Между тьмой и пламенем. Часть 2

Глава 4

Эта ночь ознаменовалась чередой событий весьма двойственного характера для всех их участников.

Лорду Терраэру Эн’Крарго удалось в кратчайшие сроки собрать сначала все необходимые данные, а затем и малый отряд из троих полукровок-разведчиков, с каждым из которых он разговаривал лично, постигая новые высоты красноречия. Но имелась одна загвоздка – предполагаемый командир этого отряда в свое время служил в охране у Ассаэра и питал к номинальному правителю Севера известную привязанность, которую, впрочем, тот не особенно разделял. По факту – все возможно, лорд был не настолько самоуверен, чтобы утверждать, будто достаточно хорошо знал Ассаэра и мог судить о его чувствах. Но факт оставался фактом – именно Дантер в свое время защитил еще молодого Ассаэра от удара кинжалом, за который, поддавшись снобистскому порыву, щедро заплатил стоявший перед ним сейчас великий лорд. Соответственно, ни малейшей приязни к Терраэру Эн’Крарго полукровка не испытывал. И похоже, краткий рассказ о важности предполагаемой миссии его тоже не особенно впечатлил.

– Вы пришли сейчас, чтобы просить меня об одолжении такого рода? Я не ослышался, великий лорд Эн’Крарго?

Насмешливые глаза полукровки изрядно бесили лорда, но он держал себя в руках, проявляя не слишком свойственную высшим демонам сдержанность. Два предыдущих аналогичных разговора поспособствовали.

– Это не одолжение, – спокойно поправил он. – Это важнейшее задание.

– Вы хотите, чтобы я для вас, – выделено иронией, – отыскал и вернул сюда того, на кого вы лично покушались лет эдак тридцать тому назад?

– Отнюдь. Я желал бы, чтобы вы вернули нашей стране единственную возможность сохранить единство и хотя бы видимость стабильности. Разумеется, внакладе не останетесь. Вас ждет щедрое вознаграждение.

– Да неужели? Плата за предательство меня не интересует, великий лорд. Не все продается и покупается, хоть южане считают иначе.

– А если тем самым вы окажете услугу великому лорду Ассаэру Адж’Ракху, а под платой подразумевается наделение полукровок всеми правами в Северных Террах, в том числе правом на землю? – чуть прищурился лорд. – Отчего-то я уверен в том, что великий лорд Ассаэр Адж’Ракх поддержит это начинание. Я, в свою очередь, способен оказать давление на половину совета, что при лояльности правителя Севера означает автоматическое принятие решения в вашу пользу. Этот проект по его возвращению я выдвину лично. Наше общество консервативно… но пришла пора кое-что поменять, если мы не хотим его уничтожения. А то, что сейчас происходит с Севером по вине короля… Нам нужен Ассаэр, Дантер. И вам больше других.

Сарказм исчез из возмутительных карих глаз нечистокровного, словно его там и не было. Массивный, уже немолодой, но по-прежнему опасный воин чуть прищурился, пристально глядя на лорда.

– Гарантии?

– Моего слова, я так понимаю, недостаточно, – ощутив себя хозяином положения впервые с начала этой нелегкой встречи, Терраэр Эн’Крарго скрестил руки на груди. – Отбросим игры в сторону – как и личную неприязнь. Я пошел на крайний риск, чтобы найти след Ассаэра, потому что сейчас он необходим Террам, и прежде всего Северу. Ваше задание абсолютно секретно, Дантер. О нем никто не должен знать, я не ставил в известность о своей безрассудной затее даже членов совета и в поисках действую на свой страх и риск. Выпустить приказ насчет полукровок или подать прошение о них в совет официально я не могу – не хочу, знаете ли, лишиться денег и влияния на месте… Клятва на пламени вас устроит?

– Если «забудете» выполнить, гореть вам в огне, милорд, – жестко усмехнулся тот, но, к его удивлению, лорд ЭнКрарго лишь покачал головой.

– Вы не до конца понимаете ситуацию, в которой мы все оказались. Я отчаянно цепляюсь за соломинку, Дантер. После того, как род Ад’Сехти был низвергнут, Юг тоже живет как на вулкане. Поэтому я и обращаюсь сейчас к вам и действительно собираюсь сделать все, чтобы обеспечить полукровкам достойное существование. Вы согласны отправиться за Ассаэром?

Помедлив, тот неохотно кивнул.

– Мне не нравится то, что здесь творит его величество Дахаэр. Будь здесь лорд Ассаэр… такого бы не было. Вы правы, он действительно нужен нам. И если вы уверены, что он жив и даже предполагаете, где примерно может находиться… – пожатие плеч. – Я готов отправиться в путь, даже по морю.

– Вот и замечательно. Да… будьте осторожны в Нариме. Там… – лорд замялся и, за неимением иных формулировок, обтекаемо обобщил: – происходит что-то странное. Найдите Ассаэра… но если угроза будет слишком серьезна – возвращайтесь домой и доложите немедленно. Это двое моих связных на Севере – доверенные лица, – на стол легла короткая записка. – Даю слово, Ассаэру ничего не грозит, ни с моей стороны, ни со стороны моих союзников в совете. Мы хотим лишь одного – сохранить страну.

С этим двое огненных ритуально пожали руки в чаше с жидким огнем.

Полукровка тут же выдернул ладонь, с шипением ей потряс.

Лорд насильно взял его руку в свою и изгнал жар парой неспешных пассов.

– Все. Надеюсь на результат, Дантер.

– Вы его получите. Я привык держать слово. Вы о многом умалчиваете, милорд… но судя по цене за это морское путешествие, вы замыслили как минимум интригу против короля. – Белозубая усмешка. – Впрочем, не буду врать, что это начинание мне не по душе – особенно после того, как по его приказу драконы сожгли соседнюю с моей деревню. Там погибло немало добрых друзей.

– Сожалею, – склонил голову в знак сочувствия лорд. – Но мы сейчас связаны по рукам и ногам – и ничем не можем вам помочь.

Продолжать эту тему Дантер, что было предсказуемо, не стал.

– Я буду завтра на берегу вовремя, великий лорд. Связь поддерживать не будем, слишком хлопотно. За порталы отдельное спасибо, как и за то, что нашли моих старых товарищей, – очередная усмешка на некрасивом смуглом лице. – Постараемся вернуться с Ассаэром… надеюсь, что ваши сведения верны, и он действительно там.

