Мир империи землян

Глава 16. Новые возможности

Высшая воительница Араниэль с трепетом и каким-то детским, внутренним восторгом входила в один из малых тронных залов где Великая Мать принимала своих детей коим выпала честь вызвать её интерес чтобы наградить их, наказать или просто удостоить беседы. Но вне зависимости от получаемой награды или же наказания, сама личная беседа с Матерью уже являлась исключительной наградой для любого эльфа.

Высшая воительница давно не девочка, но сегодня всё внутри у неё поёт от восторга. Встреча с Матерью. Это ли не сокровенная мечта любого из её детей, чтобы сама Великая Мать однажды обратила внимание именно на него, выделяя из прочих? Как всё живое нуждается в живительном свете солнца, так все, без исключения, дети отчаянно жаждут хотя бы крохотной капли материнской любви и внимания.

Суть Матери укрыта глубоко под землёй и защищена от всех возможных невзгод, в том числе и пластинами из прочнейшего адамантия выплавляемого порабощёнными гномами. Размерами она занимает собой целый город. Точнее город в городе. Старый, очень старый город, построенный ещё до великой тьмы, в эпоху чудес, когда изначальные, ещё не переделанные рукотворными богами эльфы творили великолепнейшие и порой ужаснейшие чудеса. Древний город, вокруг которого вырос гигантский столичный мегаполис. Сердце современной эльфийской цивилизации. То маленькое семя, которое за тысячи лет разрослось в огромное Древо эльфов, покорившее тысячи миров в ходе обратной реконкисты.

Большая часть Великой Матери спрятана под землёй, но она также присутствует и наверху, проникая в содержащиеся в порядке помещения старого города миллионами отростков и спор.

Мать и Лес – два божества эльфийской расы, в незапамятные времена, заключившие союз и тем самым победившие в войне рукотворных богов, конец которой считается концом времени великой тьмы, последовавшей за эпохой чудес. Два столпа - два мощных течения на которых основано всё Древо. Но между собой они совсем разные. Великий Лес – слишком чужд. Он невообразимо огромен, одновременно существуя во всех мирах Древа и связывая их воедино. Чтобы просто поговорить с Лесом, выбравшие этот путь жрицы долгое время готовятся, понемногу изменяя самих себя путём направленных медитаций, просто чтобы иметь возможность выслушать волю Леса и не сойти при этом с ума.

Мать совсем другая. В отличии от Леса она территориально локализована. Если Лес везде и, одновременно, нигде конкретно, то Мать точно здесь, под древним городом в центральном мире располагается её недвижимое тело. Как и Лес – Мать хранит знания древних эльфов эпохи чудес. Как и Лес – Мать участвовала в создании современных эльфов сотворив их такими, какими желала их видеть.

В отличии от Леса, Мать более человечна. Её можно спросить о чём-нибудь и, возможно, получить ответ, если на то будет желание Матери. Единственное желание Великого Леса – расти, становиться больше. Желания Матери гораздо более многообразны. Награждая отличившихся и наказывая оступившихся, она ведёт Древо эльфов к ей одной ведомой цели. И, разумеется, как всякая мать, создавая, воспитывая, наказывая или же пожирая и растворяя, она любит каждого из своих детей.

Араниэль чувствовала эту любовь. Обласканная всепроникающим, в пределах древнего города, взглядом Великой Матери она ощущала себя наконец-то вернувшемся домой ребёнком.

Анфилады пустых комнат и не менее пустые коридоры – уцелевшие строения древнего города тщательно восстановлены, но пусты. Только полоски светящегося мха рисуют загадочные узоры на потолках и, частично, на стенах. Пыли нет, как и всего прочего, лишнего. Мать любит чистоту, и целая армия специально подготовленных кадавров занимается обслуживанием её гигантского тела, заодно тщательно убираясь наверху. Говорят, будто за по-настоящему серьёзные провинности провинившегося эльфа превращают в кадавра словно какого-то низшего и из таких вот несчастных собран круг внутренних служителей, обслуживающих скрытое под землёй тело Матери.

-Араниэль, дитя моё…

Голос звал. Голос направлял её. Он звучал внутри её головы. Безмолвное общение – одна из даримых хтонью способностью, которую древние эльфы сумели понять и поставить себе на службу. Частично сумели.

Высшая воительница шла уверено. Прежде она не была в этой части запретного города, но ни малейших сомнений куда именно зовёт её Мать не возникало. За время пути она дважды видела других эльфов, а с одной из них, в ранге мастересы, разминулась буквально на расстоянии вытянутой руки. Будучи сердцем и душой, раскинувшейся на множество миров эльфийского Древа, Мать никогда не спала. Постоянно востребованная, она держала руку на пульсе деяний всех своих детей, могла вести тысячи бесед одновременно и также одновременно думать тысячу разных мыслей. Великая Мать была поистине великолепной.

Разминувшись с возвращающейся после приватной беседы с Матерью мастерессой, Араниэль улыбнулась ей чисто и открыто, как будто своей сестре. В ответ такая же открытая улыбка и лёгкое, как падение пера, прикосновение подушечками пальцев к тыльной стороне ладони – ободрение, успокоение, пожелание всего доброго.

Там, за пределами древнего запретного города, они практически незнакомы. Случайно встреченная мастересса, кажется, входила в совет высших. Возможно, она слышала об Араниэль в связи с событиями в мире хумансов, а может быть и нет. Там, снаружи, их статусы различны: высшая воительница не ровня мастересе, тем более входящей в совет. Снаружи они хищницы: старая и молодая, вполне возможно претендующая на её место. Там они конкуренты плетущие сети интриг и всегда готовые добить оступившуюся ради того, чтоб возвысится самой, заслужить новый дар от Матери или хотя бы одну только лишь её благосклонность, мимолётный взгляд, крупицу внимания. Там, снаружи – смертельная битва за крохи материнской любви, в которой выживают лучшие: самые сильные, хитрые и жестокие. Но здесь в сражениях нет нужды. Внутри древнего города всё пронизано любовью Матери, воздух звенит от неё и её любви и внимания с лихвой хватает на всех вошедших внутрь. Изначальная причина конфликта временно исчезает, и сёстры снова становятся сёстрами. Старшая сестра подбодрила младшую, пожелала её удачи. Что здесь такого странного? Ничего особенного.

-Возлюбленное дитя моё…

Звучавший внутри головы голос привёл Араниэль в небольшую комнатку, в которой не имелось второго выхода. Зато наличествовала широкая, будто ложе, скамья, вырастающая из стены и пола и сделанная из того же прочного, но неизвестного современным эльфам материала что и все прочие стены древнего города.

