Между тьмой и пламенем. Часть 2

Глава 11

Для Инерис первый день в поселке прошел насыщенно, плодотворно и сумбурно.

Проснувшись в шатре Инуэль, она даже зажмурилась от удовольствия. За ширмой было ощущение приятного уединения, и вместе с тем она знала, что не одна, а с соседкой, у которой к тому же хватает и такта, и воспитанности.

Мягко. Куда прохладнее, чем было в песках. Уютно.

Не как дома, нет. Но это уже не старая палатка, где она толкалась с демоном локтями.

Вспомнилось вчерашнее… На миг показалось, что праздник она видела в бредовом сне. С ума сойти можно – огненный знает их танцы! И ведь она танцевала с ним...

"А потом уснула на его плече", – неумолимо добавила память.

Какой позор!

Инерис прижала пальцы к мгновенно запылавшим щекам.

Спрашивается, почему он ее сразу не разбудил?!

К счастью, вскоре ей стало не до размышлений. Вокруг было слишком много нового.

При свете дня поселок оказался иным – и жил совсем другой жизнью. Вчера он был островком радости и красок. Сегодня краски никуда не делись, но к ним прибавились труды, нередко – довольно тяжелые. К примеру, у колодца, уходившего глубоко в черные недра земные, каждые два часа сменялись мужчины, женщины с этой системой тяжёлых рычагов ни за что бы не справились.

В каждом районе было свое ремесло – мужское, разумеется. Торговцы, разводчики тягловых животных (здесь в их роли выступали неприхотливые песчаные зубры, которые преспокойно уминали кактусы прямо с куста), мастера на все случаи жизни… Но это и логично. Удивило Инерис другое – разделение женского труда. У них в городах и деревнях женщина по хозяйству должна была уметь абсолютно все и лучше всех. А здесь – одни готовили для себя и для других, другие шили, третьи стирали, четвертые присматривали за детишками в малых нежилых шатрах. Разве что уют каждая хозяйка наводила сама. Но в целом каждый вносил свою лепту и занимался тем, к чему больше лежала душа.

А еще здесь были школы! Юные девочки учились у тех, кто постарше, в женском ученическом «квартале». И, вопреки ее представлениям о южанах, учились прежде всего читать и писать, танцевать и петь. Как объяснила Инуэль, хозяйству обучали родственницы или соседки, ремеслам – сами мастерицы.

Гидом эльфийка оказалась отменным. Сначала утащила ее завтракать к уличным очагам, где собрались другие. Гостье улыбались, благодарили за вчерашнее (хотя по-хорошему, благодарить бы следовало ей), подкладывали кусочки повкуснее и явно с удовольствием бы расспросили о ее жизни… но, к счастью, напрямую не могли, а через Инуэль – стеснялись.

Леди-наследница представила себе обратную картину и ужаснулась. Продуманной и сверенной с Ассаэром легенды у нее не было, и что бы она им врала про свою жизнь в Нариме?!

Надо будет это исправить.

После прогулки и обеда девушки вернулись в шатер, где Инуэль показала ей свои наброски и наработки, пустынную версию ювелирной мастерской, наборы бисера, разноцветные вышивальные нити, такие яркие и тонкие, что не верилось в их рукотворность. Пожалуй, такие никто другой и впрямь изготовить бы не смог.

Мастерицей она тоже была талантливой. Инерис и сама с удовольствием надела бы на прием одно из узких колье или причудливую брошь с эльфийскими узорами. Кэллиэн как-то ей говорил об отличиях вампирских мотивов от эльфийских – действительно, более округлые линии, больше сложных переплетений, острых элементов нет совсем…

Нет, надо не о нем сейчас надо думать!

Чем занимался Ассаэр, она понятия не имела, хотя они несколько раз встретились сегодня. Часть дня он просидел у вождя – они столкнулись аккурат на малой площади у шатров, однако ни подслушать, ни подсмотреть не удалось. Она же была гостьей другой женщины, а Инуэль явно не собиралась бегать за демоном. Да и поди объясни, зачем… Еще подумает не то.

Пришлось подавить любопытство.

После обеда Инерис начало привычно клонить в сон, и эльфийка предложила ей отдохнуть, а сама куда-то ретировалась.

Может, Ассаэру докладывать об успешно выполняемом долге…

Вечером они сходили в местную купальню, немного позанимались языком – Инерис выучила слова приветствия, благодарности, знакомства. Мелочь, но хотя бы что-то!

Словом, гостеприимство оказалось выше всех похвал.

И только лежа в постели, Инерис неожиданно задумалась: хорошо, сюда-то они пришли. А дальше что? Как демон планирует, сидя в центре пустыни, доставать сведения о том, что происходит – и в этой стране, и в той? Если пустынники такие мирные и благородные, вряд ли здесь есть шпионы… Тем более что местных, в отличие от самого Ассаэра, в Нариме даже ребенок бы за полукровку не принял.

Надо будет спросить у него…

Ха, спросить! Сначала надо его поймать и отвлечь от «мужских дел»!

Инерис мрачно улыбнулась.

Она-то не эльфийка. И привыкла добиваться своего. Если демон и дальше будет таким же вертлявым, она не постесняется напрямую попросить Инуэль его отыскать. А то и вежливо отвязаться от сопровождения, чтобы сделать это самолично!

А пока можно выспаться всласть…

То есть можно было бы.

По закону подлости, проснулась Инерис часа в четыре утра – еще даже не светало. Чуть слышно застонав, леди-наследница накрыла голову подушкой. Стоило один раз отоспаться – и невозможный режим пустынной жизни взял свое… Привыкла, называется! Да еще и сон какой-то муторный приснился… Что отцу угрожает опасность, что за ней следят, что есть враг, который караулит ее за каждым углом, но у него нет лица. А мать, вместо того чтобы пытаться ее успокоить, сидит размытым силуэтом у ее постели и неодобрительно смотрит на нее…

Заснуть, понятное дело, уже не удалось.

За другой ширмой слышалось ровное дыхание Инуэль.

Немного повертевшись, Инерис отчаялась уснуть снова и решила, что никого не потревожит, решив прогуляться.

Тихо набросила старую одежду, чистую и заштопанную, и с ботинками в руках прокралась к выходу, собираясь обуться за пологом и пройтись в тишине по поселку. Сейчас все спят, наверное. Самое то для самостоятельной прогулки.

Вышла – и от неожиданности даже ботинки выронила.

Ассаэр как ни в чем не бывало сидел возле шатра на камне.

– Ты что здесь делаешь?! – вырвалось у нее.

– Сижу, – лаконично и негромко сообщил демон.

– Почему не спишь? – спохватившись, Инерис перешла на шепот.

– Как и ты. Привык к нашему пустынному режиму, за такое-то время немудрено.

– Да мне просто сон гадкий приснился, – призналась девушка.

Ассаэр бросил на нее внимательный взгляд, но то ли ничего не высмотрел, то ли решил не расспрашивать.

– Бывает.

Молчание.

Приехали, называется. В пустыне не заткнуть было, гадости с языка сами сыпались, а тут стоило один день провести порознь – и она уже не знает, что сказать!

– Хочешь прогуляться? – неожиданно спросил Ассаэр, кивая на ботинки. Инерис, спохватившись, кивнула, а затем принялась их натягивать и заправлять в них штаны.

– Через полчаса рассветет, – с чего-то сообщил демон. – И тут есть одно местечко, где заря выглядит весьма живописно.

– С чего вдруг такая доброта? – вытаращилась на него Инерис. – Опять перебрал вчера с вождем, что ли?

– Не хочешь – не ходи, – пожал плечами демон и поднялся. – Не заставляю.

В душе, к его удивлению, поднялась досада. Проснулся ни свет ни заря, не услышал рядом ее дыхания и всполошился окончательно. Потом только вспомнил, что он не в их палатке, да и вообще Инерис спит в другом шатре…

Вампир знает что. Нет бы радоваться, что всю заботу на себя Инуэль взяла! А он, увидев их вчера, ни с того ни с сего пожалел, что не сам водит Инерис по лагерю!

Еще и сюда пришел – удостовериться, что с ней все в порядке.

Удостоверился!

Так почему не ушел сразу?

– Нет, почему же, с удовольствием с тобой прогуляюсь, – неожиданно возразила леди-наследница. – Извини, я от неожиданности, – ехидно прибавила она. – Как-то ты прямо неестественно любезен.

– Да мне просто тоже чушь какая-то снилась, – с нервным смешком признался огненный. – Что недосмотрел, и тебя сожрали, а Дэтре меня убивать собрался… не сразу даже сообразил, где я.

...Надо же… Он не такой уж непробиваемый?

Вслух же ехидно повторила ему его собственные слова:

– Бывает.

Демон тихо, беззлобно хмыкнул.

Инерис не знала, что он покривил душой. Сон был совсем другим. Прошлое и настоящее переплелись в причудливый бред.

...Тихий скрип вентиляционной решетки. Очередной наемный убийца, с помощью зелий придавший своему телу невозможную гибкость, осторожно просачивается в комнату. Нависает над ним. И за всем этим спокойно наблюдает кузен, легко удерживая перепуганную Инерис за связанные за спиной руки, а потом заносит над ней кинжал…

Вот на кинжале-то он и проснулся в холодном поту. Запоздало сообразил, что никакой решетки здесь нет и, к счастью, быть не может. Да и подвоха в этом становище можно не ждать.

