Меня зовут господин Мацумото! Том 2

Глава 8

— Проснись, избранный. Зло пришло на эту землю. Тебе предстоит сразить величайшего врага человечества и стать… — не став читать дальнейшую чушь, написанную во вступительной заставке перед финальной битвой с боссом, поднял голову.

Посмотрев на входную дверь, я увидел, как из неё нескончаемым потоком в офис вливалась большая толпа с откровенно бандитскими рожами. То, что намерения у них далеко не самые добрые, можно было понять не только по устрашающим гримасам, но и по разнообразному оружию. Чего они с собой только не принесли, от бит и арматуры, до ножей, кастетов, электрошокеров и даже совсем уж экзотической хрени. Не хватало, разве что, огнестрельного оружия и галстуков. Эти ребята явно предпочитали носить одежду более свободного стиля. Ах да, ещё у них было много разноцветных татуировок, больше похожих на настоящие произведение искусства, а не какие-то тюремные наколки.

Вновь опустив взгляд на телефон, я спокойно прочитал самую концовку текстового окна.

«… одолейте босса!»

— А босс-то где? — удивлённо спросил с некоторым разочарованием в голосе, по-прежнему «не замечая» ничего необычного в окружающей обстановке.

В офисе стало по-настоящему тесно от количества набившихся в него людей. Только вокруг меня оставили приличный круг свободного пространства. Более того, на улице, окончательно перегораживая её, всё ещё продолжали парковаться машины. Я думал, их будет поменьше. Не давая волю подавленному страху, принялся доводить эту ситуацию до абсурда, чтобы она казалась смешной, а не пугающей.

— Ты кто такой? — спросил один из мужчин в первом ряду, чуть ли не единственный пришедший сюда без оружия.

С виду обычный японец, средних лет, без шрамов, татуировок и больших мускулов. Он даже стоял по-другому, держа руки в карманах. Я бы на его месте ещё и зубочистку жевал для дополнения выбранного образа.

— Ты босс? — полюбопытствовал у него.

— Я босс, — усмехнулся мужчина, находя моё поведение забавным.

Судя по выражению лица, словоохотливый главарь всё ещё не видел причины, ради которого стоило поднимать такой большой переполох.

— Он босс? — с недоумением уточнил у мужика с разбитым носом, представившегося управляющим «Микрозаймов Кусамы».

— Он босс, — злорадно подтвердил претендент на премию Дарвина, продолжая наивно верить, что меня отсюда вынесут в нескольких пакетах.

— Он босс, — с извинением сказал телефону, выключая игрушку.

Встав, неторопливо подошёл к ближайшему бандиту и отвесил ему молниеносную оплеуху, на которую тот просто не успел среагировать.

— Передай боссу.

Где мой Оскар? Пусть это и не лучшая пародия на фильмы с неподражаемым Челентано, но она заслуживает хотя бы аплодисментов.

Понятно, что далее любые попытки переговоров можно даже не рассматривать. Такого унижения босс простить мне никак не мог. Дождавшись отмашки, якудза со всех сторон набросились на самоубийцу, но всё равно опоздали. Мгновенно выпустив из широких рукавов скрытые до этого момента складные, телескопические дубинки, которыми кирпичи можно разбивать, с щелчком пружины разложил их на всю длину. Пропустив пафосную фразу, я сразу же принялся изображать взбесившегося барабанщика, уже давно находясь в состоянии максимального Разгона сознания, подняв своё восприятие, скорость реакции и ловкость на недосягаемую высоту, иначе бы я просто не успел дойти до конца игры. Моё секретное оружие оставалось единственным шансом не то что на победу, а хотя бы на выживание. Собственно, я и играл на телефоне, чтобы не думать об этом, ибо сомнения — путь к смерти, а я ещё не настолько проникся духом самурая, чтобы ступить на него. Что поделать, я дитя своего времени.