Едва тлеющие до её прихода узоры светящегося мха на потолке засветились ярче, отбрасывая тени и разрывая полумрак.

-Возлюбленное дитя. Плоть от плоти моей. Мысль от мысли. Расскажи мне.

Почувствовав, что таково желание Матери, высшая воительница села на вырастающую из стены скамью. Удивительно, но похожий на камень материал немного пружинил. Сидеть на нём было приятно. Лежать, вероятно, ещё более приятно.

-Расскажи мне, -попросила Мать.

Араниэль принялась рассказывать. Она говорила словами, но чувствовала, как Мать смотрит внутрь её разума, не слушая слова, но проглядывая сами воспоминания, становясь свидетельницей всему, что видела, испытала или хотя бы только подумала высшая воительница за последние три сотни дней.

Это не было неприятно. Наоборот, как малый ребёнок она спешила выговориться, похвастаться перед Матерью, словно бы показать ей «Смотри как я могу! Смотри чему научилась! Смотри что я сделала!». Даже самые неприглядные мысли не вызывали стыда или попытки их скрыть. Разве возможно что-то укрыть от бесконечно любящего взора? Зачем вообще это делать?

Закончив просмотр памяти, Великая Мать какое-то время молчала. Араниэль грелась в тепле её безусловной любви, нисколько не тяготясь возникшей паузой.

Несколько минут спустя Мать вынесла вердикт: -Я довольна тобой. С самого начала ты придерживалась правильной стратегии. Время показало это отчётливо. Другие ошибались. В том числе ошиблась и я, когда послала трёх моих дочерей. Две из них погибли. Третья наказана и за их общий провал, и за её личную трусость. Я признаю свою ошибку, также как и твою правоту. Время показало.

-Благодарю тебя, - пробормотала Араниэль отчаянно пытаясь не утонуть, остаться собой, не раствориться в всепоглощающей любви изливаемой на неё Великой Матерью.

-Достойна награды, -продолжала Мать. -Не просто одного какого-нибудь дара или двух, твои заслуги гораздо больше. Я собираюсь переродить тебя, высшая воительница Араниэль. Ляг на этом ложе, закрой глаза и расслабься. Ты исчезнешь, и ты восстанешь. Умрёшь и родишься. Останешься той, которой была и станешь совсем другой, сильнее, лучшее, совершеннее. Ложись. Закрывай глаза. Прими свою награду.

Араниэль обнаружила, что скамья, на которой она сидела вдруг стала больше. Или она всегда была такого размера? В любом случае, у неё получилось с удобством улечься на ней вытянувшись во весь рост. Неудержимо клонило в сон. Веки вдруг сделались тяжёлыми, а мысли тягучими. Совершенное тело способное больше недели обходиться без сна без особого вреда для себя вдруг ощутило, что страшно хочет спать. Спать здесь. Практически на руках у матери. Покачиваясь в спокойной неге её любви.

Высшая воительница уснула крепким сном не замечая, как материал превратившейся в ложе скамьи вдруг начинает поглощать её тело. Сначала одежду, исключая металлы – сделанные из адамантия метательные ножи и тонкий узкий клинок способный, при приложении достаточного усилия, пробить насквозь стенку хумансовского бронетранспортёра. Сначала одежду, потом кожу, волосы, мышцы, телесные жидкости и наконец кости. Всё, без остатка, растворилось, втянулось в матово блестящую поверхность.

Высшая воительница умерла.

Но родилась мастересса по имени Араниэль. Обладая всей суммой её памяти, навыков и переживаний это была она. Или не она? Что делает личность личностью? Если, заменяя по одному кирпичу, постепенно, перебрать весь дом, то будет ли он тем же самым домом или уже новым? Любой живой организм постоянно обновляется: теряет часть клеток и создаёт заново. Жить, значит изменяться. Араниэь изменилась.

Связанный напрямую с Матерью, один из многих, родильный чан открылся. Не обычный родильный чан в каких массово выращивают тварей и чудищ по стандартным, подготовленных скульпторами плоти проектам. Это устройство, если только его можно так назвать потому, что по внешнему виду ему гораздо больше подошло бы определение «существо», но из-за чётко заложенной функциональности родильный чан можно назвать и устройством, было гораздо крупнее и сложнее тех, в которых миллионами выращивается пушечное мясо для всесокрушающих орд. Ещё бы, здесь, в родильной жидкости, зрело на несколько порядков более сложное тело. Не рядовая тварь, не чудище – плод работы какого-нибудь гениального скульптора сумевшего закрепить нужное направление мутаций и внутреннего развития в не имеющих двойного толкования чертежах и проектных картах, по которым можно сколько угодно выращивать новые и новые экземпляры однажды созданного им существа.

Сознание вернулось к Араниэль рывком. Она сразу поняла, где находится. В конце концов это было не первое и даже не второе её перерождение. Третье, если быть точным. Рядовая эльфа. Воительница. Высшая воительница. И, наконец, теперь, мастересса. Получение новых даров и развитие в рамках одной ступени не требовало полного перерождения, но для качественного перехода на новую ступень перерождение было необходимо. Известно, что простая, но опытная воительница, имеющая множество тщательно подобранных и специализированных даров, может в прямом столкновении победить молодую и не успевшую набрать нужное количество даров или изменений высшую воительницу. Аналогично и между высшей воительницей и мастерессой. Опыт, удача и тщательная подготовка иной раз помогали нижестоящей одолеть вышестоящую, но всё же это скорее исключение, чем правило. Новая ступень – новые возможности. Это качественное, а не количественное усиление. И пусть часто требуется некоторое время чтобы освоиться с открывшимися возможностями и заново подобрать для себя набор подходящих изменений и добиться от Матери новых даров – ни одна эльфа, в здравом уме, не откажется от перехода на следующую ступень. Отказаться стать сильнее невообразимо. Это всё равно, как если бы презренный мужчина только получив такую возможность в награду за некое значительное деяние или же за долгий самоотверженный труд, отказался бы переродиться в совершенном женском теле, тем самым начиная свой путь возвышения, открытый Великой Матерью своим детям, но, прежде всего, дочерям.

Очнувшись, почувствовав себя плавающей в родильных водах, Араниэль рванулась, обрывая множество тончайших нитей и капилляров, связывающих её новое тело с внешней утробой. Процесс рождения-созревания подходил к концу и нити рвались легко, а места обрыва мгновенно заживали. Взмахнув рукой, новорождённая мастереса прорвала истончившуюся мембрану и резкими сокращениями была выброшена из родильного чана наружу. Остатки родильной жидкости и защитной слизи испарялись на глазах. Араниэль выпрямилась.

