Любовь незнакомца

8

— Не могу поверить, что ей удалось сбежать из тюрьмы! Да еще и вместе с грабителем! — негодовал граф Ратледж.

Он стоял посреди спальни своего лондонского дома в ярком индийском халате и в шелковой чалме, прикрывавшей лысую голову, и возмущенно размахивал руками.

Персиваль вернулся из Ньюгейта около трех часов утра, подняв с постели испуганного лакея. В мраморном камине его спальни потрескивали дрова, горели свечи.

— Да… да, милорд, они сбежали из тюрьмы. — Хиггинс не приближался к разъяренному хозяину.

— Не могу поверить, что это жена моего брата! — гневался Персиваль.

Ему так и не удалось поговорить с главным надзирателем, но Хиггинс узнал эту ошеломляющую новость от одного из стражников.

— Да, милорд, это была она! Беглянку зовут Мэг Драммонд, но она очень похожа на леди Суррей.

Граф Ратледж подошел к столу и налил себе из графина вина, надеясь, что оно хоть немного успокоит его.

— А за какое преступление ее посадили в тюрьму, Хиггинс?

— За разбой, милорд!

— Как это, за разбой? — изумился граф.

— Ну… эта Мэг Драммонд была арестована как сообщница известного и опасного разбойника капитана Скарлета. Они вместе грабили кареты. Поджидали их вечером на пустынной дороге и отнимали у людей деньги и драгоценности.

— Сообщница разбойника с большой дороги… — Граф Ратледж недоуменно покачал головой и снова налил в бокал вина. — Ты думаешь, это действительно была моя невестка? — неуверенно произнес он. — Нет, чепуха, не может быть! Просто их перепутали! Никогда не поверю, чтобы Маргарет грабила кареты!

— Милорд, я не уверен, что информация, которую мне предоставил стражник, верна. Я… не знаю, кто эта сбежавшая женщина. В самое ближайшее время постараюсь выяснить все подробности и доложу вам!

— Тихая, покорная Маргарет — сообщница грабителя… — задумчиво повторил Персиваль. — Нет, это так же невероятно, как если бы у меня выросли крылья и я перелетел бы через лондонский мост!

— Да, милорд, — услужливо поддакнул личный секретарь.

— Если ты уверен, что эта женщина не Маргарет, то зачем морочишь мне голову! Эта грабительница не может быть Маргарет! Понятно?

— Да, милорд, конечно, — испуганно забормотал личный секретарь. — Это чудовищное совпадение… — И, набравшись смелости, пояснил: — Но… эту женщину тоже звали Мэг и арестовали на темной пустынной дороге, ведущей из Кента в Лондон, именно в ту трагическую ночь, когда ваш брат, лорд Суррей, был злодейски убит. Я лишь думаю, что…

— Разве я плачу тебе за то, чтобы ты думал? — нетерпеливо перебил его Персиваль.

Личный секретарь опустил голову.

— Нет, милорд…

— Тогда нечего тут разглагольствовать! — Граф со стуком поставил бокал с недопитым вином на стол. — В общем, Хиггинс, мне необходимо отыскать Маргарет!

— Да, милорд.

— Она где-то здесь поблизости. Я просто чувствую ее запах! Я должен найти ее!

— Да, милорд.

Граф Ратледж окинул беглым взглядом спальню.

— Я решил на некоторое время задержаться в Лондоне. Передай слуге, присматривающему за домом, чтобы он привел здесь все в порядок и нанял лакеев. — Граф немного помолчал. — Да, вот еще что… Пусть привезут из замка все необходимые мне вещи: одежду, обувь…

— Будет выполнено, милорд!

Граф Ратледж задумчиво произнес:

— Я должен ее найти… Не завтра, не на следующей неделе, а сегодня! Сегодня утром! — В его взгляде снова мелькнула ярость. — Уверен, она не могла убежать далеко! Эта подлая убийца скрывается где-то рядом!

— Милорд, осмелюсь заметить: если женщина, сбежавшая из Ньюгейта, не ваша родственница, то мало шансов отыскать леди Суррей, — тихо произнес личный секретарь.

