Миллионы рождают власть

Глава 14

В отель мы вернулись только вечером. Попрощавшись с компаньонами и секретарем, я закрыл дверь, достал пузатый бокал из кухонного шкафчика, быстрым шагом подошел к бару, взял початую бутылку «Хеннеси», плеснул несколько капель коньяка и с удовлетворением растянулся на мягком диване у камина, согревая в руках стеклянную емкость. День выдался продуктивным, и я не мог отказать себе в удовольствии подвести итоги и немного расслабиться…

Компания, сдающая офис, была строительной, специализировалась на возведении коттеджей и отелей. Когда мы зашли, сразу попали в людской водоворот. Сотрудники перетаскивали папки с бумагами, компьютеры и другую офисную технику. Все были заняты и на нас не обратили никакого внимания. Майкла это не смутило. Он сразу направился в кабинет директора, где находился высокий и сухопарый, похожий на английского лорда владелец компании. Льюис Мартин оказался приятным и обходительным человеком. Когда он узнал, с какой целью мы пришли, расплылся в дружелюбной улыбке и изъявил желание показать офис лично.

В разговоре выяснилась, что компания Льюиса срочно переезжала в Майами. Там был подряд на строительство двух крупных коттеджных поселков и большого отеля в курортной зоне. Заказчики утверждали, что это только начало и рисовали заманчивые перспективы многолетнего сотрудничества, но требовали постоянного присутствия на месте руководства и персонала. Мартин поразмыслил, прикинул фронт работ, возможные перспективы, и решил переезжать, а офис сдать.

Помещения мне понравилось. Компаньонам и Анне — тоже. Просторные комнаты и залы, потолки высокие, большие окна, отличное освещение. Современная мебель, небольшой конференц-зал на сорок мест со сценой и трибуной, столом для руководства на восемь персон. Зал с прекрасной акустикой. Все места на сцене оснащены микрофонами, системой для переключения звука. По бокам сцены на специальном кронштейне подвешены небольшие, но достаточно мощные динамики, и каждый находящийся в зале будет прекрасно слышать, что говорит оратор на трибуне или любой человек, сидящий за столом. За трибуной по центру размещена доска. На специальной подставке лежит мел и указка. Можно чертить любые диаграммы и рисовать схемы. Над доской висит большой тубус. При нажатии кнопки, из него выезжает белое полотно, полностью закрывающее доску. Оно может использоваться как экран для диа— или кинопроектора. Здесь можно проводить пресс-конференции, презентации своих продуктов, совещания, корпоративные собрания или любые другие мероприятия.

Особенно понравился кабинет директора. Он был, конечно, не очень большим, метров пятьдесят, примерно. С панорамного окна открывался потрясающий вид на окрестные улицы и здания. Я сразу представил себе, как прекрасно будет стоять у окна с бокалом коньяка и наблюдать за сверкающими огнями рекламы вечернего города.

Обстановку в кабинете продумали грамотно. В любой момент панорамное окно закрывалось от посторонних глаз темными шторами. Рабочее место начальника находилось на отельной площадке, уровнем выше, чем вход. И директор мог смотреть на любого гостя сверху вниз, а посетитель, наоборот. Стол был небольшой, но вместительный, с отдельной зоной для двух-трех сотрудников. Как я понимаю для того, чтобы директор мог проводить в своем кабинете небольшие совещания-летучки с менеджментом. На столе имелся отдельный телефон, переговорное устройство с приемной, почти такое же, как у Айка, набор из пеналов, подставок для ручек, различных коробок из светло-коричневой кожи для канцелярской мелочи.

Улыбающийся мистер Льюис заверил, что вся мебель и принадлежности будут оставлены нам. Кроме компьютеров и документации, естественно.

Зал для сотрудников тоже понравился. В отличие от аналогичного помещения мистера Адамяна, перегородок здесь не было. Просто помещение с расставленными рядами столов и стульев. Я прикинул, человек сорок-пятьдесят свободно поместятся. А вот переговорная комната оказалась небольшой. Круглый стол, десяток стульев вокруг, несколько ярких ламп в стиле лофт, заливающих помещение ослепительным белым светом. Большое окно, которое в любой момент можно закрыть жалюзи. И все. Другие помещения были тоже на уровне, но особо ничем не впечатлили.

