Марш обреченных

Глава 13

Привратники в цитадели встретили меня с предельным почтением и уважением. Косились, конечно, из-за характерно алавийского цвета глаз. Однако вооруженное сопровождение в виде троицы всадников вкупе с недешевым типично аристократическим прикидом свою функцию выполнили. Стражники сразу поняли, что к ним не лапотник какой заехал, а почтенный господин, носящий гордую приставку «нор» к своей фамилии. Хотя и на человека, к которому обращаются «гран», я объективно не тянул. Но для обычного солдата, что один, что другой находились на недосягаемой вышине.

Мне подробнейшим образом объяснили, как найти старшего рекрутёра, и я отправился к нему. Но даже имея четкие инструкции о том, куда идти, где подниматься и где сворачивать, я умудрился заплутать. Найти нужное помещение в средневековой цитадели, где нет ни единой информационной таблички или указателя, задачка та еще. Даже в госучреждениях из моей прошлой жизни как-то попроще было.

Но осилит дорогу идущий, как говаривал один мой бывший подельник. Трижды сбиваясь с направления и уже потеряв всяческую пространственную ориентацию, я всё же набрел на искомую дверь! Помогла небольшая компашка из трех человек, которые пришли сюда за тем же, чем и я. Молодые дворяне из не самых богатых семей, судя по облачению. Те, у кого в жизни нет других трамплинов, кроме службы в армии. Даже Ризант на их фоне выделялся. Он хотя бы наследник. А эти парни, очевидно, вторые, пятые или десятые сыны, которым мало что светит по праву рождения.

Честно дождавшись своей очереди, я вошел в… ну пусть будет «кабинет» рекрутёра. Не знаю, чего я ожидал тут увидеть. Наверное, нечто похожее на рабочее место Одиона в особняке Адамастро. А попал в какую-то кладовку. Здесь стоял единственный стол и с полдесятка шкафов. Все полки и горизонтальные поверхности оказались завалены трубками пергаментов, бумажными листами и пыльными фолиантами. Обстановка тут была не просто скромная, а аскетичная. Единственное, что выбивалось из общей картины, это дорогое бархатное кресло, в котором пыхтел и нервно ёрзал худощавый усатый мужчина со строгим, но изможденным лицом.

— Приветствую тебя, доблестный сын Патриархии! — выдал он дежурную фразу, даже не поднимая головы. — Ты решил послужить своему государству?

— И вам доброго дня, экселенс Висант нор Палви. Вы совершенно правы, — сдержанно ответил я.

Заслышав собственное имя, офицер оторвался от бумаг и с интересом уставился на меня. Однако стоило только нашим взглядам встретиться, как его брови полезли куда-то на лоб.

— Не может быть! Ризант нор Адамастро? Это ты, мой мальчик⁈

— Э-э-э… да. А как вы поняли? — немного растерялся я, так и не успев передать письмо от отца.

— Не сочти за колкость, но в высшем свете Клесдена есть всего один юноша с такими глазами, — прозрачно намекнул усач на мое происхождение. — Последний раз я видел тебя настолько маленьким, что ты помещался у Лаайды в одной руке, занимая место от ладошки до локтя! Как же ты вырос! Просто невероятно!

— Прошу простить, но кто такая Лаайда?

— Как кто? Это же твоя мать! Неужели ты… оу…

Мужчина осекся, запоздало осознав, какую скользкую тему для семейства Адамастро затронул. А потому поспешил свернуть обсуждение.

— Кхм… как бы там ни было, не мне об этом говорить. Лучше Одиона тебе никто не расскажет о ней.

— Для отца это больная тема, экселенс. Он не терпит подобных расспросов, — развел я руками.

— Значит, старина Пепел так и не смирился с её уходом… — скорбно поджал губы Висант.

— Это если мягко выразиться, — подтвердил я. — Но как вы сказали? «Пепел?»

— Да-да, так нарекли Одиона в боевом корпусе, — ностальгически улыбнулся офицер, погружаясь в воспоминания. — Потому что там, где он проходил со своим десятком, оставались лишь гарь и зола. Но мне всегда казалось, что ему это прозвище не нравилось. И раз уж он им не хвастался даже перед собственным сыном, то, чутье меня не подвело.

