Легионер. Дорога в Помпеи

Глава 10

Он тяжело дышал, бег даётся отнюдь не просто, когда у тебя лихорадка. Тебя всего трясет, от высоченной температуры ломит кости. Последние дни выпили из юноши все силы. Каждую ночь он был вынужден менять место для ночлега, всерьез опасаясь за свою жизнь. Деньги, прихваченные с собой во время сумбурного бегства из Рима, стремительно таяли.

Сегодня он с трудом ушел от преследователей, но сколько раз ему еще так же повезет?

Пульс бешено стучал в его груди, отдавая стоном в сердце. Он слышал топот лошадей и крики, преследователи были близко. Они почти нагнали его. В самый последний момент юноша смог ускользнуть через черный ход…

На бегу он вдохнул поглубже, воздух здесь пах морем, а значит, искомая свобода с каждым пройденным шагом становилась все ближе. Впереди его ждало непростое морское путешествие в Вифи­нию, к царю Нико­меду.

Но мы предполагаем, а Бог располагает. Стоило юноше выбежать к заветному порту, где уже стоял корабль, как ему перерезали путь сразу четверо всадников.

— Гай Юлий Цезарь, — проскрежетал один из них. — Ты объявлен врагом Республики!

Я валился с ног от усталости, но знал — выспаться всегда успею. Скорее всего, не сегодня, но обязательно. А сейчас мне не терпелось пообщаться с ночной бабочкой. Я рассчитывал выведать у нее некоторую информацию о нынешних Помпеях и заодно о том, что мне предстоит.

Кто, если не проститутки, знал всю подноготную Помпей?

— Как тебя зовут, золотце? — я внимательно посмотрел на свою «богиню разврата», когда та сделала вид, что не услышала мой вопрос.

Та покорно склонила голову на грудь и представилась:

— Иксия, господин, но вы вольны звать меня так, как заблагорассудится, как и вольны делать со мной все, что только пожелаете…

О том, что в Италии активно пропагандируется культ доминации мужчины в сексе, я хорошо знал, поэтому словам Иксии ничуть не удивился.

— Присаживайся, в ногах правды нет, — я кивнул на лежбище, заправленное на удивление чистой постелью.

Она покорно кивнула, присела, закинув нога на ногу, обнажая гладкую кожу бедра. Я сел рядом, расположился удобнее, заставил себя отвести взгляд от бедра. Обстановка определенно располагала, поэтому Иксия восприняла мои слова по-своему, в рамках профессиональной деформации древнеримской проститутки.

— Опытная Иксия покажет молодому господину, как хорошо бывает в Помпеях…

Ее пальцы заскользили по моей ноге вверх, приподнимая полы туники. Но я вовремя перехватил ее руку и вложил в ладонь сестерций, который заранее подготовил. Мягко сжал ее кулачок.

— Ты, видимо, не расслышала мой вопрос, дорогуша, — мягко проговорил я. — Тебе знакомо имя Диний Верб?

Серебряная монета мигом исчезла между ее грудей, в единственном месте, где хоть что-то можно укрыть.

— Прости… я все слышала, но, может быть, сначала позволишь себя обслужить, — она ловко переключила наш разговор на «ты» и как будто забыла добавить «господин». — Тебе я могу позволить чуточку больше и безо всякой доплаты.

Глаза ночной бабочки сверкнули развратным огоньком.

— Не сегодня, дорогуша. Сегодня я хочу просто поговорить.

Или мне показалось, или те же глаза, которые блестели огоньком, наполнились теперь облегчением. Я прекрасно понимал, что не представляю для нее никакого интереса, в сексуальном плане — так наверняка. И все поглаживания и заигрывания — обычная работа, обязаловка, от которой проститутку уже подташнивает.

Иксия охотно поправила тунику, прикрываясь.

— Ты хочешь продать землю? Поэтому спрашиваешь? — тихо спросила она, а я заметил, что из голоса проститутки исчезла напускная развратность.

— Так и есть, — я не стал отрицать свой интерес.