-С возвращением, дочь моя, -голос Матери прозвучал в голове удивительно чётко и глубоко. Как если бы раньше она, сама того не зная, слышала его через тугие беруши, а теперь преграда исчезла и Араниэль получила возможность услышать голос матери во всём его многообразии и полноте.

-Ма... мама? -спросила она, также мысленно. Говорить самой без слов получилось неожиданно легко и свободно.

-Оденься в новую одежду и возьми своё прежнее оружие, -попросила Великая Мать.

Араниэль так и поступила. Молчаливый кадавр с зашитым за ненадобностью ртом подал ей комплект одежды предназначенной для мастересс, вернул бывшие при ней метательные ножи и адамантовый клинок.

Быстро одевшись, мастереса с радостью покинула помещение с десятками сверхсложных родильных чанов, где зрели новые тела возвышаемых Матерью эльфов, а может быть вдобавок ещё и какие-то её личные проекты. Обслуживаемые кадаврами с зашитыми ртами то возникающими, то пропадающими в клубах пара. Жаркое и влажное помещение, наполняемое странными запахами испускаемыми родильными чанами, видимо несущими какую-то информационную функцию, а может быть просто как следствие их успешной работы наконец осталось позади.

Следуя за принёсшим ей одежду кадавром, Араниэль поднялась на несколько этажей вверх наконец оказавшись в помещении с окнами. Выглянув, она убедилась, что снаружи позднее утро, а находятся они на первом этаже в одном из сохранившихся зданий древнего города.

-Садись, -мысленно пригласила Мать.

Араниэль села за широкий стол, за которым могло бы уместиться не меньше пары десятков эльфов, но сидела сейчас она одна.

-Ешь, пей, -радушно пригласила Мать.

Слуги-кадавры подали подносы с едой и напитками. При одном только взгляде на пищу Араниэль ощутила дикий голод и немедля принялась за еду. Её вкус изменился. Он не только стал острее и отчётливее. Если мастреса того желала, то любая попавшая на язык капля или малейший кусочек раскладывался рецепторами на составляющие и она вдруг осознавала, что знает не только о том, как данное блюдо было приготовлено, но также из чего оно состоит, вплоть до отдельных химических соединений и могла вычленить каждое из них и отдельно ощутить его вкус игнорируя все остальные.

-Ты вернёшься на Землю, -приказала Великая Мать.

Как послушная дочь, новорождённая мастереса послушно склонила голову.

-Теперь ты достойна того, чтобы не только фактически, но и по званию объединить и возглавить все силы вторжения направленные и направляемые туда, -продолжала Мать. -Продолжай тактику постепенного увеличения давления со всех сторон. Цивилизация хумансов зависит от синхронной и слаженной работы множества сложнейших технологических цепочек. Разорви несколько их них, и она рухнет в пучину хаоса. Не будут производиться новые снаряды и ракеты – замолчат пушки и останутся стоять на земле памятниками самим себе неспособные взлететь в небо без топлива и аэродромов самолёты. Направляй орды на защитные баррикады, не позволяя хуманам расслабиться. Посылай простых воительниц резвиться в тылу людей уничтожая производства и убивая лидеров. Создавай новые болезни постепенно стачивая человеческий капитал. С помощью Леса измени климат в нужных тебе регионах подрывая и уничтожая их экономический потенциал.

Дави сильнее и сильнее, пока этот орех не лопнет, обнажая мягкое нутро. Делай то, что ты делала, только лучше, без оглядки на прочих дураков, ибо теперь ты имеешь право сама приказывать им, вместо того чтобы просить и договариваться. Я назначаю тебя своей дланью, своим жалом и шипом в мире хумансов. Приведи новый мир к покорности, а цивилизацию в нём низведи до предназначенного им места низших созданий и рабов, живущих только по милости высших и до тех пор, пока они остаются полезными нам. Сделай это, и награда не заставит ждать. Ты взлетишь высоко и ярко. На зависть всем прочим. Любимейшая из моих дочерей.

-Я сделаю, -пообещала Араниэль.

-Надеюсь на тебя, дитя, -ответила Великая Мать, прежде чем замолчать и позволить ей закончить трапезу.

Мастереса ощущала, что главное сказано. Нет, её не гнали прочь и не торопили, но теперь она вольна была уйти, когда того захочет.

Немного посидев на тёплой скамье за пустым столом в одиночестве, собрав пустую посуду кадавры ушли как не было. Как ни хотелось ей задержаться здесь подольше, но пора уже уходить. Необходимо исполнить просьбу Матери. Кроме того, Араниэль чем дальше, тем больше хотелось проверить новые возможности, открывшиеся ей с достижением следующей ступени на бесконечной лестнице приближения к совершенству.

***

Забавно, что свой родной мир большие разумные лягухи называли «миром воды» или «водным миром». Эльфы-завоеватели, нисколько не интересуясь мнением коренных аборигенов, переименовали его в «мир хищных озёр». Тогда как невольные колонисты с земли, отыскав путь сюда и немного оглядевшись, дали новой земле название «мир больших озёр». Разумеется, на этот момент никто из них ничего не знал ни о самоназвании мира на языке аборигенов-лягух, ни о его названии на языке завоевателей-эльфов.

Итак, протащенные через аномалию мобильные ракетные комплексы успешно отстрелялись. Снаряженные тактическими ядерными боеголовками, вперемешку с боеприпасами объёмного взрыва ракеты разметали собранную наместницей этого мира в составе Древа эльфов армию на мелкие-мелкие кусочки. Также, чтобы два раза не вставать, уничтожили саму наместницу, сожгли чуть более чем полностью два из всего двух имевшихся эльфийских города, попутно превратив в пепел несколько сотен сребролистых мелоренов в священных рощах. Последнее, кстати, оказалось совершенно лишним. Почувствовав уничтожение малой части, Великий Лес попытался связаться со своей жрицей в этом мире, но не преуспел так как означенная жрица превратилась в немного радиоактивный пепел вместе со всем штабом собранной наместницей армии. Увы, но специфика войск Древа такова, что в них штаб одновременно является и главной ударной силой, тогда как пара-другая миллионов неразумных тварей, чудовищ и кадавров входящих в орду не более чем пушечное мясо, так сказать миллионная армия дронов и беспилотников, только на биологической, а не техногенной основе.

