Мастер печатей. Том 3

Глава 11

Резко открытой нами дверью мы сбили с ног Степана, помощника дворецкого, который только поднялся на ноги. Весь коридор возле него был залит чаем, соком и усеян осколками разбившегося сервиза.

— Я недавно попросила тебе принести чай, — как-то растерянно проговорила Валерия, переводя на меня недоумевающий взгляд.

— Что тут произошло? — спросил я у слуги, но детский визг, раздавшийся из гостиной, заставил ринуться к лестнице и спуститься вниз, не дожидаясь ответа.

Мимо меня пронеслось белое пятно, в котором я узнал своего волка. Он несся с огромной скоростью, перелетая препятствия, отталкиваясь от стен и взмывая под потолок, в погоне за иллюзорной белкой-переростком, которая улепетывала от него, постоянно маневрируя и резко меняя направление. Все это сопровождалось шипением и кряхтением выдры, которая периодически обгоняла волчонка, стараясь добраться до юркой белки первой.

На спине у волка сидел маленький мальчик, которого довольно плотно зафиксировали ремнями к телу духа, чтобы тот не свалился во время движения своего необычного скакуна. Ребенок оглашал просторы гостиной восторженным визгом, упрашивая волка двигаться быстрее, чтобы поймать эту белку-диверсанта и не дать злобным врагам империи, в лице выдры, завладеть ей первой.

Я во все глаза смотрел, как белка прыгает на верхушку наряженной елки. Выдра и волчонок, резко развернувшись, прыгнули синхронно вверх, с двух сторон атакуя своего врага. Волк клацнул зубами и резко спикировал вниз, держа в зубах вполне себе материальное заклинание. Выдра, пробежав по веткам ели, зацепилась за какое-то украшение и рухнула вниз. Злобно вереща, она потянула дерево за собой, которое упало с оглушительным грохотом в нескольких сантиметрах от замершего волка. Питомиц Алины выпутался из переплетенных гирлянд и веревок и с гордо поднятой головой прошествовал к отскочившему волку, после чего начал что-то ему высказывать, злобно топорща усы. В это время, от упавшего дерева потянуло гарью, и ель со всех сторон окутало яркое зеленоватое пламя.

Естественно, тут же сработали защитные чары, и с потолка полился поток ледяной воды, который быстро потушил начавшийся пожар, заливая пол на пару сантиметров, не говоря уже о людях, которые находились в это время внизу. Граф с Петром застали уже окончание этой сцены погони, глядя на орущую матом графиню Верескову, которая забыла о любых правилах приличия, стоя в холодной воде в центре гостиной.

— Игнат, — едва сдерживая ярость, позвал я духа, который тут же материализовался передо мной. — Будь добр, объясни мне, что это что такое? — прошипел я, стараясь взять себя в руки, лихорадочно соображая, что именно говорить графу Верескову и как перед ним извиняться.

— Дык, сами же сказали, ребенка веселить, — нахмурился призрак, явно не понимая, почему хозяин так сердится.

— Я сказал развлекать, — глубоко вздохнул я. — Книжку ему почитать или сказку рассказать, а не устраивать погоню верхом на волке, превращая дом в руины. Как ты волка заставил принять в этом участие?

— Эм… ну… — немного смутился Игнат, опуская глаза в пол.

— Костя, не злись, мы все уберем, — подскочили ко мне мокрые девчонки. Они улыбались, а в глазах мелькали задорные искры. — Тем более, смотри, как мальчик рад, — пролепетала Диана, показывая в сторону ребенка, который с гордо поднятой головой, искренне улыбаясь, ехал на спине не менее гордого волка к своему отцу.

— Спешу доложить, — звонко прокричал мальчик, глядя на своего отца. — Лазутчик пойман, секретная информация не попала в руки врага! — волк выплюнул на подставленную опешившим графом ладонь белку, которая тут же истаяла воздухе, когда Диана развеяла заклинание. Петр стоял, не шевелясь, с ужасом не лице осматривая то, во что превратилась наша гостиная.