Эмер сообщил вчера слишком много тревожных вестей. И про драконов, и про невнятные брожения на Юге (по слухам, какой-то из великих родов утратил влияние), и о том, что по пустыне сновали, как у себя дома, маги Дахаэра… Вроде как даже шпионов в Нариме кто-то засылал. А значит, скорее всего, об исчезновении леди-наследницы здесь уже всем известно.

Попробуй тут не встревожиться.

Но он не мог позволить себе проявить слабость. Не мог поделиться с кем-то этими страхами. Здесь на него смотрят как на правителя.

Невесело хмыкнул, наблюдая за девушкой. Ей наверняка это чувство знакомо… Но с ней делиться не стоило тем более.

– Я готова, – сообщила Инерис, выпрямившись.

– Пошли, – равнодушно бросил демон и уверенно двинулся к ближайшему выходу из поселка.

Одновременно сгорая от любопытства и ругая себя на чем свет стоит, Инерис последовала за ним.

Интересно, куда он ее приведет?

Инуэль легонько хмурилась, беззастенчиво подслушивая разговор у шатра. Ассаэр как-то странно относился к этой человечке. Просьба занять ее и развлечь, неоднократно подчеркнутое «это моя гостья», при этом нарочитое пренебрежение… В их отношениях было слишком много непонятного, и это заставляло эльфийку беспокоиться.

Наследник Севера всегда был довольно острым на язык, но чтоб настолько… Его пикировки с Эрис выходили за грань привычного. Да еще и эта дикая просьба ничего не рассказывать ей о нем!

Да и девушка тоже необычная. С виду оборванка, а речь выдает и воспитание, и образование, и живой ум…

Эльфийка покачала головой, устроившись поудобнее на подушках. Сейчас эту загадку все равно не разрешить. Лучше еще немного подремать, пока есть такая возможность.

Посмотрим, что будет дальше.

***

А дальше, к удивлению Инерис, были скалы – и неожиданно легкий подъем на них, даже более простой, чем давешний путь в поселок.

Гадая, зачем Ассаэр опять тащит ее на верхотуру, она тем не менее не стала упираться – и не пожалела об этом, едва бросила первый взгляд вниз через узкую расщелину.

На довольно широкой площадке, укрытой нависающими с обеих сторон скалами, демон наконец остановился, устремив взгляд вдаль.

Инерис тоже посмотрела.

С высоких скал можно было оценить грандиозные масштабы поселка. Даже не верилось, что в случае необходимости, пустынники способны выйти в путь за какие-то два-три дня. А если опасность серьезная – то за несколько часов, взяв лишь самое необходимое. Они ценили комфорт, как объяснил по дороге Ассаэр, но не больше собственной жизни. Соткать и сшить новую одежду несложно, как и выложить другой шатер подушками. Лишь бы было кому.

Пожалуй, демон прав. Очень живописно. Вдали гротескными волнами вздыбились грозные дюны. Небо на востоке уже бледное-бледное, и на его фоне зубцы далеких скал кажутся совсем черными. Укрытые фиолетовой тенью шатры пустынников с высоты и вовсе…

И вдруг – яркая вспышка вдали. Полыхнула вершина возвышавшейся в отдалении одинокой горы.

Инерис вдруг стало не до размышлений. Как зачарованная, она устремила взгляд на восток.

Вершины вспыхивали одна за другой – ярко, как отполированные. Еще невидимое солнце готово было показаться над горизонтом… Но уже можно было увидеть, как его лучи быстро скользит по скалам и по земле, пожирая фиолетовую грань утренних сумерек, вытягивая иссиня-черные тени, безжалостно очерчивая резкие контуры каменных пиков, разливая золото по темному миру…

Это зрелище завораживало. Быстро, едва уловимо солнечный свет отвоевывал для себя пространство. Здесь, наверху, еще царит тьма. Внизу уже властвует свет.

Еще несколько мгновений – и он ударил в глаза ослепительными, жаркими лучами.

Инерис рефлекторно зажмурилась, невольно отвернулась, чуть не потеряла равновесие – и слепо ухватилась за стоявшего рядом демона.

Точнее, думала ухватиться. Получилось, что она врезалась в него всем телом.

Тот автоматически подхватил ее.

Вздрогнули оба.

Смятение. Совершенно непонятное волнение. Горячая рука на плече легонько сжалась. Непривычный запах – не пота, а соли и горячей кожи с резковатой ноткой того очищающего сока. Что-то мягкое коснулось щеки – пряди его волос или кончики пальцев?..

Но с чего бы демону…

Не вытерпев, Инерис сморгнула слезы, выступившие от безжалостного пустынного солнца, а затем рискнула с непонятной ей самой надеждой приоткрыть глаза.

Ее щеки коснулся всего-навсего трепещущий на ветру верхний край просторного алого одеяния. Сам демон с отсутствующим выражением лица смотрел куда-то вдаль. Не на нее.

Разочарование?..

Быть не может!

Впрочем, руку с ее плеч Ассаэр убирать не спешил, и от его прикосновения девушке вдруг стало еще более неуютно.

Она совершенно не понимала своей реакции, и это пугало!

– Красиво, правда? – спокойно спросил демон.

Вот, он спокоен. И правильно. Можно подумать, он впервые к ней прикоснулся! Подвоха от Ассаэра можно не ждать, так чего она разволновалась, как дура?!

Инерис, не выдержав, сделала шаг в сторону. Руку демон тут же невозмутимо опустил, дернул пальцами – как ей показалось, брезгливо. «Ладно хоть о штаны не отряхнул», – подумала она.

Думала, полегчает, но вместо этого ощутила что-то сродни досаде.

А это уже вообще ни в какие ворота! Срочно встряхнуться!

– Незабываемое зрелище, – кивнула Инерис, усилием воли вернувшись к разговору – и рассвету, равных которому еще никогда не видела. – Граница дня и ночи, практически без сумерек… Я никогда не видела с такой ясностью, как приходит рассвет. У нас эту грань разглядеть невозможно.

– В этой земле много скрытых чудес, – пожал плечами демон. – Я бы хотел тебе их показать… Может, тогда ты наконец перестанешь вздрагивать на каждом шагу.

– Я не вздрагиваю! – возмутилась Инерис. И, нервно потерев плечо, которого он совсем недавно касался, неожиданно для самой себя выпалила: – А откуда ты знаешь талеас? Ну, который мы на празднике танцевали?..

Снова почувствовала, что краснеет. Так и захотелось топнуть ногой с досады, но она сдержалась. Что же с ней сегодня такое?! От недосыпа, что ли?

Демон вдруг усмехнулся.

– Твоя мать научила. Для правдоподобности легенды. Я знаю несколько ваших придворных танцев и пару народных, на всякий случай.

Инерис снова растерялась. Не такого ответа она ожидала…

– И ты правда видел ее? Маму, я хочу сказать?

Демон кивнул, по-прежнему отрешенно глядя вдаль.

– С ней… все хорошо?

За этот вопрос она наконец удостоилась короткого взгляда.

– Я уж думал, никогда не спросишь. Когда мы в последний раз связывались, все было в относительном порядке. Но это было еще перед нашим феерическим походом.

Инерис непроизвольно поморщилась.

– Да уж, точное определение.

Маленький огонек на скалах она не заметила, поглощенная размышлениями о матери и, чего греха таить, о собственной неадекватности.

Зато Ассаэр сразу вспомнил о собственных планах на сегодняшний день. В которые посвящать леди-наследницу Нариме не считал нужным.

– Все, Иней, нагулялись. Возвращаемся, – скомандовал демон, оборвав разговор, и, подхватив ее на руки, легко спрыгнул с трехметрового уступа на площадку внизу, до которой иначе пришлось бы добираться кружным путем.

Инерис даже испугаться не успела. Сердце, по ощущениям, ухнуло в бездну, перестав биться, а бешено колотиться принялось уже внизу.

– С ума сошел?!

– Нет, люблю тебя пугать, – с привычным ехидством отозвался Ассаэр, и на душе у нее сразу полегчало. И его прикосновения мигом перестали смущать.

Она просто на секунду забыла, с кем имеет дело! Конечно, один-два дня ничего не меняют! В первый вечер его просто развезло от усталости и выпивки, а теперь все так же, как было.

И все-таки…

– В следующий раз хотя бы предупреждай! – возмутилась девушка.

– Все время забываю, – не преминул съязвить он.

...Зато ты успешно отвлеклась и не стала ни спорить, ни задавать неудобные вопросы.

– Кстати, а чем ты вчера весь день занимался?

Ассаэр аж споткнулся. Одарил ее уничижительным взглядом.

– Тебе подробный список выдать? Включая походы в туалет?

– Я просто проявила вежливость! Не хочешь – не отвечай! – снова начала злиться Инерис.

Недоверчивый взгляд ясно говорил, что он не верит ни единому ее слову.