Не найдя жрицу требуемого для общения с ней уровня посвящения, Лес, путём несложных раздумий, просто перекрыл все порталы ведущие в или из мира хищных озёр разумно решив, что пусть с этим разбираются другие эльфы, например высшие жрицы из других миров Древа. Великий Лес для всей этой фигни слишком занят. Ему надо расти, а глупые игры короткоживущих его интересуют постольку, поскольку они способствуют главной цели – росту и размножению.

Однако всё пошло немного не так как задумал Великий Лес. Хотя, честно говоря, он не особенно и задумывался…

Включающее в себя сотни различных миров Древо эльфов, из-за своих крупных размеров, довольно медленно реагирует на новые, неучтённые факторы. Да, есть линии шёпота позволяющие пересылать сообщения между мирами посредством того же самого Леса, через его жриц. Есть порталы или тропы, как называют их эльфы, связывающие разные миры в единое Древо. Но, пожалуй, и всё. Межмировая торговля развита относительно слабо. Каждым хоть что-то представляющим из себя миром правит наместница старающаяся не лезть в дела своих товарок, чтобы те, уже в свою очередь, не лезли к ней. Есть несколько десятков довольно развитых миров, но остальные имеют всего несколько городов или даже вовсе один город на целый отдельный мир.

Другими словами: если Древо рассматривать как живое существо, то для него всё доходит очень небыстро, примерно, как до жирафа, даже ещё медленнее.

Пока новость придёт до столичного мира и совета мастерес, пока они примут решение и спустят приказ обратно, может пройти весьма много времени. Прямое вмешательство в процесс Великой Матери несколько ускоряет его, но вмешивается она не любит, делегируя принятие большинства решений совету. В конце концов именно для этого она когда-то и создавала сей управляющий орган.

Таким образом, в совете мастерес узнали о захвате хумансами одного из периферийных миров только спустя три десятка дней и то лишь потому, что в совет обратились обеспокоенные жрицы почувствовавшие волнение своего божества и приложившие достаточно сил разобравшись что именно обеспокоило живущее сразу во множестве миров бессмертное существо рождённое в незапамятные времена носящие поэтическое название «эпоха чудес» или «долгий полдень эльфийской расы».

Периферийный сельскохозяйственный мирок, находящийся во владениях среднего уровня паршивости клана главой которого и состояла поставленная править тем мирком наместница. Сельскохозяйственное и немного туристическое назначение. Крайне невеликая потеря для включающего в себя сотни гораздо более интересных миров Древа. Разве только немногочисленные любители подводной охоты на разумную дичь несколько расстроятся. Но сам факт! Какие-то недобитые низшие вдруг непонятным образом сумели пройти по тропе и оттяпали от Древа ни много, ни мало, а полноценный, пусть и заштатный, мир. Подобная наглость требовала немедленной реакции. Тем более, что сам факт появления неконтролируемых представителей низшей расы в эльфийском мире – настораживал. Слишком уж неприятные аналогии приходили на ум. Война с народом троллей чьи шаманы умели самостоятельно, не используя прокладываемые Великим Лесом тропы перемещаться между мирами. Или вечный, как само Древо, конфликт с демонами – частью изначальной эльфийской расы времён эпохи чудес слишком плотно соприкоснувшейся с хтонью в попытке изучить и поставить себе на службу эту неведомую и смертельно опасную силу, но, в итоге, они сами оказались порабощены ею. Пользуясь безумной, непредсказуемой силой хтони демоны тоже умели перемещаться между мирами вторгаясь то в один, то в другой мир Древа. Рано или поздно их выбивали или же они сами уходили обратно. Ответный удар нанести невозможно так как большинство тех, кто попадал в запятнанный хтонью мир демонов рано или поздно сами сходили с ума и либо убивали себя, либо, что гораздо хуже, превращались в демонов.

Извечная борьба Древа и Бездны была нескончаемой, бесконечной и, в принципе, уже довольно привычной.

Так вот, совет мастерес, без сомнения бы достойно отреагировал, послав в захваченный хумансами мир экспедиционный корпус требуемой численности, чтобы размазать их там тонким слоем несмотря на все ракеты, снаряды, мины и бомбы. Лишённые связи с материнским миром, возможности подвозить припасы и производить ротацию личного состава, человеческий анклав продержался бы не слишком долго. Однако сложилось так, что весть о наглых хумансах наложилась на новость об очередном, причём, довольно масштабном вторжении демонов в миры Древа. И совету мастерес просто было не до выходок наглых хумансов. Какое там дело до обнаглевших всех всяких пределах низших, когда демоны открывают портал за порталом вторгаясь в миры ближнего круга, то есть самые развитые, населённые, обустроенные и богатые миры? Соваться в столичный мир они пока не осмеливались, но и нападение на миры первого круга - фактически объявленный вызов Древу. Вечный враг сделал очередной ход и на него следовало как-то отвечать.

Тем более, что на этот раз, вместе с обычными демонами – полу разумными дикими животными чей разум, сознание и личность давно и надёжно пожрала хтонь, во вторжении участвовала Мистерия. Её летающие острова-города прошли сквозь порталы вместе с ордами диких демонов и сейчас парили в небесах принадлежащих Древу миров. Такое уже было в прошлом, но очень давно.

В общем и целом, совету сейчас было не до отдельного анклава наглых хумансов. О них не то чтобы совсем забыли. Скорее отложили проблему на дальнюю полку с пометкой «разобраться потом, когда будут время и силы».

Повезло. Что тут ещё скажешь? Элементарно повезло. Но, может быть, немного везения как раз то, чем вселенная собиралась расплатиться за ту огромную, дурно пахнущую кучу проблем, когда среди многих и многих миров сферы плывущих в великой пустоте Лес обнаружил и пророс именно на Землю, тем самым привязывая её к Древу и открывая десятки троп по которым хлынули волны создаваемых эльфами тварей и монстров?

Совсем немного везения. Щепотка дополнительного времени. Хватит ли этого чтобы человечество выжило в целом и нашло свой собственный путь в жестокой и давно уже поделенной на части старшими расами, несмотря на всю свою гипотетическую бесконечность, сфере миров?

Достаточно?

Сложно сказать вот так, сразу. Но без сомнения понятно одно: мы попытаемся. Мы обязательно попытаемся не будь мы люди, человеки, с холодными головами и горячими, горячее звёздной плазмы, в переносном, конечно же смысле, сердцами. Просто люди со всеми нашими достоинствами и недостатками. Способные как взлететь птицей в небо, так и самостоятельно, без какой-либо помощи извне загнать сами себя в глубочайшую из бездн. Мы попытаемся. И горе тем, кто осмелится заступить дорогу в муках и боли рождающейся, но крепнущей в боях и закаляющейся от невзгод новой империи – империи человечества.

