Моё – Ей

По зеленым зыбям бора,

По верхушкам по лесным,

Ходит рокот разговора,

Изумрудный веет дым.

  В этой пустыни сосновой

  Говорит сосна к сосне

  Об игре минуты новой,

  Звонкой в солнечном огне.

Был зимой он в переделке,

Вековой высокий бор.

Хоронились в дуплах белки,

Слыша свист и вьюжный хор.

  Только выглянут из щелки,

  И опять скорей в дупло.

  А в ночах тоскуют волки,

  Алчный глаз горит светло.

И поджарая волчица,

Запрокинув кверху пасть,

Ноет-воет как вдовица,

Голод – лютая напасть.

  Были стойкие морозы,

  Стыли груды облаков,

  Как придуманные козы

  Возле снящихся быков.

Вскаркнув, падали вороны,

Замерзая налету.

В сосны вложенные звоны

Обращались в хрипоту.

  Но мороз к морозу лютый,

  Гаркнув, бросил булаву,

  И весеннею минутой

  Солнце вышло в синеву.

Белка к белке говорила,

Вскачь опрыгав сосен пять,

Что размывчивая сила

Огнесветится опять.

  Нет запястий из жемчужин,

  Растопились бусы льдин,

  И зеленый говор дружен

  Колоколящих вершин.

Волнозвонный рокот хора

Возвещает по верхам: –

«Изумрудной Деве Бора

Ныне день введенья в храм».