Мама на Новый год. Запутанная история

Глава 41

Влада

Меня как будто в солнечное сплетение со всего размаху ударяют. Выбивают разом весь воздух, заставляя легкие гореть. Открываю рот, хватая спасительный кислород, но ничего не выходит.

Перевожу взгляд на Таю. Она, счастливо улыбаясь, рассекает по льду, стараясь выполнять нехитрые приемы из фигурного катания. Тормозит, ловит наши взгляды и машет рукой, своей счастливой улыбкой озаряя все вокруг.

– Как? – выдыхаю наконец. – Как это возможно? Тая сказала, мне, что у нее нет матери…

– И она не соврала, – жестко отсекает Егор. Он с силой вцепляется в ограждение, как будто сейчас оторвет его. – У нее по сути никогда и не было матери.

Закусываю губы. Держусь, чтобы не завыть и не начать драть волосы не голове.

Больно…Как же сердце болит за эту девочку! До слез…До спазма в груди.

Ничего не вижу перед собой. В моих глазах стоят обжигающие слезы. Часто-часто моргаю, чтобы согнать их, но бесполезно – тут же набегают новые.

Не верю! Не верю, что так бывает!

Что ребенок лицом к лицу встретилась с матерью и не знала, что эта черствая и жестокая женщина – ее мама. Что такая солнечная и жизнелюбивая крошка была лишена материнской любви и тепла. Всю свою жизнь искала ее в чужих женщинах, в то время как родная мать ходила по той же земле, дышала тем же воздухом…

Чем же могла не угодить эта потрясающая девочка?! Чем заслужила подобную жестокость?!

Похоже, у нас с Егором мысли совпадают – он продолжает напряженно следить за дочерью и до хруста и побелевших костяшек сжимает ограждение.

Осторожно, кончиками пальцев касаюсь тыльной стороны его ладони. Егор немного расслабляется и с благодарностью смотрит на меня.

– Расскажешь?

Аверин жует губу, раздумывает несколько секунд и наконец осторожно кивает.

– Моя женитьба – самая большая ошибка в моей жизни, – начинает он, и меня током бьет от жестоких слов и обреченности в них. – Дурак был. За что и поплатился.

– Все мы совершаем ошибки, – выдыхаю, вспоминая свой брак и поведение Виктора. – Никто не может предполагать, что все так может обернуться…

– А я даже не пытался. Мы познакомились с Элиной на вечеринке, страсть вспыхнула с первого взгляда. Мы буквально не могли оторваться друг от друга. Я хотел положить к ногам этой девушки весь мир…Мы съехались через неделю, я сделал предложение через месяц. Был уверен, что на всю жизнь…Перепутал страсть с любовью.

Прижимаюсь к Егору и опускаю голову на плечо. Я его так понимаю…

Как все-таки удивителен этот мир: встретились два человека с одинаково поломанными судьбами. В самый важный и нужный момент. Чтобы поддержать друг друга и, конечно же, подарить любовь одной маленькой девочке…

– Потом, что закономерно, мы захотели ребенка. Но у нас ничего не получалось. Мы проходили все обследования, кучу врачей, анализов – результата ноль. Мы оба были здоровы, и врачи наперебой твердили – значит, не время. Но мы не хотели терять его даром и решились на ЭКО. Первая попытка была неудачной. Элина расстраивалась, плакала, я не мог на это смотреть. И решил, что нам нужно отвлечься, отдохнуть. Мы поставили вопрос рождения ребенка на паузу. Просто жили для себя. И, о, чудо, Элина забеременела! Естественным путем! Мы были счастливы. И с нетерпением ждали рождения нашей дочери.

– И что потом? – шепотом, с надрывом. Мой мозг отказывается генерировать какие-либо варианты того, что могло произойти со счастливой семьей в ожидании малыша…

– А потом…После родов Элину как будто подменили.

– То есть?

– Она стала замкнутой, задумчивой. Перестала улыбаться. Не выглядела счастливой молодой мамой. Как будто…как будто она вообще не рада рождению Таи, – Егор своими словами проворачивает рукоять торчащего в сердце ножа. С силой, до шипения Аверина вцепляюсь в его предплечье. – Сначала она не захотела кормить ее грудью – ей было больно. Потом она перестала вставать по ночам – не высыпается. Могла подолгу стоять у кроватки и смотреть на захлебывающегося плачем ребенка. А плакала маленькая Тая очень много – почти постоянно. Как будто ей тоже не нравилось быть рядом с мамой…

Закрываю лицо ладонями и часто дышу. Боже, какая глупая женщина! Не понимала своего счастья…Я бы многим пожертвовала бы, лишь бы на денек окунуться в эти декретные будни…

– Я не смотрел на это на все со стороны, не думай. Я приглашал к жене психологов, освободил от всей рутины. Лишь бы Элина была просто матерью…Дал ей свободу по совету специалистов, которые утверждали, что это послеродовая депрессия, и ей тяжело принять новый уклад жизни. Тяжело осознать, что ребенок – это навсегда. Тяжело принять, что ее жизнь ей больше не принадлежит. Но и это не помогло – Элина все также практически не обращала внимания на ребенка. А в два месяца Таи уехала в теплые страны. Восстанавливать душевное равновесие. На полгода.

– Дура! – вырывается у меня с болью и злостью. – Какая же она дура!

Слезы нещадно хлещут по щекам. Боль за одинокую маленькую девочку раздирает изнутри, перекрывая собственную.

– Тшшш, – Егор приподнимает здоровой рукой мое лицо за подбородок и стирает слезы со щек. Нежно целует в висок. – Успокойся, Влада.

– И что? Твоя жена все это время была за границей? Поэтому Тая не знает свою маму и думает, что она умерла?