мы с Азулой кровные родственники.

Мысли пролетали мгновенно, ещё одной особенностью этой чакры было раздражение всех рецепторов и нейронов, нервы перегружаются… Даже с шаринганом контролировать это было сложно.

Я очень долгое время искал способ использовать молнию и оставаться спокойным, потому что вначале особенно изучение стихии молнии сильно смещало меня в какое-то постоянное истерическое состояние. У Какаши-сенсея была глубокая депрессия, поэтому использование чакры молнии лишь ненадолго делало его живым.

Но уж очень многие из тех, кого я видел с такой чакрой, были словно с немного прожаренными мозгами. Полагаю, из-за нервных перегрузок мозга и тела.

Я удерживал недоЧидори в руке, а потом шарахнул им в крупный валун. Камень разлетелся на куски.

Я услышал, как ахнула Кори, да и Мэй, кажется.

— Я тоже так рад тебя видеть, сестрёнка, — улыбнулся я, снимая повязку. — Ты на самом деле стала настоящей красавицей.

— Зуко?! — воскликнула Азула, и вместе с ней это же сделала Мэй.

— Хн, — мы что, знакомы и с Мэй?

Лицо Азулы мгновение казалось изумлённым, но потом она с ним справилась и внешне казалась спокойной.

Я подошёл к ней и притянул к себе, крепко обнимая.

— Привет, сестрёнка.