Легенда о Тёмной Принцессе. Том 2

Глава 11

На утро мне стало немного полегче и вечерние переживания меня отпустили. Как говорится, утро вечера мудренее. Мари тоже выглядела не такой потерянной, попыталась расспросить у меня, как прошёл мой вечер, но я отмахнулась от неё.

Первую половину дня мы ехали плотной группой, а после нам сообщили, что можно немного расслабиться. На сей раз мы с Мари ехали в конце строя и Сван присоединился к нам. Он стал выглядеть заметно увереннее, много шутил и пока остальные не слышал, пародировал то Ульрика, то Рейвенора, чем сильно нас веселил. Днём пошёл снег, мы немного ускорили темп, чтобы поскорее добраться до постоялого двора. Когда Сван ненадолго оставил нас, то Мари опять взялась за своё:

— Ну как, ты уже решила, будешь навещать его тут или он отправится с нами?

Я набрала в лёгкие воздуха от возмущения, чем сильно рассмешила её:

— Нет Мари, я не буду его тут навещать и с нами он никуда не отправится. Почему ты так отчаянно подбиваешь меня на заведомо провальную интрижку? — я пыталась говорить как можно тише, чтобы никто кроме неё нас не услышал.

— Ками, мужчины могут предложить большее, чем просто холодный, пронзительный взгляд, — по всей видимости это был камень в огород Дмитрия, — Позволь себе немного расслабиться, пускай он растопит твоё сердце, такой парень как Сван не обидит тебя.

— Я хочу большего, чем просто не быть обиженной, Мари.

— Кто знает, может быть он тоже может дать тебе больше.

Я отпустила на время поводья, чтобы устало потереть глаза. Если бы я действовала по логике Мари, то мне стоило скорее попытаться наладить отношения с Дмитрием. Эти разговоры стали меня настолько выматывать, что я была уже готова рассказать ей о Роде, но в этот момент к нам вернулся Сван:

— О чём секретничаете?

— Ни о чём, — в унисон ответили мы, чем вызвали ещё больше подозрений.

Нам оставалось совсем немного до отдыха, когда безмолвно, одна за одной с неба посыпались снежинки. Танцем они скользили по гривам лошадей, ускользая на дорожное полотно, другие же наоборот цеплялись за волоски, чтобы через время медленно растаять и освободить место следующей. Я натянула капюшон плаща и опустила голову, мысленно радуясь, что хотя бы какое-то время мне не нужно держать под контролем выражение своего лица. Теперь, когда до замка оставалось совсем немного пути, стоило подумать над тем, как именно мы планируем найти Кис. Нельзя же просто завалиться в замок на приём? А что, если за это время что-то произошло и её там не окажется? Или она давно покинула эти земли? Было бы неплохо попытаться аккуратно расспросить Свана, если мы останемся наедине.

Уже совсем стемнело, когда впереди показались огни постоялого двора. Здание казалось просто огромным, после предыдущей таверны, в которой мы останавливались, доносились звуки музыки, а хорошо освещённая местность давала ощущение защищённости и уюта, даже на расстоянии.

Я осталась помочь Свану загнать всех лошадей в стойла, пока Мари с остальными витчхантерами отправилась договариваться о комнатах на ночь. Я как раз снимала седло с последней лошади, когда обернувшись, наткнулась на юношу. Он поднёс руку к моему лицу и нежно провёл по моим локонам:

— У тебя тут снежинки застряли…очень красиво.

По всей видимости, я выглядела настолько сбитой с толку, что он добродушно рассмеялся, перехватил у меня седло и как ни в чём ни бывало, понёс его на место. Забавно, как ещё пару дней назад, он не мог даже разговаривать со мной без смущения. По всей видимости, из-за близости конца поездки, он решил ускорить темпы нашего с ним сближения.

Мы вместе зашли в шумную, натопленную и полную запахов таверну. Столы были здесь настолько переполнены, что Мари была вынуждена сесть за одним с охотниками и заметив меня на входе, помахала нам рукой. Едва мне стоило сесть, как она протянула мне ключ и громко сказала:

— Вот, от твоей комнаты. Я хочу как следует выспаться, потому заплатила за раздельные покои и ты будешь в своей комнате, всю ночь, совершенно одна, я никак не смогу тебе помешать.

