Между тьмой и пламенем. Часть 2

Глава 5

Маннир, Йерихо

Церемония была непривычно простой – без блеска золота и алмазов, без пышного убранства храма. Наследник престола отдал такое распоряжение, так как официально срок траура по отцу и сестре истечет не скоро.

Даскалиар Данком-Эонит Дариэт выглядел совершенно бесстрастным, идя в тяжелых церемониальных одеждах из бархата и шелка по проходу к возвышению, на котором ждал лорд-церемониймейстер, его дед и очень, очень старый жрец Безымянного. Словно заледеневшее лицо не выражало ни торжества, ни радости, ни затаенной скорби. Пугающие черно-красные глаза были равнодушны.

Никто не знал, сколько раз за последнее время он видел эту церемонию в кошмара, сколько раз она перемежалась ревущим огнем и плещущей через край черной силой, вырвавшейся на свободу. Она по-прежнему осталась в нем, по-прежнему, чуть что, поднимала голову… И более того, сплеталась с любой иной силой, к которой он пытался обратиться. Даже к целительской магии прибегать стало сложнее.

Возможно, после коронации у него наконец появится время на то, чтобы посидеть с книгами и разобраться с тем, что теперь делать, как вернуть себе свою магию.

На протяжении всей церемонии он стоял изваянием, которому безразлично происходящее – и это тем более пугало, что совсем недавно этот вампир был юнцом, на которого многие из здесь присутствующих посматривали как на безобидного щенка. Теперь в глазах свидетелей и гостей, прибывших издалека, гнездился страх. Они недооценили его однажды – повторять эту ошибку никто не собирался. Если кто и был против вампира-императора, то благоразумно держал свое мнение при себе.

Лишь раз узкие губы дрогнули, чуть скривились – когда после долгой, пафосной речи, на его беловолосую голову опустился алмазный венец отца.

Кто-то счел, что это признак злорадства. Другие сочли проявлением скорби. Третьи – признаком удовлетворения. Но все они ошибались.

В этот момент Даскалиару показалось, что венец, который на него только что надели, обагрен кровью всех предыдущих императоров, и теперь она стекает по волосам ему на плечи… и это жуткое видение едва не заставило его поежиться.

Бессмертные редко расставались с ним добровольно.

Можно сколько угодно считать, что венец освобождает от чужой власти, но это нелепая ошибка. На самом деле это признак того, что он проиграл, проиграл собственному отцу, позволив взвалить себе на плечи невозможный вес огромной империи.

В этот миг Даскалиар окончательно простился с надеждой на нормальную жизнь. При дворе, полном потенциальных предателей и интриганов, о нормальной жизни просто не может быть речи. Он уже научился никому не доверять, научился не ставить личные дела во главу угла, научился убивать и запугивать других.

Для правителя это, безусловно, полезные навыки.

Сам он предпочел бы обойтись без них… но теперь выбора нет.

Венец чуть нагрелся, ощутимо сдавил лоб, подстраиваясь под нового императора. Затем полыхнул ослепительным светом, подтверждая его права, вырвав у присутствующих изумленно-торжествующий крик.

«Да здравствует император!»

Ну, вот и все.

Торжество? Удовлетворение? Радость? Злорадство?

Ничего, кроме тоскливой обреченности, Даскалиар в этот миг не испытывал.

Его отец все-таки победил.

***

Далеко от столицы огромной империи Йерихо, лорд Кэллиэн Дэтре невольно отвлекся от составленной схемы и нахмурился.

Что-то не так.

Словно с жалобным звоном что-то оборвалось в душе. Не то какая-то привязь, не то непонятная струна…

Он прислушался к себе.

На чужое влияние не похоже. Ничего не менялось. Никакого воздействия он не ощущал.

Просто на миг стало до странности пусто.

Анализатор… чисто.

Призвал магию – темный огонь покорно вспыхнул на ладони. Сила повиновалась безупречно. Он задумчиво впитал его, пожал плечами и вернулся к своему занятию.

Это был очень, очень интересный – и гибкий – ритуал. Осталось только еще немного его доработать.