После осмотра офиса я попросил разрешения побеседовать с компаньонами и секретарем прямо в переговорной комнате. Наша беседа завершилась за две минуты. Сане и Олегу увиденное понравилось, они проголосовали «за» аренду. Анна, имевшая право рекомендательного голоса, тоже.

Контракт был подписан. Но прежде его внимательно изучил Майкл. И как юрист, представляющий наши интересы, потребовал увеличить срок вноса остальной арендной платы с шести до восьми месяцев. Убедил переставшего улыбаться Вильямса, вдвое уменьшить штрафные санкции в случае несвоевременной оплаты аренды, прочитал опись оставляемого имущества и добился выноса его в отдельное приложение к договору, с дополнительными подписями обеих сторон после сдачи-приемки. Майкл объяснил: это надо сделать, чтобы мы проверили и зафиксировали наличие оставленной мебели и офисных принадлежностей и в будущем избежали конфликтных ситуаций и необоснованных претензий со стороны арендодателя.

На этом он не остановился. Младший Адамян начал торговаться с уже совсем поскучневшим Вильямсом. И выбил скидку! Первый месяц аренды, в качестве бонуса, нам, после десяти минут ожесточенной торговли, согласились сделать бесплатным, если мы после внесения залога переведем остаток годовой оплаты в течение месяца. Майкл сэкономил нам без малого семь тысяч долларов.

Когда сотрудники Мартина подготовили новый, отредактированный договор, младший Адамян забрал его и пригласил нас в свой кабинет.

Там, после внимательного изучения договора, он разрешил его подписать. Теперь со своей стороны, подпись должен поставить Льюис, а потом в течение суток мы проведем инвентаризацию и внесем залог. И всё, проблема с офисом решена.

Стоимость регистрации корпорации с полным пакетом документов, оформлением в Налоговой службе, всеми необходимыми платежами и реестрами, составила три тысячи долларов.

Название, я, повинуясь пришедшей в голову шальной мысли, предложил «А-Альянс». Точно, как у моего концерна в прошлой жизни, только буквы переставлены. Компаньоны против не были.

На четвертом этаже имелось отделение банка «Голдман Сакс», обслуживавшего компанию Айка. Для оплаты услуг мы спустились в банк, где я внес три тысячи долларов со своей золотой карты «Кредит Свисс» на корпоративный счёт «Адамян энд санс». Карточка швейцарского банка обладала магическим воздействием. Безукоризненно вежливые, но холодные клерки, зацвели широкими радостными улыбками. Даже поведение Майкла немного изменилось, стало более уважительным. После оплаты, Адамян-младший попросил нас не затягивать вопрос с учредителями и их долями, чтобы быстрее начать регистрацию компании.

Вернувшись в кабинет Майкла, мы быстро пробежались по остальным проблемам. Вопрос по поиску персонала Майкл решил быстро. Позвонил своему знакомому — директору рейтингового агентства, уточнил цену и условия. Нам пообещали найти директора, бухгалтера, офис-менеджера и юриста в течение месяца с даты заключения договора, и назвали специальную сниженную цену: триста долларов за каждую должность. Собеседования с подходящими кандидатами можно было по желанию проводить в агентстве или принимать их офисе Льюиса, который будет передан в наше полное распоряжение с момента выплаты залога.

По компьютерам и машинам Майкл тоже нашел отличное решение. Предложил не торопиться, а со временем реализовать следующую схему: приобрести компьютеры через оффшор, например, на Каймановых островах. Проще говоря, компания выкупает ПК и лэптопы, например, для азиатских филиалов. Они переправляются в арабские страны. Затем принимается решение, не открывать филиалы в связи с изменившимися экономическими обстоятельствами, а компьютеры продаются в Союз. Для этой цели можно было найти подходящую контору или организовать её самим через подставных лиц.