— Хорошо поработал, сынок, — ответил граф, рассмеявшись, потрепав мальчика по волосам. — Родина может спать спокойно, пока на ее страже такие богатыри, как ты.

— Простите, ваше сиятельство, — подошел я к мужчине, хлюпая по начавшей постепенно уходить воде. Граф немигающим и каким-то стеклянным взглядом смотрел, как девчонки вместе с Игнатом снимают многочисленные ремни, чтобы стащить ребенка со спины что-то снова жующего волчонка и пересадить того в инвалидное кресло, которое подкатила к ним недовольная выдра.

— За что? — удивился он, поворачиваясь в мою сторону. — Это, наверное, первый раз за долгое время, когда я вижу его улыбку. Вы даже не можете себе представить, что это для меня значит. Мы тоже стараемся его развлекать, как можем, но вы и ваши, хм, девушки, — наконец подобрал он слово, стараясь понять, кем именно мне приходятся воркующие девчонки, — отнеслись к нему, как к полноценному ребенку, а не как к инвалиду. Я благодарен вам и вашей семье за эти минуты радости, которые вы подарили сыну.

— Спасибо, — выдохнул я, не веря в то, что эта шалость не сорвала мне сделку. Как оказалось, граф довольно сентиментален и очень сильно любит своего сына. — Только это не мои девушки. Диана моя сестра, а Алина — невеста моего брата, — внес я некоторую ясность. — Валерия моя супруга, с ней вы уже должны были познакомиться.

— Ох, извините, — слегка смутился граф, бросая взгляд на свою жену. — Не обращайте на нее внимание, судя по всему, она оставила свои манеры у себя дома, — повысил он голос, чтобы до женщины, на вид лет тридцати, дошло, что пора бы уже замолчать. Посыл она поняла правильно, и наконец наступила тишина, прерываемая только щебетанием мальчика, рассказывающей подоспевшей Валерии основные этапы подготовки этой спецоперации, которые она пропустила.

— Раз контакт найден, то мы можем начинать, полагаю, — осторожно проговорил Петр, обращая внимание графа на себя. — Давайте пройдем в столовую, там сухо, и никто нас не потревожит. Не следует пока пугать мальчика больничной атмосферой, если мы ничего не найдем.

— Да, конечно, — стал вновь предельно серьезным граф и подошел к сыну, взявшись за ручку кресла, толкая его в указанном Петром направлении.

Оставив всех в гостиной, приказал убрать все до того момента, как мы вернемся. Я призвал волчонка, мысленно давая тому указания. Он кивнул и прошмыгнул следом за мной, усаживаясь на пол рядом с мальчиком, положив морду ему на колени, тем самым успокаивая. Закрыв плотно двери, я подошел к ребенку, присаживаясь перед ним, чтобы не смотреть на него сверху вниз.

— Тебя же Матвей зовут? — он кивнул, начиная гладить волка. — А меня Костя. Знаешь, кто я?

— Целитель, так папа сказал, — нахмурился парень. — Я много целителей видел за последнее время, поэтому знаю все, что вы будете делать. И мне не страшно, — добавил он, посмотрев мне прямо в глаза. — Но вы не похожи на целителя. Больше на агента секретной службы, — подозрительно прищурился парень.

— Я не агент секретной службы. Однако ты прав, я не совсем обычный целитель, но ничего плохого тебе не сделаю, — улыбнулся ему, после чего кивнул Петру, который подошел к нам ближе.

Поднявшись на ноги, я сделал несколько шагов в сторону, наблюдая за манипуляциями брата, который проводил свою диагностику через зеленую пирамидку. Когда он закончил, то повернулся ко мне и растерянно развел руки в стороны. Понятно, он ничего не нашел. Граф глубоко вздохнул и отвернулся, чтобы скрыть разочарование.