***

По прозрачной до синевы глади неба плыли вереницы курчавых облаков, словно флотилия маленьких резных лодочек по спокойной и тихой реке. При некоторой толике воображения можно легко разглядеть в облаках формы и фигуры разных животных или строений.

-Смотри, смотри, какое облако! -воскликнула Аня, дёргая за рукав лежавшего рядом с ней на траве Костю, привлекая его внимание: -Вылитый Писарев, Сергей Андреевич. Только в шлеме пожарника.

С сомнением оглядев указанное облако, Костя в сомнении возразил: -Не похож. Нос слишком длинный и подбородок какой-то выпученный. Если кого и напоминает, то генерала Су Юя. И шлем на нём не пожарника, а древнего воина, такой, с пикой на конце и закрытыми ушами как в шапке-ушанке.

-Это оно изменилось пока ты смотрел, -не согласилась девушка.

Облака и вправду двигались, и изменялись с поразительной скоростью. Видимо там, наверху, дули сильные ветра, тогда как внизу оставалось спокойно и тихо, а нагретая солнцем трава приятно грела спину лежавших на ней.

Подтверждая Анины слова, указанное облако изменилось, ещё сильнее окончательно потеряв всякое сходство с хозяином ЧВК «Писатели», да и с полковником Чином тоже. Теперь оно напоминало какого-то крокодила с длинной, полной зубов пастью, в которую превратились бывшие нос и подбородок слившиеся вместе. Причём этот крокодил казался одетым во что-то вроде расширяющегося к низу платья, а на голове у него имелась конструкция, которую, при некотором напряжении воображения, можно было интерпретировать как здоровенный, хотя и ассиметричный бант.

Крокодил в платье и с бантом величественно уплывал вдаль, но разговор с него перешёл на другие облака.

-Вот там, динозавр с поднятой кверху лапой, видишь? -спрашивал Костя.

-А там кролик с торчащими ушами, -показывала Аня.

Гоблин по имени Хват, высунув язык от усердия, пялился в небо, но ничего из названного разглядеть не получалось.

-Моя не видеть кролика и динозавра не видеть и лапу тоже, -сокрушался мелкий, примерно по пояс взрослому человеку, тощий и зелёный, как будто с ног до головы измазался едким травяным соком, коротышка.

-Ну как не видишь! Вот же они, смотри куда показываю!

-Кролики не летать по небу. Хват не видит кроликов. Только бесполезные клочки тумана, называемые облаками. От них никакой пользы: нельзя поймать, нельзя съесть. Зачем следить за ними? Они высоко – не достать. Бесполезные.

-Нет в тебе никакого воображения, друг, -укорил Костя.

А Аня с подозрительностью спросила: -Вы ведь не разыгрываете меня сейчас? Учтите, если вы двое сговорились и сейчас разыгрываете, то я вам этого никогда не прощу. И мировая наука не простит со мной вместе. Наконец, можно сказать, выпала настоящая возможность исследовать иное, нежели человека, разумное существо, попытаться понять, чем оно отличается, а чем похоже на нас. Такая удивительная возможность! Но вам двоим только бы посмеяться!

-Ань, я уже шесть раз извинился за тот случай в лаборатории, -ответил Костя.

-Как вообще можно было додуматься подменить снимаемую в реальном времени энфацилограмму эльфа на снятую неделю назад энфацилограмму гоблина?

Вообще-то придумать шутку было довольно просто. Вот чтобы осуществить её технически, пришлось постараться. Но эти свои мысли Костя предусмотрительно оставил при себе. Когда учёные разобрались с тем, что выдаваемые на экран данные не соответствуют действительности, они, на его взгляд, как-то слишком сильно разозлились. А вот не надо было его, в своё время, выгонять с процедуры обследования Хвата со словами «иди отсюда мальчик, ты, мол, всё равно ничего не понимаешь в настоящей науке». Да и в целом – идея ссориться с профессиональным компьютерщиком в наше, напичканное разными «умными» устройствами время отнюдь не самая лучшая идея. Вот Костя и подшутил. Отличная, на его взгляд, получилась шутка. У руководителя рабочей группы ксенологов, кажется, даже волосы встали дыбом, а уши свернулись в трубочку, когда он пытался разобраться что не так и почему оно происходит. Жалко Костя его не сфотографировал в этот момент. Надо было сфотографировать.

Ксенологами себя обозвали почти все биологи, сосредоточившиеся на исследовании гоблинов, эльфов и иных форм разумной жизни вроде тех же лягух. Впрочем, лягухи, даром что выглядят будто огромные, антропоморфные жабы, не будь дураками, к учёным на расстояние выстрела дротиком из парализующего пистолета не подходят, зато наловчились выменивать у солдат ножи, гаечные ключи, отвёртки, напильники и прочие мелкие стальные инструменты на спирт, который как-то насобачились гнать почти в промышленных масштабах. Да-да, на настоящий спирт! Причём чистейший, почти как из лаборатории, без всяких лишних примесей. Когда командование обнаружило, что у них чуть ли не треть личного состава под мухой ходит, то сначала было расследование, а потом грандиозный скандал. Обмен с лягухами стали жёстко контролировать безопасники из военной полиции. Только природа вокруг девственная, укромных мест, где можно совершить всех интересующий обмен полно. Поэтому изжить проблему до конца не получилось, и она перешла в раздел хронических и вялотекущих.

-Моя честно не мочь видеть картинки в небе, -признался Хват, приложив правую руку к сердцу: -Прости, что моя расстроила твою.

-Всё в порядке, Хват, -девушка погладила гоблина по руке. -Ты меня не расстроил. Даже наоборот. Я знаю, что гоблины способны оперировать абстрактными суждениями, мы это уже выяснили ранее. При этом мысленно дорисовать форму облака и соотнести её с каким-нибудь объектом у тебя почему-то не получается. Это очень интересно и надо как следует обдумать. Спасибо тебе Хват за помощь.

-Ну вот, ему сразу поверила, а мне нет, -деланно расстроился Костя.

-Потому, что Хват, в отличии от тебя, честный, зелёный, красивый и вообще милашка, а ты вредный бука со склонностью к дурацким шуткам.

-Ань, ну я уже семь раз извинился!

-И ещё девяносто три раза осталось! -отрезала она. -Так, мальчики, мне пора. Пирожки доедайте без меня.

Оставив на одну треть ещё полную пирогами сумку, с помощью которой хитрая Крапивина выманила гоблина, а вместе с ним и его куратора Костю остающегося таковым до получения новых распоряжений, коих, вероятно, уже не будет так как все вокруг либо забыли про этот факт, либо уже привыкли к нему.