— Не смей меня учить! — раздраженно крикнул Персиваль. — Я сам знаю, что мне делать!

Хиггинс виновато молчал.

— Ты должен найти ее! — медленно процедил сквозь зубы граф. — И ты отыщешь ее и приведешь ко мне!

Хиггинс вскинул голову и тихо произнес:

— Если мне, конечно, будет позволено спросить, милорд… Как я смогу отыскать женщину в городе? Она же наверняка не разгуливает по улицам. Лондон так вырос с тех пор, как вернулся наш король!

— Маргарет — не иголка в стоге сена! — возразил граф Ратледж. — А город не такой уж и большой! Проверь, не появлялась ли она у наших дальних родственников. Обойди рынки, магазины, лавчонки. Походи по тавернам, поищи ее в домах, где сдают комнаты одиноким дамам. Загляни на королевскую биржу. Она ведь должна где-то покупать одежду, разные женские безделушки!

Хиггинс молча кивал, слушая наставления своего хозяина.

— Вот еще куда сходи… — вспомнил Персиваль. — В театр! Послушай сплетни, разговоры, может быть, кто-то упомянет ее имя. Прогуляйся также по паркам, а вдруг натолкнешься на нее!

— Я сделаю все, как вы велите, милорд.

— А теперь иди! — Граф Ратледж зевнул и потер глаза. — Я очень устал и хочу спать. — Персиваль устало присел на постель. — Хиггинс…

Личный секретарь остановился на пороге спальни, но не обернулся. Он часто вел себя одновременно и покорно и вызывающе. Граф Ратледж не обращал внимания на подобные мелочи в поведении своего секретаря. Он слишком ценил его деловые качества. Его личный секретарь обязательно отыщет убийцу брата Филипа — он достанет ее из-под земли.

— Мне нужно, чтобы ты добыл мне приглашение на торжественный ужин, который вскоре устраивает король. Я очень давно не появлялся при дворе.

— Непременно, милорд. — И Хиггинс вышел из спальни хозяина.

Граф Ратледж потушил свечу и, с наслаждением вытянувшись на мягкой постели, закрыл глаза. Итак, его ненаглядная Маргарет, соучастница грабителя с большой дороги, сбежала из Ньюгейта и бродит где-то поблизости. Персиваль злорадно ухмыльнулся в темноте и мгновенно заснул.

В этот предрассветный час улицы Лондона были пустынны, а магазины и лавчонки закрыты. Мэг не знала, куда Кинкейд и сопровождавший их Монти ведут ее, но запах свежести речной воды подсказывал, что они направляются к Темзе.

— Куда ты меня тащишь? — попыталась Мэг вырвать свою руку из цепких пальцев Кинкейда. — Что тебе от меня нужно?

— Куда? — повторил он. — Вообще-то, своим недостойным поведением ты заслужила, чтобы тебя отправили в ад! — Он слегка подтолкнул Мэг. — Ты знаешь, сколько я истратил денег и чем рисковал, чтобы вызволить нас из тюрьмы?

Мэг остановилась посреди улицы и попыталась высвободить руку.

— Я не просила тебя помогать мне! — выкрикнула она. — Я, вообще, ни о чем тебя не просила! — Она понимала, что несправедлива, но остановиться уже не могла. — А самое главное, никто тебя не заставлял подбирать меня тогда ночью и впутывать в свои преступные планы!

Кинкейд чуть не задохнулся от возмущения, услышав, какой вздор она несет.

— Значит… мне надо было оставить тебя на пустынной мерзлой дороге умирать от холода? — еле вымолвил он.

— Нашлись бы благородные люди, помогли бы мне! А так я по твоей милости угодила в Ньюгейт на целый месяц!

Кинкейд пристально взглянул на Мэг и, обернувшись к другу, произнес:

— Нет, Монти, ты только подумай! Каковы эти женщины! Что ни сделай, им все плохо! Ну и ну!

В домах, стоявших по обеим сторонам узкой улицы, кое-где зажигались свечи. Город постепенно просыпался, и некоторые торговцы открывали ставни и витрины магазинчиков, лавчонок. Продавец свежего хлеба уже нес на плече свою корзину, от которой исходил приятный душистый запах.