С машинами он предложил вариант ещё лучше.

Я улыбнулся, вспоминая проникновенную речь Адамяна-младшего.

— Страна ещё толком не оправилась от десятилетия «больной эпохи» 1973–1983 годов, — увлеченно вещал Майкл. — Тогда был принят ряд законов об экологии, снижении смертности в ДТП и новых стандартов безопасности. Это был удар по автомобильной индустрии США, заставивший уменьшить выпуск, популярных до того, мощных и не совсем экономичных масл-каров. В это же время в Америке бушевал бензиновый кризис. Спрос на машины серьезно упал, а на смену огромным автомобилям с мощными моторами, пожирающими топливо десятками литров, начали приходить более компактные и экономичные «японцы» и «европейцы».

В результате в автомобильной индустрии возникла интересная ситуация с продажами новых машин. Ежедневно с конвейера американских заводов сходит несколько тысяч автомобилей разного класса. Из них часть сразу оптом приобретают дилеры, часть отправляется на специальные стоянки, в ожидании покупки.

Дилеры иногда не могут распродать все автомобили по розничным ценам. Чтобы избавиться от машин, они предлагают их на аукционах по сниженным ценам, отправляют в другие регионы или страны, в большинстве случаев, соседние. Если автомобили не получается продать, они отправляются на свалки. Там разбираются на запчасти или полностью утилизируются.

Что происходит с теми автомобилями, которые находятся на стоянках автомобильных корпораций, в ожидании продажи? Через определенный срок они так же уезжают свалки и уничтожаются.

На этом месте я прервал увлеченно вещающего Майкла и с интересом уточнил:

— А почему руководители и владельцы корпораций терпят убытки и не пытаются получить из этого прибыль? Даже я, не являясь специалистом в автомобильной индустрии, вижу два отличных варианта, как свести к минимуму убытки. Первый: сбросить непроданные автомобили с солидным дисконтом. Второй: уменьшить мощности производства.

— Вот видите, Михаил, — с превосходством улыбнулся Адамян-младший. — Вы, действительно, не специалист в автомобильной индустрии. Я — тоже, но в отличие от вас осуществлял юридическую поддержку автомобильных дилеров, общался с инженерами «Дженерал Моторс», поэтому немного в курсе ситуации. Массово предлагать непроданные автомобили с солидной скидкой производители не будут. Весь вопрос состоит в том, что на стоянках они находятся два-три года, и за это время компании выпустят новые марки машин. Если продавать с солидным дисконтом старые, то они составят конкуренцию более дорогостоящим и современным автомобилям. Грубо говоря, многие потребители предпочтут купить за копейки такую машину, чем новую. А большинство из них приобретают автомобиль раз в несколько лет. В результате убытки у гигантов автопрома станут ещё больше. Есть ещё одно важное обстоятельство. Если машина находится на такой стоянке несколько лет, она начинает разрушаться. В цилиндрах скапливается конденсат. У этого процесса даже есть название — холодная коррозия металла. Из шин выходит воздух, аккумуляторы начинают садиться. Даже заводить сразу такой автомобиль не рекомендуется — можно повредить мотор.

Что касается уменьшения объемов производства, на это производители тоже пойти не могут. Упадут зарплаты у персонала, тысячи сотрудников придется уволить, возможно закрыть несколько заводов. Это значит, что любой автогигант лишится квалифицированных инженеров, рабочих, технических специалистов, уже привыкших к определенному уровню жизни. Они просто начнут искать места с более высокой зарплатой и лучшими условиями. В результате, производитель потеряет драгоценные кадры, влияющие на качество продукции и выпуск новых машин. После такого решения процесс обрушения автомобильной промышленности приобретет лавинообразный характер. Обанкротится целая цепочка поставщиков комплектующих: узлов, агрегатов, разных механизмов. Не забывайте ещё, что изначально все риски и убытки производитель закладывает в стоимость. Поэтому десятки тысяч новеньких автомобилей только в США каждый год отправляется на специальные стоянки, а потом разбираются на запчасти и утилизируются. Такая ситуация не только в США. В Европе идут подобные процессы. На специальных стоянках находится больше миллиарда относительно новых машин, в полностью исправном состоянии. Тот, кто сможет их выгодно продать, не обрушив рынок, заработает миллиарды. И если вы хотите, как я понял, договориться с руководством наших автомобильных корпораций, надо поднимать эту тему.