Он бросил короткий взгляд на князя.

И продолжил писать.

***

Два хлопка по стенке палатки вырвали Инерис из размышлений о собственной глупости. Последние минут тридцать она сидела здесь, уставившись невидящим взглядом в стенку. Демон даже ничего раскладывать внутри не стал, сразу принялся ужин варить. Видимо, набегался и проголодался.

И, похоже, все готово.

Инерис выбралась наружу, хотя одна мысль о еде вызывала тошноту.

Огонек горелки неуютно пыхал под котелком. В котелке неаппетитно булькали куски мяса. Демон смерил ее мрачно-презрительным взглядом и издевательским жестом пригласил сесть напротив.

Инерис послушалась. Демон приступил к трапезе, явно не жалуясь на аппетит. Она же без охоты черпанула разок ложкой, но так и не донесла варево до рта.

После ее допроса дела шли… гадко.

Разговаривать демон с ней больше не желал и, обронив вчера с утра пару отрывистых фраз, начал играть в молчанку. Темп изменился – теперь он безжалостно тащил ее за собой, но, к тайному разочарованию девушки, спасительных обмороков больше не было. Приходилось ковылять наравне с огненным. Уже через два часа кросса по пустыне она умаялась настолько, что едва не наступила на шустро выкопавшегося из-под песка черного паука, даже не заметив его. Демон снял его метким броском ножа (тварь была с ладонь, не меньше!), очистил нож песком и, смерив ее выразительным взглядом, снова отвернулся.

Сегодня было ничуть не лучше.

Чтоб его, злопамятного гада!

Думать о своем ей быстро надоело – бесполезно, только хуже становится. Обсудить услышанное не с кем. Отдохнуть негде. Полный блеск!

И самое главное – его молчание и невозможный темп действовали! Инерис действительно начала чувствовать себя бесполезной и виноватой. И чем дальше, тем больше ругала себя. Ведь считала, что готова ко всему, гордилась своим умением просчитывать чужую реакцию, знаниями о том, как вести себя с огненными… В теории. На практике вышел провал по всем пунктам. Полезный урок, но слишком уж горький.

Она покосилась на демона и неслышно вздохнула.

Хочет молчать – пусть молчит. Она больше не может слушать только шуршащее дыхание этого алого ада.

– Знаешь, мне начинает казаться, что трава, вода, деревья, синее небо – это просто мои фантазии, – тихо произнесла Инерис, устремив взгляд на руки. – Что я придумала себе разноцветный мир, которого на самом деле не существует. А на самом деле есть только горячий красный песок и солнце.

Демон, все еще заметно злясь на нее, тем не менее с чего-то снизошел до ответа.

– А заодно ты придумала паскудные эликсиры и дивный способ заставить единственного нечеловека, способного тебя защитить, возненавидеть твою нескромную персону. Клянусь, наследница, с каждым часом мне все сложнее бороться с искушением «потерять» тебя где-нибудь в этих песках!

Ах да. Он же любитель брызгать ядом…

Ассаэр после очередной колкости ожидал едкого или равнодушного ответа, был готов к тому, что она с каменным лицом заявит, что не видела другого выхода или начнет оправдываться, но девчонка его в очередной раз удивила, грустно рассмеявшись.

– Положительно не везет мне с этим эликсиром, – с тихим отчаянием произнесла Инерис.

– Ты использовала его раньше? – напрягся демон.

– Конечно. Я наследница, меня учили, – пожала плечами она. – Существование и состав таких зелий держится в строжайшей тайне, поэтому мой наставник предложил себя на роль подопытного. Положился на мое, – губы искривились в горькой улыбке, полной самоиронии и недовольства собой, – благоразумие. Я и сама не ожидала, что в попытке понять, насколько эффективно это зелье, зайду так далеко. Я поклялась потом никогда не говорить об услышанном, но наставник так меня до конца и не простил.

Тут уже Ассаэр окончательно забыл о том, что собирался гордо молчать.

– Так до меня досталось самому князю Ратри? – удивился он. – И его ты тоже смогла разговорить? Далеко пойдешь, наследница.