— Всё может быть. Мой отец вообще не из тех, кто любит травить истории. Кстати, он же передал вам послание, — спохватился я. — Примите его, экселенс.

Висант Палви взял бумажный сверток, перевязанный лентой, и сломал на нем сургуч. Углубившись в чтение, он попеременно то хмыкал, то тяжко вздыхал. А под конец и вовсе сдержанно рассмеялся.

— Выходит, мой мальчик, ты решил повторить славный путь своего родителя? — подытожил усач, убирая письмо куда-то под стол.

— Именно так, — вежливо склонил я голову.

— Похвально, похвально… Знаешь, Ризант, хоть двадцать лет назад наша страна переживала довольно скверные времена, но годы, проведенные в строю Корпуса Вечной Звезды я всё еще считаю самыми лучшими. В чем-то я даже завидую тебе. Ведь сей путь ты пройдешь впервые. Он не будет лёгок, но ты его запомнишь навсегда!

— Не смею спорить с вами, экселенс, — тактично отозвался я, ни капли не поверив в эту очевидную завлекаловку для наивных простачков.

— Так куда бы ты хотел отправиться, мой мальчик? — перешел к делу рекрутёр. — Как насчет участия в наступательной кампании? На западе сейчас объединенные войска восьми государств героически стаптывают алавийских подстилок! Еще немного, и людская раса вновь отобьет морское побережье! Поверь, подвигов хватит на каждого! Если где и есть место, чтоб проявить себя, то только там.

Ох, что-то не нравится мне, как этот усач склоняет меня к самоубийственным решениям. Не за таким назначением я к нему пришел.

— При всем уважении, господин нор Палви, но боюсь, что не готов принимать участие в крупномасштабных сражениях, — мягко отказался я от дурно пахнущей перспективы. — Для начала, мне бы хотелось прослужить где-нибудь в более спокойном месте. Ведь я не обучен ни фехтованию, ни владению магическим даром. Полагаю, мне бы подошли северные рубежи с Равнинным княжеством.

— Сожалею, Ризант, но туда набор закрыт уже давно, — отбрил меня Висант. — Наш Благовестивый Патриарх своим особым эдиктом повелел сосредоточиться на пополнении войск для других более важных направлений. Здесь я бессилен что-либо поделать…

Мужчина выдержал паузу, словно хотел понять, насколько сильно меня огорчит его ответ. А потом закинул новое предложение:

— Впрочем, есть еще одно местечко на юго-востоке — крепость Сарьен. Да, она расположена близковато к проклятым пустошам Абиссалии, но всё же далеко за линией основных столкновений с порождениями кьерров. Там формируется новый полк, который еще долго будет проходить обучение и слаживание. В перспективе он должен стать пограничным и нести совместную службу с воинами Королевства Мадес. На данный момент, это самая тихая гавань из всех возможных.

Так, ну вот уже пошел деловой разговор! Для моих целей, юг тоже сгодится. Не хотелось бы, конечно, находиться слишком близко к территориям народа подземных мясников. Но вроде от пустошей до Мадеса в самом деле путь неблизкий. И раз уж север отпадает, то у меня и выбора особого нет.

— Думаю, мне это подходит, — признал я, недолго поколебавшись.

— Прекрасно, мой мальчик, — широко ухмыльнулся рекрутёр. — Тогда присаживайся, нам надо обсудить многие детали…

В поместье я вернулся уже к обеду. На обратном пути не смог отказать себе в удовольствии прокатиться на лошади с ветерком. Сперва ускоренным аллюром, а потом и полевой рысью. А ближе к окраинам Клесдена, где позволяла интенсивность движения, мы с воинами Адамастро, состязаясь друг с другом, пронеслись галопом. Кобылка подо мной была смирная, но резвая. А потому встречный ветер аж слезы из глаз выдавил. Ух! Здорово-то как! Кажется, я уже привязался к этой тихоне! Надо её хорошенько вычесать сегодня, да каким-нибудь яблочком прикормить. А то в походе никто кроме меня о скакуне заботиться не будет. Надо приучаться ухаживать за моей гнедой красавицей.