— Ну теперь я попробую, — я сел на колени, чтобы было удобнее. Взяв мальчика за руку, уже привычным движением пустил несколько нитей магии жизни, внимательно глядя истинным зрением за ее продвижениями и осматривая целостность энергетических потоков.

— А у вас глаза зеленым светятся, — как-то восторженно прошептал Матвей, не отводя с меня взгляда. — Я чувствую прохладу в теле, но мне не холодно. А где ваша пирамидка или шар, через который вы работаете? — полюбопытствовал мальчик, непроизвольно дернувшись, когда нити жизни достигли позвоночника. — Простите, я не специально.

— Я же не обычный целитель, и пирамидки мне не нужны, — ответил я, чтобы успокоить ребенка, продолжая осмотр.

Действительно, все было в полном порядке, на первый взгляд. И энергетические каналы все были целыми и ярко сияли, и все ткани с нервами и сосудами нигде не прерывались. Даже в ногах, которые мальчика совершенно не слушались. Я усилил поток, пуская его строго по позвоночнику и нервам, ведущим к обеим ногам, и тогда понял, что именно мне не понравилось при первом осмотре. Мощный поток на одном из участков позвоночника слегка затормозился, а потом разбился на многочисленные тонкие нити самостоятельно, чтобы пройти через незримое взглядом препятствие. Что же это такое. Вряд ли можно будет увидеть это обычным взглядом.

— Матвей, можешь рассказать, что произошло, когда тебя ранили? — осторожно спросил я, глядя в глаза мальчику. Судя по всему, моя магия приносила ему небольшой дискомфорт, стараясь пробить этот странный блок, но он всем своим видом не показывал этого, только пристально следил за мной.

— Я помню, что долго бежал от чудовища. А потом споткнулся о камень и упал на землю. Тогда монстр прыгнул мне на спину, больно вонзаясь когтями в кожу. Но вдруг раздалось несколько выстрелов, и монстр умер, придавив меня своим телом. Больше не помню ничего. — Опустил он глаза, вновь начиная теребить уши волчонка.

— Что это были за монстры? — спросил я у графа, поднимаясь на ноги.

— Волколаки и лисы. — Ответил он. — Со второго уровня.

— Ваше сиятельство, вы верите в Новогоднее чудо? — прямо спросил я у мужчины, который округлил глаза, подавшись вперед.

— Вы что-то нашли? — спросил он у меня, хватаясь за ручку инвалидного кресла и крепко ее сжимая.

— Возможно. Я могу описать свои наблюдения и нестыковки, которые вы передадите своим целителям. Тут нужно заглянуть, так сказать, изнутри, а не при помощи кристалла. Даже мне не до конца понятно то, что заметил. — Прямо ответил я. Волчонок заворчал, когда детская ручка стиснула его ухо.

— Я буду ходить? — шепотом поинтересовался Матвей, с разгорающейся надеждой глядя на меня.

— Не знаю. Это только подозрения, — честно сказал, освобождая своего волка и отпуская того заниматься своими делами. Дух сделал один шаг, после чего укоризненно на меня посмотрел и вернулся на свой пост, поставив лапу ребенку на колени.

— Вы можете это сделать сами? — осторожно спросил граф. — Я в долгу не останусь и заплачу любую цену.

— Нет, — покачал я головой. — Дома подобное сделать невозможно, нужны определенные инструменты для проведения операции, как минимум, а в клинику я смогу попасть только на открытие. У меня есть дела, которые требуют решения и не терпят отсрочки. Может быть позже, но не сейчас.

— У тебя не осталось свитков до клиники? — тихо спросил Петр, подходя ко мне и уводя в сторону.

— Нет. Если бы были, то вопрос бы решился сам собой. А лететь туда и обратно, мне не слишком хочется. Особенно в канун Нового Года. Может, это эгоистично, но отдых мне тоже нужен, хотя бы несколько дней, — прошептал я.

