Мама для Мамонтенка [СИ]

Глава 6. Сплетни как паутина

Как ни странно, в договоре Аня не обнаружила ни единого подвоха. Мамонт не требовал с нее больше, чем она могла бы дать. Обещал два плавающих выходных среди недели по договоренности. Ее устраивал такой расклад, вот только следовало поговорить о поведении мужчины, которое лишь заставляет ребенка сильнее прятаться в свою раковину.

На следующий день, проснувшись пораньше по будильнику, Аня направилась в кухню и принялась жарить глазунью. Она сварила свежий кофе и услышала тяжелые шаги, приближающиеся к кухне. Обернувшись, увидела Мамонта. Он был в трениках. На шее висело полотенце. С влажных волос стекали капли воды. Почувствовав, что начинает краснеть, Аня отвернулась к плите и принялась раскладывать яичницу по тарелкам.

— Вы завтракать будете? — спросила не поворачиваясь.

— Будете. И кофе тоже. Спасибо. Обязанности домработницы не включены в договор, поэтому совсем не обязательно заниматься всем этим…

— Я читала его вчера. Это будет приятный бонус. Работая в саду, я не получала двадцати тысяч в месяц, а там все было гораздо сложнее, поэтому я готова заниматься и домашними делами.

— Как хочешь. Договор подписала?

Аня поставила перед Мамонтом кружку с кофе и тарелку с завтраком и вернулась за своей порцией.

— Нет. Я для начала хотела бы поговорить с вами…

— Та-а-ак… Снова говорить? Слушай, договор все предусматривает. Говорить тут должен я, а ты выполнять мои указания.

— Нет, — Аня поставила свою порцию на стол и присела напротив мужчины. Она поставила локти на столешницу и подняла на него взгляд, столкнувшись с холодом, стараясь перебороть его. Началась игра в гляделки. — Вы не можете просто брать и ломать психику ребенка. Вчера Миша не хотел, чтобы я уходила, но вы вынудили сделать это!

— Твое рабочее время закончилось! — продолжал стоять на своем Мамонт, но взгляд отвел первым.

— Вы хотели мать для своего ребенка. С матерью обошлись бы точно так же?

Мамонт побледнел. Желваки на его лице передернулись. Воспоминание о жене точно больно резануло его. Он шумно выдохнул носом и посмотрел на Аню, словно бык, желающий кинуться и посадить на рога.

— Это не твое дело, какие у меня были отношения с женой. Я подумаю как вести себя дальше. Обещать ничего не стану.

Аня решила, что лучше больше ничего не говорить. Она почему-то была уверена, что мужчина согласится с ее мнением. Уткнувшись в тарелку с едой, молча позавтракала, а когда Мамонт ушел, принялась убирать со стола.

Внутри появилось острое желание узнать, какими были отношения Мамонта с его женой. Это помогло бы продумать дальнейшую стратегию поведения. Но как сделать это, если мужчина ясно дал понять, что его злит эта тема?

Обратив внимание на связку ключей, лежащих на тумбочке в коридоре, Аня решила, что Мамонтенку просто необходима прогулка на детской площадке. Во-первых, там малыш мог начать контактировать с другими детьми. Во-вторых, свежий воздух пойдет только на пользу.

Зайдя в детскую, Аня приблизилась к кровати и посмотрела на ребенка. Миша выглядел таким искренним и безмятежным, что было жаль его будить.

«Пусть еще немного поспит», — решила и подошла к полке с книгами.

Взяв историю о Хоббите, которую еще так и не прочитала сама, села на стул и открыла первую страничку. Пальцы скользнули по мелованной шероховатой бумаге, а яркие иллюстрации перенесли в детство, где приемная мать читала разные книги перед сном. На губах появилась улыбка, а по щеке скатилась одинокая слеза. Аня знала, сколько бы ни прошло времени, ей всегда будет не хватать матери.

— Ты потему такая глуснютяя? — послушался заспанный детский голосок, заставивший повернуть голову.

— Привет, солнышко, — расплылась в улыбке Аня, а мальчик сел на кровати, как солдатик по стойке «смирно» и стал хлопать глазками. — Я не грустная, совсем нет. Решила почитать книжку, пока ты спишь, но раз ты уже проснулся, то пойдем умываться, завтракать и гулять…

— Улга!!! — крикнул Миша, а Ане в этот момент показалось, что он смог произнести букву «р», это не могло не радовать.

Зайдя на детскую площадку, Миша сразу же побежал на качели. Он забрался туда и начал болтать ножками, чтобы его покачали.

— Ты что не умеешь качаться? — решила уточнить свои догадки Аня, а мальчик отрицательно покачал головой. — Давай-ка, я тебя научу.

Десять минут и неумелые движения стали давать определенные результаты. Миша начал потихоньку качаться, время от времени двигаясь в противоположном качелям направлении и тем самым останавливая их.