Кривая узкая улочка, по которой вел ее Кинкейд, немного пугала Мэг. Она и раньше бывала в Лондоне, но никогда не ходила по таким местам.

— Где мы находимся? — спросила она Кинкейда.

Тот не удостоил ее ответом, но Монти объяснил:

— Это Рэм Эли, в районе Уайтфрайза, миссис Драммонд.

Мэг с благодарностью взглянула на друга Кинкейда. Ей нравился Монти, он казался добрым и искренним, и ей было приятно, что он вежлив с ней.

— А где именно? — спросила она.

Несмотря на холодное промозглое утро, лоб Монти был покрыт испариной. Он взволнованно провел по нему рукой и ответил:

— Мы находимся в таком месте, где нас никто из стражников и надзирателей Ньюгейта не отыщет.

— Да, здесь обитает приятная, милая публика: воры, грабители и должники, скрывающиеся от своих кредиторов, — небрежно уточнил Кинкейд.

Мэг испуганно взглянула на него.

— И ты привел меня в этот грязный квартал? — с негодованием воскликнула она. — Мы… будем здесь жить? Как тебе только пришло это в голову!

Кинкейд отвесил ей шутливый поклон и холодно осведомился:

— А вы бы предпочли Уайтхолл, сударыня? Простите, что нам не удалось поселить вас туда!

— Миссис Драммонд, — вмешался Монти, — уверяю вас, все не так плохо, как вам кажется! Здесь живут вполне приличные, добрые люди! Когда-то судьба жестоко обошлась с ними, сделав их несчастными… Главное, здесь вы будете в безопасности, и вас с Кинкейдом никто не найдет.

Наконец они остановились около какого-то дома, и Монти, достав из кармана ключ, открыл деревянную входную дверь. Войдя вслед за Кинкейдом и Монти в просторный полутемный зал, Мэг в нерешительности остановилась. Ей показалось, что они в дорогой таверне. На высоких окнах тяжелые красивые портьеры, сквозь которые уже пробивался робкий утренний солнечный свет, а стены были украшены росписью. В полутьме Мэг не удалось разглядеть их. Повсюду ровными рядами стояли дубовые столы, а на них перевернутые стулья. В зале пахло вином, ликером и дорогими духами.

Монти зажег несколько свечей и поставил их на стол. В таверне стало светло, и Мэг увидела на всех четырех стенах картины с изображением обнаженных мужчин и женщин, занимавшихся любовью в самых причудливых и непристойных позах. Краска стыда и гнева залила лицо Мэг, и она отвернулась.

Кинкейд захихикал, и она с негодованием взглянула на него.

— Куда ты меня привел? Что все это значит?

Он положил ей руку на плечо, но Мэг сбросила ее. Не обращая внимания на ее возмущение, он подошел к ней и объяснил:

— Монти снял для нас здесь комнату, дорогая. Это — самое лучшее, что он смог найти. — Кинкейд насмешливо взглянул на Мэг: — Не забывай, красавица, что именно ты настаивала на немедленном побеге!

Мэг сняла со стола стул и села. У нее не осталось сил возмущаться и негодовать.

— Я хочу уйти отсюда, — тихо произнесла она.

— Уйти? — переспросил Кинкейд. — Но куда же ты пойдешь? — Он подошел к столу и налил в стаканы из бутылки вина себе и Монти.

— Я не знаю… Куда-нибудь. Я не могу оставаться здесь. Я бы хотела устроиться горничной к какой-нибудь богатой даме.

Кинкейд усмехнулся.

— Неужели ты думаешь, что тебя возьмут в дом без рекомендаций? — удивленно произнес он. — Если бы ты была хозяйкой богатого дома, то наняла бы горничную с улицы? Нет, конечно, потому что могла нарваться на какую-нибудь проходимку!

Мэг неопределенно пожала плечами.

— Например, на сообщницу грабителя, который останавливает кареты и отнимает у богачей деньги и драгоценности! — лукаво добавил он.

Мэг вспыхнула. Почему он позволяет себе разговаривать с ней в подобном тоне? И с какой стати она должна делать то, что он прикажет? И все же он прав. А куда, собственно, она пойдет? Никто не возьмет ее на работу без рекомендаций.