Тут уже даже я не смогла сдержать смущения, поняв, на что она так громко намекала садящемуся напротив парню. Мои щёки заалели и я понадеялась, что все спишут это на румянец от мороза. Как ни в чём ни бывало, она продолжила:

— Я взяла на себя смелость заказать тебе то же, что и мне, тут столько народу, что я побоялась, что придётся долго ждать. Но к счастью, тут есть мясо.

— Это один из крупнейших постоялых дворов на севере, — решил просветить нас Сван, — Он находится на перекрёстке нескольких крупных торговых путей, потому тут всегда очень людно. Когда я был маленьким, отец повёз меня в другой город с собой по делам и мы останавливались тогда здесь же. Мне казалось, что это целый отдельный город, так много здесь людей было. Мне так понравилось выступление артистов, что я вышел к ним поближе и начал подтанцовывать под их музыку. Женщины были в таком восторге от умиления, что отсыпали мне монеток за мои танцы. Это был мой первый заработок, я был безумно горд собой.

— Может быть стоило стать танцором, а не витчхантером? — подшутила я. Сван лишь многозначительно улыбнулся мне и подозвал к себе девушку, чтобы сделать заказ.

Я отхлебнула из своей кружки и обнаружила в ней густую, тёплую медовуху. У нас такой даже и не делают. Почему-то рассказ парня заставил меня вспомнить эпизод из моего детства. Как будто бы я внезапно наткнулась на коробку с фотографиями в своей голове и постепенно они сложились в ясную картинку. Скорее всего, так мало помалу я и вспомню всю свою прошлую жизнь.

— В моём детстве, — начала я, — Отец однажды взял меня одну на ярмарку. У брата были экзамены, отцу нужно было поехать по делам в округу и он решил захватить меня с собой одну, без брата. Тот дико разозлился, думаю он очень ревновал. Ему пообещали, что если он успешно сдаст экзамены, то его тоже обязательно свозят на ярмарку.

Отец любил баловать меня, хотя мама не разрешала делать ему этого слишком часто. Он водил меня по различным ремесленникам и показывал их диковинные изобретения. У одного из таких была металлическая игрушка-воробушек. Это была заводная птица, и если завести механизм, то она немного махала крыльями и открывала клюв. Для меня это выглядело тогда, словно чудо и отец купил мне этого воробушка.

Но брат не очень хорошо сдал один из экзаменов своим учителям тогда, потому зайдя в мою комнату, он схватил игрушку и разбил её об пол.

— Маркус так поступил? — воскликнула Мари.

— Да, сейчас по нему этого не скажешь, но он был очень противным ребёнком, — усмехнулась я.

Я заметила, что улыбчивый Сван стал выглядеть чуть более хмуро. Я не сразу поняла, с чем связано такое его поведение, пока он не попытался как бы мимоходом уточнить:

— Камелия, ты ведь из какой-то знатной семьи?

Он пытался прикрыть это беззаботной улыбкой, но было очевидно, он думает о том, что я для него птица не того полёта.

— Почему ты так решил?

— Ну, знаешь, учителя у брата, отдельные комнаты…

Ну конечно, Камелия, пытаясь разнообразить разговор, ты взболтнула лишнего.

— Моя семья не определяет моё будущее или мои поступки. В конце концов, кроме брата у меня никого больше и не осталось.

От моих слов вымученная улыбка слетела с его лица, он подумал, что затронул нежелательную тему:

— Прости, я не знал, я…

— Ничего. Это правда ничего. Я уже научилась с этим жить.

Я увела взгляд в сторону и заметила, что за нами невероятно пристально следит Рейвенор. Конечно же он слушает. Слушает через смех и крики каждое наше слово. Я нахмурилась. Рейвенор ухмыльнулся, приподнял свою кружку, как бы делая тост и сделал несколько крупных глотков и демонстративно отвернулся к остальным.

