Меня зовут господин Мацумото! Том 3

Глава 7

Осторожно заглянув в приоткрытую дверь, Аямэ убедилась, что в столовой, примыкающей к гостиной и имеющей прямой выход на кухню, никого нет. После вчерашнего загула она чувствовала себя не очень хорошо. Поскольку по ней это было очень даже заметно, девушке пока не хотелось ни с кем видеться. Это потом Аямэ будет рассказывать, что ничего не было, а то, что было — чьи-то выдумки. Пока же достойная дочь своего отца надеялась избежать изобличающих вопросов.

Прошмыгнув в столовую, она быстро уселась за стол и приготовилась позвать домработницу, чтобы та её покормила, но не успела. Из кухни вышла ехидно улыбающаяся мать, в переднике, за которой домработница несла поднос с тарелками.

— Ага, проснулась, забродившая ягодка. А что так рано? Солнце ещё не село. Все приличные бакэмоно продолжают спать.

— Мам, пожалуйста, не нужно меня подкалывать, — пряча смущение и взгляд, жалобно попросила дочь.

— Посмотрите, какие мы нежные, — мать шутливо всплеснула руками. — А кто вчера грозился уйти к первому встречному мужчине? Заявлял, что она уже взрослая и самостоятельная?

— Я такого не говорила, — пробурчала Аямэ, чувствуя себя ещё более виноватой.

— Говорила.

— Не говорила, — привычно принялась спорить.

— Хочешь, позовём отца и спросим у него? — предложила более опытная мать.

— Говорила, — мгновенно согласилась Аямэ. — А папа уже ушёл на работу?

— Ушёл. Расслабься. Все ушли. Так что прекрати ёрзать и сядь нормально. Сейчас я тебя покормлю, взрослая и самостоятельная, — по-доброму усмехнулась.

Когда перед Аямэ поставили аппетитно пахнущую тарелку с супчиком, немного выждав, мать неожиданно задала коварный вопрос.

— И как, хорошо вчера погуляла?

— Да. Поначалу было весело. Правда, потом стало не очень. Всё быстро надоело. Друзья разбежались по своим делам. Я осталась одна и напилась. Попрыгала на танцполе. Покрутилась у бара. Поиграла немного в автоматы. Повздорила с кем-то, — не придала этому значения. — Когда стала понимать, что вырубаюсь и перед глазами всё кружится, позвонила другу. Попросила меня забрать. Он же, предатель, — мстительно и обиженно воткнула специальную керамическую ложку в суп, надеясь там что-то найти и раздавить, — трус несчастный, сдал меня отцу. Папа сильно ругался? — обеспокоенно посмотрела на мать взглядом, полного раскаяния, напрашиваясь на сочувствие и прощение.

Приём безотказный, действующий ещё с младшей школы.

— Нет, — спокойно ответила мать, взяв одну из обжаренных в кляре креветок. — Недоволен, конечно, но не так уж и сильно. За рамки приличий ты не выходила. Кучу денег не пойми на что не потратила. В скандал не угодила. На студенческой вечеринке сохранила достаточно самоконтроля, чтобы вовремя её покинуть. Не смогла самостоятельно, так попросила доверенного человека. В общем, ничего страшного не натворила. И зря ты обижаешь Мацумото. Как по мне, вполне приличный и надёжный молодой человек.

— Ну и где этот надёжный молодой человек был, когда он понадобился? — разочарованно хмыкнула Аямэ.

Мать с интересом на неё посмотрела и улыбнулась.

— Дорогая, мир, знаешь ли, не вращается только вокруг тебя. Свои желания нужно произносить в нужном месте, в нужное время. Мацумото, как я думаю, был сильно занят и очень удивлён твоим внезапным звонком. Да, он не смог приехать лично, но зато поздним вечером сумел договориться со знакомыми сотрудниками «Мацумото и партнёры», лишив их законного отдыха. Выгнал из дома. Оторвал от семьи. Отправил выполнять срочные капризы незнакомой девушки, которой они совершенно ничего не должны. Наверняка не за простое спасибо. Полагаю, за это они тебе в тот момент были очень «благодарны», — добавила с сарказмом. — На их месте я бы такую нехорошую свинку, как ты, «случайно» уронила или потеряла. Только представь, как мне было стыдно наблюдать за тем, как моя дочь хамила незнакомым людям, помогающим ей добраться домой. Да даже если бы они работали на твоего отца, это не даёт тебе права так себя с ними вести. Совсем от рук отбилась, позорница.