– Он там точно был, – невозмутимо качнул головой лорд Эн-Крарго. – Но я не могу гарантировать, что он там по-прежнему. Ищите след, Дантер. Ищите след.

С этими словами Терраэр Эн-Крарго, не прощаясь, покинул дом полукровки – со всеми предосторожностями. Словить в спину кинжал ему не хотелось совершенно, как и попасться на глаза потенциальным соглядатаям Дахаэра.

Полдела сделано, хотя лорд испытывал крайнюю гадливость. Перебороть неприязнь к полукровкам, которая вбивалась ему в голову десятилетиями, было нелегко. Но он сделал первый шаг на этом пути. Уж лучше они, чем пропойца с абсолютной властью.

Теперь осталось дождаться новостей… И навестить Натора – на всякий случай. Его нервы были изрядно подточены смертью родных и последующим низвержением рода. Будем надеяться, он теперь в более пригодном для заговоров состоянии.

***

Ассаэр в это время только готовился ко сну, даже не догадываясь о том, что над ним самим нависла угроза.

Лежа в ночи, Инерис слышала, как демон возится снаружи. Видимо, сходил за барханчик, потом собирал вещи (громко шурша мешком) и теперь вот-вот ляжет спать. Удивительная ясность сознания, не омрачаемая даже намеком на оцепенелость, сохранилась, ни единого признака сонливости не было в широко раскрытых глазах – слишком хорошо выспалась сегодня, судя по всему…

Скоро демон действительно влез в палатку, положил в ногах мешок, тщательно закрепил вход – ясно по характерному поскрипыванию и шороху веревки, так как в палатке было темно, хоть глаз выколи.

Одетого в черное демона (и как он еще не сварился в этой одежде под таким солнцем?) было бы трудно различить даже в полумраке, но пустынной ночью, до восхода луны, да еще в палатке…

Огненный немного поворочался, устраиваясь поудобнее. Затем наконец затих. Прошло еще какое-то время (оно до странности растянулось, представляясь Инерис тягучей патокой), и послышалось ровное дыхание.

Девушка неловко шевельнулась, пытаясь тихо повернуться на бок.

Демон всхрапнул, но, похоже, не проснулся – дыхание осталось таким же тихим и спокойным, глубоким…

И вдруг – молнией озарение.

Это же шанс!

Каэр сам говорил, что это безопасное место, значит, риска нет... Да и он вряд ли проснется от ее манипуляций – демон привык к ее присутствию, привык к тому, что она ворочается во сне, а значит, легкие шорохи его не разбудят…

Действительно, не пора ли расставить все точки над «и»? Сколько можно тянуть? Она не расспрашивала про то убежище, в которое он ее так упорно тащил, но что, если там окажутся другие демоны, к примеру? Тогда подкараулить спутника и расспросить обо всем вряд ли будет возможность!

Рука сама осторожно расстегнула сумку, коснулась флакона – по форме пробки Инерис легко отличила его от других. Пресловутый «эликсир честности», более жестокий, чем тот, который она опробовала когда-то на тигре-оборотне, как там его… Валкар? Это зелье можно было пить или вводить прямо в кровь, на эффективности это не сказывалось, только на скорости воздействия... К пробке с характерным навершием внутри крепилась длинная игла. Одно движение – и состав уже в крови, а дальше дело техники. И больше никаких вопросов, никаких сомнений. Солгать демон не сможет – проверено…

Только вот… точно ли игра стоит свеч?

По телу волной прошла дрожь, как от холода. Только причиной был страх и – чего греха таить – слегка ненормальное возбуждение.

Инерис лежала в ночи, старательно прислушиваясь к дыханию демона, крепко сжимая осторожно вытащенный из сумки пузырек с ценнейшим эликсиром, незаменимым для любого правителя, и боролась с собой. Не раз ей казалось – все, решилась, вперед!.. но тут же одолевали сомнения, причем смутные, неясные, она сама не могла понять, что является их причиной.

В конце концов, она знала, как работает этот состав. Он был когда-то преподнесен ей князем Ратри – и опробован на нем лично...

А, вот и причина.

Инерис невольно вспыхнула, вспомнив, какие вопросы она тогда отважилась задать своему наставнику, воспользовавшись моментом. И то, что он после этого две недели с ней не разговаривал, не отвечал даже на приветствия. Пока она не прокралась вечером в его покои и, вся в слезах, не поклялась молчать обо всем, что услышала в тот вечер.

Но он так и не простил ей чрезмерного любопытства.

Возможно, демон тоже не простит. Но выхода нет. Сколько можно мучиться? Едва выдается минутка, свободная от сна или переходов, и мысли снова уходят на одну и ту же колею… Она должна знать правду – или просто сойдет с ума, не дойдя до цели!

Палатку озарил серебристый свет, пробившийся под сетчатое отверстие в крыше. Взошла луна...

И Инерис решилась – совершенно неожиданно для себя. Она даже не поняла, что ее подтолкнуло к этому.

Просто на миг все колебания угасли, осталась только цель.

Девушка резко повернулась к демону и вонзила иглу в плечевую мышцу. Он дернулся, попытался хлопнуть рукой по руке, но там уже ничего не было – боясь, что демон вгонит иголку глубже и проткнет какой-нибудь сосуд, Инерис поспешно вытащила свое оружие. Он мгновенно сел, растер плечо, с удивлением воззрился на ладонь – явно увидел кровь, несмотря на скудное освещение…

А затем бросил на нее поистине страшный взгляд.

Инерис даже не поняла, как выбралась из палатки. Вроде только что сидела на лежаке, чуть дыша, осознавая, что натворила – и уже оказалась снаружи, каким-то чудом ухитрившись распустить веревку. Продолжая при этом отползать от огненного.

Демон, судя по всему, успевший догадаться, что произошло, дернулся было следом, и что-то подсказало: если он до нее доберется, ей несдобровать…

– Сиди, – с неожиданной властностью приказала замарашка, которая уже мало напоминала надменную леди-наследницу. Однако, как оказалось, нельзя судить по внешности.

Он ее недооценил. Но кто бы мог подумать, что пай-девочка с честными глазами способна на такую подлость?!

С ненавистью глядя на нее, демон подчинился и сел прямо на пороге палатки, со злостью и отчаянием чувствуя, как напрасно напрягаются мышцы, не желая подчиняться приказу – и все-таки подчиняясь.