Внезапно Мэг охватило раскаяние. Кинкейд внимательно и заботливо относился к ней в тюрьме. И разве он виноват, что их побег чуть не окончился трагически? Это она, не объясняя причин, торопила их.

Рядом скрипнул стул, к ней подсел Монти.

— Миссис Драммонд… — тихо позвал он.

Она еле заметно кивнула.

— Зовите меня просто Мэг. Полагаю, нам ни к чему официальность. Вы не возражаете против моего предложения, Монти?

На его лице появилась добродушная улыбка.

— Хорошо, я буду называть вас Мэг. — Он достал из кармана шелковый платок и вытер им лицо. — Так вот, что я хотел вам сказать… Здесь, в этом доме, вы действительно будете в полной безопасности. А я… займусь поисками возможных ходов к людям, от которых зависит ваше с капитаном Скарлетом прощение. Здесь, у мамаши Гудвин, вас никто не найдет, уверяю вас!

— У мамаши Гудвин? — недоуменно повторила Мэг. — А что находится в этом доме?

— Мамаша Гудвин — хозяйка дома для девушек, — отозвался Кинкейд. Стоя у окна, он наблюдал за улицей.

— Вам будет хорошо в этом доме, — продолжил Монти. — Знаете, Мэг, накануне я смотрел астрологический календарь. Так вот, сейчас звезды благоволят нам!

Мэг недоуменно посмотрела на Монти, а затем перевела взгляд на Кинкейда. Она часто слышала, что многие люди — образованные и начитанные — уделяют большое внимание астрологическим предсказаниям, а некоторые даже строят свою жизнь в соответствии с советами астрологов. Сама же она не знала, верить или нет этому.

Громкий женский голос вывел Мэг из задумчивости.

— Капитан Скарлет!

В комнату вошла высокая миловидная женщина с иссиня-черными волосами, в темном шелковом платье, и приветливо помахала рукой Кинкейду. На вид ей было около сорока лет.

— А, мамаша Гудвин! — Кинкейд пошел ей навстречу.

К удивлению Мэг, они обнялись и несколько раз поцеловались. Неожиданно для себя Мэг вдруг ощутила укол ревности. Какие отношения между Кинкейдом и этой женщиной, если они при посторонних обнимаются и целуются?

— Ну, как ты, голубок? — радостно заговорила мамаша Гудвин. — Я уж боялась, что больше никогда тебя не увижу! Хотела идти в тюрьму и просить за тебя! Как же тебя угораздило попасть в лапы солдат?

Кинкейд засмеялся, а мамаша Гудвин взяла его стакан и наполнила вином.

— Монти все вам рассказал, мамаша Гудвин, — сказал он. — Мы попали в засаду, ну и… очутились в Ньюгейте!

— Да, Скарлет, как нелепо все получилось, — покачала головой мамаша Гудвин и подала ему стакан с вином. Затем она с интересом взглянула на Мэг и приветливо поклонилась.

— А это, должно быть, миссис Драммонд, о которой говорил мне Монти? Мэг подняла голову, но со стула не встала. Она слишком устала, и к тому же ей совсем не нравилась та роль, которую ей отвели в этом странном доме.

— Здравствуйте, миссис Гудвин.

— А она хорошенькая! — заявила мамаша Гудвин Кинкейду, окинув взглядом Мэг с головы до ног.

— Да, Мэг — очень красивая дама, — усмехаясь, согласился он.

Мамаша Гудвин подошла поближе к Мэг и заботливо предложила:

— Вы, должно быть, очень устали и голодны, но прежде, наверное, хотите помыться?

Мэг с благодарностью взглянула на мамашу Гудвин. Как она мечтала искупаться, намылиться хорошим душистым мылом и вытереться мягким полотенцем! В тюрьме Кинкейд платил надзирателям, и они приносили бачок с горячей водой, но мыться в холодной камере и в присутствии мужчины Мэг не доставляло никакого удовольствия.

— Я мечтаю о ванне с горячей водой! — воскликнула она. — Большое вам спасибо!