– О силе твоего любопытства я уже успел составить собственное, весьма нелестное для тебя представление, – ехидно напомнил демон, с удовольствием полюбовался сердитым румянцем, а потом пожал плечами. – Переговорил со старейшиной, с местными магами, еще кое с кем. В округе стало неспокойно. Король явно что-то затевает… Понять бы еще, что именно. Но тебе в поселке ничто не грозит, они тебя не выдадут, даже если Дахаэр сюда лично явится во главе отряда темных огненных магов.

– А тебе? – прозорливо поинтересовалась Инерис.

Леди-наследница, чтоб ее!

– А мне тем более, – резко отозвался он. – Я бы не пошел туда, где мне что-то может угрожать.

Неубедительно... Но расспрашивать Инерис не рискнула.

Похоже, к королю у Ассаэра есть немало претензий. Впрочем, их тут у каждого хватает, судя по тому, что она успела понять.

Да и в целом...

Как-то подозрительно быстро у демона поменялось настроение. Понять бы еще, почему... Из-за короля? Из-за ее расспросов? Или из-за случайно допущенной ею вольности?..

До шатра Инуэль Ассаэр проводил ее в полном молчании, как воды в рот набрал – может, потому, что поселок начал просыпаться... Но под конец Инерис снова не выдержала.

– Почему ты меня не разбудил сразу, на празднике? Опять хотел поиздеваться? Я надеялась произвести благоприятное впечатление на пустынников, а сама... – и она умолкла, досадливо прикусив губу.

В глазах демона мелькнуло удивление.

– Нет, – огорошил он ее. – Если бы хотел – все претензии бы тебе высказал на месте. Просто ты устала, мне пока уходить не хотелось (а без гостей какой праздник?), и я решил дать тебе немного отдохнуть. Никто ничего плохого не подумал, даже если заметил, не переживай. Пустынников вообще сложно обидеть. Они снисходительны к чужакам.

Такого ответа она не ожидала. Она думала, он опять что-нибудь съязвит... Вот как его поймешь?

В душе робко проклюнулась благодарность, и Инерис вдруг со стыдом сообразила, что за все это время кое-чего важного так Ассаэру и не сказала. Отчасти сам виноват, конечно, что постоянно изводит ее, но... Как говорил князь Ратри? "Правитель должен уметь признавать чужие заслуги независимо от собственных чувств по отношению к подданным".

Хочет – пусть издевается дальше. По крайней мере, теперь можно будет огрызаться с чистой совестью.

Вздохнув, она решительно подняла на демона глаза и негромко произнесла:

– Спасибо, Ассаэр. И за помощь все это время, и за танец, и за прогулку… Вид определенно стоил очередного подъема на скалы.

В темных глазах промелькнуло удивление, а затем демон вдруг усмехнулся в ответ – вполне себе искренне.

– Не за что.

И ушел, не оглядываясь.

Инерис юркнула в шатер, прислушалась – вроде бы Инуэль еще не проснулась…

Выдохнула и нырнула под простыни – собирать мысли, раскатившиеся не хуже мраморных шариков для детской игры.

Хотела спросить про новости – растерялась и забыла! Хотела обсудить с ним собственную легенду – из головы вылетело! О дальнейших планах тоже не узнала!

Ы-ы-ы…

Прокол на проколе, леди-наследница!

Она накрылась с головой приятно прохладной простыней и сдавленно застонала.

Ведет себя как последняя идиотка! Только и умеет, что с ним собачиться…

Так больше нельзя. Если она продолжит с ним пререкаться, он никогда не начнет воспринимать ее всерьез.

Эта мысль заставила Инерис вынырнуть из уютного кокона.

Дельная идея… Нельзя все время идти у него на поводу. Надо научиться отвечать тем же, но при этом не увлекаться спорами.

Если подумать, Ассаэр мастерски этим способом уходит от чем-то неприятных ему тем. А она ведется!

Нееет, все. Для начала она осторожно поговорит с Инуэль об отношении местных к королю и политической обстановке на севере. Даже слухи лучше полного неведения. А потом всю душу из вшивого демона вытрясет, если понадобится!

***

Ассаэр хмурился, уходя с центральной площади.

Похоже, к назначенному времени выхода он уже не успеет...

Ладно, по крайней мере, ее выгулял. Утонченная эльфийка вряд ли потащила бы свою гостью в подобное место. Да и вообще, здесь хватает красот, которые ей мог бы показать только он.

Отчего-то эта мысль оказалась приятной.

Будем надеяться, теперь она отоспится и успокоится.

У него сегодня важное дело. Еще неизвестно, успеют ли они вернуться к вечеру… Теперь, конечно, в его распоряжении местные маги и известные только пустынникам переходы… но проблема в том, что за этими магами тоже следят. Не хватало еще напороться на прихвостней Дахаэра.

Но он должен побывать в этих деревнях. Должен увидеть все своими глазами. И запомнить, чтобы потом предъявить Дахаэру полный счет.

Стоило бы разослать предупреждения во все деревни полукровок. Без его приказа вряд ли кто-то стал этим заниматься... Надо подумать, как бы это организовать… Искушение ввязать пустынников было велико, но он не имел права подставлять их.

Он попросит, но решение принимать вождю.

Но сперва нужно съездить туда.

От драконьего огня нет спасения… но даже когда горят дома, можно спасти жителей. Вдруг кто-то вернется на пепелище?

Через полчаса отряд из троих магов и четырех воинов собрался у восточного выхода из поселка и тихо, незаметно покинул его. А затем демоны всполохами огня (маги) и теней (воины) понеслись по камням и песку.

Истинная огненная магия имела немало лиц. Найти отпечаток огня и притянуть его к себе (а точнее, себя к нему) не так уж сложно.

Главное, чтобы там не было никого, способного обнаружить их.

– Ты сказал ей, куда отправился? – голосом Эмера спросила скользящая рядом тень.

О ком он, даже спрашивать не надо.

– Я не обязан перед ней отчитываться. Уверен, Инуэль найдет чем ее занять, тем более что об этом просили вы.

– По-моему, ты все-таки повторяешь старые ошибки, Ассаэр.

Демон готов был поклясться, что пустынник покачал головой.

– Это совсем другая ситуация, учитель. Я не могу объяснить всего, даже вам. Зато знаю, что иначе она непременно напросилась бы с нами!

– Она женщина, – неуверенно возразил Эмер.

– Вот и я о том же, – буркнул Ассаэр. – Эту бы не смутило, что у нас свои дела, не сомневайтесь. И что это зрелище явно не предназначено для женщины.

– Что ж, поступай как знаешь, – не стал спорить пустынник и умолк.

На душе, тем не менее, стало еще пакостнее.

Ассаэр догадывался, что их ждет впереди – как и все остальные. И мысль об этом заранее тяжелым бременем ложилась на душу.

Не догадывался он о том, что по возвращению его будет ждать скандал.

***

Планам Инерис на этот день (вызнать все, что можно, а затем отыскать демона и наконец обсудить с ним все насущные вопросы) сбыться было не суждено.

После недолгого сна девушки позавтракали, прошлись по базару, а затем чинно засели в шатре. Инуэль, извинившись, сказала, что ей нужно заняться одним заказом – платок расшить. Гостье были предложены несколько книг и лютня, но Инерис вызвалась помочь. С лютней, в отличие от арфы, она не слишком дружила. А тут к тому же такая возможность между делом выспросить обо всем!

Какое-то время девушка молча вышивала заранее расчерченный на ткани узор – не начисто, а лишь контуром. Дальше Инуэль сама уже закончит гладью. Эльфийка дважды проверила ее работу и осталась довольна. Теперь можно, пожалуй, перейти с беседы о погоде к более интересным вопросам…

Тут леди-наследницу ждал первый провал – эльфийка не проявила ни малейшего энтузиазма к избранной ею теме. Стоило спросить об отношениях между Севером и Югом, как взгляд синих глаз стал непроницаемым, а лицо – абсолютно бесстрастным, не хуже маски. Отвечала она на вопросы уклончиво, не сказала ничего, кроме самых общих вещей, о которых Инерис и без того догадывалась. Ссылалась на то, что ей мало что известно, а в ответ на вопрос о том, почему она так мало интересуется делами земли, в которой теперь живет, неожиданно выдала, отложив шитье:

– Это особенность коренных устоев моего народа, Эрис. Я жила в очень традиционной эльфийской семье. Не хотела бы вдаваться в подробности, но там мы, женщины, существуем в известной изоляции от внешнего мира и свыкаемся с этим. Отец или муж может потерять влияние или состояние, но женщина в семье порой узнает об этом последней – когда приходят описывать имущество, – она пожала плечами. – Вот так можно жить и не интересоваться «внешними делами», Эрис. Нас этому обучают с рождения. Поэтому со временем вырабатывается известное неприятие к делам политическим, прости, если разочаровала тебя своими ответами.

Это же насколько она не хотела беседовать о политике, если перевела разговор на свое прошлое?

– Подробностей я и не ждала, да и спрашивала не о тебе, – обезоруживающе улыбнулась леди-наследница, продолжая гнуть свою линию. – Надеялась лишь, что ты в общих чертах опишешь положение дел. В Нариме Терры считают едиными, и я была удивлена, узнав, что здесь существует такое напряжение, только и всего. Интересно, как в таком случае осуществляется торговля между регионами. Они же должны как-то взаимодействовать…

Пауза.