Блокировав нож левой дубинкой, ударив ею по внутренней стороне запястья якудзы, правой врезал ему по голове с такой силой, чтобы только вырубить, но не убить. Не останавливаясь ни на мгновение, тут же правой дубинкой взмахнул перед лицом другого нападающего, заставив его отшатнуться и рефлекторно сосредоточиться на промелькнувшем перед глазами быстром объекте. Это позволило мне незаметным выпадом левой дубинки ткнуть мужика в солнечное сплетение, выводя его из строя. На всё про всё ушло не более двух секунд. Снова последовала серия из отвлекающего блока и одновременного коварного удара по пальцам очередного бандита. Я даже на их лица уже не смотрел, чтобы не отвлекаться. С помощью стремительного поворота с шагом в сторону я едва ушёл из-под атаки с фланга. Контратака последовала незамедлительно. Восходящий удар правой дубинкой послужил прелюдией к горизонтальному левой, ломая челюсть очередному любителю лёгких путей. Сильным пинком в грудь отбросил его на руки товарищей, чтобы он не мешался мне и мешался им. Далее я совершил быстрый проход, сопровождаемый серией молниеносных ударов и толчков, чтобы прорваться в угол офиса, прикрывая тыл и частично фланги. Теперь они ещё сильнее стали мешать друг другу, закрывать обзор, не давать союзникам достаточно свободного пространства для нанесения размашистых ударов. Только ребята с ножами получили преимущество на этом тесном пятачке пола. Ну это они так думали. Точный выпад в локоть ближайшего «повара» наглядно доказал, что длина оружия не менее важна, чем его острота.

Крутясь на месте, атакуя с невероятно высокой скоростью, я исполнил почти коронную «барабанную дробь» по пальцам неблагодарных слушателей, ломая их ко всем чертям. После такого очень болезненного удара, из грозных бойцов они тут же превращались в стонущих «калек», годных лишь для встреч с бабушками, потому что у тех больше жалости. Очевидно, что после такой травмы они уже не могли продолжать сражаться. Хотя некоторые всё же пытались пинать и даже бодаться. Первые получали по лодыжкам или коленям, а вторые по лбу. Как правило, третьей попытки напасть на меня уже не было.

В отличие от чужих обещаний, я не собирался устраивать никакой кровавой бани. Более того, я практически вообще не проливал их крови. У выбывших из схватки бандитов даже внешние повреждения проявлялись по самому минимуму, в отличие от внутренних. Я откуда-то точно знал, куда и как нужно бить, чтобы не затягивать схватку и не давать себя в обиду.

Это только в фильмах драки показывались по десять минут, в течение которых противники безжалостно лупили друг друга металлическими трубами, в том числе и по голове, резали ножами, сбрасывали с большой высоты, взрывали, жгли и топили. В жизни всё заканчивалось намного быстрее. Достаточно пропустить один сильный удар в уязвимое место и всё, ты уже не боец. Да, якудза были выносливы, умели терпеть боль, не раз участвовали в жестоких уличных драках, но попробуй повоюй со сломанными костяшками пальцев, рёбрами, коленями, ключицами и сразу поймёшь, что это не так-то просто, даже если сильно притуплены чувства страха и боли. Более того, выведенные из строя бандиты в таком состоянии сразу становились для товарищей уже не союзниками, а обузой. Если же их грамотно «укладывать», то ещё и неплохой баррикадой.

Когда запал злости и желания отличиться спал, якудза с болью, растерянностью и руганью откатились назад, понимая, что срочно нужно менять стратегию, иначе жертв будет ещё больше. Не давая им время перегруппироваться, я синхронно последовал за противником, переходя из обороны в атаку. Теперь маятник качнулся в другую сторону, передавая инициативу в мои руки. Нельзя позволить бандитам повести переоценку противника.

С двух рук ловко раздавая удары направо и налево я вклинился в толпу, продолжая сеять хаос и ужас. В отличие от противника, я с самого начала сражался хладнокровно, расчётливо, не сдерживаясь, что давало мне дополнительное преимущество.