Голос начинающей злиться матери стал строгим. Съёжившись, пристыженная Аямэ почувствовала себя ещё более несчастной, признавая её правоту. Что поделать, в тот момент она думала иначе и всё казалось другим. Девушка тогда решила, что отец держит её на коротком поводке, следит, контролирует, не даёт почувствовать себя свободной. Да над ней же друзья будут потешаться, принимая за несамостоятельную девицу, которой слуги даже нос вытирают во время насморка.

— Прости. Я больше так не буду, — в очередной раз пообещала избалованная «принцесса».

Заняв рот едой, а голову умными мыслями, она почувствовала, что что-то не сходится. Нет, проблема была не с палочками для еды. Вспомнив маленький офис и его четырёх сотрудников, Аямэ озадаченно нахмурилась. Чем в нём могли заниматься те опасные, хорошо натренированные люди, которые забирали её из клуба? Где они всё это время находились и почему Цукуда о них ни разу не упоминал? Подозрительно. Непонятно. Интригующе. Любопытно. Они что, ездят и выбивают долги из тех, кто не хочет возвращать деньги? Прямо как якудза. Надо бы съездить и всё разузнать, под предлогом желания извиниться за своё поведение. Заодно посмотреть в раскаивающиеся глаза этому, возможно, вероятно, допустим, напрасно, что вряд ли, оскорблённому негодяю Мацумото. Узнать, где он сейчас обитает, чем занимается. И с кем⁈ Не корзины же плетёт на рынке, зарабатывая на кусочек хлебушка от Yamazaki Baking, вместе с ним самим.

Она так и сделала, прихватив с собой угощение, чтобы не с пустыми руками явиться в офис и было чем расположить к себе секретаря. Сделав вид, что просто проходила мимо, и: «решила по пути заглянуть, поздороваться, узнать, как у вас дела», Аямэ мастерски принялась выведывать у парня нужную информацию. Она беззастенчиво пользовалась тем, что тот ещё был неопытным сотрудником и легко поддавался на женские уловки.

Когда она подобралась к главному и завеса тайны вот-вот готова была пасть, в офис с портфелем в руках зашла незнакомая женщина. Аямэ приняла её за обычную посетительницу, поэтому не обратила на гостью внимания. Удивлённо послушав, о чём идёт речь, женщина прокашлялась, бросив на Цукуду убийственно-предостерегающий взгляд, требуя немедленно заткнуться.

— Цукуда-сан, скажите, кто в «Мацумото и партнёры» занимает пост начальника службы безопасности, и я порекомендую ему вас уволить. Настолько безответственно относиться к хранению внутренней, конфиденциальной информации, это нужно постараться. Выдавать посторонним людям личные данные своих сотрудников запрещено. Вы должны были это уже давно запомнить.

— Правильно, нужно в Африку его послать, хвосты коровам крутить — тихо поддержала её менеджер по работе с клиентами, оторвавшись от телефонного звонка, припоминая Цукуде нежелание выдать деньги на тренажёр для рук. — А то чуть что, сразу, Бандо-сан, собирайтесь.

— А вы, простите, кто? — Аямэ сильно удивилась и расстроилась несвоевременному появлению этой женщины.

— Я его коллега, Судзуки Майя. Вот моя визитка. Если у вас возникнут ещё какие-нибудь вопросы, обращайтесь. Не обещаю, что на них отвечу, но непременно выслушаю и донесу до своего руководства. Всё, что касается личной жизни Мацумото-сана, является закрытой информацией. Цукуда-сан, пройдёмте-ка со мной. Мне хочется с вами серьёзно поговорить на тему профессиональных обязанностей, — с угрожающим видом поманила пальцем побледневшего парня.

— Я не посторонний человек. Я девушка Мацумото, — Аямэ попыталась обойти запрет. — Меня зовут Мацудара Аямэ. Я дочь владельца этого здания и корпорации Мацудара.

Она гордо выпятила грудь и приподняла подбородок, но ожидаемого результата не добилась. Судзуки равнодушно на неё посмотрела, ничуть не впечатлённая этим представлением.