– Выходит, тебя интересуют не местные порядки, а Терры в целом, Эрис из Нариме?

Но если эльфийка рассчитывала этим ее смутить и вызвать на откровенность, то она просчиталась. Этот выпад Инерис приняла, не дрогнув.

– И то, и другое, – бесхитростно развела руками она. – Во-первых, я никогда раньше не бывала на юге. Во-вторых, как ты верно сказала, я из Нариме. У нас все интересуются положением дел в государстве демонов. Беседа о южанах у нас сродни беседе о погоде… в том числе о разрушительных ураганах. Когда у демонов начинаются проблемы, нередко страдают наши южные селения.

Улыбка эльфийки показалась Инерис странной, но прицепиться в таком ответе было не к чему.

– В какой семье ты воспитывалась, Эрис, если до такой степени интересуешься мужскими делами?

Логичный вопрос. Инерис снова горько пожалела, что с утра так оплошала. И ведь придется ответить – эльфийка же рассказала кое-что о себе!

Впрочем, если Инуэль и впрямь не интересуется политикой, то можно даже ответить честно, хоть и осторожно… пока пауза не слишком затянулась.

Кто бы мог подумать, что уроки князя Ратри пригодятся ей даже здесь!

– В неполной, – невесело улыбнулась она. – Матушка... покинула нас, когда мне не было и семи. Меня воспитывал батюшка и его соратник, они всегда были суровы и строги со мной… Отец – сильный воин, и это наложило свой отпечаток на мою жизнь.

Эльфийка уважительно кивнула.

– Понимаю… Отчасти тебе повезло – отец занимался тобой, а не смотрел на тебя как на пустое место… – сколько горечи в голосе! – И прими мое искреннее сочувствие в связи с твоей утратой, – напевно произнесла она, легонько поклонившись, сидя на коленях, на эльфийский лад. – Моя семья, напротив была слишком традиционной, – продолжила Инуэль. – Я была младшим ребенком, и меня с детства растили как придаток к будущему мужу, которого нашли, едва мне минуло тринадцать. Терпеть такое отношение со временем стало слишком тяжело, я сбежала и отправилась странствовать, в надежде никогда уже туда не вернуться. И знаешь, здесь стало проще. Я для местных нечто вроде диковинки – в чем-то забавной, в чем-то интересной. Но это не так уж плохо.

Расспрашивать Инерис не рискнула, хотя прошлое эльфийки ее в высшей степени заинтересовало.

С одной стороны, откровенность за откровенность. С другой – они одинаково уклончиво рассказывали о прошлом, не называя ни имен, ни даже социальных классов.

Продолжая орудовать иглой, Инерис задумалась, не пыталась ли Инуэль таким образом перевести разговор в более приятное для нее русло. После паузы эльфийка завела беседу на нейтральные темы – кто учил ее вышивать, умеет ли она играть на каких-либо инструментах, какие композиторы и книги ей больше нравятся…

Судя по этим вопросам, Инуэль не из простой семьи. И наверняка она по ее ответам сделала ровно такой же вывод.

Интересно, сколько у них на самом деле общего? Может, Инуэль тоже скрывается? Может, и имя ненастоящее?..

Инерис закончила узор, прошлась туда-сюда по палатке в раздумьях. Ей определенно нужно обсудить с демоном свою легенду, и как можно быстрее.

– Мне нужно поговорить с Ассаэром, – на пробу произнесла она.

Инуэль удивленно посмотрела на нее, потянувшись за новой ярко-красной бусиной.

– Сейчас? О чем?

– О моем будущем, – не покривила душой Инерис. – Мне необходимо встретиться с ним.

Эльфийка деликатно помедлила, прежде чем ответить.

– Лучше подождать, пока он сам заглянет к нам, Эрис. Здесь не принято разыскивать мужчину…

У Инерис возникло неприятное чувство, что ее пытаются отвлечь. Чем таким, интересно, занят Ассаэр?

– И все-таки… где я могу его найти?

– Откуда же мне знать? – рассмеялась та. – Я сама не видела его сегодня.

– Мы можем спросить у старейшины Эмера? – Инерис умела быть и упрямой, и настойчивой, когда это необходимо.

– Боюсь, с нашей стороны это будет не слишком…

– Хорошо, у его жены, – скрывая раздражение, ровно предложила девушка.

Инуэль снова смерила ее пристальным взглядом синих глаз (эта привычка начинала нервировать – не хуже, чем у Кэллиэна, честное слово!) и, сдавшись, снова отложила шитье.

– Без приглашения это некрасиво.

– Не смеши меня, – отмахнулась Инерис. – Те девушки принесли нам цветы и украшения без приглашения, и ничего.

– Да, и их, кстати, следует вернуть…

– Сначала Ассаэр, – Инерис была неумолима.

– Хорошо, пойдем, – вздохнула эльфийка.

Сперва она разложила по коробочкам все бусинки и убрала работу. Затем замешкалась с поисками платка. Инерис пришла к выводу, что дела у Ассаэра, похоже, ее бы очень заинтересовали – и знать о них ей не следовало. А значит…

Она с веселым «Догоняй!» выскочила из палатки. Догнала ее эльфийка уже у соседнего шатра.

– Эрис, нельзя так бесцеремонно вры…

Но было поздно.

Инерис, тщательно припомнив нюансы местного этикета, несколько раз хлопнула свободно висящим пологом.

Изнутри донесся ответ.

Эльфийка покачала головой – поди угадай, не то неодобрительно, не то переведя ответ.

– Прошу прощения, – на всякий случай предупредила она, помня, что жена Эмера (натренированная этикетом память тут же подсказала имя: Реджа) немного говорит на всеобщем.

Выждав для верности, Инерис рискнула заглянуть внутрь.

Слегка опешила, увидев жену вождя торопливо поправляющей верхнее платье.

– Извините, – смутилась Инерис. – Я плохо понимаю ваш язык.

Женщина с доброй улыбкой покачала головой и взмахнула рукой, показывая, что не обиделась.

– Садись? – и она указала на подушки.

Но Инерис отрицательно покачала головой.

– Ассаэр? – вопросительно произнесла она.

Лицо женщины омрачилось, и она вздохнула.

– Здесь – нет, – на общем языке отозвалась она и снова указала на подушки.

Инуэль наконец соизволила присоединиться, неодобрительно кашлянула, посмотрев на Инерис, и, судя по интонации, пространно извинилась.

Пришлось-таки сесть и согласиться на чай.

Инуэль, несмотря на молчаливое неодобрение своей гостьи, переводить слова хозяйки все-таки взялась.

– Ты выбрала плохое время для визита, дочь чужой земли, – с сожалением произнесла красивая, статная женщина в ярком оранжевом платье и богатых золотых украшениях. – Наши земли стонут, наши посевы горят… Эта земля прекрасна в мирное время, но сейчас…

– А почему горят посевы? – особо не обращая внимания на поэтичную манеру речи, уточнила Инерис.

– Пламя южных драконов сжигает все, до чего может дотянуться… с благословения короля, которого мы, пустынники, ненавидим.

Ага, даже не недолюбливают, а ненавидят. За что?

– Он наказывает нас за наше свободолюбие и своеволие, в безумии своем не думая о том, что наказывает и себя самого.

Угу, понятно…

– А если ты ищешь Ассаэра, то он в отъезде сейчас, вместе с моим мужем. Очень срочное дело – и важное. Ассаэр давно не был здесь и многого не знает. Мирная стоянка вот-вот перестанет быть таковой.

Инерис смогла улыбнуться и дать вежливый ответ в духе «Извините за напрасное беспокойство, если бы знала, то ни за что бы вас не потревожила». Думала она о другом.

В отъезде. Вместе с ее мужем. Прелесть какая!

То есть он выгулял ее с утра, как собачку, и сбежал на неопределенный срок! Бросив ее здесь!

Не мог, спрашивается, ее предупредить?

Вот почему у него настроение поменялось! Вспомнил о своих планах и заторопился! Демон паршивый!

Инерис скрипнула зубами. На миг стало страшно – она привыкла к присутствию огненного, пусть порой неощутимому, как вчера, и сейчас на нее нахлынуло чувство острой беззащитности и одиночества. Не хуже, чем в тот первый день в пустыне.

Но имелось и одно отличие.

Сдерживая иррациональную панику, Инерис сделала глоток горячего чая из чашки.

Она ведет беседу с женщиной, которая здесь была хозяйкой для всех. Не время поддаваться истерике.

И леди-наследница продолжила осторожные расспросы.

Мало нового, но лучше, чем ничего. От драконьего огня пострадали две деревни полукровок и их посевы – им куда лучше давалось сельское хозяйство, у чистокровных недоставало терпения на однообразную работу. К тому же стали преследовать местных огненных магов – кого-то стремились завербовать, от других избавиться.

Затем проскользнуло еще кое-что интересное. Пустыня по законам Терр не являлась ценной землей, и проживание на ней не облагалось податями. Выходит, пустынники вызывали раздражение Дахаэра еще и тем, что с них не взять налогов, не стрясти взяток, им не нужны города и плодородная земля. Конечно, они у короля как бельмо на глазу!

