14

По старой шотландской традиции братья Рори стащили с его левого башмака золотую пряжку.

– Это для того, – со смехом напомнил Джоанне Кейр, – чтобы ведьмы не лишили твоего жениха силы развязать ленточки, которыми связана девственность. – Джоанна вспыхнула, и он добавил вполголоса: – Это так, примета, но на самом деле я думаю, что тебе не стоит беспокоиться по этому поводу.

Затем все выпили горячий свадебный поссет, приготовленный из горячего вина, молока, яиц, сахара и специй.

Лаклан поднял свой серебряный кубок за здоровье молодых, а потом, хитро улыбаясь, сказал Джоанне:

– Вино придаст твоему жениху сил, а от сахара он станет нежным и внимательным.

– А теперь невесте пора отправляться на отдых, – с теплой улыбкой сказала леди Эмма.

Со своего места перед огромным очагом Рори наблюдал, как Джоанна в сопровождении женщин шла через зал. Кейр и Лаклан стояли по обе стороны от него и отпускали безобидные шуточки по поводу его очевидного желания последовать за женой. Он вообще сегодня снисходительно терпел непристойные шутки и подтрунивания своих братьев, хотя, услышь Джоанна хотя бы половину из того, что было сказано между мужчинами, она бы сгорела со стыда.

Рори понял, что не в состоянии уследить за разговорами вокруг, и перестал даже стараться. Он смотрел на свою удаляющуюся жену и про себя снова и снова повторял строчки написанного Лакланом сентиментального стихотворения.

Рори хотел как следует запомнить это стихотворение, потому что сегодня он не собирался молчать, как обычно. Сегодняшний вечер должен стать особенным. Он будет сдерживать страсть, которая горячит ему кровь, до тех пор, пока его невеста не проникнется соответствующим настроением. А проникнуться ей помогут романтические строки, сочиненные замечательным братом Рори, Лакланом.

Моя любовь, ты так прекрасна!

Твоя краса затмила свет.

Луна старается напрасно —

Тебя прекрасней в мире нет!

Или как там: «Второй такой красивой нет!» Рори вытащил из меховой сумки кусочек бумаги, повернулся к огню и пробежал глазами строчки стихотворения. Потом быстро, пока никто не заметил, сунул его обратно в сумку.

Любовь моя, как ты прекрасна!

Твоя краса затмит луну… не напрасно…

О господи! Он когда-нибудь запомнит этот бред?!

За легким ужином последовали танцы, король на время уединился в одной из комнат со своей очередной пассией, а Джоанна в сопровождении женщин поднималась наверх, в спальню.

Фичер проводил женщин до подножия широкой лестницы и остановился там.

– Вперед, миледи, – сказал он Джоанне. – Я прослежу, чтобы в течение вечера вас никто не потревожил.

Джоанна повернулась и благодарно улыбнулась ему.

Вооруженный до зубов Фичер намеревался стоять на страже всю ночь, не позволяя никому тревожить молодоженов, тем более что гости собирались устроить им «кошачий концерт», трубя в рожки и гремя посудой.

– Проследи, пожалуйста, чтобы мой муж был единственным, кому позволено будет подняться, – сказала Джоанна.

Огромный воин подмигнул своей новой госпоже.

– Не волнуйтесь, миледи, именно так я и поступлю. Спите спокойно, леди Маклин. – Он посмотрел на Мод. – И приятных снов вам, мадемуазель.

– Какой вздор! – фыркнула Мод. – Я трезвомыслящая женщина и не вижу «приятных снов», к тому же я слишком стара, чтобы обращаться ко мне как к молоденькой девушке.

Фичер ухмыльнулся, его светло-голубые глаза светились мягким юмором.

– У тебя ядовитый язычок, Мод Беатон, но на самом деле ты веселая и добродушная, как все пухленькие женщины.

– Вы только послушайте его, – проворчала Мод, – да в скрипе несмазанной телеги больше смысла, чем в звуках, которые издает этот мужлан!

Но когда она повернулась, чтобы подняться по лестнице, на ее губах блуждала довольная улыбка.

У Мод в руках был факел, чтобы освещать путь, поэтому она пошла первой, за ней Джоанна, за которой следовали леди Беатрис и Эбби. Иден очень хотела пойти с ними, но, поскольку она была девственницей, ей пришлось остаться в зале с леди Эммой и остальными гостями.