«Работает», – чуть дыша, поняла Инерис, вспомнившая тот печальный урок князя Ратри: «Отдавать приказы и задавать вопросы нужно как можно более уверенным тоном. Эликсир не всесилен, и часть внушения – в ваших интонациях». Взгляд демона заставил ее скоренько пожалеть об импульсивном решении, но перекресток уже пройден. Назад дороги нет. Ее занесло песком, и остается только дальше упрямо топать вверх по бархану…

– Я буду спрашивать, – холодно произнесла она непререкаемым тоном. – Ты – отвечать. Ты все понял?

Демон странно дернулся, но все-таки остался сидеть и через силу кивнул. Зубы стиснул так, что, казалось, еще чуть-чуть – и сотрет их до десен.

– Да, – выдавил он.

В голове неожиданно воцарилась сущая неразбериха. С чего начать? Такой клубок вопросов и загадок… Мысли заметались. Прежде всего – спросить о главном… Что главное? Будущее? Прошлое?

И вдруг в голове сам собой выстроился план. Приказ отца, просьба матери, дальнейшие планы. Пожалуй, приоритеты расставлены верно… Заодно посмотрим, насколько он был искренен в прошлый раз, когда они говорили о ее семье.

– То, что ты сказал про моего отца – правда? Он действительно дал такое поручение? При малейшем подозрении убрать меня? Лично приказал или дали распоряжение от его имени?

Смерив ее уничтожающим взглядом, демон процедил:

– Да. Лично. Сам не слышал, но офицеры на этот счет врать не будут. И Дэтре твой папаша сказал то же самое. Плюс поползли слухи. По казармам. О таких вещах капитаны порой говорят друг с другом после пары бутылок чего покрепче. Разговорить человека не сложно.

Боги… Она-то думала, что готова это услышать… Страшная, горькая правда… Но раз начала, нужно с этим разобраться.

И, каким-то чудом вернувшись к роли будущей правительницы, Инерис потребовала:

– Рассказывай все полностью. Четко и ясно, как все происходило, откуда ты что узнал, по пунктам.

Демон рассказал. О том, как с ним связалась княгиня, заподозрив, что с князем происходит что-то странное, и велела быть наготове. О том, как он сам в тот день вызвался в караул. Как его отыскал придворный маг. Как они сумели выяснить подробности. Как он влился сначала в один отряд, потом во второй. О том, что ему поведал маг и что он узнал о приказах князя от офицера, возглавлявшего эскорт, отправившийся из замка… От его рассказа у нее не раз пробегал мороз по спине, и в какой-то миг Инерис горько пожалела о том, что вообще затеяла все это.

В голове не укладывалось.

Значит, отец действительно отдал такой приказ…

Еще одна из основ ее мира – преданность семье – была основательно подточена.

– А что насчет моей матери? Она действительно жива и хотела меня спасти?

– Да.

– Как она связалась с тобой впервые?

Как же тяжело говорить с демоном этим холодным, бесстрастным тоном… с князем Ратри было и то проще в свое время.

– Я был ранен. Ее человек случайно нашел меня в ваших лесах, помог мне, когда я умирал от яда. И, видимо, в бреду я сказал нечто такое, что побудило княгиню лично вмешаться в мою судьбу. Она ведь отличается добрым сердцем. О том, кто она, я узнал случайно и поклялся хранить эту тайну. Тебе вот только открыл – и уже раскаялся!

– Как вы общались? – не давая сбить себя с толку, продолжила допрос Инерис.

– Письмами.

– С чего ты взял, что эти письма не подложные?

– Я видел раньше почерк княгини. Знаю ее подпись. И знаю даже, как она заверяет личные послания .

– Как? – несмотря на то, что ноги дрожали так, что не встать, говорила девушка все тем же приказным тоном, не дающим демону отклониться от вопросов ни на йоту.

Вензель «ЭДЖ». Этеле Данжесс. Имя отца матери, ее, Инерис, деда, который умер еще до рождения внучки… Вензель, который леди Этеле использовала в личных посланиях, несмотря на замужество, несмотря на новый, официальный, с другими инициалами…

Глаза демона налились кровью, но он хрипло ответил:

– Вензель ЭДЖ. «Э» по центру, для симметрии. Она просила приглядывать за тобой, при случае – помочь тебя защитить. Я все это и делал – в благодарность за лечение и возможность служить в четвертом форте. Это она помогла мне туда устроиться.

Действительно знает.

Теперь задрожали и руки, но голос остался по-прежнему холодным, тон – приказным.

– А еще? Письмо не успело бы дойти, все произошло слишком быстро. Как она связалась с тобой?

Чтоб ее… А эта милая домашняя девочка явно умеет допрашивать! Может, папаша был прав на ее счет, и такую милашку действительно следует держать подальше от трона? Оказывается, у малышки есть зубки…

Отвратительное ощущение – словно зуд под черепом! Усиливается, превращаясь в боль, мешая думать…

Рассказать про зеркала что-то отчаянно мешало, преодолевая даже действие проклятущего эликсира.

– С помощью магии, – наконец прохрипел демон, найдя правдивый (и при этом уклончивый) вариант.

– Откуда ты вообще можешь знать ее почерк и подпись? – медленно, но повелительно спросила девушка, заставив Ассаэра заскрежетать зубами.

– Видел. Давно. Нас учили запоминать такие вещи.

– Нас – это кого? Кто ты?

Проклятье, проклятье, проклятье!!!

– Я… – стиснутые зубы, серое от напряжения лицо. – Ассаэр. Нас – тех, кто имеет связи с разведкой, – обтекаемо сформулировал он.

Просвещать ее касательно своего происхождения демон не собирался, планируя юлить до последнего. А то как бы вторым заходом иглу с ядом не получить!

Инерис смерила его неприязненным взглядом. Разведка, да? Значит, «капитан Каэр Раджат» был фикцией… Всего лишь паршивый шпион… Из чего закономерно вытекает следующий вопрос.

– Ты действительно спасал мне жизнь?

– Да. – Похоже, это признание далось демону тяжело. – Я и твоя мать сочли, что в Нариме слишком неспокойно. Мы не знали, с какой стороны можно ожидать удара, поэтому не сумели бы тебя надежно укрыть в княжестве. А здесь тебя никто не подумает искать. Дэтре подозревает, что во дворце завелся некий саботажник, кто он и чего хочет – выяснить на тот момент не удалось. Пришлось действовать радикально.

– Он знает о моей матери?

Демон покачал головой. Наконец-то вопрос, на который можно ответить легко и сразу!

Но он рано расслабился.