В следующий момент крылья его носа затрепетали, хотя демон еще сам не понял причины. А когда сообразил…

Она сидела, низко опустив голову и упираясь локтями в колени, и на красноватый песок капали соленые слезы.

– Перестань немедленно, бестолочь! – всполошился Ассаэр. – Мы вышли из безопасного региона, я тебя тащил вперед в надежде быстрее пройти этот! Некоторые виды нежити чуют воду в радиусе нескольких лиг! И я тебя уверяю, они не слишком дружелюбны, – и он сунул ей свою тунику, оставшись в короткой безрукавке. – Вытри и заверни пятном внутрь. Как успокоишься, пойдем в другое место, здесь уже небезопасно.

Инерис какое-то время помолчала, вытирая слезы его туникой – и удивила саму себя, поняв, что ей уже нет дела до того, что она ношеная и пахнет терпкой солью. Кажется, брезгливость в таких условиях тоже быстро ее покидает… или она просто привыкла к запаху демона. Да и какая брезгливость, когда она сама уже почти неделю не мылась!

Демон напряженно оглядывался, легонько помахивая ложкой. Трапезу продолжать не спешил, значит, насчет нежити не соврал… впрочем, смысл ему врать насчет нежити, когда он ей сказал правду о куда более важных вещах?

– А Кэллиэн-то был прав, – с таким же грустным смешком произнесла Инерис, снова прижав краешек рубашки к уголку глаза. – Похоже, мои проблемы от того, что я совершенно не знаю себя. Привыкла плыть по течению, подчиняясь правилам, выполняя чьи-то повеления, затвердила теорию, а на практике, чуть требуются самостоятельные действия – удивляю сама себя. В первую очередь тем, что мне, всегда утонченной, строгой и правильной, оказывается, не чужды любопытство, бестактность, импульсивность и даже жестокость и глупость. Он предупреждал… Кэллиэн говорил, что я не должна слепо соответствовать чужим ожиданиям, что я должна знать, чего хочу и на что способна, знать свои слабые и сильные стороны… А я так и не придала его словам должного значения.

Но из всего сказанного демона больше всего заинтересовали отнюдь не ее моральные терзания.

– Кэллиэн? Ты так называешь придворного мага?

Странно до крайности. Какие же, интересно, у этого типа, у которого, судя по краткому, но яркому знакомству, руки в крови не по локоть, а по плечи, отношения с этой… не в меру коварной леди-наследницей? В разговорах с ним маг ни разу не отступил от этикета, не дал повода подумать, что с наследницей его может связывать нечто большее, чем его преданность князю…

В очередной раз утерев глаза, Инерис кивнула.

– Прекращай лить воду, я сказал! – рявкнул демон, заставив ее нервно вздрогнуть, а потом с любопытством осведомился: – И часто он давал тебе советы подобного формата? Вы что, были настолько близки?

– Не так часто, как хотелось бы, но теперь я начинаю понимать, что к его советам мне следовало прислушиваться чаще, чем я это делала. И я не знаю, насколько мы были близки, но… – сказав это, Инерис осеклась. Действительно – не знала. Даже не задумывалась об этом раньше… она, похоже, вообще о многом раньше не задумывалась. – Но я считала его своим… полагаю, подходящее слово – другом. Он не раз помогал мне.

Демон склонил голову набок, забыв и о ее слезах, и о котелке. Он-то думал, Дэтре ратовал за жизнь наследницы из-за князя или леди Дженис. А тут вот оно что… Их, оказывается, связывало нечто вроде дружбы, зная этого типа – весьма специфической... Пожалуй, в таком случае он еще легко отделался.

– Н-да, дела… тобой занимался лично лорд Дэтре? А с чего ты взяла, что из лучших побуждений? Может, не по дружбе, а по поручению твоего папеньки?

Инерис покачала головой. Помялась и все-таки сказала:

– Отец не знал. Никто не знал. Кэллиэн чаще всего уволакивал меня на пару часов вечером из-под домашнего ареста и тащил к себе в лабораторию, где мы могли поговорить. Если бы узнал хоть кто-то, особенно няня… мало бы не показалось.