— Тогда пойдемте со мной, миссис Драммонд. Я покажу комнату, где вы будете жить, а сын Ной согреет вам воды.

И мамаша Гудвин, взяв ее под руку, повела к лестнице.

— Я приготовлю вам кашу с изюмом и горячий шоколад, — говорила она. — Питательная еда, ванна и мягкая постель — это все, что вам сейчас необходимо. К вечеру вы отдохнете и будете выглядеть неотразимо!

Мэг, слушая мамашу Гудвин, обернулась и бросила быстрый взгляд на Кинкейда. Тот стоял около стола и улыбался ей, словно между ними ничего не случилось.

— Иди, дорогая, принимай ванну, отдыхай, а я скоро присоединюсь к тебе! — Он весело помахал ей рукой.

Мэг с мамашей Гудвин поднялись по широкой деревянной лестнице на второй этаж и пошли по коридору, в который выходило много комнат.

— Сейчас все мои девушки отдыхают, — пояснила мамаша Гудвин. — Днем они проснутся, и я познакомлю вас с ними.

Мэг хотела поинтересоваться у хозяйки, чем же занимаются ее девушки, но не решилась. Они дошли до конца коридора и остановились перед обшитой панелями дверью.

— Капитан Скарлет всегда останавливается в этой комнате, когда бывает у меня, — сказала мамаша Гудвин. — Надеюсь, миссис Драммонд, вам будет здесь уютно и спокойно.

Комната была со вкусом обставлена дорогой старинной мебелью, высокие окна скрывались за малиновыми бархатными портьерами, на ее середине располагалась массивная широкая кровать, застеленная малиновым покрывалом в тон портьерам. Рядом с камином стояла большая глубокая медная ванна, а около нее на деревянной изящной полочке лежали мягкие большие полотенца.

Мэг приятно удивила обстановка, и она почувствовала, как улучшается ее настроение.

«В такой роскошной комнате можно принимать и самого короля!» — подумала она.

Мамаша Гудвин, наблюдая за реакцией гостьи, поняла, что та осталась довольна, и любезно улыбнулась.

— Я оставила для вас на постели пеньюар. Если вам надо привести в порядок вашу одежду, передайте ее мне через моего сына. Он скоро зайдет к вам и принесет горячую воду для ванны. Я постираю ее, починю, и к вечеру вы сможете надеть ее.

Мамаша Гудвин направилась к двери и, остановившись на пороге, добавила:

— Сейчас я принесу вам поднос с едой, миссис Драммонд. Может быть, вы желаете что-нибудь еще?

Мэг подошла к постели, откинула край малинового покрывала и села на стеганое одеяло. Больше всего в данный момент ее волновал вопрос: поселит мамаша Гудвин Кинкейда вместе с ней или же предоставит ему другую комнату? Как Монти представил ее мамаше Гудвин? Как женщину Кинкейда или просто знакомую?

— Спасибо, миссис Гудвин, — после некоторой паузы ответила Мэг. — Все великолепно! Кроме горячей ванны, мне ничего не нужно!

— Ладно, тогда отдыхайте, а если вам вдруг что-нибудь понадобится, скажите об этом моему сыну, и он исполнит любую вашу просьбу.

Мамаша Гудвин кивнула и вышла из комнаты, а Мэг, встав с постели, подошла к окну. Отодвинув бархатную портьеру, она взглянула на улицу. Внезапно раздался громкий стук в дверь, Мэг вздрогнула и резко обернулась. На пороге стоял молодой парень, держа в обеих руках ведра, от которых поднимался пар. У него были такие же иссиня-черные волосы, как и у мамаши Гудвин. Мэг догадалась, что это ее сын Ной.

— Вот, принес вам горячей воды для ванны. — Он, слегка пошатываясь, направился к медной ванне. — Мамаша говорит, надо принести воды, вот я и принес.

Ной улыбнулся, как ребенок, ожидающий похвалы, и Мэг, взглянув на его странное, симпатичное лицо с застывшим выражением тупого ожидания, поняла, что он несколько отстал в своем развитии.