– У тебя есть личная заинтересованность в том, чтобы укрыть меня в Террах?

Вот ведь дрянь! В проницательности не откажешь!

Ассаэру оставалось только клясть себя на чем свет стоит. Хорош, нечего сказать! Забыл, с кем имеет дело! Может, у него на родине женщина вне семьи мало что стоит, но Нариме – совсем другое дело. А эту всерьез готовили как наследницу, ее наверняка обучали разным грязным приемчикам вроде этого, ей же предстояло в будущем самой вести дела с демонами… Как можно было не подумать об этом?! Привык опекать ее за эти дни, к’шэт ар т’хэг!

Ассаэр долго и упорно сопротивлялся, не желая отвечать на этот вопрос и не зная, что можно ответить, сохранив при этом инкогнито, но в конце концов эликсир сделал свое дело, вызвав удушье.

– Есть, – кое-как просипел он и откашлялся.

– Какой?

– Это может оказаться важным для Севера… да и для Юга. Для всех нас. Если твоего отца свергнут или он погибнет, именно ты займешь его место. И если я тебе помогу сейчас, ты, возможно, согласишься помочь нам после. Хотя бы Северу.

Инерис сочла эти доводы вполне убедительными, но отчего-то было неприятно услышать, что она ему интересна лишь как крупный козырь.

И она с чего-то выпалила:

– А там, под водой… на последнем вдохе. Когда ты обнял меня… – спохватилась, что эдак он сможет уйти от ответа и заставила себя ледяным, уверенным тоном отчеканить: – Это был поцелуй? Говори!

Еще один ненавидящий взгляд, ожегший ее презрением. И хриплое, брошенное ей в лицо:

– Да.

О боги.

Откуда такое волнение? Почему заколотилось сердце? Почему она вдруг раскаялась в том, что вообще затеяла этот допрос? Конечно, теперь она знает наверняка… но… но…

– Прости, я… – приглушенно начала она, разворачиваясь к нему, но…

Была сметена с ног жаркой волной. Тяжелое тело вдавило в песок так, что воздух из легких вышибло. В глазах демона полыхала ничем не прикрытая ярость.

Вот теперь ей стало страшно.

– Что это за допрос, леди Ламиэ? – прошипел демон ей на ухо. – Как это типично для женщины – подкараулить мужчину спящим и провернуть очередную хитрость, пока он даже сопротивляться не может! Вы довольны, надеюсь? Горды своей изворотливостью? Право же, ваше доверие для меня драгоценно, – откровенная издевка, – и я рад, что теперь, по крайней мере, заслужил его!

Захотелось плакать, обвинить его самого в лицемерии и одновременно рассыпаться в извинениях, но она должна была держать лицо. Она наследница. Она действовала как человек, которого при желании можно использовать для давления на ее страну, потому что если бы демон на деле тащил ее в застенки, чтобы взять в заложники… Что бы отец ни думал о ней, такого он бы не потерпел. Она была обязана все проверить! Если бы этот тип сам был правителем – он бы ее понял.

Ну, поцеловал, подумаешь! Соберись, Инерис!

Действие эликсира еще не закончилось, просто она дала слабину…

– Слезь.

Такое чувство, что демон даже не сразу осознал, что повиновался отрывистому приказу. Инерис же, поднявшись, вздохнула свободнее, вновь обретя уверенность.

– Что дальше? Ты действительно хочешь спасти мне жизнь?

– Хотел! – рыкнул вдруг демон. – Сейчас бы я тебя с большей охотой придушил!

О, какая милая искренность!

– Вопрос. Что дальше? Ты действительно ведешь меня в безопасное убежище?

– Да. Я поклялся, и даже если ты мне окончательно поперек горла встанешь, я буду тебя защищать. Еще вопросы?

– Что это за убежище?

– Тебе там ничто не будет грозить. Я сохраню твое происхождение в тайне. Это поселок пустынников. Тебя там примут, потому что приведу я, – злой взгляд обжигал хуже южного солнца. – Довольна?

– Почти. Каков твой полный план? Взять меня в заложницы? Доставить ко двору правителя?

Судя по глазам, насчет желания придушить ее демон не преувеличил.

– Нет, княжна. Его величество обойдется без такого подарочка, я его ненавижу и помогать не собираюсь. Я планировал оставить тебя в поселке на время, не сообщив никому о том, кто ты такая и откуда взялась. Уж можешь мне поверить, – неприкрытая издевка, – я буду хранить в тайне все, что касается тебя. К тому же мне нужно знать, что произошло здесь за то время, пока меня не было. И заодно я бы осторожно выяснил, что творится у тебя на родине. Я поклялся Дэтре, что приведу тебя сюда и не буду удерживать против воли, – злая усмешка. – Видишь? Мои намерения чисты, как ваш первый снег! Только зря свое зелье потратила!

– Я должна была знать наверняка, демон! – холодно оборвала его Инерис, понимая, впрочем, что все равно оправдывается. – Ты такого наговорил мне… думаешь, в это легко поверить? Поверить словам чужака о том, что родной человек мог желать твоей смерти? Поверить в то, что та, к чьей могиле ты ходила раз в полгода с детства, до сих пор жива и скрывается от твоего же отца, который клялся любить и уважать ее?

«Подступает истерика», – отстраненно поняла Инерис. Нельзя. Не сейчас.

И она уже спокойнее продолжила:

– Меня учили: доверяй, но проверяй. Будучи наследницей, я не имела права полагаться даже на своих камеристок, не испытав их. И тем более я не могла положиться на тебя. Я не хотела оскорбить тебя недоверием, но иного способа проверить твои слова у меня в данной ситуации не было.

Демон окончательно взбесился. Хоть бы извинилась, надменная курица!

И ярость помогла преодолеть пелену, окутавшую разум.

Он снова повалил ее на землю, приставил к щеке нож, выхваченный из сапога.

– Еще один подобный фокус, – прошипел он, – еще один раз ты посмеешь решить, что имеешь право меня проверять – и клянусь, я забуду об обещании, данном твоей матери, как бы я ни был ей благодарен. Мне даже убивать тебя не нужно, достаточно бросить в безопасном месте, и будешь ты жить там до конца своих дней, потому что сама вернуться не сможешь! Клятва, данная мной Дэтре, будет выполнена, он даже не почешется. А приспичит – пусть сам тебя ищет в этих песках. – Нож чуть отодвинулся, но зато демон склонился ниже и процедил: – Все еще считаешь себя наследницей, пытаешься думать о своем былом статусе, о благе своего народа? Подумай лучше вот о чем, княжна! – и он резко встряхнул побледневшую не то от гнева, не то от страха девчонку. – Что будет с твоим народом, если ты, проверяя чьи-то россказни, действительно лишишься жизни, а? А если твоя мать от горя решит пойти против твоего же отца? Безупречный князь – двоеженец, а княгиня, которую уважали и любили все без исключения, прозябает в полной изоляции, пока тот милуется с более молодой и красивой! Представляешь, какая буря поднимется? Так и до гражданской войны недалеко!