— Что тебе нужно для операции, — продолжил наседать на меня брат.

— Хотя бы увеличительное стекло, очень тонкий пинцет и очень маленький скальпель. А также подходящие условия. Не буду же я ребенка резать на кухонном столе, — продолжал шептать я, чтобы граф не услышал моего ответа.

— Внизу у нас находится подобие больнички, я же уже говорил. Там есть увеличительная призма и самые разные инструменты, — с воодушевлением шептал Петр мне на ухо.

— Ты с ума сошел, я же не целитель, на самом-то деле, — прорычал я.

— Ой, будто ты за свою жизнь ни разу себя не штопал в каком-нибудь подвале при помощи метательного ножа, зубной нити и бутылки с водкой, — всплеснул он руками. — Любую ошибку ты уберешь при помощи магии жизни, воздействуя напрямую. Не стоит упускать такой шанс втереться в доверие и поиметь дружеские отношения с таким влиятельным человеком, как граф Вересков. Ну и ребенка спасти. Ты только посмотри на него, он же смотрит на тебя, как на ожившего бога.

— Ваше сиятельство, — выдохнул я, обращаясь к графу, ожидающего окончания нашего разговора. Мальчик все это время действительно смотрел на меня огромными глазами, стараясь не разреветься. — Мы сейчас отойдем ненадолго, подождите немного. Давай, показывай свою больничку.

Петр вытолкнул меня из столовой и потащил в сторону крыла, противоположном от лаборатории. Войдя на кухню, он открыл неприметную дверь, ведущую в очередное подвальное помещение. Спустившись по крутой лестнице, Петр молча отворил железную дверь и пропустил меня вперед. Это оказалась небольшая комнатка, которую озарил яркий свет, падающий таким образом, что предметы не оставляли под собой тени. Все стены были уставлены стеллажами, на которых стояли банки с разными органами, мелкими существами изнанки и еще непонятно с чем. В центре находилась небольшая тумба, на которой виднелись инструменты, рядом с которой стоял железный стол с припаянной к нему раковиной и другими трубками, уходящих в пол.

— Вот, чем тебе не место для операций? — обвел помещение Петр внимательным взглядом.

— Это стол для вскрытия, а по стенам стоят извлеченные органы тварей. Какая больничка? — вспылил я.

— В углу есть аптечка. Какая разница для чего нужен этот стол. Ну давай я постелю клеенку, и вообще ты сюда только за инструментами пришел.

— Мальчики, не проще вам отправиться в клинику, а не заниматься самодеятельностью? — раздался голос Валерии у меня за спиной. — Как только вы ушли, граф попросил меня, чтобы я повлияла на ваше решение, но смотрю, вы время зря не теряете, — хмыкнула она, обводя взглядом это странное место, назначение которого мне еще предстояло выяснить.

— До клиники лететь не известно сколько… — Вздохнул я, очередной раз объясняя проблему.

— Две минуты, включая сборы. — Улыбнулась Валерия. — Костя, во время прорыва я занималась транспортировкой раненых, больных и прочих от клиники до парка и обратно. У меня сохранилось с десяток свитков в обоих направлениях. — Подошла она ко мне. — Помоги им, прошу тебя. — Я кивнул, соглашаясь со всеми доводами, которые мне предоставил Петр. Тем более, я не просто так спустился следом за братом. Просто не хотел облажаться, если моя теория окажется не верна. — Огурцова я предупрежу. Отправляйтесь с Петром, а я сопровожу графа и мальчика.

— Лера, тебе кто-нибудь говорил, что ты чудо! — выпалил брат.

— Да, мой муж каждый день об этом напоминает. Все, уходите. Встретимся там. — Она разорвала свиток и вложила его мне в руку. Яркая вспышка света, ощущение рывка, и мы с Петром тут же оказались возле дверей клиники, где уже ждал меня Огурцов.