Сын мамаши Гудвин медленно вылил одно ведро в медную ванну, затем второе, поставил их на пол, а затем достал из кармана маленький коричневый сверток. Развернув трясущимися руками бумагу, он показал Мэг кусок душистого мыла, и она с наслаждением вдохнула аромат сирени. Ной захихикал и положил мыло на деревянную полочку рядом с медной ванной.

— Я принес всего два ведра, а могу и еще принести. — На его лице блуждала бессмысленная улыбка.

Мэг подошла к медной ванне и потрогала воду.

— Нет, спасибо, воды достаточно.

Она ждала, когда Ной возьмет пустые ведра и выйдет из комнаты, но он сделал несколько шагов по направлению к ней.

— А вы собираетесь жить у нас?

Мэг покачала головой.

— Нет, я остановилась в вашем доме на несколько дней. Скоро я уеду от вас.

Ной, засмеявшись, заявил:

— Вы мне нравитесь. Вы — красивая, у вас пышные волосы.

Мэг машинально провела рукой по своим длинным густым волосам.

— Спасибо.

— Моя мать иногда красит волосы в рыжий цвет. — Он ухмыльнулся. — Но ей не идет этот цвет. Она становится похожа на тех проституток, которые разгуливают по Флит-стрит.

Мэг не знала, как ей реагировать на слова Ноя.

— Спасибо, что принес горячую воду.

Тот опять ухмыльнулся. Мэг взяла пустое ведро и подала его Ною.

— Я буду принимать ванну. — Она выразительно на него посмотрела.

— Вы хотите, чтобы я ушел? — удивился он.

— Я… привыкла мыться одна, без посторонних, — мягко объяснила Мэг.

Ной пожал плечами и поднял с пола другое ведро.

— И вы не хотите, чтобы я потер вам спинку?

По телу Мэг пробежал легкий холодок.

— Нет, благодарю, в этом нет никакой необходимости. — Она старалась говорить спокойно.

На странном, застывшем лице Ноя отразилось недоумение.

— Мэри-Тереза всегда просит меня потереть ей спинку. И мисс Мария тоже. А иногда они позволяют мне помыть им и другие места. — Ной громко и радостно засмеялся.

Мэг подошла к двери и, открыв ее, твердо заявила:

— Спасибо тебе за помощь, а теперь иди. У тебя, наверное, много дел.

Ной немного потоптался на пороге и наконец ушел. Мэг еще долго прислушивалась к его удаляющимся шагам и, только когда они затихли, разделась. Сев в ванну с горячей водой, Мэг с наслаждением закрыла глаза и почувствовала, как ее тело охватывает приятная истома. Как долго она мечтала об этом моменте.

Стук в дверь заставил Мэг вздрогнуть. Она быстро прикрыла грудь рукой и взволнованно спросила:

— Кто там?

На пороге появился Ной, держа в руках ведра с горячей водой.

— Что тебе нужно? — раздраженно крикнула Мэг, стараясь погрузиться в ванну как можно глубже, чтобы вода прикрыла ее обнаженное тело.

Ной подошел к ванне и вылил туда ведро горячей воды.

— Лучше всего, когда туда вылито восемь ведер. — Он стал загибать пальцы. — Два уже налили, еще два… Мэри-Тереза и мисс Мария любят, когда я наливаю восемь ведер. Миссис Драммонд тоже это понравится, — приговаривал он.

Мэг, чувствуя, как ее охватывает испуг, тихо попросила:

— Спасибо, Ной, больше мне не нужно приносить горячей воды. Пожалуйста, уходи.

Но сын мамаши Гудвин остановился у медной ванны, в которой, прикрывая грудь руками, лежала Мэг.

— Подождите, я сейчас кое-что найду в кармане и покажу вам. — И Ной вынул из кармана потрепанный кошелек, перевязанный тесьмой, и гордо произнес:

— Я копил деньги две недели. Хотел в эту пятницу жениться на мисс Марии, но теперь раздумал и хочу жениться на вас. Мамаша говорит, может, вы согласитесь.

Мэг широко открыла глаза.

— Что? — еле вымолвила она. — Я… не понимаю тебя.

