Любовь. Инструкция по применению

11

Эми болтала с охранниками в фойе дома «Вог». Недалеко от нее на стульях в ряд сидела целая плеяда моделей, по своей тонкости сравнимых разве что с кружевным нижним бельем. На облаченных в «Прада» коленях возлежали портфолио, а безупречный цвет лица и коротко остриженные ногти заставляли любую женщину почувствовать себя в их компании неестественной и вычурной. К этой неприятной особенности работы в индустрии моды Эми успела привыкнуть. Новым для нее было внезапно нахлынувшее чувство: у всех женщин больше шансов встречаться с мужчиной ее мечты, чем у нее. Даже у пятидесятилетней дамы из бухгалтерского отдела! Наверняка она сногсшибательна в постели — с ее-то зрелостью и опытом!

В лифте Эми пристрастно изучала свое отражение в жестоких зеркалах. Черт, думала она, даже если мы с ним снова столкнемся где-нибудь, он сделает вид, что не знаком со мной! Он весь такой гламурный и талантливый, а я зарабатываю на жизнь тем, что орудую булавками и потчую сэндвичами больных булимией…

Двери лифта открылись, обнаружив за собой целую роту чемоданов от Луи Вюиттона и гору одежды, плюс несколько сцепившихся в перебранке заведующих отделом мод.

— Эми! Слава богу, мы не знали, где тебя искать! Помоги мне со всем этим, мы едем в Дорсет, — скомандовала Наталия.

Наталия — блондинка с ровным перманентным загаром, европейка до мозга костей. Ее отец был большой шишкой в Германии или где-то еще, и Эми страшно ее боялась.

— Зачем нам ехать в Дорсет? Мне надо работать над моим проектом «Гламур в микрорайоне», — запротестовала Эми, испугавшись перспективы провести целый день с этим монстром, который бы и внимания не обратил на какой-то микрорайон, прилипший к туфле.

— Я буду стилистом Орландо Рока, и мне нужно, чтобы кто-то гладил одежду, — произнесла Наталия с протяжным среднеатлантическим выговором. Эми внутренне ощетинилась, словно кот, помечающий свою территорию.

— А, Олли, — сымпровизировала она. — Да, он говорил, что поедет туда на съемки «Возвращения домой».

— Ты хочешь сказать, что знакома с ним? — Недоверие в голосе.

— М-м-м, да, мы выпили по чашечке чая в воскресенье, так мило посидели! Он просто прелесть.

Эми, что ты творишь, ложь откроется, и ты окажешься в неловком положении! Заткнись сейчас же! Но это сработало: Наталия проявляла к ней уважение до самого выезда на автостраду. Там она вдруг обнаружила, что забыла помаду, и впала в ступор.

В бездонной пропасти ее молчания и при мысли о чудовищности ситуации Эми испугалась до паники. Что она наделала! На ней шерстяная кофта на пуговицах, которую она носила еще в шестом классе! Орландо уверен, что она лесбиянка! И она только что солгала Наталии, которая при первом же удобном случае выставит ее напоказ и… И тут Эми заметила распечатанный план фотосессии!..

«…Орландо Рок… бла-бла… Версаче… бла-бла… стилист Наталия… фотограф…» Нет! Не может быть! Только не он! Она снова взглянула на листок. Нет! Хуже не бывает!

От жуткого волнения у нее на груди появилась сыпь, которая стремительно переползала на шею… Хуже все-таки бывает! Фотограф — ее бывший дружок Тоби, ответ Хью Хеффнеру со стороны всего района Баттерси. Эми с ног до головы покрылась пятнами. О господи, а вдруг он что-нибудь скажет, вдруг он упомянет видеосъемку, попытается шантажировать меня! Все ее кошмарные сны разом ожили…

К тому времени, когда они запарковалась у коттеджа Гарди, Эми благодаря своей сыпи была похожа на гигантскую малину. Фотограф стоял у входной двери, увешанный лампами и «полароидами». Эми морально приготовилась к неизбежному.

— Эми, здравствуй, дорогая, — он расцеловал ее в пунцовые щеки и добродушно улыбнулся.

«Тот, кто решился подойти ко мне и моей сыпи ближе чем за километр, не говоря уже о том, чтобы поцеловать меня, не так уж и плох на самом деле» — эта мысль немного утешила бедняжку Эми.

— Вездесущий Тоби!

Ее лицо искривилось в улыбке. Они обменялись заговорщическими взглядами и схоронили воспоминания о своих сомнительных сексуальных экспериментах под покровом профессионализма.

Уфф! Один — ноль, подумала Эми с благодарностью. И, естественно, сглазила. Откуда-то из сада пулей вылетела Наталия с выражением маниакального отчаяния на лице.

— Где гримерша? Я же не могу появиться перед Орландо Роком без помады! Эми, ты даже не начала распаковывать одежду! От тебя ни черта толку нет! — Она снова умчалась.