Мари и Сван сидели напротив меня, потому не могли видеть того же, что и я. Мы закончили ужин, в небольшой неловкости, Мари сослалась на плохое самочувствие и отправилась в комнату, оставив меня и Свана наедине. Я вспомнила о том, что планировала попытаться расспросить у него про текущую политическую обстановку в столице, но сделать это в присутствии Рейвенора было почти невозможно.

— А ты один будешь в комнате? — я спросила это без задней мысли и лишь после того, как эти слова вылетели из моих уст, поняла, как они могут быть истолкованы. Глаза Свана на долю секунды округлились, но он тут же вернул самообладание:

— Нет, мы разместились в комнатах попроще, на несколько человек.

— Здесь очень шумно, может быть поднимемся ко мне?

Это звучало ещё хуже. Но мне нужен предлог, чтобы остаться с ним наедине и как назло, ничего лучше в голову не приходит. Я кажется ещё больше удивила Свана и вся его храбрость сегодняшнего дня куда-то улетучилась. Когда он понял, что я заметила его замешательство и уже была готова сказать, что просто ляпнула не подумав, он поторопился ответить: «Конечно, идём».

Теперь уже мне предстояло ни на шутку заволноваться. Каждый шаг в сторону моей комнаты, я всё думала, может быть придумать какое-то оправдание и отказаться? Что, если он захочет близости? Оттолкнуть его? Ну это будет совсем уж несерьёзно, я не только ничего не узнаю, но ещё и буду выглядеть невероятно глупо, сама же позвала. Оправдаться, что не это имела в виду? Смутится и уйдёт.

Расслабься, позволь себе забыться, так говорила Мари? Сван красивый юноша. Может быть близость с другим человеком, это как раз то, что мне нужно? Забыться. Шаг по ступеньке. Забыться. Ещё шаг. Поворот ключей в замочной скважине. Не думай о серых глазах, Камелия. Для тебя там нет ничего, кроме боли. С твоим сердцем уже однажды поиграли, так не позволяй себе теперь играть с чужим. Будь серьёзной.

Вот дверь закрывается. Неловко стою по центру комнаты и тереблю в руках связку ключей. Подходит ко мне. Наклоняется. Будь что будет.

Рука Свана нежно проводит по моим волосам, потом по щеке, приподнимает голову за подбородок. Его губы касаются моих губ. Нежно, аккуратно, потом чуть сильнее. Отвечаю на поцелуй. Стараюсь не думать о том, что что-то в этом поцелуе не так и не то. Его рука скользит по моей шее, потом по спине, по талии. Дыхание становится чуть прерывистым.

Рука опускается.

Сван перестаёт меня касаться, отходит на шаг назад, падает на стоящий в комнате стул и закрывает лицо руками:

— Прости, нет, не могу.

Я стою в полнейшем замешательстве по центру комнаты, сбитая с толку и вовсе глаза смотрю на разворачивающуюся передо мной картину. Сван убирает руки от лица, улыбается чуть грустной улыбкой оглядывая меня и повторяет:

— Хочу, но не могу. Будто бы телёнка закалывать веду. Ты же этого совсем не хочешь. Или не хочешь, или не готова, одним Богам только известно, почему ты позвала меня к себе.

Браво Камелия. А ведь ты считала себя куда более зрелой, чем этот парень.

— Я… — но он прервал меня, не дав мне вымучить из себя и фразы.

— Нет, я сам не должен был, я слишком торопился. Просто, вы с Мари ведёте себя так, словно, когда мы доедем до конечной точки, то потом растворитесь в воздухе. Мне этого не хотелось. Хотелось как-то зацепить тебя, чтобы после приезда в Нордвиль, у меня осталась какая-то связь с тобой. Я знаю, что всё наверняка не так просто, но если бы был шанс…

Я порывисто села на колени перед ним, взяла его за руки и заглянула в его тёплые, карие глаза:

— Послушай, я не думаю, что наше общение прекратится, после того, как мы приедем в Нордвиль. Я думаю, мы могли бы видеться иногда. Или быть может, я смогла бы предложить тебе…ладно, это потом. Но ты уже оставил в моей душе большой след, потому не думай, что я просто исчезну с концами. Конечно, изначально, так бы оно скорее всего и было, но за последние дни многое поменялось.