Однако взять мастер-класс у наших конюхов мне не удалось. Стоило только въехать за ворота имения, как слуги сообщили о том, что Одион велел наведаться к нему сразу же по возвращению. А потому я отправился на второй этаж дома, прямиком в кабинет главы Адамастро.

— Мой экселенс, ты хотел меня видеть? — заглянул я внутрь.

— Да, Риз, проходи. Как прошло?

— Хорошо, отец. Я записался добровольцем и принял военную присягу. Отныне я младший эльдмистр Сарьенского конного полка.

— Сарьенский полк? Впервые слышу об этом… — задумчиво потер переносицу магистр.

— Неудивительно. Твой друг, экселенс нор Палви, сказал, что это новый отряд, который будет стеречь внутренние границы людских земель вместе с войсками Королевства Мадес.

— Значит, старый Висант отправил тебя на юг? — полуутвердительно изрек Одион. — Что же, не самое плохое местечко.

— Да, отец. И я бы хотел поблагодарить за эту помощь.

— Пустое, Ризант. Это меньшее, что я могу сделать для сына. Поэтому вот, возьми. Это тебе пригодится.

Адамастро-старший протянул мне что-то прямоугольное, обернутое тонкой материей. Я без задней мысли принял из его рук непонятный предмет и приступил к распутыванию ткани. Один оборот. Второй. Третий. Четвертый! Боже мой, да это же целая простыня, которая складывается до размера носового платка! Поразительно виртуозная работа для средневековья…

— Этот плащ я снял с трупа алавийского офицера, когда мы штурмовали подступы к Элдриму, — подсказал магистр. — Благодаря специальному методу переплетения нитей и особому материалу он совсем не промокает. Ежели возникнет надобность, ты можешь постелить его хоть в лужу. И сквозь ткань не просочится ни единой капли влаги. Кроме того, плащ очень прочный и теплый. Даже в самую холодную и ветренную ночь он согреет тебя без всякого костра. Весьма полезно для организации засад.

Я и вправду чувствовал, как от мельчайшего касания материал стремительно напитывается теплом моего тела. Будто какой-то нагревательный микроэлемент включается внутри. Крайне необычные ощущения…

А вскоре я добрался и до предмета, завернутого в драгоценный подарок Одиона. Это оказалась небольшая книжица, толщиной в два пальца. Уже по цвету обреза мне стало ясно — она изготовлена из белоснежной бумаги, что по меркам этого мира является немалой ценностью. Вероятно, поэтому нор Адамастро и прятал брошюру в ткань, чтобы она не желтела.

— Это мой дневник, Ризант. Тот, который я вёл, обучаясь владеть магией. Надеюсь, в нем ты отыщешь то, что хотел.

— Отец… мой экселенс, спасибо тебе! Твои дары поистине бесценны!

Впервые на моей памяти аристократ улыбнулся Ризанту столь печально и столь же сердечно. Кажется, где-то в глубинах своей суровой души, огрубевшей после войны и пережитого предательства возлюбленной, он по-настоящему любил первенца. Мне даже стало стыдно, что я всего лишь прикидываюсь его сыном.

— Просто возвращайся домой, Риз. Знай, что тебя здесь всегда будут ждать.

— Твои слова много для меня значат, отец. Еще раз позволь поблагодарить тебя за всё…

Я поклонился магистру искреннее, чем когда-либо до этого, и вышел из кабинета. Стоило только двери за моей спиной закрыться, как руки сами схватили дневник Одиона и раскрыли на первой странице. Глаза быстро забегали по ровным строчкам, разбирая чужой витиеватый почерк. А мозг с жадностью принялся впитывать каждый бит новой информации.

Так-так… сначала, как и ожидалось, идут теоретические выкладки. Энергия внешняя, внутренние резервы, тезисные размышления о природе магии и всякое прочее. Затем описания медитативных упражнений и дыхательных техник, помогающих найти общий язык со своим даром. Несколько абзацев уделено состоянию диссонати́и. Эдакому внутреннему истощению, наступающему после особо длительного применения чар или при сотворении объемных и энергоёмких заклинаний.