Он снова встряхнул девушку, больно стиснул плечи – наверняка до синяков...

– Тебя же учили просчитывать последствия своих действий? Так советую впредь применять полученные знания по назначению! И еще раз, еще хоть раз ты попытаешься что-то выведать у меня таким способом – клянусь, я за себя не отвечаю. Научись хоть немного доверять тем, кто тебя спасает, сжигая за спиной мосты!

Но если демон планировал этой тирадой ее полностью обезоружить и вызвать слезы на глазах, то он крупно просчитался. Никогда не показывай собственной слабости, особенно если на тебя давят!

– О да, сжигая мосты! Какая жалость, что к своей шпионской деятельности тебе уже не вернуться! Великая жертва! И еще мне очень интересно, как бы повел себя ты на моем месте, – жестко бросила Инерис. – Насколько ты бы спешил бы доверить свою жизнь фактически незнакомцу, который к тому же успел себя зарекомендовать как редкостный мерзавец? Да, ты спас мне жизнь – но о многом умалчивал. И знаешь, что-то мне подсказывает, что ты бы прибег к еще более жестким методам проверки, огненный – и куда раньше!

Демон дрогнул. В бешеных глазах наконец мелькнуло что-то почти человеческое, но всего на миг. Покачнулся, часто заморгал.

– Ты узнала все, что хотела? – Голос, тем не менее, звучал ядовито. – Или я еще нужен?

– Ничуть, – ледяным тоном отозвалась леди-наследница. – Можешь быть свободен. Благодарю за содействие, капитан.

Он поднялся, сверля ее ненавидящим взглядом, отвернулся, сплюнул в сторону, тяжелыми шагами вернулся к своему лежаку и улегся, даже не затянув веревку.

Инерис перевела дыхание, надеясь, что бешено колотящееся сердце скоро успокоится... и запоздало вспомнила о том, что побочным эффектом эликсира была сонливость.

Только теперь она сообразила, что, пожалуй, поступила глупо, настроив против себя, а потом еще и усыпив того единственного, кто мог защитить ее в этой песчаной глуши.

У сомнительной победы оказался гаденький привкус.

Нет, Инерис не было стыдно перед демоном, виноватой она себя тоже не считала, мимолетная слабость схлынула без следа. В конце концов, он ей не друг, не брат и даже не приятель. Он даже не ее охранник, в самом-то деле. Их ничто не связывает, и, как Инерис говорила когда-то Кэллиэну, она была готова к грязной игре, в политике иначе нельзя. Но леди-наследница злилась на себя, поняв наконец, что поступила очень и очень неосмотрительно, поддавшись глупому порыву выяснить все и сразу, да еще таким образом. Думала, раз поклялся, то никуда не денется, будет с нее пылинки сдувать? Просчиталась! И, что самое обидное, в итоге практически ничего нового не узнала, кроме того, что демон до сих пор был с ней довольно-таки честен… по крайней мере в том, что касалось ее самой.

Рано она его отпустила… надо было еще задать пару вопросов насчет него самого... Разозлилась и испугалась, поторопилась закончить на редкость неприятный допрос. Дважды дура!

Кляня себя на чем свет стоит, Инерис забралась в палатку и стянула за собой веревку на входе. покосилась на огненного, который уже погрузился в тяжелый сон. Дыхание хрипловатое, даже громче обычного... Сопротивлялся, наверное, до последнего.

Другое имя… Ассаэр, значит? Довольно распространенное у демонов… интересно, зачем он его сменил? Хотя нет, ясно, зачем – он же полукровкой прикидывался… А такое имя ребенку могли дать только по эту сторону границы.

Вздохнув, она улеглась на собственный лежак.

Но главное – мама действительно жива. Действительно пыталась позаботиться о ней. Даже помогла этому типу (надо было не теряться, а поподробнее расспросить, с чего вдруг – демон изящно обошел эту тему стороной, а она не заострила на этих его словах внимания). А значит, пусть даже отец за что-то на нее ополчился, у нее еще есть семья, есть близкие люди…

Она отчаянно зажмурилась.

Отец! Сколько боли причиняло теперь это слово! Отдать такой приказ, решить, будто она… нет, об этом думать просто невозможно! Боль и злость смешивались в душе в совершенно дьявольское чувство.

Но в самом деле, не только на нем свет клином сошелся. У нее есть еще сестра и брат. Как-то они сейчас живут в этой атмосфере паранойи? Как отреагировали на скорбную весть о своей старшей сестре?

И главное, что дальше-то? Как, зная все это, вернуться домой? А до этого – как вести себя с демоном? Сглупила, как же она сглупила! Особенно с этим вопросом про поцелуй! И дался он ей, как будто раньше не целовал никто!

В сознание мягко толкнулась непрошенная мысль – а ведь так ее действительно не целовали. Романтично, таинственно, невинно...

Тьфу! И главное, кто – двуличный шпион! Вот тебе и "скажи нет предрассудкам"...

Нет, с ним положительно нельзя иметь дело!

Инерис не сомкнула глаз до багряного рассвета, словно предвещавшего новые трудности. Надеялась, что придут слезы, что удастся облегчить ими душу. Но их не было. Она осталась наедине с горькой правдой, рассказанной огненным. И её состояние только усугублялось недовольством по отношению к себе самой.

Столько медлить, столько говорить себе, что надо все обдумать, что надо все просчитать – и пойти на поводу у минутной, почти лихорадочной слабости!

Трижды дура!

***

Среди не сведущих в темных областях магии, бытовало мнение, будто черные обряды проводятся исключительно в полночь и на кладбищах либо в склепах. Совершеннейшая чушь. Далеко не для всех прописывалось место силы. Неизменным было лишь одно условие – абсолютная тьма или только «живой» свет. Никаких магических светильников, огоньков и прочего. И обрядовые свечи надлежит зажигать только от живого, не магического огня – для чего Кэллиэн и прихватил с собой небольшую масляную лампу.

