Летчик-истребитель Саша Федоров

Теперь на всех уроках Венька с Цаплиным обсуждали странную встречу. Венька разглаживал рублевку — то в книжку ее положит, то сядет на нее.

— В чем дело, Жбанов? — спросила его Любовь Ивановна. — Повтори, что я сказала.

— Раз, два, три, четыре, — зашептал Цаплин.

Жбанов, как попугай, повторил. Класс грохнул, а красный Венька замахнулся на Цаплина — из-за Цаплина ему двойку поставили. Зато Цаплин обрадовался — он почти сравнялся с Венькой в учебе…

После уроков они пошли к Слепому Льву — так они называли пустырь с гаражами. На том пустыре под большим камнем у них был тайник — консервная банка с заграничными пуговицами.

— Давай туда рупь положим! — предложил Венька. — Будем на машину копить. Сколько лет копить придется?

Стали они считать, у Жбанова триста лет получилось, у Цаплина — пятнадцать.

И тут они увидели Федорова. Он шел — плечи до ушей — и тускло светил глазами вперед.

— Во как идет смехотурно! Давай его напугаем, — предложил Цаплин, и они спрятались за камнем…

Каждый день после школы Саша уходил на пустырь. Домой его не тянуло — туда каждый день приходил Иван Данилович. Красномака давно не существовало. А Венька с Цаплиным последнее время шептались о чем-то и не обращали на него внимания.

На пустыре было интересно — вчера, например, он видел, как толстый человек ремонтировал черную «волгу». «Я тебя образумлю! — кричал толстый человек. — Ты у меня запрыгаешь, друг любезный!»

Вдруг Сашу толкнули в спину, и он полетел на землю.

Саша вскочил, обернулся и увидел хохочущих Веньку и Цаплина. Он хотел разозлиться на них и не смог.

— Вы чего здесь делаете, капустные листки? — спросил он, рукавом стирая землю с лица.

Вдруг они, как будто черта увидели, перекосились от страха и подрали по дороге.

— Стой! Куда вы? — закричал Саша, но они даже не обернулись. — Вот чудилы! — сказал он, поглядывая по сторонам. Ничего страшного вокруг не было — стояла поздняя осень, криво и яростно торчали голые ветки, лужи чернели под ногами, было невозможно тихо. Саша пожал плечами…

— Венька! — задыхаясь, сказал Цаплин, когда они очутились на своей улице. — А по-твоему, он кто?! Откуда?

— Не знаю.

— А по-моему, он — цуркал! — сказал Цаплин. Цуркалом его в детстве пугали, чтобы он манную кашу ел.

— Кто?!

Цаплин повел руками по воздуху, сделал огромное лицо и накинул на голову пальто.

— Да нет, я про Федорова! Откуда он наш пароль знает?

— Надо его припереть! — сказал Цаплин.

Назавтра, как только Федоров вошел в класс, они набросились на него.

— Сашка, откуда ты наш пароль знаешь? — зашипел Цаплин.

— Какой еще пароль?

— Капустный листок!

— Это из сказки Стародубцева. Он ее выдумал.

Цаплин свистнул.

— Какая еще сказка! Ты бы знал тайну!

Федоров посмотрел на приятелей. Последнее время они на себя сделались не похожими: дрожат, как собаки, бегают куда-то.

— Что еще за тайна?!

— Так тебе и скажи! — высокомерно ответил Цаплин.

— Ну и не надо. — Федоров пошел прочь.

— У нас тайна! — засуетился Цаплин. — Слышишь, тайна!

Он ждал, что Федоров начнет расспрашивать. Он хотел, чтобы его упрашивали, а он бы упирался.

Саша остановился и на Веньку посмотрел — Цаплин, известное дело, врет и не краснеет. Венька понадежнее. Венька закрыл глаз, потом открыл глаз, показывая, что Цаплин не врет.

— Как хотите, — сказал Федоров и отвернулся.

Тут и Венька не выдержал — навалился на Федорова и припер его к стенке. Перебивая друг друга, приятели принялись продавать тайну. Все рассказали: и про черную «волгу», и про письма, и про деньги.

— Врете все! — сказал Федоров.

Мальчишки переглянулись — так и быть!

— Пойдем, — сказал Цаплин. — Я одну квартиру запомнил, куда письма относил. Сам про разведчика спросишь.

В квартире, куда они звонили все трое, им долго не открывали. Наконец вышла старуха с клюкой и перетянула Веньку этой клюкой по спине.

— За что?! — заорал Венька.

— Сам знаешь! — ответила довольная старуха и закрыла дверь на все засовы.

Цаплин засмеялся и стал веселый-превеселый. Зато Венька стал мрачный-премрачный. У них всегда так было — все поровну, но по-разному.

Потрясенный Саша смотрел на приятелей. Действительно, они доверили ему жуткую тайну.

— Дождь начинается. Айда ко мне — надо подумать, как вашего разведчика поймать. А вдруг он прикидывается разведчиком, а сам — жулик! Мне отец один раз такое рассказывал…

Но что рассказывал Федорову отец, Венька с Цаплиным так и не узнали, потому что Саша вдруг замолчал и до самого дома не проронил ни слова.

Сашина мама встретила их приветливо, с нею был Иван Данилович. Мальчишки от стеснения не знали, куда деться: они никак не ожидали, что у Сашки отец дома. Красномак говорил, что отец бросил Федорова — вот болтун!

Цаплин застрял у Сашиного стола — над столом висели два самолета. Он схватился за самолеты, стал их раскачивать и сорвал.

— Чего мои двойки трогаешь?! — проговорился Саша.

— Какие еще двойки? — удивилась мама. Саша опустил голову. — Дай дневник! Что-то давно ты мне его не показывал.

Заглянув в дневник, мама ахнула. Саша с мольбой посмотрел на Ивана Даниловича. Иван Данилович подмигнул ему и взял у мамы дневник.

— А двойки-то почти все исправлены, — сказал он, перелистывая страницы. — Двойки и у хороших людей встречались. Вот, например, у моего товарища полковника Черноуса. Он сначала на одни двойки учился. Да-да! До седьмого класса. А потом как пошел, как пошел… А зато какой теперь летчик!

Цаплин и Венька переглянулись и расправили плечи: им осталось учиться на двойки еще три года, а там в летчики пойдут, в полковники!

У Саши поднялось настроение: Иван Данилович все понимает!..

Расстроенная мама ушла провожать Ивана Даниловича: он уезжал на неделю в Москву.

Оставшись одни, мальчишки принялись играть в летчиков и заигрались до того, что забыли и тайну, и уроки, и свой дом. В двенадцатом часу Венька и Цаплин ужаснулись тому, что поздно, и помчались домой.

Саша остался один с несделанными уроками и поклялся себе, что завтра вместе с приятелями начнет новую жизнь…

Загрузка...