Демон выронил ложку, и та чуть было не исчезла в густом вареве. Он подцепил кончик черенка пальцами в последний момент.

– Лорд Дэтре? Мы точно про одного и того же лорда говорим? Надменный синеглазый ублюдок, которому нет дела ни до кого, кроме себя и великого князя?!

– Кэллиэн не такой! – возмутилась Инерис. Слезы тут же высохли. – Он ведь не только мне и отцу помогал! Если к нему обращались за помощью, он никому не отказывал! Да, его боятся, и у него есть опасные стороны… – чего только та рука стоит, бррр! – …но у кого из нас их нет? Я видела от него немало добра.

– У меня сложилось о нем диаметрально противоположное мнение. То ли ты плохо его знала, то ли наоборот, стала одной из немногих, кто смог узнать его хорошо, – покачал головой демон, невольно подумав: а как много наследница знает об этих опасных сторонах?

Впрочем, он уже выяснил, что она отнюдь не тепличный цветочек, так, может, ей и не страшно?

Почему-то эта фраза Инерис польстила. Она сомневалась в отце, в матери, в демоне, даже в князе Ратри – но она не сомневалась в Кэллиэне.

Ассаэр же был готов отвесить себе затрещину. Он намеревался парой едких комментариев поставить ее на место и возобновить назидательное молчание, но княжна ухитрилась-таки его разговорить!

Ветер принес слабый запах разложения. А значит, нежить действительно где-то рядом.

– Ладно, сворачиваемся, – бросил он, складывая палатку. – Достань крышку от котелка, нужно уходить. Поедим в другом месте. Здесь ты слезоразлив устроила и едой пахнет… Нежить где-то рядом и, пока она не подобралась слишком близко, пошли отсюда.

– Мне очень тяжело на жаре, я с трудом выдержала эти два дня, – прилаживая крышку, тихо сказала Инерис.

Глаза опущены, руки теребят подол рубашки, на лице страх и усталость, которые она безуспешно пытается скрыть.

Против воли Ассаэру стало совестно, хотя он считал, что давно забыл об этом неуместном чувстве.

Пришлось признать, что злился он не столько из-за самого допроса, сколько из-за того, что его обвела вокруг пальца сопливая девчонка втрое младше него. Не слишком конструктивный настрой.

Ничего, я умею учиться на своих ошибках. Моя ошибка заключалась в том, что я считал тебя безобидной дурочкой, которая будет все время смотреть мне в рот, тем более ты была так расстроена, тиха, молчалива… Но теперь я знаю, что это впечатление обманчиво. Злиться и дальше будет глупо. Я упрямо молчал весь день, ничего не сказал о том, что мы идем по опасному региону, а в итоге теперь невольно подверг опасности нас обоих.

Что ж, начнем все сначала.

– На будущее: если что-то смущает или кажется странным – лучше проясняй и спрашивай сразу, во избежание подобных… эксцессов, – душевно попросил демон. – Раньше мое обращение с тобой было продиктовано необходимостью обманывать тех отпетых мерзавцев, которых отобрали для этой миссии. Здесь… я действительно не слишком высокого мнения о женщинах, особенно ваших, не знающих ни в чем меры, и не жажду выслушивать твое нытье круглые сутки. Но если тебе больно, плохо или страшно, я прошу тебя сказать мне об этом сразу же. Поняла?

До этого отрывистого «Поняла?» его голос звучал почти доброжелательно.

Инерис сочла за лучшее молча кивнуть. Хамить демону или спорить с ним не было ни желания, ни сил.

– Грубо прозвучало, да? – догадался Ассаэр, и Инерис вскинула на него удивленный взгляд.

– Ничего. Я почти привыкла.

– Не отрицаешь, – отметил тот, а Инерис с досадой сообразила, что прокололась – прямо как с Кэллиэном в свое время…

– Извини, наследница, – бросил демон и сразу же принялся собирать палатку.