— Сам думал об этом, — признался я. — Но не знал, что эта проблема приняла такой размах. Майкл, а вы не хотите стать директором и совладельцем нашей новой компании? Конечно же, если ваш отец не будет против. Мне импонирует ваше стратегическое мышление и подход к делу.

— Какие условия? Такие, как вы озвучивали? — деловито поинтересовался парень.

— Нет, — мотнул головой я. — Для вас другие. В любом случае, если даже вы откажетесь от должности, оплачу половину выбитой из Льюиса скидки. Можете считать это приятным бонусом к нашему знакомству. Чек могу выписать прямо сейчас. Что касается условий работы. Ставку — десять тысяч долларов дам сразу без испытательного срока. Плюс, приглашаю в соучредители. Десять процентов компании — ваши. По итогам работы, возможно, через год-другой увеличение доли наполовину, то есть до пятнадцати. Я и остальные учредители просто продадим вам недостающие проценты. И это ещё не всё. Будут ещё разнообразные бонусы и премии. Например, от трех до пяти процентов от каждой новой коммерческой идеи, принесшей компании деньги.

— А выкуп автомобилей со стоянок и продажа в СССР и страны Варшавского договора, считается такой идеей? — лукаво осведомился Майкл.

— Не совсем, — честно ответил я. — Дело в том, что изначально идея моя. Впрочем, вы добавили неплохой конкретики по этому вопросу. Поэтому я готов дать вам, скажем, дополнительно два процента от чистой прибыли проекта в виде премий, при условии, что вы будете эффективно работать и докажете свою полезность на деле.

— Дайте долю пятнадцать процентов сейчас, и тридцать по итогам работы, через пару лет, и будем считать, договорились, — улыбнулся Адамян-младший.

— Извините, но нет, — я вздохнул. — У меня ещё компаньоны есть. И персонал, который тоже будет задействован в сделке. Одиннадцать сейчас и ещё четыре-пять процентов дополнительно, по итогам двух лет работы. Это последнее предложение, другого не будет. Соглашайтесь, куш хороший.

Я протянул руку, младший поколебался пару секунд и пожал мою ладонь.

— Согласен, — выдохнул он.

— Вы не ответили, ваш отец против не будет? — напомнил я. — Наш договор действителен, только при его согласии. А то, как-то нехорошо получилось, пришли как клиенты, а в итоге увели из фирмы отличного сотрудника.

Можно с вами говорить откровенно? — вздохнул Майкл.

— Можно, — поощрительно кивнул я.

— Отец против не будет, — коротко ответил Майкл. — С ним я поговорю. Там все неоднозначно. Вообще-то о таком не рассказывают, но большого секрета здесь нет. Я могу с вами поделиться общими сведениями для понимания ситуации.

— Поделитесь, — улыбнулся я.

— Следующим директором нашей компании после отца станет мой старший брат — Итан, — выпалил Марк. — Папа постепенно готовит его к должности. Меня он считает ценным сотрудником, но у нас есть серьезные разногласия. Отцу не нравится, мой, как он говорит, «излишний авантюризм и склонность к риску». Хотя именно они приносили нам хорошую прибыль в нескольких случаях. А мне претит его чрезмерная осторожность. Я считаю, умение рискнуть и капля авантюризма, в разумных пределах, конечно, лежат в основе каждого большого состояния. Итан, неплохой юрист, исполнительный, но делать что-то новое и рисковать он не будет. Это отцу нравится. А у меня особых перспектив в нашей компании нет. Я и так уже начальник юридического отдела по работе с корпоративными клиентами. Выше уже просто некуда. Так что, думаю, меня он отпустит.