Ядовитые твари расплодились, причиняя немало вреда. Пришлось завести отдельный лазарет в лекарском квартале, но нужные средства на исходе. Все, что были рядом, уже собраны, а купить стало не у кого. Ассаэр вчера вместе с командой местных весь вечер искал растения, способные замедлить действие ядов, а нынче вместе с Эмером направился в дальнюю деревню, где еще есть шанс приобрести нужные зелья…

Инерис нахмурилась, услышав это. Она-то считала Дахаэра заносчивым идиотом... Но, как оказалось, коварство ему тоже свойственно. Истребив деревни в округе, он поставил под вопрос комфортное существование, а со временем – и выживание не в меру гордых, свободолюбивых, привечающих чужую кровь пустынников.

Ребус сложился.

За-ме-ча-тель-но.

А главное – как приятно узнать о заботах ее драгоценного спутника не от него самого, а от совершенно посторонней женщины!

Что в этих делах такого секретного? Почему он ни слова ей не сказал?

Действия огненного остались для нее загадкой, не поддающейся решению. А значит, следует ее отложить, пока не появится больше данных.

С трудом сдерживая гнев, девушка стиснула подушку, на которой сидела, пальцами, до боли, почти до судороги, но при этом продолжила вежливо улыбаться и сочувственно поддакивать.

Ну-ну, пусть возвращается. Она с него три шкуры спустит. Она чужеземка – и не обязана соблюдать все их проклятущие традиции! Пусть местные девицы шарахаются от мужчин – на здоровье, ее это не смутит! А если он сам отказывается с ней беседовать – будет обращаться к вождю. Или к Редже! Или с их детьми познакомится, в конце концов!

И тут она заметила, что женщина слишком часто посматривает на ширму в дальнем конце шатра.

– Что-то случилось? – вежливо спросила она, дождавшись паузы. – Вы были заняты, я помешала?

– Да тут уже вряд ли чем-то можно помочь, – тяжело вздохнула она. – А помешать ему мы не можем, бедняжка все равно в себя не приходит. Твой визит меня не обеспокоил, напротив, только рада была высказать тревоги. И не пережи…

Поздно. Инерис уже вскочила на ноги и заглянула за ширму.

На мягких подушках лежал мальчик – лет десяти, не больше. На ноге сильный отек, болезненный даже на вид. Смертельно бледен, особенно для смуглого демона, но щеки при этом горячечно полыхают.

Тааак. Рассказ о ядовитых тварях, видно, был о наболевшем? Или дело как раз в болезни?

– Это Соши, внук моего брата, Эрис из Нариме, – печально улыбнулась жена вождя.

Инерис вернулась за стол.

– Я очень сочувствую вашему горю, госпожа, – низко поклонилась она, а затем подняла взгляд на Реджу. – Расскажите все, пожалуйста. Возможно, я смогу чем-то помочь?

– Ты ведь не знахарь, дочь чужой земли…

– Расскажите, – мягко, но непреклонно произнесла Инерис.

Короткая пауза, во время которой хозяйка пристально посмотрела в глаза гостье, и наконец, видимо, придя к нужному для нее выводу, заговорила:

– Его принесли вчера утром – заигрался среди скал к югу от поселка и не увидел вовремя опасности. Это укус, ядовитый. Кто его нанес – неведомо, следы свойственны яду многих пустынных тварей… да и пробыл без помощи он слишком долго. Наши знахари сделали все, что могли, но... – и она безнадежно взмахнула рукой. – Сперва бредил, теперь без сознания. Соши принесли сюда, отдали в нашу заботу. Брат мой живет в торговом квартале, там слишком шумно. Мужчины пытаются раздобыть противоядие посильнее, но, боюсь, не успеют, – и она горестно вздохнула.

Инерис крепко задумалась. Она читала – да и Ассаэр вроде упоминал – о том, что самые страшные укусы – в торс, шею и голову… Явно яд не самый грозный, иначе бы мальчик уже был бы мертв. А значит, можно попробовать.

– Сейчас вернусь! – пообещала она и помчалась в шатер, надеясь, что достаточно опередит Инуэль, чтобы без помех покопаться в поясной сумке. Играть роль взбалмошной чужестранки – так до конца, особенно когда это на руку и ей, и окружающим.

Мальчик жив, а значит, какое-нибудь противоядие из тех, которые ей выдал Кэллиэн, еще может помочь. Применять их она умела.

И прекрасно знала, как тяжело терять близких.

***

Путь домой был долог и еще более мрачен, чем путь туда.

Увиденное до сих пор стояло перед глазами. Земля после драконьего огня не чернеет, а сереет, превращаясь даже не в пепел – в прах. Нетронутыми остались только обугленные каменные каркасы домов – и черепа, скалившиеся отовсюду на незваных гостей. В том числе и совсем маленькие. Один крошечный лежал совсем рядом с крупным…

Им демоны скорбно поклонились, опустившись на одно колено, и пробормотали молитву огню-очистителю, чтобы искрам погибших было уготовано славное посмертие, а следующая их жизнь была счастливее нынешней.

В единственной уцелевшей деревне, где Ассаэр, скрывая лицо шарфом, а приметные зрачки – под ресницами, остался неузнанным, им продали нужные травы и эликсиры, но неохотно, сказав, что не знают, когда будет готова новая партия.

Все местные прекрасно поняли, что полукровки пострадали в том числе из-за связи с пустынниками. А значит, помогать им теперь будут с опаской, на свой страх и риск.

На обратном пути они не разговаривали вовсе. Они спешили, как могли, но добрались только хорошо за полночь. Маги выложились на полную и теперь, тяжело дыша, приотстали. Воины, напротив, ускорили шаг.

Ассаэр вздохнул, войдя наконец в поселок. Он планировал задержаться здесь, но, похоже, придется как можно быстрее возвращаться во дворец, и по дороге нанести визит парочке доверенных лиц… хоть бы Дантеру не перепало! Он же полукровка…

Все мысли об Инерис давным-давно вылетели у него из головы.

За оградой они разделились. Ассаэр с Эмером поспешили к главным шатрам, взяв с собой один пузырек и боясь того, что уже опоздали. Бутыль с зельем и мешочек с травами унесли к знахарям. Что делать, когда закончится и лекарство, и сырье, Ассаэр пока не знал. Может, от своего имени он сможет действовать убедительнее, наладит поставки через посредников из других народов? Или стоит организовать все напрямую, может, даже с Юга? Интересно, сколько у него еще там союзников… Действия Дахаэра наверняка многим не по нутру.

А деньги где взять? Казна вряд ли прибавила за это время в весе…

Он с усилием отвлекся от размышлений.

Сначала – Соши.

Подумать только, последний раз он его видел, когда тому дали в руки первый деревянный меч…

И тут из шатра донесся детский голос – хрипловатый, но звонкий.

– Значит, я у вас в гостях? А дедушка Эмер где?

– Инуэль, позови его родных, будь добра!

Реджа...

Эльфийка вышла, удивленно вздрогнула, увидев их, и ободряюще улыбнулась.

Ассаэр переглянулся с учителем – и они одновременно рванулись внутрь, с одинаковым облегчением и непониманием, даже не предупредив о своем присутствии.

И точно так же одновременно замерли, едва заглянув за ширму.

На ноге свежая повязка. Отека нет. Черные глазки открыты, в них любопытство и удивление. Реджа рядом тихо плакала от радости, а возле нее с усталой улыбкой сидела Инерис.

– Дедушка Эмер!

Женщины обернулись одновременно. Улыбка леди-наследницы изменилась в тот же миг, как ее взгляд упал на Ассаэра. Из доброй и сочувственной она стала откровенно зловещей.

Ассаэр невольно отступил на шаг. Леди-наследница явно злилась на него...

Но почему она здесь? И главное, как Соши исцелился?!

Не сказав ему ни слова, Инерис поднялась и вышла. Реджа даже не заметила, начав рассказывать мужу в красках обо всем, что произошло сегодня. Удивление Ассаэра возрастало с каждым ее словом.

А потом прибежали взволнованные, плачущие родители мальчика – и воцарился сущий бедлам.

– А где Эрис? – когда страсти немного улеглись, спросила Реджа.

– Человечка ушла? Ее нужно отблагодарить, и как можно быстрее! Пусть только скажет, мы все для нее сделаем! Все! – поклялась заплаканная мать, крепко обнимая сына.

– Пойду поищу, – вызвался Ассаэр и вышел.

В соседнем шатре ее не было.

Прекрасно. Куда ее понесло на ночь глядя?!

***

Инерис медленно вышла в тихий, нежилой регион поселка, ближайший к центральной площади.

Происшедшее здорово измотало ее, к тому же в семейной суете ей не было места. Благодарности могут подождать. Пусть сперва придут в себя. И они, и она.

Когда мальчик открыл глаза, Инерис так обрадовалась, словно он был родным и ей самой. Реджа отвернулась, пытаясь скрыть слезы, чтобы не напугать его. И, поспешно вытерев их, обернулась на чуть хриплое, но звонкое «Аш'са Реджа!».

