Мама на Новый год. Запутанная история

Глава 60

Влада

В гостиной воцаряется тишина. Тяжелая, гнетущая. Леденящая душу. Пронизывающая до костей.

Меня ведет в сторону. Успеваю с силой вцепиться в Егора. Он подхватывает меня и подталкивает к дивану. Сажает на колени и с силой обнимает. Наши сердца колотятся в унисон, разбиваясь о ребра.

– Я не верю, – шепчу непослушными губами. Слезы льются из глаз нескончаемым потоком так сильно, что Егор не успевает их стирать. – Не верю…Это какая-то фантастика…Злая сказка, что случилась со мной…С нами…Покажи, покажи результаты еще раз…

– Там ничего не изменится, Влада, – хрипло шепчет Егор, мягко улыбаясь. Его низкий голос ломается, как будто этому мужчине тоже сложно говорить. – Ты – мама Таи. Настоящая. На все девяносто девять и девять процентов. Ты была, есть и будешь мамой Таи.

Качаю головой и роняю лицо в ладони. Хочется завыть раненым зверем. От того, что произошедшее много лет назад сломало наши жизни. Но я лишь прикусываю крепко ладонь и часто дышу.

Егор гладит меня по волосам, по спине, что-то шепчет, но я не слышу его. В венах кипит кровь, отдаваясь болью в висках и шумом в ушах.

Да, нас с Таей тянуло друг к другу. Да, я опустила руки и смирилась, что моя дочь умерла в том злосчастном роддоме.

Но узнать правду, когда потеряла всякую надежду, это одновременно радостно и больно.

В голове хоровод мыслей. Они кружат и не позволяют зацепиться ни за одну из них. Как так вышло, что у Таи родители мы с Егором, если мы ранее никогда не встречались?! Чей ребенок умер семь лет назад? И самый главный вопрос – кто были родители той девочки? Как вообще так вышло?

Но моя фантазия идет дальше, и меня начинает тошнить от калейдоскопа мыслей и сменяющихся картинок.

– Боже…– выдыхаю, раскачиваясь из стороны в сторону. Вцепляюсь в плечи Егора и заглядываю в его глаза. В них – отражение моей боли и страхов. И еще кое-что.

Ярость. Бурлящая, готовая вырваться наружу. Егор на несколько секунд теряет контроль и сжимает пальцы на моей талии. Так сильно, что перехватывает дыхание и наверняка останутся синяки на талии.

– У меня есть дочь…Моя девочка…Я не верю…

Егор, пытаясь успокоить, целует меня везде, где только может дотянуться: висок, скулы, щеки, подбородок. Запускает пальцы в волосы на затылке и притягивает мое лицо к себе. В паре сантиметров от мужских губ выпаливаю:

– Мне так страшно…

– Почему? – Егор подвисает и склоняет голову набок. – Все же хорошо. А с правдой…мы со всем разберемся. Я обещаю.

– Страшно, что я могла не услышать плач в тот вечер. Или…могла пройти мимо…И никогда бы не узнала, что у меня есть дочь. Она жива и здорова…

– Мы бы все равно встретились, – Егор трется носом об мой нос. – Тая загадала тебя на Новый год. А ты знаешь, какой упрямой бывает наша дочь.

Тихо смеемся с Егором, упираясь лбами.

– Это у нее от тебя. Характер у нашей дочери определенно твой.

– Зато красивая она явно в маму.

Мы сидим с Егором, слившись в единое целое, какое-то время. В уютной, семейной тишине, осознавая произошедшее. Мысли так и не покидают меня, но уже не гудят, как рой разбуженных пчел.

Меня волнует лишь одно.

– Егор…

– Что, моя хорошая?

– Как думаешь…как так вышло? И…кто родители того, другого ребенка?!

Егор мгновенно становится серьезным. Жестким. И снова в глазах и теле поселяется ярость.

– Я не знаю, Влада. Но намерен все выяснить в ближайшее время. И наконец-то поставить точку в нашей запутанной истории.

Утыкаюсь носом в местечко между плечом и шеей Егора. Дышу им и постепенно успокаиваюсь.

– Спасибо тебе. Одна я бы не справилась…

– А никто не позволил бы тебе пройти через это одной, – усмехается Егор, оставляя нежный поцелуй у меня на виске. – Пойдем спать, нужно хорошенько отдохнуть. Силы нам завтра понадобятся.

Егор поднимается на ноги вместе со мной и тянет в спальню. Послушно следую за ним, но резко торможу посреди коридора и поворачиваю голову в сторону детской.

– Я сейчас, ладно? Мне нужно…– осторожно освобождаю ладонь и толкаю дверь в комнату Таи.