— Приятно познакомиться, бывшая девушка Мацумото-сана, — ответила ровным тоном, показывая, что в курсе последних событий. — Цукуда-сан, я долго вас буду ждать? — напомнила о своей «просьбе».

Грустно вздохнув, Аямэ поняла, что больше здесь она ничего не узнает. Раньше приходить сюда было веселее, когда тут всем заправлял Синдзи. Ну и где теперь его искать? Этим же вопросом задавался и Татибана Сайто, заглянув в офис «Мацумото и партнёры». Когда он встретился взглядом с Судзуки, которую сперва не заметил, между ними разве что искра не проскочила. Не та, что возникает от любовной химии между героями, а та, что вспыхивает на трансформаторе, во время короткого замыкания.

— Цукуда-сан, могу я узнать, где мне найти Мацумото-сана? — опасливо покосился взглядом на бывшую секретаршу Сайто, стараясь держаться от неё подальше.

Обойдя Майю со стороны Аямэ, он вежливо обратился к секретарю.

— В дзигоку, — вместо Цукуды ответила Судзука, чьё лицо стало напоминать фарфоровую маску.

— Что? — изумился Татибана, подумав, что ослышался.

— Я советую поискать его на природных источниках. Возможно, там вам смогут помочь больше, чем здесь. Заодно и нервы себе подлечите. Говорят, это полезно для здоровья. Не будут же нас обманывать люди, которым мы верим.

Теперь уже и Аямэ опасливо посмотрела на Судзуку. В японском языке слово дзигоку могло обозначать как ад, в буддийском представлении, так и слишком горячие для купания источники.

— Кажется, я пришёл не вовремя, — натянуто улыбнувшись, сообщил Татибана, словно читая мысли Аямэ.

Разбирая дома горы очередных бумаг, привезённых Сибатой-саном, я параллельно обдумывал недавний разговор с аль-Бадаром. Мужчина недавно позвонил мне и очень настойчиво звал в гости, намереваясь обсудить что-то серьёзное. Сказал, что это не телефонный разговор. Догадываясь, о чём может пойти речь, я с ним согласился. Аль-Бадар намекнул, что дело касается больших денег. Знал бы он, насколько сильно изменились мои критерии оценки больших денег, посмеялись бы вместе, как над хорошей шуткой.

В принципе, я мог его проигнорировать, больше не нуждаясь в этом сотрудничестве, однако делать так не стал. Он помог мне тогда, когда я больше всего в этом нуждался, поверив странному, никому неизвестному японцу. Даже если в будущем я стану циничной, хладнокровной сволочью, то это произойдёт не завтра. Йеменец приглашал очень радушно, а главное, искренне, что чувствовалось по разговору. Сказал, что будет рад угостить меня настоящим кофе «Yemeni Udaini». С гордостью за свою страну напомнил, что Йемен является чуть ли не родиной этого неповторимого напитка, оспаривая это звание с Эфиопией, ведь именно отсюда пошло название знаменитого кофе Мокко. Да что там название, мировая экспансия кофейных зёрен началась из города-порта Al Mokha. Это было «чёрное золото» того времени.

Я понимал, что если уж занялся международной торговлей и налаживанием связей, то должен быть готов много путешествовать. Нельзя всё решать по телефону. Личные встречи, особенно в этом регионе, куда важнее, чем многие думают. В первую очередь они являются показателем отношения к человеку и серьёзности твоих намерений. Пришлось созваниваться с дедом и договариваться о встрече, чтобы решить вопрос с моей поездкой. Временный работник компании Теннояма, впрочем, как и тайный, единственный наследник рода Фудзивара Нанкэ, не мог себе это позволить, а вот авантюрист Мацумото, ещё как. Тут задержка с объявлением о моём происхождении играла мне только на руку.

Такеру-сама, сверившись со своим графиком, опять назначил встречу в том же ресторане, за обедом, продолжая соблюдать конспирацию.

Поздоровавшись с дедом, который был рад меня видеть, поинтересовавшись его здоровьем, настроением, объяснил суть проблемы, заставив нахмуриться.

— Мне это не нравится, — заявил он прямо.