Ной достал из кошелька монетку, повертел ее в руке и, бросив обратно, объяснил:

— Я уже женился много раз. Как только я подкоплю немного монет, мамаша приводит ко мне жениться кого-то из здешних девушек. Мне нравится мисс Мария. Она веселая и все умеет делать. Правда, других девушек я тоже люблю и иногда женюсь на них.

До Мэг наконец начал доходить смысл путаной речи Ноя.

— Пожалуйста, уходи. Если капитан Скарлет войдет и увидит тебя рядом со мной, он очень рассердится.

Ной блаженно улыбнулся и спрятал кошелек в карман.

— Вы не хотите сегодня пожениться со мной? А завтра? Может быть, завтра? У меня ведь есть деньги, вы же видели. Мы часто женимся с Мэри-Терезой, иногда бесплатно. Только не говорите про это мамаше, она рассердится.

Мэг охватил гнев. Так вот куда привел ее Кинкейд! В публичный дом, который они с Монти деликатно назвали приютом для девушек. Мэг и раньше знала о существовании подобных заведений, где бесстыжие женщины продают свои ласки мужчинам за деньги, но разве она могла представить, что когда-нибудь будет жить в таком месте?

— Ну, вы не надумали? — услышала она голос Ноя.

Она внимательно посмотрела на него.

— Пожалуйста, уходи. Я хочу остаться одна.

Ной продолжал стоять.

— Может, надумаете?

Еле сдерживаясь, чтобы не накричать на него, Мэг ответила:

— Я уже говорила тебе, что капитан Скарлет очень рассердится, если увидит, что ты мешаешь мне мыться.

— Капитан Скарлет — ваш единственный муж? — протянул Ной.

Мэг стиснула зубы. Как бы прогнать сынка мамаши Гудвин, не спровоцировав его на агрессивность?

— Да, он мой единственный муж. Прошу, оставь меня в покое.

Ной поднял с пола пустые ведра.

— Ладно, если вам что-нибудь понадобится, зовите меня.

— Спасибо.

Ной вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Мэг с облегчением вздохнула, как вдруг снова услышала скрип открываемой двери.

— Ной! Сейчас же уходи! — негодующе крикнула Мэг.

— Прошу прощения? — насмешливо произнес знакомый голос. — Вы ожидали какого-то другого джентльмена?

Мэг повернула голову и увидела на пороге Кинкейда. Они прожили в одной тюремной камере месяц, и она почти не стеснялась его. Намылив плечо, Мэг сказала:

— Этот Ной сначала принес мне горячую воду, а потом предложил жениться.

Кинкейд рассмеялся, поставил на стол тарелку с едой и присел на край кровати.

— Жениться? — повторил он.

— Ну, ты понимаешь, что он имел в виду.

— Надеюсь, ты не отвергла столь почетное предложение?

Мэг положила мыло на полочку и с обидой в голосе ответила:

— Ничего смешного. Я даже немного испугалась его. Ответь мне честно, Кинкейд, куда вы с Монти меня привели?

Кинкейд развел руками и улыбнулся.

— Я же говорил тебе, мамаша Гудвин…

Мэг нетерпеливо перебила его.

— Это я уже слышала! Приют для девушек!

Кинкейд взял стул и, поставив его около ванны, сел.

— Ты привел меня в публичный дом! — с негодованием в голосе воскликнула Мэг.

Он долго молча смотрел на нее, улыбаясь, и Мэг почувствовала, что не может на него сердиться.

— Ну, это не совсем публичный дом, — наконец промолвил Кинкейд.

Мэг черпнула из ванны в ладонь воды и плеснула на Кинкейда.

— Какой же ты негодяй! Как ты мог привести меня сюда!

— Я предупредил тебя, что королевские палаты нам не удалось снять — они заняты. Пришлось довольствоваться домом мамаши Гудвин! — засмеялся Кинкейд.

— Но я не могу оставаться в этом доме! Это неприлично!

Кинкейд взял ее за руку.

— Потерпи, через несколько недель мы снимем с тобой настоящие апартаменты. Обещаю тебе! Но опасное время нам лучше переждать в доме мамаши Гудвин. — Он внимательно посмотрел на Мэг. — Кстати, объясни мне мотивы твоего недавнего поступка.

Она опустила голову.