— Это демон! — закричал какой-то особо нервный бандит.

— Заткнись, придурок, — яростно рявкнул другой, чтобы пресечь панику.

Якудза постепенно начали падать духом, устрашённые тем равнодушием и безжалостностью, которые видели в моих глазах, интуитивно чувствуя намного более опасного хищника, чем они сами. Их бы куда больше устроило, если бы я кричал, ругался, злился, печалился, или даже веселился. Впрочем, отступать они всё ещё не были готовы, ведь на кону стояла их честь и репутация. По этой же причине якудза не могли обратиться за помощью к полиции или другой банде. Не на этом этапе, уж точно. Кроме того, бандиты видели своё численное преимущество, что внушало им оптимизм.

— Вперёд! Навались! — вновь раздался призыв ко всеобщей атаке.

— Я порежу тебя на куски! — брызгая слюной и выпучив глазами, заорал какой-то лысый, худой мужик, приводя себя в состояние бешенства.

Воспрянувшие духом, настроившиеся уже на совсем другой бой, якудза вновь пошли в атаку, вновь прижимая меня к углу.

Работать пришлось ещё интенсивнее. Именно так я воспринимал всё происходящее — работой, не самой приятной, но необходимой. Без лишних эмоций, прислушиваясь к внутреннему метроному и счётчику, ведущему учёт всего, от врагов и шагов до ударов и вздохов, я всецело отдался ритму боя, не позволяя себе ни на мгновение усомниться в собственных силах.

Некоторое время в офисе слышалось только тяжёлое дыхание, частый стук, звон, яростные крики и грохот разломанной мебели. В отражении от окон можно было разглядеть мечущиеся по офису тени.

Краем глаза я успел заметить очередной нож, целивший мне в почку. Повернув корпус, ударом левой дубинки по лезвию отклонил его в сторону, а правой врезал по выставленный в блок руке противника. Ловко поддев этой же дубинкой мешающуюся мне руку, которую он так и не убрал, совершил круговое движение. Просунув её снизу, под локоть, сделал захват петлёй, беря захваченную конечность на излом. Не замедляясь, продолжая движение, технично провёл бросок противника, вдогонку второй дубинкой сломав ему пальцы, сжимающие нож. Всё произошло очень быстро, став серией последовательных действий.

Наконец, у кого-то из бандитов высокого ранга не выдержали нервы и раздался выстрел, направленный вверх.

— Стой! — приказал разъярённый голос.

Знаю я эти приколы. Стой — стреляю, стою — стреляю. Сорвавшись с места, двигаясь зигзагом, прикрываясь бандитами, добрался до стрелка, и без колебаний сломал ему руку, держась так, чтобы не оказаться на линии огня. Подцепив дубинкой упавший пистолет за спусковую скобу, превратил огнестрельное оружие в метательное. Метким броском засадил им в лоб ближайшего бандита, замершего в нерешительности из-за опаски, что я возьмусь за пистолет и начну стрелять. Удар получился на загляденье. Наверняка у бедолаги аж искры посыпались из глаз. Жаль, что у меня подобные трюки не получались с мячом от гольфа. Это Аямэ на меня плохо влияет, не иначе.

Нужно отдать должное, якудза оказались храбрыми ребята, ни один из них так и не сбежал, все полегли. Офис превратился в какую-то больничную палату для нищих, усеянную стонущими телами. Прямо ступить некуда, чтобы никого не задеть. Некоторые идиоты ещё пытались ухватить меня за штаны, но быстро отпускали, поскольку для этого у меня имелось целых два весомых аргумента.

Судя по времени, я внимательно за ним следил, в запасе осталось минут десять, прежде чем заявится полиция. Пусть она заботится о пострадавших, особенно о владельцах огнестрела, которые после лечения точно отправятся в тюрьму. Пистолет был не единственным, а здесь, в Японии, шутки с оружием обходятся очень дорого.