Что до времени…

Какие-то в полночь, какие-то глубокой ночью, какие-то перед рассветом. Самые опасные – те, что проводятся днем, ибо именно они извращают естественное течение жизни и магии.

Срок этого обряда наступал в три часа после полуночи. И, к счастью, не зависел от фазы луны.

У Кэллиэна осталось полчаса на приготовления.

И вот он, как в кошмарном сне, вновь облачается в одеяние мага смерти. Вновь накидывает капюшон на голову, пряча лицо в его тени... сколько лет назад он надевал его в последний раз? Думал, больше не доведется... но так и не выбросил. Это все равно что выбросить частицу себя самого.

Черная магия – настоящая, глубинная, подлинная – всегда обрядовая, символьная. От этого не уйти, это в самой ее основе.

Три баночки, выставленные треугольником на столе вокруг ониксовой чаши. Черный цвет. Белый цвет. Красный цвет.

Но сперва – последний ингредиент.

Кэллиэн небрежно зажег в пространстве черный огонь и подставил к нему основание ладони. Жжение было почти невыносимым, но он не позволил себе даже зашипеть от боли. Обращенная против самой себя черная сила взревела, возмущаясь, пытаясь вырваться из-под контроля и не то пожрать самого святотатца, не то все, что его окружало…

В краску медленно упала черная капля.

Все.

Пламя угасло.

Хотелось ссутулиться, обмякнуть, но маг не позволил себе поддаться слабости. Теперь подготовленную краску нужно было как можно быстрее и качественнее размешать, чтобы этот последний ингредиент напитал ее нужной силой.

Основа черной магии – жертвенность. Так было и будет всегда. Чтобы забрать чужую кровь, сперва отдай свою. Чтобы принести в жертву кого-то другого, принеси в жертву частичку себя – чаще всего такие лишние для черного мага чувства, как способность к состраданию, сочувствию, сопереживанию.

Кто бы мог подумать, что даже обучение у лорда Дариэта не сможет окончательно вытравить их из него…

Готово. И время подошло.

Маг медленно выдохнул.

Приступим.

Символ жизни себе на лоб черным, перед зеркалом – нужно немало практики, чтобы приучиться рисовать его зеркально… Символ смерти белым на лоб жертве. Вечная двойственность, свойственная жизни и смерти. Обратная символика цветов – маг несет жертве смерть. Жертва несет магу жизнь. Маг творит черную магию. Жертва по определению невинна и чиста.

В завершение мазнуть алой краской по губам – неровно, неаккуратно, создавая иллюзию недавно выпитой крови.

Кровь бы тоже подошла – жертвы обряда, разумеется... но полувампир был не настолько самоуверен.

Глубокий вдох, выдох.

Слова. Длинные, шипящие, пугающие. Язык демонов на этом фоне кажется нежным и воркующим.

– Ассашших хасстсии шиэсс ашшэам насстширсаэ эш сен тхиссоэ, эш сен тхасс…

Слетают легко, без малейшей запинки. Словно не было этих лет…

Самый край запрещенного обряда. Самая тонкая грань, на которой он обязан удержаться. Воззвание к силе без призвания силы. Воззвание к смерти без принесения смерти.

Но даже этого хватило, чтобы сила поднялась в нем удушливой волной.

Где-то очень, очень далеко, на другой грани восприятия, завыл оборотень.

Проклятье, эти мохнатые же инстинктивно чувствуют черные ритуалы... Но прерваться уже невозможно, иначе обряд ударит по нему самому.

Край скалы, казавшейся незыблемой, медленно крошится под ногами.

Тьма пробудилась. Тьме интересно. Тьме хочется еще.

«Обойдешься!» – цыкнул на нее Кэллиэн, и черная гадина разочарованно облизнувшись, снова убралась на глубину.

Снова выровнять дыхание.

– Эшшео стесси ххартег… эш сен…

Кровь да свяжет, кровью повелеваю…

Шшоссе тха эш, гессеэ шширассени шортош. Шшоссе тха Шаэ…

Во имя крови – дай увидеть жизнь. Во имя смерти…

Пока вода в ритуальной чаше не испарится, он сможет видеть.

Маг оскалился.

Не испарится! Подобные фокусы никто не запрещал. Это же запретная магия, в конце концов, никто и не ожидает, что черный маг будет в своей стихии играть по правилам.

И Кэллиэн хладнокровно и герметично опечатал чашу непроницаемой лаковой пленкой.

Этого хватит надолго. Проводить второй обряд с проклятущим и вездесущим эльфом в замке было бы слишком рискованно.

Размазать черную краску на лбу, стирая грани символа. Размазать белила на лбу жертвы до цвета гипса посмертной маски. Коснуться губами, оставив алый след между бровями – как последний, прощальный поцелуй…

Это было по-настоящему жутко. Одно дело проделывать подобное с ненавистным тебе мерзавчиком. Одно дело проделывать это с эльфами, которые сунулись куда не надо. Да даже по приказу лорда Дариэта пополнять резерв, воспользовавшись одним из заключенных, которого ты раньше в глаза не видел...

Но это… со знакомым и дорогим тебе человеком…

Кощунство.

Последний этап.

Растереть алый след, надавливая в нужную точку.

– Асх Шаэ.

"Да пребудет смерть".

Пламя светильника угасло. Окно, в которое лился лунный свет, заволокло тьмой. Но свет ему уже не нужен.

Кэллиэн чуть сместил зрение. Он знал, как это выглядит со стороны – потустороннее зеленоватое сияние залило и радужку, и белки.

Он устремил взгляд на князя.

И пошатнулся.

Он наконец увидел.

Увидел в ауре золотистый кокон «сосудов», по которым текла жизненная сила.

Точнее, должна была течь.

В данном случае она вытекала, покидая тело князя. Обманчиво медленно.

Тельс был прав. Болезни не было. Разрушалось не само тело, не организм князя, а энергетические сосуды.

Такое мог бы сделать черный маг, если бы пополнял резерв, медленно вытягивая чужую жизнь. Он сам мог бы сделать такое, легко, очень и очень легко: пробил – и зачерпывай горстями...

Но эту жизнь никто не забирал, и золотистая энергия просто рассеивалась в пространстве. С каждым выдохом. Словно бы естественным путем.

И все же... Такой рисунок, эти надрывы в контуре… Знакомо. Он это уже видел. Видел, как энергия уходит в пустоту… Где? Когда?