В курс дела главного целителя моей клиники я ввел быстро. Задумавшись, он подтвердил, что моя теория о блоке в месте травмы имела под собой веские основания. Показав мне операционную, инструменты и артефакт, который увеличивал изображения в десятки раз, он оставил меня готовиться к процедуре. Сам Огурцов, после того, как лично осмотрел Матвея, отказался оперировать, мотивируя тем, что, в отличие от меня, не видит, где именно находится описываемый мною блок.

Всего полчаса потребовалось для того, чтобы все подготовить, облачить меня в лекарский халат и подвести к столу, где уже спал лечебным сном мальчик, готовый к процедуре. Работать с артефактом увеличения оказалось очень удобно и информативно. Никого постороннего рядом с собой я не оставил, только Петра и Огурцова, которые помогали тут же нивелировать все последствия моего вмешательства. Через тонкие и едва заметные разрезы я добрался до позвоночника и уже под десятикратным увеличением смог увидеть три небольших осколка макра, которые и блокировали проведение импульсов. Извлечь их было проще простого, клиника к этому времени была оснащена уже всем необходимым даже для подобного рода манипуляций.

— Да быть того не может, — поморщился Огурцов, рассматривая едва заметные осколки желтого кристалла, выложенных мною в небольшую стеклянную емкость. — Какова вероятность, что при выстреле в монстра повредиться макр, осколки которого вонзятся глубоко в тело ребенка? Их не было заметно через призму ни одному целителю, потому что разбившийся макр был уже активирован до того, как попал в тело. А учитывая нестабильность потоков, лично я принял это за небольшую погрешность в измерениях, что случается довольно часто. Тут действительно большая удача, что вы их смогли обнаружить. Как вам это удалось? — посмотрел он на меня пронзительным взглядом, стараясь, видимо, понять, как разгадал эту загадку необученный маг жизни, а не целитель с огромным стажем.

— Просто в таких делах погрешности должно хватить, чтобы найти проблему, — пожал я плечами, снимая с себя халат и перчатки. — Будите мальчика, нужно проверить, сработало или нет.

Подождав, пока ребенок откроет глаза и сядет, недоуменно озираясь по сторонам, я подошел к нему, проводя пальцем сначала по одной ноге, затем по другой.

— Чувствуешь что-нибудь? — он нахмурился, глядя на свои ноги, потом радостно закивал, а из глаз покатились слезы. — Попробуй пальцами пошевелить, — попросил я, после чего внимательно следил за тем, как ребенок шевелит обеими ступнями, прикладывая к этому пока много усилий.

— Спасибо вам, теперь я верю в то, что Новогодние чудеса случаются, — прошептал он и обнял графа, который влетел в палату, услышав речь своего сына.

— Вам следует на некоторое время остаться здесь, — сказал я уже не скрывающему эмоций графу Верескову. — У нас запланировано открытие отделения реабилитации. Я думаю, целители, специализирующиеся на этом, не откажутся принять своего первого пациента еще до официального открытия клиники.

— Да, разумеется, — согласился мужчина. — Как вы скажете. Ваше благородие, я могу с вами поговорить наедине?

— Да, пойдемте за мной, — кивнул я, выходя в коридор и направляясь в кабинет Огурцова. Наверное, мне следует сделать свое собственное помещение, чтобы не отвлекать главного целителя. А то слишком часто я тут оказываюсь по совершенно разным причинам.

— Я хотел поговорить с вами об оплате, — сразу же сказал мужчина, как только за нами закрылась дверь. — Сегодня вечером состоится новогодний аукцион, где я уже расскажу о чудесах вашей клиники. Можете сами посетить наше мероприятие, чтобы убедиться в том, что свои слова я держу.

— Я могу вас попросить об одной услуге? — перебил я радостного графа. — Никому не говорите, что это именно я провел эту операцию. Пусть это останется тайной. Вы находитесь в клинике, значит нужно благодарить моих лекарей. Я могу рассчитывать, что это все останется между нами? — прямо спросил я у него.