Схватив за шкирку управляющего этого заведения, пытающегося прикинуться мёртвым, хорошо, что не опоссумом, бесцеремонно дотащил его до стола с чудом уцелевшим компьютером.

— Любезный. Повторюсь, я спешу. Оформите-ка мне срочный кредит.

— А если я откажусь? — мрачно осведомился мужчина, опасливо покосившись на «сломанных» коллег по ремеслу.

Пришлось сунуть ему под нос дубинку, слегка надавив на кончик.

— А если я попрошу «вежливо»? Могу даже оставить хороший отзыв… где-нибудь на тебе. Уверен, за выполнения своих обязанностей тебя потом обязательно похвалят, а вот за излишнюю суетливость, вероятнее всего, накажут, причём прямо сейчас, — намекающее кивнул на бригаду поддержки. — Кроме того, сам подумай, если я молча уйду, где вы меня искать будете? Банковский перевод не пульт от телевизора сам по себе в маленькой комнате не потеряется.

— Тогда назови своё имя, место работы и проживания, — догадался сообразительный бандит, невольно вступая в переговоры.

— Я рад, что мы нашли общий язык. К сожалению, паспорт я дома забыл, досадно, правда? Поэтому кредит буду оформлять на друга. Он человек известный, сам потом проверишь все его личные данные. Найти их не проблема. Не будем терять время.

Чтобы мой «помощник» работал лучше, а говорил меньше, его пришлось немного простимулировать инструментом для убеждения несогласных.

— Пиши, заёмщик Татибана Сайто. Адрес… телефон… номер счёта…

Продиктовал счёт клиники по лечению наркозависимых. «Попросил» выдать самый большой кредит из возможных.

— Кто я? Я от Хосе Мигеля де Альвареса. Он его друг, почти брат, зять, сват, да какая разница. Раз он его друг, значит, и мой тоже. Поторопись, ты же не хочешь до конца жизни питаться через трубочку и передвигаться исключительно на инвалидной коляске, — для убедительности провёл дубинкой по позвоночнику, вызывая у него нервную дрожь.

— Ты же понимаешь, что тебя найдут? — он попытался меня запугать, нервно косясь на притихших коллег по «работе».

— Буду только рад. Больше гостей, веселее похороны. Закончил? Молодец. Появятся дополнительные вопросы, обращайся к моему другу.

Вырубив его дубинкой, поспешил покинуть офис. Пути отступления я заранее проработал, поэтому чётко знал, что нужно делать. Бежать пришлось очень быстро, через крышу, примыкающую к соседним домам. Потом немного покружил по району, отрываясь от преследования. Догнать меня оставшиеся у машин бандиты не смогли, да и не особо пытались, не понимая, что происходит. Мало того, что они сами же устроили дорожный затор, а я выбирал узкие улочки с перепадами высоты, где много лестниц, с воем сирен прибывающая на место происшествие полиция обратила их в бегство, что пошло мне только на пользу. Что первым, что вторым резко стало как-то не до меня.

Из непрозрачного мешка для мусора, специального оставленного в определённом месте, я достал запасную одежду, обувь, дипломат, очки и зонтик. Переодевшись, изображая скучающего, унылого горожанина уже неторопливым шагом дошёл до ближайшей автобусной остановки, не делая попыток ускориться или оборачиваться. Там, вместе с другими японцами, с большим удивлением провожал взглядом кавалькады полицейских машин и карет скорой помощи.

— Простите, а вы не знаете, что случилось? — озабоченно спросил у соседа, словно опасаясь, а не опоздаю ли я из-за этого к месту встречи.

Подойдя к нему, я стал выглядеть уже не одиночкой, а частью компании.

Старший инспектор Муримура из особого отдела устав ходить кругами по офису «Микрозаймы Кусамы», с кислой миной подошёл к напарнику, заканчивающему допрос одного из подозреваемых, потерпевших и идиотов, что каким-то образом отлично сочеталось в одном лице. Увиденное инспектору сильно не нравилось. Весь его опыт говорил о том, что услышанное ему понравится ещё меньше. Это дело с самого начала пахло, как одна большая куча дерьма, в которую ему не повезло вляпаться по самые уши, и куда мужик явно намеревался влить ещё одну порцию того же вещества.