Думать мешало потрясение. Оказывается, если человек тебе хорошо знаком, смотреть на такие вещи тяжело…

Контур ауры лопнул еще в одном месте. Энергия резко взметнулась фонтаном, принялась медленно сочиться золотистым облачком…

Кэллиэн вдруг замер.

Ну, конечно…

Воздействие не ослабевает, отток сохраняется…

Так обычно ведет себя печать смерти.

Которой на князе нет... но все симптомы, что называется, оттуда.

Печати нет, а значит, снимать нечего. Он не может помочь.

Но если… если симптомы характерны для магии смерти… возможно, он сможет что-то сделать?

Маг рассеянно потер лоб. Черная магия – не лечебная и тем более не защитная... Придется подойти к делу творчески, что-то придумать, может, даже модифицировать какие-то обряды. И при этом не попасться. А пока...

Пусть Тельс и дальше вливает жизнь в князя. Пока это единственное средство, способное хоть как-то помочь.

***

Безглазая богиня отчаянно скучала. Она полагала, что после того, как ей пообещали в жертву ту, которую она не стала бы принимать, ее жрец быстро встряхнется, начнет действовать… а он почему-то медлил. Неужели он так ничему и не научился, до сих пор не понял, как гибка черная магия?..

Поэтому когда по спине пробежала холодком фраза, сказанная изменившимся голосом, который она сперва не узнала, Шаэли даже не сразу поверила. А поверив, медленно повернулась к своему зеркалу. Повелительно щелкнула пальцами…

Он. Действительно он.

Итак, свершилось. Он все-таки взялся за старое, хоть и начал с малого… Бедный мальчик. А ведь ему до освобождения осталось совсем немного…

Что же ему вечно так не везет? С самого рождения...

Шаэли вздохнула.

Было жаль, что он попытался избавиться от ее дара, но зная, через что он прошел, винить его богиня не могла. И теперь, не узнавая саму себя, она приникла к зеркалу, ожидая, когда своим изменившимся голосом он произнесет ее имя.

Смешной, детский обряд – на фоне того, на что был способен тот, кто когда-то дышал черной силой смерти, как воздухом…

Но это начало. Змея поднимет голову и снова позовет его к себе… Хватит ли у него сил, чтобы удержаться на краю? Окажется ли он способным усвоить ее последний урок – или не выдержит, сорвется в пропасть?

В конце концов, что такое сила? Сила – это внутренний меч. Даже ее магию можно использовать по-разному… все зависит от намерения. Раньше он упивался ею. А сейчас пытается помочь. Не верит, что ее можно использовать во благо, но все-таки пытается.

Сладостные, сладостные слова… от них дрожь удовольствия по спине.

«Тха Шаэ»…

– Да, – сладко выдохнула богиня, прильнув к зеркалу, отражавшему ее лучшего жреца – во всем его блеске и величии.

Этот обряд увенчается успехом. Не может не увенчаться.

Ну же... давай, скажи, ведь нам обоим нравится эта формула...'

"Асх Шаэ".

Да пребудет смерть.

– Благословляю тебя, – прошептала она, одарив его изображение нежным поцелуем. – Да достанет тебе силы выдержать все испытания и обрести себя, мой жрец…

***

Над миром, неспешно следуя с востока на запад, растекался яркой пленкой новый день, прогоняя ночные тени и порождая новые. И надо сказать, ему мало кто был рад.

Терраэр Эн’Крарго едва ушел от оставшихся неизвестными, но очень настырных преследователей, что могло означать только два варианта. Первый: его выследил кто-то из союзников или колеблющихся, чтобы узнать, чего ожидать от непредсказуемого лорда. Второй: Дахаэр, несмотря на любовь к выпивке, дураком не был и продолжал следить за развитием ситуации на Севере. Оба этих варианта лорду не понравились, но магом он был сильным, а потому выбрался, не выдав себя и не оставив зацепок, по которым его могли бы найти. К счастью, свои дела он завершил до того, как к нему привязался "хвост".

Первые два прыжка были совершены с помощью точки переноса, для третьего лорд выстроил портал – и оказался в получасе пути от поместья, в котором теперь жил Натор Ад'Сехти. Те «наемники» действовали уж слишком слаженно для случайного сброда, а значит, в их компании наверняка был маг. Но отследить портал невозможно, пусть поскрипят зубами, поблуждают по голым камням среди зубастых пастей обрывов. Может, одним-другим станет меньше.

Кэллиэн понял, что если так дальше пойдет, он превратится в психопата, подрывающегося на каждый безобидный звук. На подоконник с той стороны присела какая-то птица – и он едва не разбил стекло черным ловчим заклятьем. Пульсирующая сеть бы разом выпила из нее жизнь, до капли: сколько ее в птичке? Чудом удержался, здравый смысл в этот момент спал еще крепким сном. Видимо, привычка сдерживаться вбилась в подкорку – и к счастью, иначе все усилия за эти годы пошли бы насмарку.

Ему нельзя выпивать чужую жизнь, силу или боль, пополняя резерв. Нельзя.

Но даже испугаться не получилось. Было только вялое чувство облегчения.

Кэллиэн поднялся, плеснул в лицо воды из поставленного с вечера в закутке кувшина. Зажмурился, поморгал, чувствуя, как капли, щекочась, сбегают на шею и за воротник.

Мимоходом глянул в зеркало.

В обычно ярких синих глазах до сих пор клубилась тьма, пробегала черными всполохами. Что ж, он и не думал, что после обряда все останется по-прежнему.

Ночь оставила мало времени на сон. После обряда он еще с час затирал все следы – и, укрывшись безобидным заклятьем маскировки, вернул свое ритуальное облачение на место. Поспать можно и днем. Если повезет.

Выглядел он откровенно больным.

Бросил взгляд на князя – без изменений. Но это даже хорошо. Он нащупал нить, способную привести его к цели.

В холодных глазах мага блеснула решимость.

Для того, чтобы преуспеть в одном начинании, необходимо отринуть другие. И сейчас таким приоритетом для него станет жизнь князя. Искать виновника всерьез пока все равно не выходит, а значит, бесполезно тратить на это силы. Если… нет, не если, а когда жизнь князя будет в безопасности, организатор непременно выдаст себя сам. Вот на этот момент лучше приберечь силы.

Инерис далеко, и ей придется самой позаботиться о себе. Ее хорошо воспитали, у нее сильный характер. Она справится и без него, как ни печально об этом думать.