— Спасибо тебе, — тепло ответил он. Потом немного подумав, добавил, — Надеюсь я не буду потом сожалеть о своём сегодняшнем поступке всю свою оставшуюся жизнь. Ты невероятно красива.

Я смущённо улыбнулась:

— Останься, поговорим о всякой чепухе, отдохнём от дороги.

— Хорошо, только я отойду умыться. Мне…нужно немного времени перевести дыхание.

Пока его не было в комнате, я сбегала за кое-какими закусками и кувшином вина. Мы уселись прямо на пол и первые полтора часа действительно говорили о всякой ерунде, вроде: “Почему волки важны для леса и их нельзя бесконтрольно отстреливать?” или “Какая медовуха лучше, горячая или холодная?”. Сван попросил рассказать меня о тёплых землях, и я постаралась рассказать ему всё, что могла вспомнить, о своей родной стране. Плавно разговор перетёк в истории о моём детстве и о том, каким засранцем был Маркус.

— Сейчас я думаю, что он просто бесился от того, что хотел порой больше времени проводить со мной, а я всё время сбегала при первой возможности в сад.

— Ты любила быть в одиночестве?

— Не совсем…Эм, я проводила время со своим другом.

— Другом? — Сван вскинул брови.

— Нет, даже не спрашивай, всё слишком запутано. Я сейчас порвала все связи с ним.

— Он тебя обидел?

— Да, очень сильно.

— Знаешь, если просто закрывать глаза на какие-то неразрешённые конфликты, то они могут сильно портить жизнь. Может быть стоит попробовать поговорить… Ты пытаешься выглядеть строго, но на самом деле, невооружённым взглядом заметно, что ты очень ранима.

— Эй! — я слегка ткнула его в плечо и он рассмеялся, — Ладно, может быть когда-то я с ним поговорю. Но пока что я к этому совсем не готова. Слишком болезненным будет этот разговор.

Я сделала глоток вина для храбрости и пошла в атаку:

— Я рассказала тебе о юге, теперь твой черёд рассказывать о севере. Только не удивляйся, мои вопросы могут звучать очень странно. Но…кто у вас тут правит?

— Хм, а ты разве не слышала? Такой скандал был, всё пытались замять, но я думал это разлетелось по всему миру.

— Я скажу, что я вообще ничего не знаю о династии твоей страны.

— Даже так… — он задумчиво потёр подбородок, — Несколько веков здесь правила династия Нослепуман. Но их ветка очень трагично оборвалась. У последних короля и королевы родилась дочь, с ликантропией. В одно из своих обращений она убила своих родителей и сбежала. Престол занял её дядя, со стороны матери. Потом и его не стало, потому правление взял на себя один из его министров в качестве регента. Они так и не успели разобраться, как быть дальше с престолонаследием, как объявилась дочь Нослепуманов. Заявила о своих правах на престол, взяла власть можно сказать силой, устроив переворот. Правила три года. А потом внезапно исчезла. И к власти вновь пришёл регент. Никто не знает, что же там произошло с настоящей наследницей, но поговаривают, что её убили. Или, что её держат в плену, пока она не даст наследников регенту.

Я отчаянно пыталась не показывать ужаса, который овладел мной. Как показала практика, Сван не так уж плохо подмечает мои эмоции, потому я пыталась максимально аккуратно подбирать слова:

— Вот как…действительно странно, что я ничего не слышала об этом. А кому же тогда служат витчхантеры?

— Регенту. Наследница, Какис Нослепуман, сильно упразднила ремесло витчхантеров, как таковое, их оставили только для борьбы с мороком. Но после возвращения регента, лорда Акменса, витчхантеры вновь стали сильны.

— И что же ты сам думаешь об этом регенте?

— Да ничего, честно говоря. Дела в правительстве будут идти, как идут, вне зависимости от того, что я об этом думаю. Потому я и не заморачиваюсь. Налогов больше не стало, уже хорошо. От голода тоже не помираем. А работа в этих краях всегда была тяжёлой. Некоторым не нравится конечно тотальный контроль над ведьмами, но меня и мою семью это не касается.