— Были у меня уже те господа, которые попадались в этот капкан…

— Ты про что? — заинтересовался я.

Она со вздохом встала, поправляя задравшуюся тунику, подошла к дверям, прислушалась. Не знаю, какие отношения были между девочками и сутенером, но Иксия явно опасалась, что будет услышана.

Удовлетворившись, подошла к небольшому столику, на котором тлела ароматизированная свеча (правда, толком не пахшая) в глиняном горшке. Отодвинула горшок и взяла стебель сахарного тростника. Подкурила от свечи и сделала глубокий вдох, закрыв глаза. Я почувствовал сладкий, почти приторный запах и быстро смекнул, что проститутка поджигает мак. Запах опиатов не перепутаешь ни с чем. Глаза проституки стали раскосыми, зрачки округлились, и она с наслаждением выпустила изо рта облачко сизого дымка.

— Продолжай, — мягко напомнил я.

Она коротко кивнула.

— Вчера… последний заходил ко мне вчера… — припомнила она, сузив глаза так, что они превратились в щелочки. — Чуть постарше тебя, но тоже молодой. Хвастался, что вместе с Квинтом Лукрецием Офеллой осаждал Пренесте, где скрывался Марий Младший. Рассказывал, что ему выделили десять югеров земли в селении недалеко от подножья Везувия.

Я внимательно слушал. Скорее всего, в Помпеях давали земли тем ветеранам, которые служили в легионах некогда ближайшего соратника Суллы — Офеллы. Наверняка давали неспроста, после победы между Суллой и Офеллой пробежала черная кошка и началось непонимание.

Иксия продолжала.

— Он сказал, что ему предложили хорошие деньги за аренду, достаточные, чтобы поселиться в любой части Италии. Думал, так Сулла наградил их за осаду Пренесты… — Иксия печально улыбнулась, склонила голову к плечу. — Когда они заключили сделку, а мальчишка получил деньги, его напоили настойкой мака с шафраном и алоэ… думаю, ты понял, что ничем хорошим это не закончилось.

Иксия вновь поднесла трубку сахарного тростника к пламени.

— У меня остался его дорожный мешок. Мальчишка просил его передержать, но так и не пришел. И он не первый, — она сделала новый глубокий вдох и закашлялась, и даже кашель выходил у неё удивительно красивым и чувственным, хотя она уже давно не старалась меня соблазнить. — И не последний.

Я внимательно выслушал ее рассказ, задумался. Проститутки действительно много знали, но никто достаточно прозорливый не стал бы спорить, что так же много они и додумывали, выдавая за чистую монету. Потому в общении с такими дамочками важно отделять зерна от плевел. Вполне может быть, что мальчишка, как Иксия называла легионера, просто-напросто чересчур усердно отметил сделку. Все может быть…

— Какое отношение к этому имеет Диний Верб? — спросил я.

Я думал, что Иксия начнет юлить. Но то ли проститутка успела расслабиться с помощью мака, то ли решила, что мне можно доверять.

— Так это его рук дело, — ответила она как ни в чем не бывало. — Думаешь, его просто так сюда прислали?

У меня сон как рукой сняло. Я сидел по-турецки, подтянув к себе колени, и жадно слушал.

— А он кто? И кто его прислал?

— Квестор.

Я сделал себе пометку, что Паримед не врал.

— Прислали его из Рима, всего пару дней назад и он спелся с крупнейшим родом землевладельцев, — охотно рассказывала Иксия, отрабатывая полученное серебро. — Их ставка сыграла.

— Как?

— Далиты поставили на Суллу в войне, а их соперники — на Мария. Говорят, что Сулла лично благодарил Марка Далита за помощь, которую тот оказал делу Республики.

Проститутка говорила без особой конкретики, которой, возможно, и сама не знала. Но у меня с каждым сказанным ей словом выстраивалась все более четкая картинка происходящего. Сулла, судя по всему, задолжал местной олигархии. И в качестве ответного жеста Далиты ждали земли, принадлежавшие конкурентам, выбравшим проигравшую сторону. Напрямую Луций Корнелий отдать земли не мог, иначе очевиден был бы сговор, но поступил чуточку хитрее. Передал земли в Помпеях ветеранам Офеллы, с которым уже сейчас у Суллы возникли разногласия. Формально Сулла выполнил данное ветеранам Офеллы обещания, но есть нюанс — он закрыл глаза на действия местной олигархии, забиравшей земли у ветеранов.