— Конечно. У вас на это могут быть свои причины, не мне проявлять к ним интерес, — сосредоточенно кивнул Вересков. — Давайте прямо, что вы хотите за излечение моего сына?

— Ответную услугу, которая, возможно, мне может от вас когда-нибудь понадобиться, — посмотрел я ему в глаза, ожидая ответной реакции. — Ничего противозаконного, аморального и того, что идет вразрез с вашими принципами. Жизнь долгая, и в любой момент может понадобиться помощь тех, кому в той или иной мере доверяешь.

— Согласен. Это разумный обмен, — кивнул мужчина. — Но, я хочу поблагодарить вас лично. Когда-то я поклялся своему богу, что отдам самую ценную вещь, хранящуюся у меня в роду уже больше сотни лет, тому лекарю, который сможет поставить моего единственного наследника на ноги. Я держу свою клятву, и теперь эта вещь принадлежит вам. Тем более, вы действительно будете в ней заинтересованы и возможно примените по назначению, учитывая, что кинжалом огня вы пользуетесь довольно часто и не даете ему заржаветь на полке в музее.

Он поставил на стол, рядом с которым мы стояли, шкатулку, с испещренной защитными символами крышкой. Я не удержался и открыл ее, глядя во все глаза на клинок, который был точной копией моего огненного кинжала, только рукоять его была сделана из темно-зеленого камня, а по лезвию периодически пробегали изумрудные искры. Висевший на поясе кинжал огня нагрелся и, вытащив его из ножен, я увидел, как огненные всполохи появляются на лезвии в том же ритме, что и искры на лежавшем на столе в защитном футляре клинке.

— Что это? — я захлопнул крышку и вложил тут же охладившийся кинжал в ножны, поворачиваясь в сторону графа.

— Кинжал жизни. Одна из частей клинка восьми стихий, — пояснил он.

— Я не могу его взять. Это слишком дорогой подарок, — тряхнул я головой, даже приблизительно не догадываясь об его истинной стоимости.

— Не дороже жизни моего сына. Возьмите его, не заставляйте меня нарушить мою же собственную клятву. — Он положил на стол свою визитку и пропуск на аукцион, точную копию которого, в свое время, я отдал своему поверенному. — Всего доброго, Константин. Надеюсь, мы с вами продолжим общение в менее трагичных обстоятельствах.

Он пожал мне руку и вышел из кабинета, оставляя меня одного раздумывать над случившимся.

— До чего договорились? — в кабинет вошли Петр и Валерия буквально в тот же самый момент, как только за графом закрылась дверь.

— Что вы сегодня с Алиной посетите Новосибирский аукцион и посмотрите, как именно расхваливает нашу клинику учредитель. Тем более, тебе бы не помешало встретить Новый год с семьей своей невесты, пора привыкать общаться с ее родственниками, ну или бросать это гиблое дело, найдя себе девушку попроще, — усмехнулся я, глядя на краснеющего от возмущения брата, пытающегося что-то мне ответить под ехидные смешки не сдерживающейся Валерии.

— А вы будете дома прохлаждаться? — наконец пришел в себя Петр.

— Ну, с меня аукционов уже хватит, по крайней мере, на ближайшее время. Слишком они шумно проходят в моем присутствии. — Покачал я головой, после чего повернулся в сторону Валерии. — Не хочешь сходить сегодня поужинать куда-нибудь? Мы с тобой так никуда никогда и не выбирались вместе. — Она радостно закивала и, подойдя ко мне, крепко обняла. Проведем несколько вечеров в тишине и спокойствии, чтобы потом начать серьезно разбираться с проблемами повелителя Теней, потому что добытая Тиной информация очень сильно сдвинет дело с мертвой точки и приблизит меня к нанесению удара.