– Не называй меня так, – спокойно произнесла Инерис.

Он обернулся.

– Почему?

– Потому что мы скоро подойдем к этому твоему… поселку. Еще не хватало, чтобы ты по привычке сболтнул о моем предполагаемом статусе своим сородичам.

А. Ну, конечно.

– Я так глупо не проколюсь, – сообщил демон. – На этот счет не волнуйся. Лучше подумай, как тебя в таком случае называть. Ты же не собираешься назвать им свое настоящее имя?

Снова пикировки. С Кэллиэном она тоже так общалась, но та ирония была безобидной и приятной. Здесь же за каждой репликой скрывалось напряжение. Совет дельный, но она бы предпочла, чтобы демон высказал его другим тоном.

Ассаэр вскинул мешок на плечи.

– Идем. Если повезет, дня через два-три уже будешь спать на мягкой постели.

Инерис удивленно посмотрела на него, чуть не уронив собственный мешок. Казалось, он стал вдвое тяжелее, чем час назад.

– Правда? Так скоро?

Но ведь у границы нет ни одного крупного поселения демонов… ближайшая деревня далеко отсюда. Хотя демон же говорил, что это кочевники, а значит, об их пустынных поселениях могут не знать и в Террах, не то что в Нариме.

Демон невольно усмехнулся. Удивленно-расстроенно-испуганная – и потому забавная.

– Правда. Но для этого придется попотеть. Идем, Иней. Последний рывок – и тебя ждет чистая одежда, постель, вкусная еда… Завтра, если все пойдет по плану, к вечеру добудем воду, можно будет немного освежиться. Так что держись... и постарайся не откалывать больше подобных номеров, – последнее он процедил сквозь зубы.

Но вместо того, чтобы виновато съежиться, Инерис устремила на него прямой, спокойный взгляд.

– Я постараюсь… Ассаэр.

По лицу демона вновь пробежала тень. Отрывисто кивнув, он подхватил тщательно закрытый котелок и молча двинулся вперед.

Видимо, это напоминание о происшедшем пришлось ему не по вкусу.

Но Инерис считала, что глупо делать вид, будто ничего и не было. Рано или поздно они оба свыкнутся с этим. Она сживется с мыслью о собственной импульсивности и способности делать глупости, демон – с мыслью о том, что одна человеческая девчонка сумела застать врасплох и разговорить скрытного и невыносимого демона.

Но сперва надо его догнать.

Усталость давила на плечи, окутывая тяжелым, жарким одеялом, но теперь было проще сопротивляться ей, и Инерис ускорила шаг.

На душе после этого разговора стало легче, даже аппетит появился. Уйдут в безопасное место, а там…

Их ждет еда.

***

Лорд Лориэль обеспокоенно хмурился – редкое выражение на безупречном, точеном, как у всех эльфов, лице. Конечно, один случай непроизвольного обращения – не повод бить тревогу. Если бы черный маг вздумал проводить здесь свои ритуалы, перекинулся бы не один оборотень, а как минимум половина служащих в замке. Но на нервного и склонного к панике рослый и крепкий лакей, пришедший к нему на консультацию, никак не походил.

Оборотень даже не придал этому особого значения. Мало ли что могло почудиться – мысли перед непроизвольным оборотом путаются, потом трудно вспомнить, что именно произошло. Может, стресс, может, стоило раньше обернуться и побегать по лесу... Но странное, по словам самого Тореса, «мутное» чувство тревоги, словно засевшее глубоко внутри, наводило эльфа на подозрения.

Вместе с тем он никаких отголосков не ощущал – специально прогулялся по нужному этажу. Чисто, фон самый обычный, свойственный целительской магии. Да и от придворного мага тленом разило не больше, чем обычно… Разве что взгляд стал более цепким и жестким. Но, возможно, это его воображение.

Лорд Лориэль пока предпочел не поднимать эту тему при встрече с лордом Дэтре. Но если подобных случаев станет больше… нужно будет вдумчиво побеседовать с черным паразитом – а если итоги беседы его не устроят, то и с ее величеством.