Для чего это делалось, понятно — Сулла не хотел позволить ветеранам Офеллы скучковаться, потому что не исключал нового столкновения, теперь уже в своем лагере.

Лихо он, а еще говорят, что нельзя убить двух зайцев одним выстрелом. Еще как можно.

— Поэтому будь осторожен, мальчишка, — резюмировала Иксия, манко улыбаясь. — Хочешь расслабиться?

Она протянула мне трубку, но я отказался. Нет, такого добра мне точно не нужно.

— Не напрягался, чтобы расслабляться, но за предложение спасибо.

— Как хочешь, мне же больше достанется. Чья тебе земля досталась, расскажи?

Я решил показать Иксии свою глиняную табличку. Та аккуратно взяла ее, быстро прочла (чему я удивился), а потом украдкой взглянула на меня.

— Тогда скажу тебе снова. Будь осторожен.

— Почему? — я вопросительно изогнул бровь.

— А узнаешь, у тебя, — она секунду поразмыслила, глядя вверх, а я наслаждался линиями её шеи, — необычная земля…

— А какая? Ты поэтому меня решила одурманить? — я подмигнул проститутке.

Иксия загадочно улыбнулась.

— Я собираюсь здесь жить, — веско произнесла она. — В отличие от тебя, уезжать из Помпеи я не собираюсь.

Ладно. Все и так понятно. Земелька мне досталась с подвохом, но никакой конкретики проститутка не захотела говорить. Очень интересно, на самом деле. Если у меня важный (для кого-то) участок, то возникает логичный вопрос. Внимание — настолько ли случайно эта земля оказалась в руках так внезапно прославившегося Дорабеллы? И сколько правды в истории старого центуриона? Логики бросать легионера, отличавшегося в решающей битве у Коллинских ворот, нет. Зато есть иная логика…

Иксия положила длинную тонкую трубку на столик, подошла и аккуратно села мне на колени, страстно зашептав на ухо:

— Ты точно ничего не желаешь?

Кончик ее языка скользнул по моей шее. На секунду мелькнула мысль плюнуть на все и… но я сдержался.

— Не сегодня, — я качнул головой. — Ты сногсшибательна, но я не могу об этом думать.

— Как скажешь, мальчишка, но завтра всегда туманно, его может и не быть, — она снова пронзила меня взглядом. — Иксия рекомендует тебе уезжать.

Прозвучало недвусмысленно. М-да, в общем, придется разбираться.

В дверь постучали. Видимо, сутенер, наконец, принёс еду, о которой я, признаться, за разговором забыл. Иксия пошла открывать. Я по традиции уже взялся за рукоять гладиуса. Всплыли новые подробности, и мне необходимо быть готовым ко всему.

Но вместо сутенера на пороге оказался взмыленный и немного запыхавшийся Паримед.

— Вызвали! Квестор ждёт нас, — выпалил грек. — Ты это… закончил?

Он удивленно посмотрел на меня, всё ещё одетого, а потом перевел взгляд на Иксию. Я отметил, что проститутка быстро сориентировалась и скинула с себя тунику — видно, уже стоя перед самой дверью. Молодец, однако.

— Закончил, спасибо, что показал мне такое замечательное место. Я сюда ещё наведаюсь.

Я коротко переглянулся с Иксией, та обворожительно улыбнулась и подмигнула.

Мы вышли из небольшой комнаты. Туда как раз направлялся сутенер с подносом, на котором стоял мой несостоявшийся поздний завтрак.

— Уже уходите? — с деланной заинтересованностью спросил он.

— Вызвали, — бросил грек. — Пойдем, Квинт.

— Иду, — послушно кивнул я.