Даже у нее слезы на глаза навернулись.

Тяжелый, напряженный вечер (и ночь!) стоил этого момента.

Воспоминания не давали покоя, будучи слишком свежими; память вновь проигрывала происшедшее.

Тяжелый выбор – общее противоядие или комплексное? Оба от Кэллиэна, значит, скорее всего, усовершенствованы... Инерис не знала, что это за яд, но раз мальчик еще жив, общее должно помочь, к тому же комплексное применяется чаще против искусственно полученных ядов... Но если она ошибется...

Возвращение с ампулой и длинной иглой, которую они сразу принялись кипятить...

Объяснение с Реджей – это общее противоядие, такое делают в Нариме… Если мальчику еще можно помочь, то это средство подействует. Первый укол изгонит яд из всех систем и органов, снимет отек. Второй выведет отраву из тела, для чего место укуса придется вскрыть.

Обжигающая горечь на языке – она надломила кончик хрустальной ампулки, сбросила себе на ладонь капельку и слизнула, показывая, что средство безвредное.

Первый укол – глубоко в мышечную ткань.

После этого она, не удержавшись, погладила ребенка по голове – и ее снова взяло зло. Если бы Ассаэр хоть словом обмолвился – она бы достала свои запасы сразу же, когда яд еще не успел натворить таких дел! Допустим, он считал, что она ничем не может помочь… но неужели это такая великая тайна, что нельзя было с ней поделиться по-человечески?

Осторожные расспросы о других пострадавших – и позорное облегчение, когда она узнала, что им помощь оказали своевременно; хоть средства и на исходе, но пока всем хватило. Жертвовать всеми запасами Инерис не хотелось совершенно. Желание помочь мальчику и семье Эмера было искренним, но здравый смысл подсказывал, что разбрасываться эликсирами не стоит.

Через три часа мучительного ожидания отек наконец начал спадать.

Второй укол оказался куда более болезненным, чем первый.

У нее сжалось сердце, когда мучительный детский крик вспорол тишину.

Явления знахаря, за которым послала Реджа, она, пожалуй, никогда не забудет! Какие-то значки, нарисованные красным на лбу и щеках, борода, заплетенная в косу, выкрашенную в рыжий… и традиционно подпиленные зубы, да. Одет в нечто черное, здорово смахивающее на рясу...

Впрочем, операцию, несмотря на экзотический вид, пожилой демон сделал на удивление быстро и умело, хоть и перемежал лечение с какими-то заговорами и действиями явно ритуального назначения. Бросить через левое плечо щепотку пахучей соли, постучать трижды по извлеченной из сумки деревяшке с какими-то узорами, взмахнуть погремушкой, прочесть не то молитву, не то заговор…

Инуэль отошла прочь, едва лекарь сделал первый надрез. Даже Реджа отвернулась, и не зря – зрелище было не для слабонервных. Сразу пошла кровь вперемежку с густой белесой жижей. Следом обильно хлынула черная слизь, в которую превратились успевшие омертветь ткани…

Но Инерис только морщилась, помогая очищать рану.

Князь Ратри настаивал на том, чтобы использованию противоядий ее обучали на реальных примерах – тогда в критической ситуации паника и отвращение не помешают действовать.

Ядам в ее программе обучения уделялось важное место. Никого специально не травили, конечно. Накладки и так случались – то преступник попытается яд принять, чтобы уйти от допроса и казни или кого-то выгородить, то при изготовлении лекарств на ядовитых растениях целитель прорвет перчатку или вдохнет споры, то оружейник, смазывая ядом клинки и наконечники стрел, оцарапается… да и змей в Нариме хватало. Всякое случалось – и вот, пригодилось. К счастью, не ей самой...

И чего она точно никогда не забудет, так это того, как, наложив повязку, пожилой демон до земли поклонился огню и погрузил руки на несколько секунд в пламя жаровни! Ни одного ожога не осталось, и они стали идеально чистыми! Ни одного пятна крови! Вся ткань, пропитанная токсинами и кровью, отправилась туда же, и ведь даже не чадила! Одним словом – огненные…

Лекаря со всеми почестями проводили, и снова потянулись часы ожидания.

Потом Соши наконец глубоко вздохнул и открыл глаза.

Инерис улыбнулась было, вспомнив этот миг, но сразу же нахмурилась.

А буквально через пару минут после этого вернулся Ассаэр. Ни слова не сказал, только смотрел на нее, как на невиданное чудище.

Еще недавно Инерис хотела ему все высказать, но теперь на это попросту не было сил. Да и обстановка не та. Наверняка Инуэль за родителями мальчика отправилась…

Чувствуя себя опустошенной и измотанной, Инерис опустилась на колени прямо на каменистую почву, сгорбилась, глубоко вдохнула чистый, теплый ночной воздух, и медленно выдохнула. Уснуть она еще долго не сможет, а здесь есть шанс посидеть в тишине и успокоиться. Свое дело она сделала, и чутье подсказывало, что, когда страсти улягутся, ее непременно отблагодарят.

Нет, Инерис была искренне рада, что сумела помочь, и ничего просить не собиралась. Но она не была бы леди-наследницей, если бы не подумала теперь о том, что заручиться благодарностью пустынников в ее нынешней ситуации – дело далеко не лишнее.

И тут вдруг за спиной раздалось непривычно тихое:

– Что ты ему вколола? Что за средство?

– Эликсир вечной преданности! – огрызнулась она, мгновенно узнав голос. Явился – не запылился…

Злость вернулась – пока еще неуверенная, уставшая. Но демон наверняка быстро доведет ее до нужной кондиции.

– Я серьезно спросил, Иней, – к ее удивлению, Ассаэр не отреагировал на подколку. – Что ты ему дала?

Смахнула прядь волос, прилипшую ко лбу, раздраженно вздохнула.

– Ты ведь достаточно долго прожил у меня на родине, демон. Я-то думала, тебе знакомы общие противоядия, изобретенные там.

– Знакомы, и такого быстродействия я за ними не припомню! – наконец чуть повысил голос огненный. – Потому и спрашиваю!

Конечно. Средства-то она получила от Кэллиэна, такие вряд ли рассылали во все форты…

– Это немного усовершенствовано. С Соши все будет в порядке. Остатки отравы выйдут в ближайшие сутки.

Она бросила на него взгляд.

Ассаэр молча смотрел на нее, и Инерис окончательно разобрала злость.

– Молчишь, демон? Нечего сказать?

Вздрогнул, не понимая, почему она злится.

– Я рад тому, что Соши жив, – медленно произнес Ассаэр.

– Рад? – бросила Инерис. – Так позволь спросить, почему ты вчера мне ни слова не сказал? Он мог бы поправиться куда раньше, если бы ты не по шатрам прятался и не по пустыне лекарства искал, а по-хорошему пришел поговорить со мной, – ледяным тоном бросила Инерис.

– Мне в голову не приходило, что у тебя могло заваляться нечто подобное, учитывая стоимость подобных эликсиров…

– Нечто подобное у меня «завалялось» благодаря усилиям Кэллиэна! Он же его и модифицировал – если ты не в курсе, наш придворный маг неплохой алхимик.

Ассаэр подумал, что если бы знал – то не разрешил бы использовать это средство. Из рук Дэтре, чтоб его вампиры побрали…

– Что до стоимости… то зелье, которое я не так давно использовала на тебе, ни о чем тебе не сказало? Или ты считаешь, что оно у каждой домохозяйки на полочке стоит? Ты же не думал, что у меня с собой нет совсем ничего полезного?

Ассаэр, уже собравшийся поставить ее на место, осекся. Действительно… ее же собирал в дорогу проклятый придворный маг! Дэтре наверняка обо всем подумал! Почему он не сделал выводы из прошлого происшествия?

Ответ Ассаэру не понравился.

Он молчал из-за каких-то глупых опасений и слепой гордости за себя и свою родину. Считал, ей как женщине не обязательно об этом знать. Потому что это его дела и его проблемы, и он ей ничем не обязан. Как ни крути… это не объективные и не серьезные причины.

Да, она наследница чужого государства, он не хотел раскрывать перед ней их проблемы и слабые места… Но она и без него вызнала все, что хотела.

Ассаэр почувствовал себя идиотом (да к тому же виноватым перед Соши и семьей Эмера) – и одновременно (в том числе из-за этого) начал злиться. Он ведь хотел нормально с ней поговорить! Спросил вежливо, спокойно. Собирался поблагодарить. Но с ней нельзя по-хорошему! До чего взбесилась, обнаружив, что его нет в ее распоряжении! И теперь снова допрашивает его!

Только вот взбешенной Инерис не выглядела. Девушка выпрямилась, скрестила руки на груди, чуть нахмурилась. Взгляд стал непривычно холодным и уверенным. Глаза сверкнули сталью.

Ощущение, что в этом словесном танце ведет не он, было внезапным, неприятным и отчетливым, подогревая раздражение на самого себя и на нее.

– Если твое любопытство на этот счет удовлетворено, то я бы очень хотела узнать, почему, собственно, ты уехал, ни слова мне не сказав, – скрестив руки на груди, ледяным тоном, жестко и неожиданно властно произнесла Инерис. – Почему не рассказал о поисках противоядия, почему делал вид, что все прекрасно, и это место – рай на земле?