Аня ушла. Пирожки остались. Проводив взглядом фигуру девушки до поворота, Костя сунул в рот очередной пирожок и развалился на траве сложив руки под голову. Вечно бы так лежать. Увы, но всё хорошее очень быстро заканчивается.

-Костя, Костя, -позвал гоблин Хват. -Это сильно плохо, что моя не видеть картинки в небе?

-Понимаешь, - задумчиво откликнулся тот одновременно расправляясь с пирожком. -Всё-таки мы с тобой представители разных рас. Ты вот гоблин, а я человек. Естественно, что в одном ты будешь лучше, чем я, а в другом хуже. Это нормально и даже очень хорошо – чем разнообразнее, тем лучше. В тех областях, где слаб человек, там пойдёт гоблин и, наоборот, где гоблину сложно – справится человек. В этом простом факте заключается пресловутая «магия дружбы» которую ищут герои из так любимых тобой мультиков про пони с крыльями. Понимаешь о чём я говорю?

Хват активно закивал. Мультики про говорящих на человеческом языке маленьких лощадей он любил. Там герои постоянно искали эту самую «силу дружбы». Надо же было такому случиться, что у кого-то нашёлся при себе диск с этими мультиками. То есть вы понимаете – идя на войну с чужими, более того, собираясь в другой мир, кто-то решил взять с собой диск с мультиками про говорящих пони. По-хорошему одни этот факт должен заставить чужих бежать в страхе от российской армии. Но почему-то не бегут. Видимо пока ещё не знают.

-В общем друзья для того и нужны чтобы быть сильными там, где ты слаб и тогда они могут быть слабыми там, где уже силён ты сам, -продолжил Костя. -Это только тупые пиндосы топят за безудержную толерантность и вечно пытаются всех уравнять. Комплексы у них понимаешь, исторического масштаба. А у русских таких комплексов нет. Мы, наоборот, за разнообразие. Будь хоть христианин, хоть мусульманин, хоть какой-нибудь, прости госпади, кришнаит или ещё кто. Будь якутом, черкесом, бурятом, да хотя бы гоблином с зелёной мордой – главное будь русским бурятом, русским черкесом, русским бурятом и русским гоблином. И тебе слова никто не скажет. А если скажет, то честным русским матом посылай такого умника не три буквы или куда подальше. Тебе можно – ты ведь русский.

Да, кстати, с чего я вообще начал, -озадачился Костя, вдруг обнаружив, что пока он треплет языком пирожки в сумке, как-то подозрительно быстро исчезают. Вот, всего парочка и осталась. А был почти десяток.

Зарезервировав за собой один из двух оставшихся пирожков, то ест взяв его в руки, Костя довёл мысль до логического конца: -В общем не парься по поводу картинок в небе. Не видишь и не видишь. Зато ты лучший в чём-нибудь другом.

-В чём моя лучший? -спросил гоблин.

-Ну… ты вот жуков разных ешь. На ходу срываешь с травы и в рот, -нашёлся с ответом Костя.

-Просто они вкусные и хрустят.

-Вот, я же говорю. Люди так не умеют.

-Но котлеты в столовой всё равно вкуснее. Как и пирожки тёти Ани, -сожрав свой, Хват с вожделением уставился на последний пирожок в руках у Кости. Выдержать его умоляющий взгляд было решительно невозможно.

-Держи уже, прогломот, -Костя протянул собрату по разуму заключённому в зелёном, длинноруком теле, последний оставшийся пирожок. -Жуками не наелся?

-Пироги вкуснее, -признал очевидное Хват.

-Никто и не спорит.

Мимо, по направлению к контрольно-пропускному пункту, прошла делегация эльфов сопровождаемая двумя солдатами с автоматами. Глава делегации – рослая эльфа на полторы головы выше товарок, с роскошными белоснежными волосами, заплетёнными в тугую косу. Идёт, по сторонам не смотрит. Выражение лица, как всегда, каменное, ничего не прочитаешь. Впрочем, научники что-то там придумали, какой-то прибор. Посадишь под ним эльфа и пожалуйста, все испытываемые им эмоции в моменте отражаются на экране, хотя сам эльф сидит с лицом статуи, даже не моргая. Прибор сильно помог руководству российского анклава договариваться и выстраивать отношения с местными, после того как обнаружили, что дороги назад больше нет. И вообще, все другие дороги тоже перекрыты. Эльфы, кого допрашивали, все как один отвечали: лес закрыл тропы.

Какой-такой лес? Чёрт его знает!

Их спрашивают: как открыть путь обратно? Эльфы твердят: нужно договориться с лесом.

А как договариваться? Встать перед деревом и бум головой по корням? Оказывается, нужна жрица – эдакий специализированный переговорщик с этим самым «лесом». Где её взять? А нету больше жриц. Была парочка, да вся вышла, когда накрыли армии собравшихся идти против людей эльфов ракетным ударом. Нет больше жриц. И как открыть переходы обратно никто не знает. Такие вот представители древней, даже древнейшей, как полагают научники, пошедшей по биологическому пути развития цивилизации. Сами не знают как у них что работает.

Впрочем, много ли сможет рассказать простой крестьянин откуда-нибудь из самой середины средней Азии? Тоже, наверное, отделается общими словами: электричество от включателя работает. Включаешь – есть, выключаешь – нет его.

Местные суть те же самые крестьяне. Точнее плантаторы. Выращивают тут всякое. На самом деле кучу всего выращивают. Дорвавшиеся до всего этого учёные пищат от восторга. На одного эльфа приходится около десяти тысяч гоблинов или как-то примерно так. Гоблины здесь заместо всего. И трактор заменяют и оросительную систему, и даже мясную скотину, иногда. Среди эльфов полно тех ещё «эстетов», которым если на стол подать мясо, при жизни не обладавшее самосознанием и не задававшееся вопросами вида «кто я?» и «какое моё место в этом мире?» так они и есть не станут. Диета у них, понимаешь!

В общем после того как ракетным ударом сожгли штаб и элитные части собранной эльфами армии, а заодно уничтожили местную наиглавнейшую, вместе с её дворцом, для надёжности сравняв с землёй всю центральную часть столичного города, да и по второму городу нанесли пару ударов. После, в течении пары дней, отбивались от сонма тварей, косили пулемётным огнём и накрывали артиллерией стаи чудовищ по тупому прущих напрямую к Первому – городу землян, построенному в новом мире. Когда добили уцелевшие остатки эльфийской армии и выяснили, что аномалия исчезла как не было и прохода обратно на Землю больше нет, тогда и пришёл черёд договариваться со всеми местными: гоблинами, лягухами и эльфами в том числе. Да, да – даже с эльфами.