— О каком поступке ты говоришь?

— А ты не понимаешь? Почему ты сбежала от меня? Я был вынужден, рискуя жизнью, разыскивать тебя по темным улицам!

Мэг сосредоточенно разглядывала кусок сиреневого мыла. После долгой паузы она произнесла:

— Еще в тюрьме я говорила, что в дальнейшем не смогу остаться с тобой, помнишь? Мне казалось, для нас обоих будет лучше, если мы расстанемся сразу же после побега.

— Но почему ты не можешь остаться со мной? — изумился Кинкейд. — Разве тебя кто-то ждет или у тебя существуют какие-то обязательства перед другими людьми?

Мэг пожала плечами.

— Просто не могу, и все.

— Это не объяснение! — с обидой в голосе произнес Кинкейд. — Мэг, ты же знаешь, я люблю тебя! Почему же ты хочешь уйти?

Слова любви Мэг слышала только в детстве от своей бабушки, но это было так давно! Филип, ее муж, никогда не говорил ей ласковых слов и не делал любовных признаний. Он только грубо и настойчиво требовал от нее исполнения супружеского долга.

— Кинкейд… — промолвила она.

— Я прошу тебя ответить на мой вопрос.

— Ну… — замялась Мэг, — ты… преступник.

— Так, это одна причина. Что еще заставляет тебя бежать от меня?

Мэг и сама не знала, почему была так настроена покинуть его, так много для нее сделавшего человека, который ей очень нравится!

— Мэг, но ведь я же не собираюсь всю жизнь останавливать кареты на пустынной дороге и грабить богатых! Скоро все это кончится, даю тебе слово!

Мэг вышла из ванны, и Кинкейд бережно завернул ее в широкое мягкое полотенце.

— Мы много раз говорили с тобой обо всем, — сказала она, расчесывая мокрые волосы. — Зачем возвращаться к одному и тому же?

— Я должен получить ответ на свой вопрос! — упрямо сказал он. — Ведь я вижу, что нравлюсь тебе! Чувствую, что не безразличен!

Мэг подошла к постели и надела на себя пеньюар, который ей приготовила мамаша Гудвин.

Кинкейд поспешил к ней.

— Мэг…

— Я не хочу больше говорить об этом, — холодно произнесла она и присела на постель.

Кинкейд опустился перед ней на колени.

— Как ты прекрасна, — прошептал он и нежно коснулся ее щеки. — Я буду заботиться о тебе, защищать тебя… Я же чувствую, ты чем-то сильно напугана. Не могу забыть, как после свидания с Монти ты в страхе бежала по тюремному коридору! Если твой муж…

— Я много раз говорила тебе, что мой муж умер! — резко оборвала его Мэг.

— Скажи мне, кого ты боишься? — настаивал Кинкейд. — Я сумею защитить тебя от любого!

«Только не от графа Ратледжа, — мрачно подумала Мэг. — От этого злодея меня никто не спасет! Он так силен и могущественен…»

Кинкейд сел рядом с Мэг и обнял ее за плечи.

— Я хочу сделать тебя счастливой, — прошептал он. — Если, конечно, ты позволишь мне быть рядом с тобой.

Мэг закрыла глаза, и он нежно поцеловал ее в полураскрытые губы.

— Пойми, мне нельзя здесь оставаться. Если он… тот, кто охотится за мной, выследит меня, то… убьет.

Кинкейд пристально взглянул ей в лицо.

— Давай уйдем вместе. Мы снимем квартиру в таком районе, где нас никто никогда не найдет.

Мэг приблизила свои губы к губам Кинкейда и поцеловала его. Ей больше не хотелось думать ни о графе Ратледже, ни о том, в каком неприличном доме она поселилась… Все затмило лицо Кинкейда, его нежные, зовущие губы и карие, полные любви глаза.

— Не надо больше ничего говорить. — Мэг обняла Кинкейда, еще раз поцеловала его.

— Ах, Мэг, что ты со мной делаешь… — шутливо простонал он. — В любом споре выигрывает твой чудесный поцелуй.

— Тогда поцелуй меня сам, крепко и нежно. — Мэг закрыла глаза.