– У всех есть свои проблемы, у пустынников тоже, – пожал плечами демон. – Тебя они не касались. Я не рассчитывал, что тебе станет обо всем известно и что ты вообще заметишь мое отсутствие. И с какой стати я вообще должен перед тобой отчитываться?

– Отчитываться я тебя и не прошу. Но неужели нельзя было с утра предупредить? Ты оставил меня совсем одну в чужом месте!

– Не одну. С тобой была Инуэль.

– Я знаю ее всего два дня, Ассаэр, – еще более ледяным тоном напомнила Инерис.

– Мне казалось, для женщин этого достаточно.

Инерис вздохнула, глядя на него, как на умственно отсталого.

– Демон, может, ты не заметил… Инуэль скрытна, о многом умалчивает и избегает разговоров о себе. Это не слишком способствует доверительным отношениям. Но сейчас не об этом.

Она снова скрестила руки на груди, смерив его ледяным взглядом.

– Ты не забыл, с кем имеешь дело, надеюсь?

Он вздрогнул. Намекает на титул?

Неожиданное поведение. Если бы она бесилась, оскорбляла его, как бывало – можно было бы понять. Но к такому ее недовольству он оказался не готов.

И вдруг молнией – воспоминание. Она ведет себя совсем как в тот раз… еще в лесу, когда она впервые отчитала его за недостойное поведение.

– Тебе напомнить, при каких обстоятельствах ты тут оказалась? – обозлился он.

– Давай вместе вспомним, – холодно прищурилась она. – В обстоятельствах «или смерть, или идешь со мной», если мне память не изменяет. С заверениями, что ты лично – лично! – позаботишься о моей безопасности. Я ничего не путаю?

Чтоб ее!

– Я нарушил слово? – резко бросил Ассаэр. – Наоборот, тебе бы грозила опасность, если бы мы взяли тебя с собой. Не говоря о том, что у пустынников есть свои секреты, открывать которые тебе я бы не стал. И нянчиться с тобой на постоянной основе я не нанимался!

– О том, что со мной нужно «нянчиться», никто и не говорит, – холодно сообщила девушка.

Проклятье, смотрит на него почти как командор форта на провинившегося рядового!

– Я понимаю, что бывают важные и личные дела, в которые ты не хочешь меня посвящать, – продолжила Инерис, не дав ему и слова сказать, а он почему-то не смог ее перебить. – Но здесь, на твоей территории, у меня возникло престранное ощущение, что тебе местные традиции в голову ударили. Мне не хочется, уж прости, однажды утром проснуться и услышать от Реджи или Инуэль, что у тебя возникли очередные «мужские дела». К примеру, что ты отправился шпионить невесть куда, а мне надлежит терпеливо ждать тебя в становище, словно верной женушке-пустыннице, надеясь, что ты меня заберешь… Как-нибудь потом, на обратном пути, если правая пятка прикажет.

Тон был едким, но по-прежнему холодным. Он забыл, как она умеет хлестать словами, припоминая все промахи.

– Могла бы сегодня утром предъявить…

Но она словно не слышала, ровно, без крика, продолжив:

– Только вот я не пустынница, демон. Ты немного подзабыл, видимо, о том, что обещал – и мне, и тем, кто остался в Нариме? Уж прости, что напоминаю тебе о твоих долгах перед моим отечеством, где, смею заметить, ты четыре года жил в комфорте и довольстве. А если ты скажешь, что я не имею права тебя допрашивать и чего-либо требовать, то, увы, я тебя разочарую – еще как имею. Ты меня сюда притащил, – жестко напомнила она. – Сам, по собственной доброй воле. Взял на себя такую обузу, чтобы вернуть долг моей матери. Спас мне жизнь – спасибо, я тебе благодарна. – Непримиримый взгляд. – Одна просьба: будь последователен! Я не собираюсь сидеть в этом становище сложа руки и ждать у моря погоды. Я не пустынница, не демоница, я не собираюсь соблюдать ваши традиции и играть роль, которую ты столь явно пытаешься мне навязать. Я не буду пассивно ждать помощи мужчин, когда могу действовать, учиться, помогать кому-то сама. Не говоря уже о том, что я твоя гостья. Сколько раз ты это подчеркивал? – она издевательски развела руками. – Это подразумевает определенные обязательства с твоей стороны – добровольно, напоминаю, тобой на себя взятые. Учись отвечать за свои слова и действия. Мне ты лекцию на эту тему читал просто мастерски.

Ядовитая холодность била наотмашь, вызывая возмущение и одновременно заставляя прислушаться. Прежние ее отповеди больше походили на лепет обиженного ребенка. Но эти слова без всякой жалости били по самолюбию.

Впервые за долгое время Ассаээр увидел в ней леди-наследницу. Он всегда произносил этот титул с издевкой. Похоже, зря. И теперь с досадой подумал, что действительно предпочел бы о нем забыть.

– Я учел твои пожелания, – с той же холодностью отозвался он и с издевкой добавил: – Уж прости, если мой отъезд заставил тебя беспокоиться. Что до права что-либо требовать… Ты поэтому потратила бесценный эликсир на ребенка? Чтобы обзавестись безотказным рычагом в лице Эмера?

Лицо Инерис лишилось всякого выражения. Она выпрямилась еще больше, хотя это казалось невозможным.

– Я смотрю, ты обо мне лестного мнения… Впрочем, ты и сам хорош. Вместо того, чтобы честно признать вину, пытаешься меня спровоцировать на скандал и бросаешь в лицо обидные фразы, как мальчишка… Но я больше на это не поведусь. Нет, демон, мне не нужны такого рода рычаги. Я просто пожалела ребенка, который к этому времени едва дышал и до вашего возвращения наверняка бы не дожил.

От этих слов мороз прошел по коже. Злость на нее и досада на себя переплелись со страхом, который преследовал его с самого утра.

– А как же твоя ненависть к огненным? – нашелся он, с болезненной ясностью понимая, что просто отгавкивается, лишь бы не отвечать на вполне справедливые упреки.

– Ты же не думаешь, что я бы могла что-то сделать ребенку или тем, кто приютил меня с таким радушием? – презрительно бросила она, зная ответ.

Ассаэр вздохнул, отбросив притворство.

– Нет, не думаю. – Он скрипнул зубами. – У меня был сложный день. Я был в недавно уничтоженных деревнях, и…

– У меня не лучше! – в сердцах бросила она. – Объясни наконец, почему ты мне сам не рассказал о проблемах в поселке? Почему не сказал, куда отправляешься? Ты же не думал, что я буду покорно сидеть у Инуэль и шагу за порог не сделаю?!

– Я побоялся, что ты сбежишь отсюда, сверкая пятками! – огрызнулся он, не признаваясь, что на Инуэль очень даже рассчитывал. – Особенно когда услышишь про змей, которые повадились сюда регулярно заползать!

– Было бы лучше, если б я на них наткнулась, считая, что тут безопасно? – окончательно разошлась Инерис. – Ты хоть иногда думаешь головой, демон? Предупрежден – значит вооружен! Лучше знать об угрозе и предпринимать все для того, чтобы она тебя не коснулась! А о том, что мне может быть банально страшно здесь, когда я не смогу тебя отыскать, ты подумал? О том, что ты – моя единственная гарантия возвращения домой и выживания? Защищать меня поклялся? А если бы, пока ты шлялся невесть где, тебя самого бы дракон подпалил? И я могла бы даже не узнать об этом! Лучше бы вместо того, чтоб молчать, как партизан, научил меня тому, что мне нужно знать! Взял с собой на поиски противоядий, чтоб я хоть знала, как они выглядят! Или ты думаешь, что я только вышивать умею, и больше ни на что не годна?! Демон, ты что, действительно забыл, кто я такая?!

И, к его крайнему удивлению, в серых глазах блеснули слезы.

Инерис отвернулась от него, отказываясь поддаваться слабости. Злость была ее оружием, а вот обида... Она только помешает, сведет все на нет.

Неожиданно для себя самого Ассаэр сделал шаг вперед… другой… и заключил ее в объятия. Крепкие, жесткие, даже, возможно, болезненные, не давая шевельнуться. Зажмурился. В голове был сплошной сумбур.

В этом объятии выплеснулась и его собственная тревога за пустынников, и облегчение, вызванное выздоровлением Соши, и страх за судьбу Севера…

Проклятье, она была права. Не во всем, но слишком во многом.

В становище он невольно подстроился под местные порядки. И на подсознательном уровне действительно наивно полагал, что она будет его ждать и слова поперек не скажет. Но это же Инерис Ламиэ. Она деятельна, активна, своенравна, умеет преодолевать страхи и, как выяснилось, предубеждения. Умна, в конце концов – если на раз разговорила Реджу…

Даная была другой… но с ней он совершил ровно ту же ошибку.

Эмер был прав. Он во второй раз наступает на одни и те же грабли, обращаясь с чужеземкой как с одной из местных, ожидая от нее должного смирения и терпения.

Он же знал, кого сюда привез! Должен был понять, что она до всего докопается…

Ассаэр тихо, мрачно застонал и крепче сжал объятия.