Наша дочь мирно и сладко спит, подложив ладошку под щечку.

Осторожно подхожу к ней и падаю на колени у ее кроватки, давя рвущиеся наружу слезы. Слезы счастья. Освобождения. Слезы, которые вымывают из меня весь кошмар последних семи лет.

Я тянусь к Тае и осторожно глажу ее по светлым мягким волосикам. Заправляю их за ушко и, стараясь, не разбудить, целую в щечку.

– Моя девочка…Моя доченька…Как же долго я тебя ждала…, -шепчу, как самое сакральное откровение в жизни. – Я тебя безумно люблю…Всегда любила…целых восемь лет…Спасибо, что нашла меня и выбрала своей мамой. Снова…

Таечка все-таки раскрывает сонные глазки. С трудом фокусируется на мне и слегка улыбается.

– Мамочка, – бормочет, сжимая мои пальцы. – Я тебя так сильно люблю…

И снова засыпает, даже не подозревая, что одной лишь фразой возвращает меня к жизни.

***

Похоже, вечерняя новость настолько выворачивает меня наизнанку, что утром я просто не слышу будильник. Егор сам отвозит Таю в школу, заодно готовит кофе и для меня. этот ароматный запах и заставляет подняться с постели.

Наспех, выпив кофе – кусок в горло не лезет – мы с Егором едем в роддом, потому что мой репродуктолог, как оказалось, принимает только с полудня.

Но из роддома мы уезжаем несолоно хлебавши – обе акушерки, что принимали роды и у меня, и у Элины, уволились несколько лет назад друг за другом. Мой врач вышла на пенсию, но вот врач, который был в тот день у Элины, все еще работает в этом роддоме. Но его смена только завтра. Ни адрес, ни номер телефона получить нам не удалось, как бы Егор не старался.

– Мы обязательно докопаемся до правды, – Аверин сжимает мои пальцы. – Не волнуйся. Евгений, давай в Центр репродуктологии. Пусть теперь расскажут про свою высокую репутацию.

В кабинет доктора Аверин врывается как ураган, таща меня за собой, как на привязи. Он дает свободу своей ярости. В два широких шага подлетает к столу врача и шлепает на него распечатанный результат теста ДНК.

– А как вы это объясните?! Как у моей дочери оказалась другая мать, если моя жена забеременела естественным путем?! И мы с Владой ни разу в жизни не пересекались?!

Доктор пробегается глазами по заключению, растерянно глядит на Егора, потом на меня.

– Простите, но причем тут я?! Я же вчера вам все объяснила…

– При том, что я делала ЭКО в вашей клинике, – подаю голос. Он дрожит и срывается. – Также, как и Егор со своей супругой. Только их попытка была неудачной.

Егор резко выпрямляется. Оборачивается через плечо и смотрит на меня как будто впервые видит. Возвращает взгляд к доктору и медленно, выделяя каждое слово, произносит:

– А где мой биоматериал, который я сдавал для ЭКО?

– Я…Я не знаю…Оплодотворением занимаюсь ведь не я…Я только подсаживаю эмбрион и слежу за наступлением беременности…Давайте позвоним врачам – эмбриологам…

Доктор щелкает мышью, что-то ищет в компьютере. Хмурится. Егор сжимает мою влажную ладонь, а я стараюсь не забывать дышать. Тошнота накатывает раз за разом, а я молюсь, чтобы меня не начало выворачивать прямо тут.

– Давайте лучше сходим вместе к эмбриологу. Сегодня на смене как раз тот специалист, что занимался вашими, – смотрит на Егора в упор. Переводит взгляд на меня, – и вашими эмбрионами восемь лет назад.

Егор играет желваками, часто дышит, но отрывисто кивает, соглашаясь.

Всей серьезной и молчаливой процессией мы направляемся в конец коридора. Также врываемся в кабинет без стука, на что молодой специалист вытаращивает испуганные глаза.

– Что случилось?

– Ко мне пришла моя бывшая пациентка с результатами анализов ДНК, – с места в карьер начинает доктор вместо приветствия. – У них с господином Авериным крайне странная ситуация: у его дочери мамой оказалась моя пациентка. Она делала у меня ЭКО восемь лет назад. Ты проводила процедуру оплодотворения. Так же, как и выращивала эмбриона для ЭКО семьи Авериных. Валентина Владимировна, вы можете как-то это объяснить?

Мы с Егором ожидаем чего угодно. Ярости, возмущения, страха…

Но никак не того, что доктор, как подкошенная, рухнет на стул и начнет рыдать.

– Боже…Я все-таки это сделала…