Любимый (м)учитель

=— Прощайте, друг мой! — До свиданья!*

К полудню субботы груз с души Вероники упал, и окрылённая она сидела на пассажирском сиденье в машине Егора и понимала, что никогда ещё не исполнялись в такой точности мечты.

Когда ехала на дачу со Львом — была будто бы не на своём месте и хотела вот такого: Николай на заднем… Егор за рулём. И не столь важно куда.

Сбылось.

С утра она встретилась с Владом, перепуганная пришла к нему сама, чтобы помириться, а он вдруг извинился сам.

— Почему? — спросила она.

— Потому что ты обещала, что ничего не ждёшь от него. Это так? Правда?

— Правда, — кивнула Вероника, стараясь всем сердцем поверить в свои же слова.

— И ты не ждёшь его любви?

— Не жду.

— Ты уважаешь себя и доверяешь ему?

— Да.

— Ты придёшь ко мне, когда будет нужно?

— Да.

И он поверил этой лжи, а Вероника попыталась поверить своим же словам, да только вспомнилась ночь, вспомнилось утро, и огонёк надежды: он ни за что бы не целовал меня так и не обнимал бы, если бы не любил.

Правда же?

Ну да… ну да.

И вот они ехали на машине, даже не говорили, но почему-то его рука лежала на её бедре, а она даже не шевелилась, точно пришёл и устроился на коленях кот, и хоть война начнись, но не встать никак с места… котейка же!

И всякий раз, как его пальцы сжимались, она сладко жмурилась.

— Куда едем? На Генеральскую дачу?

— Увы, но да, — рассмеялся Егор.

Он был в своих солнцезащитных очках и кожанке, и при каждом взгляде на него у Вероники отказывалось биться дальше сердце.

— А что?

— Ничего, куда угодно… Кто там будет?

— Да всё те же!

Вероника прикинула, что если там будет Регина, можно будет снова поговорить, но надеяться не стала. Зато вспомнила про Льва и затопил душу жгучий стыд. Он же вроде бы… ухаживал? Вроде бы. Да точно, ухаживал.

И что теперь? Они же друзья. И вот она сначала со Львом приходила, теперь с Егором. Стало казаться, что кто-то кого-то предаёт и она не удержалась:

— И… Лев?

— А что?

— Просто… в общем знаете, мне неловко, наверное. Мне казалось, что я ему нравилась.

— А ты нравилась, — серьёзно и уже без смеха кивнул Егор. Его тон стал почти ледяным, а черты будто заострились.

Его тёмная давящая аура почти перепугала.

— И…

— И?

Егор свернул и Вероника сначала испугалась, а потом поняла, что они просто доехали до дачи.

— Так что? — требовательно поинтересовался он, глуша мотор.

Развернулся к ней всем телом, приблизился и схватив за подбородок запрокинул голову.

— Проблемы?

— Никаких, — шепнула Вероника, понимая, что совсем никак не может возражать, она по уши погрязла в нём и он может что угодно делать. И даже этот жестокий взгляд и цепкие пальцы — совсем не пугают. Пусть… пусть смотрит, пусть говорит что угодно.

— И я могу тебя сейчас поцеловать?

— Можете, — и когда он снова стал хозяином?

Когда она упустила вожжи?

Вот же только была уверена, что он попал в её сети, а уже не знает, что делать.

Егор потянул её на себя и стал целовать, как безумный, как голодный, как жаждущий воды и иссушённый, будто Вероника от всего спасала, будто она — лучшая панацея.

Он целовался по-разномву, но вот так — только когда был страшно взволнован или зол. И по его поцелуям Роня бы написала диссертацию! Она знала каждый и могла говорить на этом языке. А знал бы Егор как хорошо несчастная его изучила — испугался бы, но что уж, он был уверен, что просто немного приболел вирусом «Соболева» и вот-вот придёт в себя, а уж она-то… точно ни о чём ещё не догадалась.

— Пошли? — просипел он, ловя в расширившихся зрачках Вероники отчаянный влюблённый блеск, на который невозможно ни купиться.

И даже дыхание от этого перехватило.

От этого ли?

Да-да, точно!

Ну посмотрим, Егор, посмотрим…

Когда они вышли из машины, на них уже пялились. И если взгляды остальных были просто заинтересованные, то Лев застыл посреди двора и рука его крепко сжала чуть промявшуюся пивную банку.

Егор и Роня шли не за руку, но все видели их отчаянный страстный поцелуй и никто не сомневался, что это не просто так… из вежливости было.

Саша Игнатова улыбалась от уха до уха, а уж у Леры Ростовой чуть припадок не случился. Не скрывая своего восторга, она висла на плече своего мужа, и чуть ли не в голос орала, что «так и думала».

Егор шёл во двор, как на войну. Сосредоточенный и напряжённый, а у самой калитки схватил Роню за плечо и притянул к себе. Она удивлённо на него посмотрела.

— Ты, кстати, Николя в машине забыл, — кивнула она.

— А… ага…

— Отелло, — пробормотала она себе под нос и пошла дальше одна.

Лев смотрел на неё с тоской. И это немного… разрывало сердце. Вероника кивнула ему, потопталась немного, а потом невзирая на напряжённого донельзя Егора, подошла и спросила:

— Не хотите прогуляться? — спросила Вероника.

— Хорошо, — кивнул Лев. — Пива?

У Егора… ну, пожалуй, это можно назвать «потемнело в глазах». И почувствовав его взгляд в спину, Веронка обернулась и с лёгкой улыбкой кивнула, мол, не переживай, дружок.

— Я ненадолго.

— Пофиг, — усмехнулся Егор и в его взгляде было больше стали, чем в трилогии Зака Снайдера.

Примечание:

(Кораблев) — Чтоб в незаконченном романе

Начать еще одну главу…

(Н.А.) — Экспресс не терпит опозданий!

(М.В.)- Прощайте, друг мой!

(Кораблев)- До свиданья!

(М.В.) — Переезжайте к нам в Москву!

Н.А. — Николай Антонович

М.В. — Мария Васильевна

"Московский скорый" — мюзикл "Норд-Ост"