— Если мы хотим сохранить это перспективное направление и упрочить наше положение на Ближнем Востоке, в самом сердце мира, то нужно ехать. Конфликтов в мире становится всё больше, а значит, чтобы их успешно решать, нужно договариваться либо с теми, кто держит оружие в руках, либо с теми, кто его поставляет. Да, пока наше влияние на этот процесс мизерное и им можно пренебречь, но ведь с чего-то же нужно начинать. И потом, не буду же я всю жизнь сидеть под замком, пугаясь каждой тени? Заниматься чем-то несерьёзным, вроде продажи ниток и иголок. Это репутацию нашего рода точно не украсит. Кто-то может подумать, что Фудзивара уже не те, что раньше. Что они стали трусливее и нерешительнее, — предъявил самый серьёзный аргумент. — Риски минимальны. Мацумото пока никому не интересен. Зачем на него охотиться, тем более там? Он обычный офисный клерк. К тому же я еду к друзьям, по их приглашению, а не к врагам, — продолжил убеждать.

— Не всё так просто, — старик понимал, что отчасти я прав.

Пускай ему не очень нравилась идея заняться оружейным бизнесом, но ничего страшного в этом он не видел. Как не видел и особых перспектив, но не отказывать же уже любимому внуку в доступе к игрушкам из-за такой мелочи. Надоест, сам переключится на что-то другое.

— Хорошо, поезжай. Это будет полезный опыт ведения переговоров с не самыми простыми людьми, по не самым простым вопросам. Только с тобой поедет охрана, и это не обсуждается. Узнай, чего твои партнёры от тебя хотят. Возможно, мы сможем использовать их в своих интересах.

Дед сейчас имел в виду далеко не только деньги и не только наши. Как бы он не втянул меня в большую политику, играя в совсем другие игры, нежели я, но отступать уже поздно.

— Кстати, у меня тоже есть, чем тебя «порадовать», — вспомнил Такеру-сан. — Это по поводу твоего прошлого. Кое-что удалось разузнать, что было непросто даже для меня. Дело оказалось намного серьёзнее и запутаннее, чем я полагал.

Достав из внутреннего кармана несколько фотографий, он протянул их мне. На некоторых были запечатлены живописные, заросшие зеленью развалины какого-то комплекса зданий, судя по всему, давно заброшенные после сильного пожара. На других виднелись групповые снимки счастливых детей, отдыхающих на природе, на пляже, под присмотром воспитателей.

— Это бывшая база отдыха, «Дом подсолнуха». По сути, детский лагерь. Ты часто там бывал как до усыновления, так и после. Что-нибудь припоминаешь? — он внимательно на меня посмотрел.

— Нет, — честно ответил, не найдя в своей памяти никакого отклика.

Однако изображение на фотографиях всё же будто что-то царапнуло где-то глубоко внутри, вызвав слабые отголоски неразборчивых эмоций. Руины показались мне смутно знакомыми, но не более того.

— Жаль. Мне было бы интересно узнать, что в детском лагере делали без вести пропавшие учёные, и зачем туда тайно свозили научное, медицинское, а также военное оборудование весьма специфического характера. Хотя эту информацию очень надёжно спрятали, но мне удалось до неё добраться. По одной из версий, кто-то в этом месте проводил незаконные эксперименты над детьми. Какие именно, неизвестно. Проводил тренировки, обучение. Кого-то из них готовил. Вполне возможно, те дети, что принимали участие в этом проекте, как и ты, сейчас где-нибудь живут спокойной жизнью, забыв о прошлом. Под чужими именами, в чужих семьях. Либо же, не живут, — хладнокровно добавил. — Стоит отметить, большая часть детей привозилась туда для отвода глаз. Они действительно там отдыхали и весело проводили время. Насколько я знаю, у них всё хорошо. Ничего необычного об этом месте они рассказать моим людям так и не смогли. Разве что вспомнили обычные детские страшилки.

Такеру-сан задумчиво покачал головой, удивляясь чужой невнимательности.

— Впрочем, по тем спискам, что удалось заполучить и проверить, с некоторыми детьми связаться так и не удалось. Кое-кто из них погиб из-за несчастных случаев, кто-то уехал за границу, кто-то поменял имя и место жительства, растворившись на просторах Японии. Если рассматривать каждый случай в отдельности, ничего криминального не прослеживается, а если в целом, то всё это выглядит очень подозрительно, укладываясь в систему сокрытия следов преступления. Интересно здесь другое. В некоторых случаях самые непримечательные детишки из завсегдатаев этого лагеря случайно попадали в объективы камер в весьма неожиданных местах, будь то здание парламента, военной разведки, министерства обороны, или даже на военном корабле. Причём эти призраки, не побоюсь этого слова, на записях есть, а вот в регистрационных журналах отсутствуют. Их никто не видел, не приглашал, не помнит. Естественно, об их пропаже тоже не заявлялось. Забавно, правда?