— Спасибо за откровенность, мистер Адамян. Надеюсь, авантюризм и склонность к риску, не подразумевает, что в будущем у нас могут возникнут проблемы с вами? — я прищурился и пристально наблюдал за лицом парня.

— Никогда, — оскорблено вскинулся Майкл, — Я не подвожу доверившихся мне людей. Умею работать в команде, и отвечаю за каждое свое слово.

Вроде не врет. Покраснел и даже немного обиделся…

— Тогда вообще не вижу проблем, — улыбнулся я. — Разговаривайте с отцом. Если он не будет против, считайте, должность директора — ваша…

Настойчивый стук в дверь заставил меня отвлечься от воспоминаний. Я поставил бокал на журнальный столик, и неохотно поднялся. Моё внимание привлек большой запечатанный конверт, подсунутый под дверь. Я поднял его и прислушался. Шум шагов за дверью стих в отдалении. Я аккуратно повернул рычажок замка, дождался щелчка запорного механизма и осторожно выглянул наружу. Никого.

«Шпионские страсти в лучших традициях бондиады. Таинственные посетители, тайные послания. Дурдом», — констатировал я. Закрыл дверь и распечатал конверт. И застыл, прочитав первые, отпечатанные на машинке, строки.

«Вам привет от специального агента Марка Уилсона. Нам нужно срочно встретиться. Это, прежде всего, в ваших интересах. Спускайтесь в ресторан. Только сами, без друзей. Садитесь за третий столик у окна, справа от входа. Он будет пуст. Закажите чашку кофе со сливками и круассан с шоколадом. Через две-три минуты попросите счёт, и следуйте дальнейшим инструкциям. Вам их передадут. Никому ничего лишнего не говорите. Напоминаю: ваши апартаменты круглосуточно прослушивают. Конверт и записку после прочтения уничтожьте. Сожгите, а пепел утопите в унитазе. Это важно!»

Мозг лихорадочно работал, просчитывая ситуацию. Предупредить ребят? Рискованно, учитывая, что все прослушивается, а они ни разу не профессионалы и могут случайно «проколоться». Не идти на встречу? Чувствую, это будет неправильно. Таинственный покровитель уже помог. Дал подробные инструкции, как себя вести с Рокволдом, уберег от необдуманных поступков. И сам серьезно рисковал. Я ведь мог оказаться неблагодарным и слить его вместе со специальным агентом Уилсоном. Понятно, что я о своем тайном помощнике ничего не знаю, но Марка, несмотря на всю его браваду, раскололи бы быстро. Там, где на кону стоят огромные деньги, не церемонятся и используют любые способы для получения нужной информации. И чуйка молчит, не вопит об опасности. Тем более, написано: «это в моих интересах». Решено, пойду.

Я подошел к кухонной мойке, достал из кармана зажигалку, которую постоянно держал при себе, на всякий случай, щелкнул колесиком-кресалом, высекая искру, и задумчиво застыл, наблюдая, как желтый огонек жадно пожирает белоснежную бумагу. Дождался, пока последние клочки пепла упадут на железную поверхность мойки, повернул рычажок смесителя, смывая потоком ледяной воды обугленные остатки. Немного подождал, закрыл воду и решительно двинулся к двери.

Народу в ресторане было немного. В большом зале сидела молодая парочка, компания бодрых старушек, мрачный мэн и пожилые супруги, флегматично поглощающие салатики. Третий столик справа от входа ожидаемо оказался пуст. Как только я уселся, рядом моментально возникла молоденькая официантка в бежевом фартуке.

— Что будете заказывать? — улыбаясь, осведомилась она и протянула кожаную папку с меню.

— Кофе со сливками и круассан с шоколадом, — я вежливо улыбнулся в ответ.

Через три минуты, я отодвинул пустую чашку, дожевал последний кусочек горячей булочки и крикнул проходящей мимо с подносом официантке.

— Счёт, пожалуйста.

Она улыбнулась и кивнула. Быстро разгрузила с подноса блюда прибывшей компании и улетучилась. Через минуту снова появилась, передала мне маленькую книжечку со счетом и отошла к другому столу.