— Значит, вы утверждаете, что не знаете, почему вдруг началась драка? — с трудом сдерживая раздражение, сердито уточнил напарник, догадываясь, что это их тут принимают за идиотов.

— Конечно, господин лейтенант, — радостно закивал широко улыбающийся мужчина с перебинтованными руками, на которые уже были наложены пластиковые шины.

Под лошадиной дозой обезболивающего ему сейчас было очень хорошо и ничуть не страшно.

— Я же говорю, мы с ребятами отдыхали в парке, приятель захотел сделать пару ставок на скачках, а денег не было. Вот мы сюда и приехали. Что здесь делали остальные, я не знаю. Наверное, тоже хотели одолжить денег на денёк. В общем, мы приехали, а в офисе уже целая толпа, очередь, духота, все нервные. Кто-то кому-то на ногу наступил, с этого всё и началось.

— Кто и кому? — спросил напарник, готовясь внести запись в записную книжку.

— Понятия не имею. Я не видел. Потом кого-то толкнули, началась драка. Услышали крик — Помогите! Мы, как добропорядочные, ответственные граждане, — усмехнулся якудза, нагло глядя инспекторам в глаза, — бросились помогать нуждающимся. Видимо, наши намерения были неправильно поняты. Но мы не в претензии, вы не подумайте. Заявлений писать не будем. Сами виноваты, сами же своё лечение и оплатим.

Отовсюду послышался согласованный, одобрительный гул избитых людей, которых медики ещё не успели вывезти. Пострадавших было слишком много. Причём, что самое смешное, пострадавшие были, а недовольных этим не было, судя по их же словам. Как будто здесь прошла этакая совместная весёлая забава с мордобоем по всеобщему согласию. Понятно, что это полная туфта, но попробуй докажи обратное.

— Значит, по-хорошему не хотите, Эйго-сан? — угрожающе спросил напарник.

— Почему же, хочу. Ещё хочу поскорее попасть в больницу, а вы меня задерживаете, — возразил «честный» гражданин.

— Как только ответите на мои вопросы, так и поедете, а будете и дальше врать полиции, и не только туда. Кто на вас напал, Эйго-сан! Чего они хотели? Это очередные разборки между бандами или что-то большее?

— Лейтенант, вы чего? — наигранно испугался бандит. — Вам бы книги писать с такой фантазией. Не было никакого нападения. Никто никого не грабил, не убивал, не похищал. Вы разве видите здесь лужи крови и кучи трупов? Подумаешь, произошло небольшое недоразумение. Если мы что-то сломали, не вопрос, возместим владельцу, без вашего участия.

— Тогда, что здесь делают биты, цепи, ножи и прочий инвентарь?

— Не знаю. Кто-то привёз с собой в сумке, в качестве залога под кредит. Во время драки сумка порвалась и всё это было разбросано по полу. Но мы ничего не трогали, — сразу заверил пострадавший, помахав пластиковыми «крылышками».

— Что, и пистолеты тоже? — сурово спросил полицейский, предчувствуя головную боль от составления десятков бесперспективных отчётов. — Чьи они, кстати? Тоже не знаешь?

— Естественно, — он даже обиделся за такое неуважение его интеллектуальных способностей. — Наверное, кто-то нашёл оружие на улице и нёс в полицию, чтобы сдать, как и полагается, но денег на такси не хватило, поэтому этот хороший человек зашёл сюда.