— Ты, главное, не останавливайся. Продолжай пробовать, и у тебя все получится! — поддерживала Аня и подталкивала, чтобы снова привести качели в движение.

Когда у Миши стало получаться лучше, она немного отошла в сторону и присела на скамейку, не сводя взгляд с ребенка. Детей на площадке больше не было, но вскоре подошла грузноватая женщина с маленькой девочкой, которая сразу же поспешила на горку. Женщина не растерялась и плюхнулась рядом с с Аней.

— Ну и жарища сегодня, — произнесла она, покосившись на Мишу.

— И не говорите. Лето заявило свои права, — с улыбкой ответила Аня и уже встала на ноги, чтобы подойти к Мамонтенку, но ее задержал заданный тут же вопрос.

— А ты родственница Мишкина или няня?

— Няня, — ответила Аня и сделала шаг вперед.

— Как же Мамонт осмелился-то? Я ему давно говорила, что нужна нянька. Мать Мишке нужна была. Его-то стервоза никогда с ребенком без бутылки не выходила.

Аня замерла и обернулась. Она понимала, что может получить крупицу ценной информации о жене своего нового начальника, поэтому улыбнулась и снова села на скамейку.

— Что вы знаете о покойной супруге Петра Сергеевича? — решила поинтересоваться, а женщина того и ждала.

— Ну… лично я с ней не общалась. Петька всегда пацаном хорошим был, а как женился, так от всех открестился. Стал он какой-то угрюмый. Он ведь раньше у нас в кафе неподалеку выступал: пел и играл на гитаре. Верке, о покойных плохо не говорят, лучше промолчу, ей мало денег, видать, было. Петька стал пропадать где-то в другом месте. Машину себе дорогую прикупил, ремонт они хороший в квартире сделали. Дом купили, собирались переезжать, но не срослось. Руки она что-то на себя наложила. Кто-то говорит, что Петя сам не выдержал и угрохал ее. И правильно сделал, если так!

Сердце со скоростью отбойного молотка начало ударяться о грудную клетку. Мамонт был жестким человеком, но Аня не думала, что он способен убить собственную жену.

— Получается, Вера не любила Петра Сергеевича?

— А кто ее знает. Она несколько раз сюда мужика павлинистого приводила. Я рассказала Пете, а через полтора месяца Вера и померла.

— Она любила Мишу? — почему-то Аня уже догадывалась, каким будет ответ.

— А че ей любить-то его? Она залетела и на третьем месяце только узнала, когда аборты делать нельзя уже. Вот помню, как-то он подошел с Зойкой моей поиграть. Ой, ну ему года полтора точно было… Верка сидела на скамейке, как ты прям, и пиво хлестала. Я сделала ей замечание, а она сказала, что больше ничего не остается, только пить. Буркнула, что пацан ей всю жизнь запоганил, так и сказала, а потом пошла, за ворот его взяла, к себе развернула и по лицу ударила. И приговорила: еще раз с этим чужим отребьем заговоришь, места живого на тебе не оставлю.

Дыхание сперло. Аня больше не могла и не желала слышать рассказы своей собеседницы. Если они были правдой, а что-то подсказывало, что именно такими они и являлись, то у Миши судьба куда хуже, чем представлялось. Ане захотелось превратить оставшуюся часть детства мальчика в сказку. Еле сдержав слезы, подкатывающие к уголкам глаз, она извинилась и сказала соседке, что непременно поболтает с ней в другой раз, а сейчас Мише пора заниматься. Мальчик как раз уже слез с качели и шел к ней. Приблизившись к нему, Аня присела и прижала ребенка к себе, смаргивая слезы.

— Я люблю тебя, Медвежонок! — произнесла она. — И никому не дам в обиду.

Маленькие ручонки обвили шею, заставляя зажмуриться от внезапно свалившегося на голову материнства, приносящего радость. Теперь Аня знала, что она точно подпишет договор с Мамонтом, и какими бы ни были отношения с ним, будет бороться за счастье ребенка, потому что тот уже натерпелся от рождения.

В голове не укладывалось, как можно взять и ударить ребенка по лицу. Тем более родной матери. Пока Аня с Мишей шли к подъезду, она крепче сжимала ручку малыша, понимая, что тот доверился ей несмотря на то, что пришлось пережить от родной матери.

«Возможно, он не помнит всего этого кошмара», — пульсировало в голове.

«Но это все равно отложилось в его маленькой головке и отразилось на формировании психики, поэтому необходимо сделать все, чтобы ребенок рос нормальным и не стал проявлять жестокость, когда подрастет», — делала выводы Аня.

Сначала ей хотелось обсудить услышанное с Мамонтом, но почему-то внутри появилось несогласие. Возможно, мужчина запретит разговаривать с соседками и копаться в чужом белье, поэтому она решила, что пока будет делать вид, что ничего о матери Мамонтенка не знает.

«А дальше как получится», — приняла решение, открывая двери в квартиру.