Я раскрыл кожаную обложку. Поверх счета лежала записка. В отличие от письма в конверте, она была написана печатными буквами от руки. Возникло впечатление, что человек медленно и старательно выводил строчки, пытаясь скрыть свой почерк.

Я со вздохом спрятал записку в карман. Глянул на счет. Пятнадцать баксов. Вытащил двадцатку из бумажника и положил в книжечку. Неторопливо двинулся в коридор, огибая попадавшиеся на пути столики. Туалет оказался в конце коридора. Напротив стеклянная дверь с надписью «Служебное помещение».

На входе я столкнулся с пожилым джентльменом, сосредоточенно вытирающим салфеткой мокрые руки. Он посторонился, окинул меня безразличным взглядом, выбросил влажную бумажку в мусорный ящик и растворился в дебрях коридора.

Четвертая кабинка справа осторожному нажатию на ручку не поддалась. Я дернул сильнее и она резко распахнулась. Зашел, закрыл защелку. За бачком просматривались очертания небольшого пакета. В нем оказался белый халат и поварской колпак. Пришлось надевать сверху на костюм, застегивать все пуговицы, и натягивать на лоб колпак, как проинструктировал «неизвестный покровитель». Ощущал я себя при этом, будто снимаюсь в дешевом шпионском боевике.

Через минуту я уже был в «служебном помещении» и быстрым шагом двинулся вперед, игнорируя клубы пара и вкусные запахи, вырывающиеся из приоткрытой двери кухни. Гремели задорные ритмы знаменитого сингла Майкла Джексона «Билли Джин», разбавленные пронзительным голосом поп-идола. В помещении суетились несколько человек в таких же поварских халатах и колпаках. Жарили мясо, резали салатики, колбасы, раскладывали блюда по тарелкам. Они были так заняты, что не обратили на меня никакого внимания. Я уже находился недалеко от выхода, когда услышал скрип открывающейся сзади двери.

— Виктор, куда собрался? — прогремел густой бас. — Опять травку курить вздумал? Возвращайся обратно на кухню. Нечего тебе на улице делать.

Меня обдало облаком перегара. На плечо опустилась крепкая пятерня, толстые пальцы сграбастали тонкую ткань халата.

«Попал», — мелькнуло в голове. Одновременно пришло понимание что делать, по груди пробежал знакомый холодок предвкушения. Я резко развернулся назад, пробивая снизу-вверх локтем. И не промахнулся. Раздался противный хруст, глухо клацнула челюсть. Здоровенный, пузатый мужик в белом халате, отшатнулся, застонал и облапил ладонями лицо. Между пальцами протекла жирная темно-красная капля.

Я рванулся к нему, полностью вложившись в короткий боковой. Кулак прошел точно в подбородок, заставив голову мотнуться. Глаза мужика закатились, стокилограммовая туша начала падать вперед. В последний момент я успел подхватить бесчувственное тело. Осторожно опустил обмякшую тушку на холодную плитку пола и встревожено прислушался. Похоже, пронесло, никто ничего не услышал. Громкая музыка и вопли Джексона надежно скрыли посторонние звуки.

Через секунду я распахнул дверь и вырвался на улицу. Вместе со свежим воздухом ощутил вонь сгнивших продуктов и инстинктивно поморщился. Не останавливаясь, выбросил в ближайший мусорный бак надоевший колпак, сдернул халат и отправил его в соседнюю емкость.

Повернул направо, через десяток метров виднелся багажник серого хэтчбека с характерной эмблемой в виде буквы «W» обведенной кружком. Я рванул вперед, схватился за ручку. Дверь оказалась открытой. Скользнул в салон машины и окинул любопытным взглядом фигуру водителя. В зеркале отражался невысокий худой тип. В худи, надвинутой на глаза бейсболке, сверху накрытой капюшоном, лицо закрывают огромные солнцезащитные очки.

— Добрый день, Майкл, — знакомый голос заставил меня пораженно замереть.

Водитель снял очки и повернулся.

Твою же мать!!!