Но прежде я подошел к сутенеру, поманил его к себе ближе и зашептал на ухо:

— Завтрак отнесешь Иксии, до утра у нее не должно быть ни одного посетителя, понятно?

— А ты еще вернешься? — ухмыльнулся тот.

Единственное, что интересовало этого грязного человека — деньги.

— Обязательно, — я хлопнул его по плечу.

— Квинт, срань Бахуса! Опаздываем!

Мы выскочили из лупанария и едва ли не бегом двинулись по улицам Помпеи. Лошадей оставили сутенеру, как заверил Паримед тот согласился присмотреть за ними за отдельную плату. Тем лучше, будет лишний повод вернуться. Иксия дала мне информации куда больше, чем можно было бы оценить в уже выданный ей сестерций, поэтому мне хотелось, чтобы сегодняшний день эта женщина провела, не думая о клиентах и жадности своего сутенера. Пусть это станет моей маленькой благодарностью.

Я не стал как-то обозначать Паримеду, что теперь знаю чуточку больше по сравнению с тем моментом, когда несколько часов назад я пересек ворота города. Греку я не доверял, несмотря на то, что мы вместе за последние дни прошли немало.

На одной из улиц я впервые увидел людей, нагроможденных тюками с нажитым добром. Они спешно покидали город, но уходили беспрепятственно — значит, виной тому были не проскрипции.

— Почему они уходят? — поинтересовался я, не замедляя шага.

— Причины разные, — ответил грек. — Одним больше негде жить, их хозяева попали в списки. Вторые — вольноотпущенники, им земля досталась от Цинны и Мария, теперь они ее оказались лишены. Третьи боятся, что их имена или имена их господ следующими попадут в проскрипции.

— Не думаю, что Сулле нужны помпейцы… ну, по крайней мере, в таком количестве?

Вереница людей и правда была довольно длинной.

— Сулле, может, и не нужны. Но новый квестор наделен правом вносить в списки тех, кого посчитает нужным, — хмыкнул Паримед.

— Без согласования с Римом?

— Мне о таких нюансах не рассказывают, — коротко ответил он.

— Куда они едут?

— Куда глаза глядят, наверное, — невозмутимо ответил грек.

Я свернул разговор. Понятно, передел здесь шел страшный. Лес рубят — щепки летят. И не только здесь, а по всей Италии. Страдали по большей части ни в чем не виновные люди.

Мы вернулись на Форум, который располагался между Форумской улицей и улицей Изобилия. Здесь было многолюдно, в основном, из-за шедшего торга. Люди толкались возле прилавков, торговались — продавали и покупали товар.

Я поразился миниатюрности городской площади… но ведь даже в огромном Риме форум занимал совсем незначительное пространство. Больше того, городская площадь имела неопределенную форму, хоть и была огорожена, по традиции, двухэтажными портиками, вытесанными из серого туфа. Колонны внизу были соединены балками из дерева и держали второй этаж из плит и колонн меньшего диаметра. Забавно, что именно на этом форуме всего пару лет назад было принято решение выступить против Суллы. А теперь по площади слонялось немало людей в военной форме, судя по всему, легионеров Офеллы. Люди Суллы теперь зачитывали здесь имена тех, кого Республика посчитала врагами.

— Дай угадаю, нам туда? — я указал на здание, возле которого толпились легионеры.

— Да, это городской совет, — подтвердил грек.

Здание совета стояло напротив величественного храма Юпитера. Символично, что позади здания виднелся величаво дремлющий Везувий.

Легионеров, толпившихся рядом с городским советом, записывали в списки. А потом по этим самым спискам вызывали.

— Надо записаться? — уточнил я.

Грек посмотрел на меня будто снисходительно. Подошел к одному из ведших списки и что-то шепнул. Мне всё это не очень нравилось — уж больно хорошо этот угорь подготовился.

— Сейчас нас вызовут, — важно сообщил он, вернувшись. — Ох ты ж… ну дают!

Он с некоторым любопытством уставился мне за спину, откуда тут же донеслись крики.

— Помогите! Убивают!