У врагов пожелавших стереть человечество с родной для него земли и начавших эту войну тоже проблем хватало. Рассеянные по огромной площади эльфы-плантаторы, без поддержки городской аристократии, наместницы, клана, метрополии и так далее, остались практически один на один с огромным числом как домашних, так и вполне себе диких гоблинов. А гоблин существо такое, что весьма быстро, как оказалось, переходит из «домашнего» состояния в «дикое» и вот он уже не подносит какой-нибудь эльфе напиток в смешном переднике, а в одной только набедренной повязке или даже без оной, в составе пары сотен своих зелёнокожих собратьев, гоняет ту самую эльфу с примитивным копьём в натруженных руках и с яростью в сердце истосковавшимся по справедливому возмездию за всё хорошее что причинили эльфы гоблинам за долгие века. Этого «хорошего» там, по-видимому, хватило бы не то что на вагон, а на целый грузовой состав и маленький прицеп в придачу.

Словом эльфы, как и люди, тоже очень хотели договориться. Хотя бы как-то и хоть о чём-нибудь. Почуявшие запах свободы мигом одичавшие гоблины ни с кем договариваться не хотели, но после того, как они перестали работать на эльфийских фермах-поместьях, а начали их сжигать, то запасы еды для такой оравы гоблинов как-то очень быстро закончились. Гоблины договариваться не хотели, но голод такая штука, что укротит самого дикого зверя. А одичать как следует они ещё толком не успели.

Лягухи хотели только одного – убить всех эльфов. Сложно их винить, учитывая как эльфы сначала уничтожили девяносто девять процентов их расы путём применения биологического оружия в виде маленьких, прожорливых, быстро размножающихся очень хищных рыбок. А после этого ещё несколько столетий устраивали на выживших подводные охоты и разные сафари. Винить сложно, а договариваться надо. К счастью, лягухам очень нужны разные стальные инструменты, которые они сами изготавливать не могли и таким образом, на переговорах с их старейшинами, у людей оставалось достаточно пространства для дипломатических манёвров.

После осознания того факта, что обратного пути нет и они здесь надолго, общее руководство взяли на себя три человека. Это Сергей Андреевич Писарев, глава и хозяин ЧВК, чьих бойцов здесь находилось примерно четверть от общего числа. Генералы Потапов и Су Юй, так как в последнем пополнении прибыли несколько тысяч китайских солдат, а также их учёные и получился такой анклав внутри анклава.

Эта тройка жёстко пресекла начавшуюся распространяться панику. Каждому нашлось дел, а иногда не одно, а целый десяток и паниковать стало просто некогда. Так Костю задействовали по его гражданской специальности обязав настроить как минимум общую сеть в поселении, связать развешенные везде камеры в единое целое и так далее. А как максимум развернуть на локальных серверах копию системы «МИР».

-Маленькую такую копию. Нас тут без малого двести тысяч человек, включая учёных и прочий гражданский персонал. Надо всё это дело как-нибудь устаканить, -отдал приказ Сергей Андреевич.

На резонный вопрос Кости: как ему это вообще сделать? Сергей Андреевич ответил вполне в армейском духе: -Ты специалист, ты мне и расскажи, как будешь делать.

И не волнует откуда взять дистрибутивы, оборудование, других специалистов. Найди! Не можешь найти – да хоть роди, а только достань. Армия…

Самое удивительное при этом, что как раз некоторые дистрибутивы промежуточных релизов отдельных блоков МИР-системы у Кости при себе как раз имелись. Позаимствовал, так сказать, для личного пользования, когда ещё работал разработчиком. Вынес секретный код, всё это время его хранил и отправляясь в другой мир захватил с собой. Но какова была вероятность всего этого? Вот то-то и оно! Однако вот тебе пусть не совсем дистрибутивы, но почти готовый код написанный если не сотнями, то как минимум десятками лучших российских программистов, включая его скромную (поправка: не скромную) персону. И оборудование какое-то нашлось. Вполне себе рабочие сервера. Даже странно, что нерешаемая в первом приближении задача всё же оказалась хоть как-то, с поправками, но решена. Одно слово - армия. Это совсем другой мир, чем на гражданке.

В течении полугода получилось договорится с племенами лягух, самыми крупными бандами диких гоблинов, кочующих между бывшими эльфийскими поместьями и разоряющими их одно за другим. Сбившиеся в кучу эльфы, вдруг оказавшиеся в весьма враждебном в их отношении мире, обосновались чуть в стороне от бывшей столицы, основав новый город, названный на эльфийском языке «Надеждой». На что конкретно надеялись его жители: на то, что эти земли снова войдут в Древо эльфов и старые порядки вернутся? Или на то, что все низшие расы: хумансы, гоблины, а заодно и лягухи вдруг куда-нибудь исчезнут? В целом, на что конкретно надеялись жители последнего эльфийского города люди благоразумно не стали уточнять. Занимались жители «Надежды» в основном тем, что понемногу разбирали оставшиеся на окраинах столицы дома обустраивая своё новое жильё и, в целом, мародёрствовали на остатках былого изобилия.

Сложившаяся система взаимных договорённостей, со стороны могла показаться странной. Эльфы сосредоточились на выращивании пищи чтобы прокормить диких гоблинов. Так как количество эльфов изрядно уменьшилось, инфраструктура оказалась разрушена, то выращивание такого большого количества пищи их занимало целиком и полностью. Гоблины частично продолжали работать на эльфов помогая тем производить еду и выполняя черновую работу. Но некоторые племена, особенно из числа тех, что успели разорвать своих бывших хозяев до того, как те успели сбежать в безопасное место или до того, как прибыли люди и навели хоть относительный, но порядок. Такие племена гоблинов, к которым постепенно перешло определение «дикие» занимались охотой на самых разнообразных тварей и чудовищ, главным образом из бывшей эльфийской армии, уцелевших, разбежавшихся, спрятавшихся, а теперь изредка нападающих на одиноких путников или редкие караваны. В обмен на свои труды по очистке, дикие гоблины получали, через посредничество людей, запасы пищи.

Лягухи мечтали осуществить вековую мечту своего народа и очистить заражённые хищной рыбой водоёмы. Люди вложились в это предприятие самой ядрёной из имеющейся в запасах химией, а дикие гоблины самими гоблинами, то есть непосредственными исполнителями. И дело понемногу пошло.