Потом настал черед более углубленного материала, предшествующего практике. Речь зашла уже о самой магии. То есть непосредственно о преобразовании невещественного желания озарённого в материально-физическое проявление. Для начала в огонь, пар и лёд, а затем и в более сложные энергетические процессы. Для этого существовало семь ступеней или, как их еще называл Адамастро-старший в своих конспектах, «истинных слогов». Они комбинировались в предложения различной длительности, которые и являли собой заклинание. Их не нужно было произносить вслух, а творить на ментальном уровне. Однако многие операрии себе в этом помогали, проговаривая нужные ступени голосом, либо же совершая пассы руками и пальцами.

Страничку за страничкой я листал заметки отца Ризанта, позабыв обо всем. Я заперся в своей комнате и не вышел даже к обеду. Ко мне приходила Веда, но я толком не разобрался что она хотела. Просто наглейшим образом спровадил сестру подальше, а сам вернулся к изучению дневника.

И вот я добрался до первой схемы, описывающей простейшее заклинание из двух ступеней. Звалось оно «Лучина» и по описанию выглядело вполне безобидным. Просто тусклый огонёк, не способный потягаться даже с дешевой свечкой. Долгое время я рассматривал изображенную комбинацию, и не мог понять, что же она мне напоминает. Такое ощущение, что я видел нечто подобное сотни и сотни раз еще в прошлой жизни, только с другого ракурса…

Повинуясь нежданно нахлынувшему наитию, я заглянул на следующие страницы дневника, где были запечатлены схемы более сложных чар. Так, вот эта вертикаль показывает высоту ступени. А горизонталь — нечто вроде длительности, с которой её нужно напитывать энергией. Вроде бы и элементарно, но до чего же мудрёно записано! Я бы мог изобразить то же самое, только в десять раз компактней. Да хотя бы нотами. Там тоже есть и высота, и длительно… стоп!

Неожиданная догадка прошибла меня словно удар тока. Мать моя женщина, а ведь и правда! Это же они и есть, только в каком-то невероятно усеченном виде, понимании и начертании. Семь истинных слогов есть ничто иное, как семь нот, из которых строится мелодия будущего заклинания!

От всколыхнувшегося возбуждения я заметался по комнате, уподобляясь запертому в вольере тигру. Будь у меня хвост, так наверняка бы по бокам себя хлестал. Нет, не может такого быть! Слишком невероятное совпадение, чтобы оказаться правдой! Или все же может?

В сознании вдруг эхом пронеслись слова Ваэриса, сказанные им в нашу первую встречу: «Я хочу, чтобы твой талант послужил на благо человеческому обществу». А что если речь шла о музыкальном таланте?

Нервно хрустнув пальцами и прикрыв веки, я потянулся к источнику внутреннего тепла, который жил в каждом озарённом. У операриев он был яркий и обжигающий. А у меня, как у ингениума, мягкий и обволакивающий. По всем признакам, я не способен сотворить никакие чары. Даже простейшая Лучина находится выше моих скромных сил. Но что-то внутри меня настойчиво требовало попробовать.

Итак, я должен взять первую ступень «Фазис» и объединить её с третьей ступенью «Мнима». Говоря на языке сольфеджио, нужны тоника и верхняя медианта в тональности до-мажор, только и всего. Мне надо лишь их «проигрывать» одновременно даром и разумом на протяжении одного такта. Эх, как же там у Одиона в конспекте писалось?

Неспешно воспроизводя инструкции с первых страниц лекций, я сконцентрировал ментальные усилия на кончике указательного пальца. Сначала ничего не происходило, и у меня никак не получалось достучаться до внутреннего источника магии. Потом, когда я все-таки ощутил его биение в своем теле, возникла новая проблема. Напитывать конструкт следовало строго вымеренным количеством энергии. И у меня никак не выходило уловить оптимальный темп. Подаю тонкую струйку — она сочится бесконечно, но так и не заполняет ступени плетения. Расширяю магический поток, так он сразу же смывает заготовку заклинания.

Безрезультатно проковырявшись минут сорок, я понял, что иду не тем путём. Тогда я решил помочь себе какими-нибудь понятными и знакомыми ассоциациями. Если волшба так похожа на музыку, то почему бы не представить, что я сижу за фортепиано? Прикрываю глаза. Воображаю черно-белую клавиатуру. Теперь я мягко нажимаю нужные две клавиши. Даже движение рукой делаю соответствующее. Выдерживаю длительность… оп! И отпускаю. А теперь попробую с подачей энергии.