Не дождавшись комментария, разговорившийся дед продолжил с жуткой усмешкой.

— Если уж маленьких сироток серьёзные дяди привлекали к важной работе, требующей повышенной секретности, значит, в этом имелся смысл. Видимо, эксперименты дали хорошие результаты. Однако, как это часто бывает, в какой-то момент они превзошли ожидания заказчиков и стали непредсказуемы, а то и опасны для них. Полагаю, испугавшись утечки информации и потери контроля над ситуацией, эти люди приняли решение проект закрыть, а от улик избавиться.

Я даже догадываюсь, чего именно они испугались. Дед тут же подтвердил мои выводы.

— Чтобы проект смог достичь такого размаха, его должны были прикрывать на самом верху. Подсуетился кто-то с большими полномочиями. Узнай общественность о запрещённых, иначе зачем было их скрывать, экспериментах над детьми, которые после этого ещё и часто пропадали, всем связанным с ними лицам грозила не просто тюрьма, а смертная казнь. Более того, их семьи бы публично затравили, а всё имущество отобрали, чтобы компенсировать причинённый ущерб. Для Японии это стало бы ужасающим позором и поводом для серьёзного разбирательства на международной арене, с последующим её осуждением. У наших давних врагов появился бы ещё один повод для обвинения Страны восходящего солнца в зверствах. Нации пришлось бы испытать сильнейший стыд, что недопустимо. Даже император мог бы потерять лицо, объясняя подданным, как так получилось? Кто дал санкцию на этот проект? Куда смотрели наши власти и спецслужбы? Это стало бы поводом усомниться в их надёжности. Тогда бы со своих мест массово полетели погоны и головы.

— А не мог… — я не стал договаривать, опасаясь произнести это слово вслух.

— Нет. Разумеется, наш император далеко не тот безобидный, дружелюбный и беззаботный человек, каким выставляет себя на публике. Он на многое может решиться во имя великой цели, но есть вещи, на которые он никогда не пойдёт, — Такеру прекрасно понял, кого я имел в виду. — Ни при каких условиях, — решительно отверг эту версию. — Пойми. Для обычного политика — это смерть, причём необязательно политическая, а вот для императора подобная затея обязательно обернётся крахом всего, что ему дорого. Он символ единства нации, нашего пути, нашей стойкости, а символ не может запятнать свою репутацию и веру целого народа. Более того, он потомок богини Аматэрасу, а не кого-нибудь вроде Эммы. Нет уж, кто-кто, а император в этом деле точно не замешан. Представь, что произойдёт, если выяснится, что среди пострадавших детей окажется кто-то из старых родов? Неважно, случайно или нет. Если об этом узнают, то очень сложно будет остановить их от большого кровопролития. Дело уже будет даже не в отношении к отдельным фамилиям, а в самом принципе. Многие зададутся вопросом, если сегодня пустили под нож тех, то кто завтра будет на очереди? Поэтому на дыбы встанут буквально все. Да что далеко ходить за примером? Я прямо сейчас готов помочь мучительно расстаться с жизнью тем, кто вовлёк тебя в этот ужас. Без разницы, довелось ли тебе стать жертвой экспериментов или нет. Фудзивара — это не подопытные, лабораторные мышки.

От деда повеяло неприкрытой жаждой крови. Он реально готов был собственноручно убивать за такое немыслимое преступление, невзирая на возраст, заслуги и пол.

— Эту мысль я постараюсь чётко донести до императора при личной встрече, которая назначена на следующую неделю. Возможно, после этого что-то да прояснится. Если же реакция императора окажется не такой, какую я ожидаю, то…

Дед немного помолчал, специально сделав паузу, чтобы я проникся всей серьёзностью последующего заявления.

— Фудзивара напомнят ему, чем знаменит наш род, — зловеще пообещал.

— Кажется, мне всё-таки довелось побывать в роли подопытного, — грустно вздохнул, вспоминая свою «необычность».

Такеру-сама, которому нервничать было противопоказано, с недовольством достал из кармана маленький пенал с таблетками.