— А если бы касалось, Сван? Что, если окажется, что твоя тринадцатилетняя сестра обладает магией?

— Я правда об этом не думал. Надеюсь, что тогда она поймёт, что я занимаюсь этим, чтобы поднять их на ноги, потому что без моей помощи, они попросту умрут. И никакая магия их не спасёт.

— Не спасёт? Что конкретно ты подразумеваешь под магией?

— Ну, проклятья там всякие насылать, врачевать, не знаю, призывать духов умерших.

Я покачала головой:

— Что, а разве магия какая-то другая бывает?

— Ну, — я нервно встряхнула волосами, — Когда вы боретесь с мороком, вы разве не используете магию? Я видела, как горели символы на арбалетах.

— Это же нечто иное… — он замолчал. Разговор перестал клеиться. Я сбила его с толку, — Давай пока не будем об этом? Я слишком пьян, для таких серьёзных разговоров. И кажется, сейчас уже довольно поздний час. Даже музыка стихла внизу. Завтра ещё один тяжёлый день дороги.

— Да, ты прав.

Я проводила Свана, расчесала волосы перед сном, погасила свечи и забралась в кровать. Но сна не было ни в одном глазу, я думала о Кис. Теперь, идти прямиком в замок вообще не имело никакого смысла. Непонятно было вообще, стоит ли нам идти дальше. Может вернуться домой? Мы запомним точное местоположение постоялого двора и в следующий раз сможем переместиться рядом с ним, нам не придётся больше тратить столько времени на дорогу. Быть может, мы сможем взять с собой кого-то ещё. В таких вопросах мне слишком не хватало опыта. Что бы сделал Виктор на моём месте? Понятия не имею, Виктор такой умный, вечно что-то придумывает каким-то загадочным образом, магия, не иначе.

В голове возникло воспоминание о наших занятиях с Максом. “А бывает, как входящий звонок, который сработает только если ты ответишь”. Что если попытаться настроиться на поток? Я ведь однажды так перехватила мысли Милены и смогла найти Дмитрия? Может быть…может…

Я поплотнее закрыла глаза и попыталась вспомнить всё что меня связывало с ней. Пыталась почувствовать нашу связь. Быть может, если я правильно настроюсь, то смогу почувствовать где она сейчас?

Я даже не знаю, сколько времени так лежала, но в какой-то момент мне показалось, что я стала различать какие-то силуэты. Сперва я даже испугалась, что засыпаю, потому связь прервалась, но я смогла быстро уловить её вновь.

Я увидела её. Она в большой комнате, обставленной на северный манер. В комнате лежит большая шкура медведя по центру, в углу стоит двуспальная кровать, на которой кто-то спит, Кис сидит возле туалетного столика, смотрит то на себя в зеркало, то в окно. В окне виднеется большой город, в котором постепенно гаснут фонари. Она считает их один за другим. Я замечаю на ней кандалы. Позже вижу странный ошейник на шее. Сама она пристёгнута ногой длинной цепью к кровати. На кровати кто-то лежит, но не спит.

Я не успеваю рассмотреть лица, всё резко обрывается. Но теперь я знаю точно, Кис жива. И судя по пейзажу за окном, она на севере. Возможно Сван был прав и регент оставил её при себе. Но как он смог заставить её подчиниться? Ей же ничего не стоило разорвать эти кандалы? Что с ней происходит?

Нужно было поскорее уснуть, а утром успеть обсудить всё с Мари, до того, как мы пересечёмся с остальными и двинемся дальше. Ещё засветло, я подскочила, начала одеваться, когда в дверь постучали. Только не это, не уж то это уже Сван пришёл?

Не зашнуровывая платье, я открыла дверь, за которой, как оказалось стояла Мари:

— Мари, как ты вовремя, мне нужно рассказать тебе…

— Ками, — она перебила меня. Только тут я осознала, какой перепуганной она выглядит, — Ками, я не могу магией пользоваться.