После повторения манипуляций мне вдруг почудился укол легкого жара на коже. Распахнув глаза, я увидел, как в воздухе зарождается проекция, похожая на те, которые плясали по кольцам нор Адамастро, когда он творил заклинания. Прошла секунда, за ней другая. А потом над моим ногтем зажегся крохотный огонёчек, похожий на уголёк прикуренной сигареты.

«Черт… У меня получилось, что ли?!!» — шокировано подумал я, боясь даже дышать, дабы не спугнуть ненароком свою удачу. По-детски восторженная улыбка сама собой наползла на мои губы, и стереть её было задачей невыполнимой.

В данный момент я еще не осознавал, насколько сильно мой успех выбивался из рамок общепринятой нормы. Ингениум, плетущий активные чары — это уже само по себе нонсенс. А то, что это получилось без специального перстня, без длительных медитаций и подготовки, без долгой предварительной практики и изучения теории магии, и вовсе великое чудо. Но покамест об этом как-то не думалось.

Весьма скоро ликование сменилось на волнительное предвкушение. Во мне проснулся неутомимый экспериментатор, у которого руки чесались по самые локти. А что если к этим двум истинным слогам добавить еще и третий? Например, устойчивую «соль». Ну или, выражаясь принятыми здесь терминами, пятую ступень «Ним». Тогда должно получиться большое мажорное трезвучие. любопытно, какой эффект оно производит?

Короткое мысленное усилие, и немощная искорка на кончике моего пальца растянулась в линию и зашипела, подобно струе газовой горелки. Баловства ради я поднес ее к изголовью своей кровати и тут же отдернул, поскольку огонь за долю секунды обуглил дерево, оставив после себя идеально ровный черный круг. Так, пламя самое настоящее, неиллюзорное. Стало быть, обращаться с ним надо осторожно, чтобы ненароком не устроить пожар. Всё это очень опасно, но, задери меня Многоокий, до чего же интересно…

Игнорируя легкий запах палёного, повисший в воздухе, я «потушил» пятую ступень, возвращая чары в изначальное состояние. А что если я перенесу слоги этого заклинания в другую тональность? Оно приобретет какое-то иное воплощение?

Не в силах устоять перед жаждой познания, я исполнил свою задумку. Вот только, похоже, чего-то не учел. То ли мимо «нот» с непривычки промахнулся, то ли вызвал какое-то недопустимое сочетание. Сначала энергетическая проекция, доселе сияющая мерным желтоватым светом, налилась угрожающей краснотой. А потом и вовсе самоуничтожилась, разлетаясь мириадами пламенных брызг. Несколько таких жарких капель угодили мне прямиком в лицо, а другие упали на покрывало, вгрызаясь в крашенную шерсть.

Сочно выругавшись, я отнял ладонь от обожженной физиономии и кинулся тушить тлеющие искры, пока не загорелась вся кровать. Шипя и чертыхаясь, я хлопал по ним голыми руками, матерясь от каждого прикосновения. И только потом догадался натянуть рукава своих одежд пониже. Да уж, в стрессовых ситуациях у меня соображалка не всегда хорошо работает…

Разобравшись с учиненным переполохом, я облегченно осел прямо на дощатый пол. Лицо неприятно жгло после пламенной пощечины от неудавшегося заклинания. Где-то над бровью и на щеке уже прощупывались набухающие водянистые волдыри. Да и руки покраснели от тесного контакта с огнем. Успей я прервать творение чар на полсекунды раньше, ничего этого бы и не случилось. А ведь это я еще легко отделался! А если б меня взрывом по стенкам размазало, а? Что тогда, Горюнов, балда ты бестолковая? Забыл, что не за роялем сидишь?

Да-а уж, вот, это знакомство с магией у меня вышло. Отличное напоминание о том, что не следует слишком сильно зарываться. Но, с другой стороны, если не считать этого досадного инцидента, все остальное ведь прекрасно! Я не только способен видеть проекции заклинаний, как ингениум, но и колдовать сам. А это открывает для меня поистине безграничный простор в магических изысканиях. Нужно только разработать меры предосторожности, чтоб ненароком не испепелить себя…