— Намекаешь на тот бред, что тебе наплели сотрудники Найтё? — насмешливо фыркнул старик, на чьём лице морщины стали более резко выражены. — Больших обманщиков не сыскать. Ты никогда не служил в военной разведке. Хотя одно из их подразделений действительно несколько раз привлекало тебя в качестве стороннего специалиста. Уж не знаю, зачем им понадобился ребёнок. Если быть точнее, его им сдавали в аренду. Замечу, очень дорогостоящую аренду. Можешь собой гордиться, внук. Правда, с этого ты не получал ни йены. Инструменту не платят, им пользуются. В последней операции, это уже мои догадки, что-то пошло не так. Сильно не так. Стало ли это причиной или следствием накопившихся проблем, завершившихся пожаром, теперь знают только отдавшие тот приказ. Будем разбираться и дальше, однако не жди быстрых результатов.

— Я понимаю. Спасибо, — склонил голову в знак признательности.

Покинув деда, из машины позвонил в офис «Мацумото и партнёры». Мне пока лучше там не появляться. Узнал у Цукуды, как у них обстоят дела, что нового? Попросил позвать к телефону нашего менеджера.

— Добрый день, Бандо-сан. Мне предстоит командировка в Йемен, к нашему ближневосточному партнёру, и я хотел бы взять вас с собой. Встреча будет касаться расширения нашего сотрудничества. Заодно, неплохо будет познакомить вас лично, раз уж вы курируете это направление. Командировка продлится два дня, субботу и воскресенье. Я понимаю, что это вызовет ряд неудобств, поэтому по возвращении предоставлю вам два отгула и выпишу хорошую премию. Все командировочные расходы за счёт фирмы.

Позаботился о том, чтобы эта просьба не стала для неё в тягость.

— Поняла. Мне что-нибудь нужно подготовить к этой поездке? — уточнила ставшая серьёзной менеджер, ответственно относясь к своей работе.

— Да. Съездите к нашим конструкторам дронов и возьмите у них все рекламные и презентационные материалы, что найдутся. Выясните, что они могут предложить потенциальным заказчикам. Изучите техническую сторону вопроса. Брать их с собой не будем. Если что-то понадобится спросить, свяжемся по видеосвязи. Столь ценных специалистов нужно беречь и держать подальше от покупателей. Кроме того, узнайте, на что способен наш завод по производству дронов. Я должен владеть этой информацией до того, как сяду за стол переговоров.

— Господин Мацумото, но он же ещё не построен, — напомнила забеспокоившаяся Бандо-сан.

— Я знаю. Но стройка уже идёт и довольно быстро. При современных технологиях долго ждать его не придётся. Нам нужно уже сейчас озаботиться вопросом, что мы будем на нём выпускать, в каком количестве, и главное, кому это продавать. Обычно заводы строятся после того, как заранее подготовлен план выпуска продукции, определён потенциальный спрос на неё и найдены рынки сбыта. Ещё лучше, если заключены предварительные контракты, или хотя бы договора о намерениях. Простой завода очень дорогое удовольствие, и опасное, если он затягивается. Поэтому эта поездка весьма своевременна, — провёл краткую лекцию.

Я сомневался, что аль-Бадар сможет полностью забирать себе всё, что мы произведём, но слухами земля полнится. Где один, там со временем появятся и другие покупатели, если наш товар будет дешев, эффективен и хорошо расхвален довольными покупателями. К тому же нам в любом случае нужен полигон для обкатки дронов в реальных, полевых условиях. Поначалу «детские» болячки выявляются у любой высокотехнологичной продукции. Мы же не молотки и гвозди собираемся выпускать. Возможно, нам придётся заменить одни комплектующие на другие. Что-то переделать. Где-то отказаться от дополнительных возможностей по обвесу, упрощая и удешевляя конструкцию. Внести изменения в производственную линию. Это нормальный процесс. Пока не начнём полноценно работать, слабые места сами себя не выявят.

От этой поездки я не ждал проблем. Подумаешь, на пару дней съездим в экзотическую страну, покушаем местные, национальные блюда, искупаемся в аравийском море. Ну что тут может пойти не так?

Так же думали и некие тёмные личности, уже укладывающие в кузова белых пикапов марки Тойота, ручные гранатомёты, пулемёты, ящики с патронами, оживлённо переговариваясь на арабском языке.