Что до отряда, который сегодня выйдет на поиски…

Нужно намекнуть капитану Мельдеру, который в девять утра сопроводит военных в четвертый форт, что очень желательно отдать второй амулет лично капитану Хартену.

На узких губах мелькнула жестокая усмешка. Собственноручно изготовленный амулет – великолепная возможность подстроить пару гадостей. Ничего серьезного, слабенькое темное заклятье… но легкая, неуловимая печать кошмара капитану непременно понравится. Проигнорируют его рекомендации – сами виноваты. У кого амулет, тому и не повезет.

Если все пойдет по плану, Хартен к моменту возвращения будет готов выдать всю правду о том, что и как произошло с Инерис.

Для Инерис утро выдалось жарким, душным и наконец принесло с собой короткое забвение. Для Ассаэра – похмельным. Когда вышло солнце и озарило палатку, он наконец вырвался из липкой паутины сновидений, в которые его раз за разом окунало мерзкое зелье. Борясь с желанием схватиться за тяжелую голову, в которой словно звонил огромный колокол, Ассаэр поморгал, не давая глазам закрыться снова, распутывая клубки мыслей. Надо идти. И так из-за этой… наследницы… пропустил время выхода.

На соседнем лежаке сопела княжна. Судя по бледному виду и синякам под очаровательными серыми глазками, ночью она глаз не сомкнула… что ж, сама напросилась.

Из палатки он ее преспокойно выволок за ногу. Забавно, что в первые секунды она даже не сопротивлялась и, кажется, не проснулась. Потом начала было вяло возмущаться, но тут же захлопнула ротик и не без страха уставилась на него. Ассаэр мрачно усмехнулся, отпустил ее, оставив сидеть на песочке, и обронил:

– На подготовку пятнадцать минут. На завтрак вчерашнее, – и в нее полетел сверток из палатки. Демон скрылся из вида, начав собирать вещи.

Инерис прикусила язык – в буквальном смысле, чтобы сдержаться и не сказать чего-нибудь лишнего насчет его методов побудки. Хватит, вчера уже наговорила. Конечно, демон в дурном настроении. Сама виновата, чудо еще, что он вообще с ней разговаривает.

Она действительно не сомкнула глаз, пока не начало светать. И вряд ли проспала больше часа. Есть не хотелось. Хотелось сидеть и смотреть в одну точку… А еще лучше было бы улечься обратно и проспать часов до трех дня!

Но у демона было другое мнение. В рекордные сроки управившись с лежаками, он начал разбирать палатку.

Мужественно собравшись с силами, Инерис попыталась если не извиниться, то хотя бы объясниться, дать ему понять, что поступила так не из неблагодарности и не из подозрений, а просто желая знать наверняка, что…

Но он отмахнулся от ее слов, посоветовав поторапливаться и холодно сообщив, что нужно отвечать за собственные решения и глупости.

Другого ответа она не дождалась.

И, пожалуй, не заслуживала.

Но поторопиться не получилось – все валилось из рук. Движения были заторможенными от недосыпа.

Через пятнадцать минут демон уже собрал палатку и утрамбовал всё в мешок – как попало, лишь бы запихнуть. А затем двинулся прочь. Инерис, спохватившись, кое-как повязала шарф и, на ходу пытаясь доделать обвязку на правом ботинке, похромала за ним. Демон тут же вернулся и, едва она затянула кривой узел, жестко ухватил ее за запястье и поволок девушку вниз, больше не подстраиваясь под ее темп.

На просьбу идти чуть медленнее бросил сквозь зубы:

– И так много времени потеряли. Будем наверстывать. Жаловаться будешь в другой раз, сама виновата.

Похоже, теперь их путешествие будет протекать именно так.

Возможно, конечно, он еще смягчится…

Но Инерис, обреченно семенящей следом за огненным, в это не очень верилось.

Подумать только, еще вчера она решила, что ситуация понемногу налаживается!

Зато, похоже, времени для раздумий у нее в этой гнетущей тишине будет предостаточно.

Капитану Хартену, вчера вечером официально получившему свое новое звание, под утро приснился кошмар, в котором фигурировал почему-то огромный черный змей, хищно оскалившийся и недобрым взглядом следивший за ним. От него невозможно было убежать, уйти, спрятаться, он неумолимо настигал его и уже готовился вонзить зубы в плоть, когда офицер, тяжело дыша, наконец проснулся.

Лицо, по которому он провел подрагивающей рукой, было сплошь усеяно мелкими каплями ледяного пота.

Сегодня они выходят на поиски леди-наследницы. Может, сон пророческий? Предвещающий неприятности?

Хартен нервно рассмеялся, откинувшись на подушку и прикрыв глаза.

Еще чего не хватало. Пророк нашёлся…

И от этих суеверных мыслей он отмахнулся.

А зря.

И еще один нечеловек встретил этот рассвет без сна.

Даскалиар Дариэт тяжелым взглядом смотрел на отцовский венец, покоящийся на бархатной подушке в специальном углублении за толстым слоем хрусталя, укрепленного многочисленными заклинаниями. Послезавтра хрусталь истает сам – в час коронации.

Он не знал, что ненавидел больше – деда, который сегодня опять явится, чтобы безжалостно давить на него, или это сомнительное наследство.

Но если с дедом он сможет разобраться с помощью алмазного венца, то где взять силу, способную снять с него бремя императора?

Молодой вампир резко отвернулся и вышел вон из хранилища. Его с утра ждали две встречи – с дедом и с лордом-распорядителем, а после заседание Совета, посвященное политической ситуации в стране.

На коронацию никого, кроме правителей территорий, не приглашали, даже глав соседних государств. Не до того сейчас. Главное, чтобы она вообще состоялась.

Даскалиар криво усмехнулся. Он подписал указ об освобождении мелких сошек, увязших в бунте, но с отсрочкой исполнения – их отпустят восвояси только после того, как он официально станет императором. Позволил деду подобрать гвардию, которая будет охранять дворец и все возможные дороги и подступы к храму. Взял кровную клятву с элитного вампирьего отряда, приписанного к нему дедом еще год назад – раньше считал эти меры излишними, но теперь без всякой жалости пошел на них. Не отказался ни один, хотя капитан Нихтаэт, похоже, не одобрил… Ничего, плата более чем достойная, и удара ножом в спину можно не ожидать хотя бы от них, даже если придется действовать вопреки желаниям деда.

После коронации он наконец начнет наводить в стране порядок.

Оставалось надеяться, что принятых им мер будет достаточно.