Инерис так опешила, что даже сопротивляться не стала. Сообразила позже, попыталась оттолкнуть – но кто же ей позволит?

– Ты что себе позволяешь? – ломким шепотом возмутилась она.

– А тебя по-другому не заткнуть! – сердито бросил демон. И вдруг, окончательно отбросив маску ядовитого и непробиваемого циника, чуть слышно прибавил: – Спасибо тебе, Инерис. И от них, и от меня лично.

– А ты тут при…

Но Ассаэр, не давая перебить и заново разозлить себя, продолжил:

– У Реджи всего один брат. У ее дочерей детей пока нет, так что они очень любят Соши и его сестер. Эмер для меня… что-то вроде наставника, каким для тебя был князь Ратри. Я в свое время долго жил здесь, в его семье, и он многому научил меня, в том числе выживать в песках. Так что… – неловкое пожатие плеч. – Я в определенном смысле тоже теперь у тебя в долгу. Я беспокоился за него, переживал о том, что мне предстоит увидеть, ведь пепелище – это страшное зрелище. И отчасти... был несправедлив к тебе. Мне неприятно во всем этом признаваться, честно говоря, – с нервным смешком признался демон. – Но бежать от правды бессмысленно.

Инерис извернулась, чтобы взглянуть в лицо огненного – и поразилась его серьезности. Черные глаза с синими зрачками поблескивали в темноте, отражая свет вышедшей из-за скал луны. Контрастные тени залегли на его лице, резче очерчивая и без того резкие черты. Брови, нос, губы…

Мысли растерялись, разбежались в разные стороны.

Слишком близко.

Послышались шаги, и они шарахнулись друг от друга так, словно совершили что-то запретное и достойное порицания. Ассаэр выпустил ее так поспешно, словно вдруг обжегся, не успев не то что осмыслить, а толком ощутить странное чувство, всколыхнувшееся в нем.

Совсем как в том озере…

Не сказав больше ни слова, даже не попрощавшись, Инерис пулей метнулась обратно, к центральным шатрам.

Ассаэр остался, проклиная собственную неуместную порывистость и несвоевременное появление учителя – а он был уверен, что здесь оказался именно Эмер.

Вопрос только – как давно он тут стоит? Пустынники способны передвигаться совершенно бесшумно, а он был слишком поглощен разговором с леди-наследницей… точнее, делением на правых и виноватых.

Да и о своем присутствии он, похоже, дал знать намеренно. Слишком уж отчетливыми были шаги...

Ассаэр запоздало покрылся холодным потом, лихорадочно вспоминая, сказал ли он что-нибудь, способное выдать ее инкогнито. Вроде бы напрямую – нет… но Учителю хватит и намека.

Из чернильной тени действительно неспешно вышел Эмер.

– Она поставила тебя на место – и была права, – одобрительно качнул бородой старейшина.

– Она забыла о собственном месте и о благодарности, – привычно огрызнулся Ассаэр, пытаясь собрать мысли в кучку. Эта, с позволения сказать, беседа изрядно выбила его из колеи.

– Хороша не та женщина, которая всегда согласна с мужчиной, а та, которая, не придираясь к мелочам, указывает мужчине на ошибки, потому что так он становится лучше, – улыбнулся в бороду демон. И, помедлив, совершенно неожиданно добавил: – Может, и правильно было бы забыть с помощью этой женщины ту, другую. Эта подходит больше, Ассаэр. Она не боится говорить о том, что ей не нравится, уповая на силу разума, а не на женскую слабость. Она сильна характером и сердцем, хоть и слишком молода, а от того совершает немало ошибок. Но и ты тоже еще не оставил за спиной глупой юности.

– Учитель, вы по пути шенге сжевать успели? – снова огрызнулся Ассаэр, ошарашенный этими словами. – Или какой другой «волшебной» травки?

– Ты не огрызайся, а поразмысли, юнец.

– О чем тут размышлять?! – поразился Ассаэр. – Я все равно не смогу назвать ее своей женой, даже если бы захотел. Этого попросту не потерпят.

...К тому же вы далеко не все о ней знаете.

– Да, это ее главный недостаток, и увы, такой, который не изменит ни время, ни чье-либо желание. С другой стороны… ты мог бы изменить либо мир, либо свою судьбу так, чтобы найти в ней место для нужной женщины, – пустынник пожал плечами. – Для настоящего мужчины нет невозможного. – Тут выражение лица старейшины изменилось с философствующего на серьезное. – Да, Ассаэр… я пошлю предупреждения в деревни полукровок. Я должен ей, а через нее – тебе, поскольку ты привел ее сюда. По твоей просьбе я и так бы это сделал… но она развязала мне руки. Теперь мои действия поймут другие старейшины и не станут спорить.

Эмер помолчал.

– Я не обвиняю тебя и не призываю к поспешным – и, зная тебя, опрометчивым – действиям. Но еще кое-что скажу: обращаясь с ней так, как с нашими женщинами, ты совершаешь серьезную ошибку. Причем уже не в первый раз, верно?

И старейшина преспокойно отвернулся и степенно направился прочь, оставив Ассаэра дышать свежим воздухом и запоздало поражаться тому, сколько, оказывается, неадекватных личностей его окружает.

И он сам был во главе списка.

Иногда он ненавидел Эмера – за это умение безошибочно ткнуть в едва назревший вывод и заставить тебя почувствовать себя идиотом, раз не видел очевидного раньше.

Он ведь еще по пути спрашивал, предупредил ли он человечку о своем отъезде... Надо было понять, что неспроста!

Инерис – не Даная, но он действительно снова совершил ту же ошибку. Не влюбившись в нее, упасите Пески, только человечки из Нариме ему не хватало! А перейдя в привычную ему линию поведения. Стоило пересечь границу – и его взгляды и поведение менялись незаметно для него самого. Так уже было раньше, но тогда он этого даже не заметил. А сейчас его откровенно ткнули носом. И ладно учитель! Но Иней...

Ассаэр кисло усмехнулся.

Он всегда презирал южан, а сам ведет себя не лучше них, считая местную культуру оплотом и эталоном.

Он вздохнул.

Но главное – полукровки получат предупреждение. Если снова нагрянут драконы… они будут готовы.

А он, со своей стороны, при первой возможности душу из Дахаэра выбьет!

***

Инерис юркнула в шатер, чувствуя, как бешено колотится сердце. И как, интересно, их перебранка привела к такому неожиданному итогу?!

Она уже было решила, что он сейчас снова ее поцелует! У Ассаэра было такое выражение лица… А может, ей померещилось из-за игры лунных лучей?

А если бы поцеловал?

Ох…

Да демон знает, что было бы, если бы поцеловал!

Вроде и скандалили, но… она все-таки поставила его на место. А он, хоть и отнекивался, но в итоге согласился с ней. И даже поблагодарил ее… и сознался наконец, что Эмер для него как отец родной! Хоть что-то…

Так может, и поцеловать думал из благодарности?

Стоп, разве у огненных такое принято?!

А вдруг он постоянно огрызается и где-то пропадает, потому что что-то к ней испытывает? А для демонов это неуместно?

Бррр, чушь какая! К тому же он и сам полукровка, ему только человечки для полного счастья не хватало!

«А почему сразу чушь?..» – коварно возразил внутренний голос, явно настроенный на неадекватные комментарии.

Да потому что влюбленные мужчины так себя не ведут! Сама Инерис благоразумно не влюблялась, но у нее были поклонники, настроенные довольно решительно. Влюбленные ведь обычно ухаживают за предметом страсти, а не стараются при каждом удобном случае довести его до белого каления…

– Эрис? Ты здесь?

Инерис, вздрогнув, сразу узнала этот нездешний мелодичный голос и отозвалась:

– Да. Я еще не сплю.

Какой уж тут сон…

Эльфийка заглянула за ширму и неожиданно опустилась на колени у ее постели.

– Ты прости меня, Эрис. Я не потому пыталась тебя удержать в шатре, что не доверяла. Я не хотела тебя посвящать во все эти тревоги. Ты ведь гостья, нехорошо на тебя взваливать бремя местных забот. К тому же… Я не думала, что сможешь помочь.

– Считай, что это моя плата за гостеприимство, – с облегчением улыбнулась Инерис. – К тому же это ведь ребенок. Грех не помочь.

– Наверное, это ценный эликсир? – спросила Инуэль.

– Что ж поделать. Жизнь дороже, за нее не жалко отдать все остальное, – серьезно произнесла она. – Я могла помочь и помогла. Меня учили думать о нуждах других. Благодарности и извинения здесь излишни.

– Тебя все равно завтра попытаются отблагодарить – и непременно сделают это, даже если будешь отказываться, – улыбнулась Инуэль. – Спасибо тебе – и извини еще раз за мое первоначальное неодобрение твоих действий. Я не совсем верно оценила тебя и твои намерения, – произнесла эльфийка. – Оставлю тебя отдыхать.

И она ретировалась.

Инерис осталась – но не отдыхать, а страдать от бессонницы и решать неразрешимую загадку невозможного поведения паршивого демона, не подумав о главном вопросе.

А она бы хотела, чтобы он ее поцеловал?