Одновременно с этим, отрезанные от родного мира, люди пытались строиться и обживаться в новом, попутно его изучая. Благодаря армейской запасливости стартовая база у них была неплохая, но понятно, что рано или поздно все запасы иссякнут и нужно пытаться потихоньку начинать что-то производить самим. Искать железо, уголь. Плавить сталь. Возобновить, для начала, производство патронов, а после можно уже переключиться на создание упрощённых моделей оружия. Огромная, сложнейшая задача к которой никто не знал, как толком подступиться и поэтому пока решали сиюминутные задачи закрывая текущие потребности и не более.

Кроме того, следовало что-то делать с десятками миллионов диких гоблинов. На данный момент это была доминирующая сила в новом мире и если её не обуздать, не возглавить, не направить в нужное русло, то существовал риск что рано или поздно она снесёт и разрушит всё что они успеют построить к тому моменту.

Вопрос только что именно делать с гоблинами, куда и как направить? Впрочем, судя по последней активности, определённые мысли на этот счёт у руководящего триумвирата уже имелись и какое-то решение было принято.

Белые лодочки облаков спокойно текли по голубой реке небес принимая разнообразные формы. Увы, но гоблинский глаз, как выяснилось, не способен разглядеть в неторопливо парящих белоснежных исполинах больше угадываемые, чем намечающиеся формы. Видимо чем-то серьёзным отличается глаз гоблина от глаза человека, а, вернее, та часть их мозга что отвечает за обработку и классификацию зрительной информации.

Неизвестно сколько бы они так лежали на траве и дальше. Денёк выдался на удивление погожим. Травяной ковёр казался шелковистым и мягким. Лежать на нем было приятней чем почивать на самом роскошном ложе. Да и где найдёшь такое ложе, чтобы над головой распахнутая во все стороны голубая бесконечность и плывущие по ней барашки облаков.

Кстати, странное какое-то облако. Откуда оно вообще появилось? Вроде минуту назад не было, а тут раз и возникло, словно желание у сержанта проверить боеготовность вверенного ему отделения не иначе как в три часа ночи, когда самый сладкий сон.

Необычное облако стремительно приближалось. Костя не видел его. Прикрыв глаза, он уже почти спал, сморенный летней теплотой, усталостью и загруженностью последних дней.

Неожиданно Хват закричал, от избытка радости принявшись колотить себя в грудь: -Вижу! Вижу!

Выдернутый из полусна Костя растерянно озирался. Наконец протерев глаза, он недовольно поинтересовался: -Кого ты там увидел? И где?

-Вот это облако. Похоже на огромный летающий город! – радовался Хват тому, что наконец-то сумел разглядеть что-то в клочьях бесформенного тумана, в котором окружающие его люди якобы видели то разнообразных зверей, то ещё что-то.

-Действительно похоже, -согласился Костя. -Только почему оно чёрное, а не белое? Собирается дождь?

Чем дольше он смотрел на подозрительное облако, тем более плотным и материальным оно ему казалось. И самое главное – оно приближалось. Сложно оценить скорость летающего объекта неизвестного размера и на неизвестной дистанции. Но оно определённо приближалось. Да и не облако это было, никакое не облако.

Едва Костя осознал что прямо на его глазах в воздухе парит, без всякой видимой опоры, что-то достаточно большое и крайне подозрительно похожее на летающий остров с выстроенным на нём каменным средневековым городом с обилием башенок, шпилей и развивающихся над ними флагов, как тут же включилась тревожная сирена. Похоже не он один заметил приближающийся объект.

-Тревога! Тревога! -заголосил Хват как будто Костя сам не слышал. -Когда тревога, надо скорее идти занимать места. Идём, идём. Скорее идём!

-Побежали, -согласился Костя.

Без сожаления оставив уютный холм дремать в своей сонной неподвижности и дальше, они поспешили обратно по направлению к первому у и пока единственному городу людей в мире больших озёр. Он так и назывался – Первый. Когда они уже подошли к городу и проходили контрольно-пропускной пункт, над головой пролетела четвёрка вертолётов направляясь к неизвестному объекту в небесах. Кто-то догадался выключить орущую что есть мочи сирену и в образовавшейся тишине отчётливо слышался шум винтов пролетающих над головой вертолётов.

…

Тем временем в штабе собрались все три руководителя человеческого анклава с удивлением разглядывая увеличенные снимки странной фиговины прилетевшей на их голову непонятно откуда и непонятно как. Судя по всему, это действительно был какой-то город, умудряющийся непонятным образом держаться в воздухе и направленно передвигаться. Город относительно не большой, скорее даже маленький. Плотная застройка не оставляла свободным ни единого кусочка лишнего, не использованного места. При этом летающий город явно населён. Видны крохотные фигурки, высовывающиеся из окон башен или собравшиеся на краю, за символической оградкой и с интересом разглядывающие происходящие снизу. Несколько десятков фигурок вдруг спрыгнули вниз в самоубийственном порыве. Вот только полетели они не вниз, а вверх, навстречу приближающимся вертолётам. Кто-то распахнул видимо раньше обёрнутые вокруг тела крылья, а кто-то парил в воздухе тем же непонятным образом, что и каменный город.

По приказу генерала Потапова в штаб привели эльфа-мужчину оставленного как постоянного посла и для проведения консультаций. Но стоило тому увидеть изображение летающего города, как эльф впал в истерику и не сходя с места принялся молиться какой-то лесной матери моля и прося защитить его от ужасных демонов и не позволить впасть в скверну, а скверне коснуться. Единственное что удалось из него выудить, так это то, что летающий город принадлежит какой-то Мистерии и населяют его одни только демоны из числа тех, кто не сошёл с ума окончательно, а только немного и сохранил способность разговаривать и хоть как-то мыслить. Древо эльфов находилось в состоянии перманентной войны с демонами отбивая их вторжения одно за другим.

Сергей Андреевич Писарев задумчиво посмотрел на своего китайского коллегу. Если перед ними сейчас враги их врага, то это означает что у них, как минимум, есть повод и возможность договориться.

Генерала Потапова, напротив, сильнее заинтересовала возможность так называемых демонов приходить и уходить, когда им того захочется. Значит ли это, что они имеют возможность самостоятельно, независимо от какого-то там леса, перемещаться между мирами? Это была первая потенциальная возможность снова открыть стационарный переход на Землю или, хотя бы, передать о себе весточку и получить оттуда самое необходимые из числа того, что подходит или уже подошло к концу.

Скоро всё выяснится. Вертолёты описали круг над неподвижно застывшем в воздухе летающем городе и один из них, в сопровождении множества порхающих фигурок, заходил на посадку.