Эми почувствовала, что вот-вот расплачется. Она поспешно задрала голову и заморгала, чтобы слезы, покатившись по щекам, не смазали румяна. «Ненавижу ее, ненавижу, ненавижу», — монотонно повторяла она, пиная чемодан с одеждой стоимостью в несколько тысяч долларов до тех пор, пока на нем не остался отчетливый отпечаток ее подошвы. — «И я ненавижу этого проклятого Орландо Рока. Он просто богатенький сукин сын, который купился на фальшивое очарование Наталии и этих денежных мешков, ее друзей!»

Следуя инстинкту самосохранения, она решила: на отношениях с Орландо надо заранее поставить крест. Сохранять оптимизм в подобном случае не только неуместно, но и в высшей степени идиотично!

«Мы принадлежим к разным мирам, — подумала Эми, ощутив, как внутри нее расползается пустота. — Я ведь еще на вечеринке знала, что шансов нет. Мне не стоило даже и думать об этом!»

Она присела на маленькую скамеечку посреди сада Гарди. Из гущи крон деревьев доносились весенние птичьи трели. Погладив кота, свернувшегося калачиком у ее ног, она успокоилась и пообещала себе отныне быть более здравомыслящей.

«В жизни все не так, как в книгах, — сказала она про себя. — Я не Анна Каренина и даже не Холли Голайтли. Отныне и всегда я буду ставить перед собой только реально достижимые цели. Наверное, Кэт и Кэйт правы».

Но через хмурые тучи ее смирения проглядывал тоненький лучик надежды. «Может быть, Орландо сейчас появится за моей спиной, сядет рядом и в тишине сада мы посмеемся и поболтаем?! Стоп!» Она задвинула романтические мысли в самую глубь сознания и посмотрела в лицо мрачной действительности.

Мрачной действительностью было несколько часов подряд наглаживать рубашки. Мелькая среди деревьев за своей гладильной доской, Эми являла собой весьма любопытное зрелище. Она торжественно выправляла складки и даже находила в своем задании некоторое успокоение. Иногда до нее доносились обрывки фраз фотографа, который уговаривал Орландо Рока изобразить мужественный взгляд и принять героическую позу.

Эми так отчаянно избегала Орландо, как будто не у нее, а у него была сыпь. Она наблюдала за происходящим сквозь просвет в деревьях. Актер восседал на бревне, еще красивее в лучах солнечного света, который создавал вокруг него ореол античного бога, по чистой случайности забредшего в лес наших дней. Он напоминал печальное и одинокое изваяние, далекое от окружающих его людей и непостижимо прекрасное.

Эми заметила, как дрогнул мускул на его бедре, когда он менял позу, и как он по-мальчишески широко улыбнулся симпатичной гримерше, припудривающей ему скулы. Она могла днями стоять и смотреть на него, прислушиваясь к отголоскам его смеха и добродушным шуткам. Таким, казалось бы, заурядным и тривиальным, но боже мой, таким неповторимым! Она испытывала чувство безмятежного счастья, просто наблюдая за ним и мечтая о том, как именно она однажды вечером встретит его поцелуем после спектакля или будет сопровождать его на оглушительную премьеру.

Но ей пришлось спуститься с облаков на землю. Пора было разливать чай из термосов и раздавать роте бутерброды с ветчиной. Она ходила с опущенной головой, уставившись себе на ноги, избегая взглядов.

— Я просила вегетарианский, Эми, не со свининой, — гавкнула Наталия.

Услышав свое имя, Эми вздрогнула и полезла в коробку с провизией за другим бутербродом.

— Эми! Здравствуй, подруга Лили. Я ведь не ошибся? — промолвило божество.

К губам девушки мгновенно приклеилась улыбка, а сердце подскочило.

— Орландо, я… гладила, — с трудом выговорила она, не сказав «здравствуй» вначале, чтобы не показаться невежливой.

— Я ужинал с Лили в среду, она в полном порядке. — Он подмигнул ей. Это задело Эми за живое, но она благополучно скрыла обиду за улыбкой.

— Ну отлично. — Господи Иисусе, я такая зануда, зачем он вообще на меня время тратит? Соберись, тряпка!

— Как съемки?

Эми попыталась было оживить мозг, но ее оглушил вопль Наталии, откусившей свой бутерброд с жареной говядиной и хреном.

— Ты совсем тупая? — завизжала она, отплевываясь.

Эми перевела взгляд с Орландо на Тоби, ища поддержки, но тот притворился, что ничего не замечает, и продолжил возиться с линзами. Закрыв руками лицо, которое от слез и сыпи стало пунцово-пятнистым, Эми бросилась прочь. Задержись она чуть подольше, она увидела бы, как резко охладел Орландо к Наталии. Когда та приглаживала его волосы, спадающие на воротник плаща, он отстранял ее руку, когда она подхалимничала, он хмурился. Наталия, казалось, не замечала внезапной перемены.