Старший инспектор Муримура скривился как от зубной боли, испытывая острое желание проверить, хорошо ли зафиксирована медицинская повязка на сломанной руке этого придурка. Впрочем, будучи профессионалом, он знал, что не сделает такой глупости. Он и пальцем не тронет лживого бандита, которого даже в участок не заберут, отпустив на все четыре стороны. Дальнейшие разбирательства продолжатся на другом уровне, с другими людьми и на других условиях. Старший инспектор изначально не рассчитывал на то, что якудза захотят открыто сотрудничать со следствием.

— А стрелял этот хороший человек зачем? — напарник не терял надежды на то, что уставший, обколотый лекарствами собеседник случайно оговорится и прояснит картину произошедшего.

— А кто вам сказал, что он стрелял? — удивился бандит. — По моему мнению, произошёл самопроизвольный, неприцельный выстрел. Никто же не ранен.

— И как он на это отреагировал?

— Кто? — не понял бандит.

— Стрелок, — с тем же выражением лица поинтересовался напарник инспектора.

— Какой стрелок? Не видел я никакого стрелка. Я занят был. Дрался с Котой китоловом. Мы с ним часто конфликтуем из-за наших характеров. Кстати, хороший мужик. Удар у него что надо, — в его голосе послышалось неприкрытое восхищение. — Он мне так в ухо дал, что до сих пор в голове всё звенит и в воспоминаниях путается. Посмотрите сами.

Доверительно повернув голову, бандит показал им совершенно нормальное ухо, даже не опухшее. Кивнув напарнику, давая знать, чтобы он продолжал опрос, старший инспектор вышел на улицу. Дождавшись возвращения полицейского, отправленного собрать записи с камер наблюдения, установленных на частных магазинчиках, прилегающих к этой улице, Муримура обратил внимание на его поникший, виноватый вид. Оказалось, что буквально только что непонятная парочка граждан, представившаяся репортёрами газеты, за большие деньги выкупила все записи за сегодняшний день и, скачав их на свой телефон, потребовала удалить все имеющиеся копии. Ребята с бездонными карманами денег на это не жалели, поэтому всё было проделано очень быстро, не встречая возражений.

— Это что ещё за покемоны? — обалдел старший инспектор, не ожидавший такой наглости.

Судя по описанию, представительно выглядящие мужчины вряд ли имеют отношение к Сукудайши. Они произвели очень хорошее, благоприятное впечатление на владельцев магазинов. Эти люди точно знали, что им нужно и ни в чём себе не отказывали.

— Что по поводу свидетелей?

— Как обычно, никто ничего не видел, а если и видел, то не скажет.

Тут он немного ошибся. Была одна бабуля, которая не только видела убегающего человека в чёрной одежде, кепке и медицинской маске на лице, но и готова была о нём рассказать. Вот только не успела, чему нисколько не расстроилась. Держа в руках пакет с деньгами, сидя в чёрном микроавтобусе рядом с теми двумя «газетными репортёрами» она в этот момент подписывала соглашение о неразглашении информации. Помимо «благотворительной помощи» пожилой женщине, с этого дня страдающей близорукостью, глухотой и крепким сном, пообещали скорый переезд в новый, большой, светлый дом, расположенный в более благополучном районе. Работая не на госслужбу, а на одного чрезвычайно богатого и могущественного человека, очень интересующегося личностью Мацумото, эти люди могли себе позволить переселить семью бабули не просто в хороший дом, а в хороший дом, расположенный где-нибудь на Гавайских островах.

Что же касается агентов Удоу и Табатта, то они всё ещё оставались в неведении относительно участия Мацумото в истории с разгромом штаба Сукудайши. Часы с маячком, скрытой камерой и тревожной кнопкой, выданные парню в качестве его страховки, он, конечно же, оставил дома. Слежка за Мацумото велась только техническими средствами, чтобы не нарушать право парня на частную жизнь и не подставлять его торчащими над кустами заячьими ушами. Чтобы что-то изменилось, сначала «рыбка» должна заглотить «наживку». Кроме того, в отличие от частных лиц, государственные служащие намного более стеснены в средствах и в возможностях. Зато планы перед ними ставились такие, будто всё было наоборот.