Пока они поднимались по лестнице, Джоанну охватывало все большее возбуждение. Ей стало трудно дышать. Конечно, ни одна невеста перед брачной ночью не осталась бы спокойной, но Джоанна уже представляла себе, какое наслаждение может доставить женщине любящий мужчина, ведь Маклин кое-что уже показал ей сегодня в библиотеке. И все-таки их свадьба была непохожа на другие свадьбы, да и сами они отличались от обычных молодоженов, значит, она должна быть стойкой и больше не допустить ничего подобного. Но как это сделать?

Джоанна и ее спутницы поднялись на третий этаж и повернули к спальне, когда из тени вышли Эвин и Эндрю.

Мод так резко остановилась, что Джоанна чуть не налетела на нее сзади. Эбби вскрикнула, но тут же зажала ладонью рот.

– Что вы здесь делаете? – строго спросила Мод.

Она подняла факел повыше, чтобы осветить непрошеных визитеров, и сердито смотрела на них, ожидая ответа.

Леди Беатрис тут же подошла к Джоанне и крепко ухватила ее за локоть, как бы испугавшись, что Джоанна может убежать.

– Твоим кузенам нужно немного твоего времени, дорогая, – сказала она шепотом.

– А это не может подождать дозавтра? – жалобно спросила Джоанна, не в силах переключиться с мыслей о предстоящей ночи.

Маклин может просить, уговаривать, льстить и угрожать, но все это будет абсолютно бесполезно. Она приняла решение и не собирается его менять. Она не отступит.

Джоанна сложила на груди руки и выжидающе посмотрела на мужчин.

Седые пряди в волосах и в бороде Эвина серебрились в свете факела. Он выглядел усталым – сказывалось напряжение тяжелого для них всех дня. Глядя на его застывшее лицо и сурово сжатые губы, можно было дать ему больше, чем сорок один год.

– Как твой военачальник, – негромко, но твердо сказал он, обращаясь к Джоанне, – я имею право поговорить с тобой о делах, непосредственно, касающихся клана.

Если существовала какая-то проблема, то Джоанне надо сосредоточиться на ней. Вышла она замуж или нет, но она остается главой клана Макдональдов, значит, все, что касается клана, касается и ее. Она должна помнить о долге и своих обязанностях. Долг превыше всего.

– Хорошо, – согласилась она. Потом повернулась к Мод и Эбби: – Идите и приготовьте мою спальню, пока я поговорю с Эвином.

Мод сморщилась, как будто ее нос учуял неприятный запах.

– Довольно опрометчивый поступок со стороны вашего кузена, миледи, – качая головой, сказала она и сердито посмотрела на Эвина и Эндрю.

На ее открытом лице было написано явное осуждение.

– Жених леди Маклин скоро поднимется к ней, – недовольным тоном сообщила она, – и лучше, чтобы вас здесь к этому моменту не было. И Джоанну надолго не задерживайте.

Эндрю стоял рядом со своим отцом, положив руку на рукоятку меча. Он смотрел на Мод с открытой неприязнью, от злости у него на скулах заходили желваки.

– Это не займет больше минуты, – спокойно ответил Эвин.

Джоанна замахала на женщин руками:

– Умоляю вас, идите, пожалуйста. Я приду через минуту.

Чтобы успокоить Мод, она обнадеживающе ей улыбнулась.

Подождав, пока все три женщины вошли в комнату и закрыли за собой дверь, она повернулась к Эвину.

– Могли бы найти более подходящее время, – проворчала она. – Что, раньше нельзя было со мной поговорить?

– Раньше не получилось, – раздраженно ответил Эвин, – потому что, как только я или Эндрю пытались подойти к тебе, тут же возле тебя оказывался Маклин. Эти мерзавцы не давали никому из Макдональдов ни минуты побыть с тобой наедине. Нам пришлось тайком проникнуть сюда и прятаться в тени, как обыкновенным воришкам.

– Ну ладно, теперь вы здесь. Так о чем вы хотели со мной поговорить? – спросила Джоанна, глядя то на Эвина, то на его сына.

Эндрю шагнул ближе.

– Ты можешь себе представить, что чувствует человек, у которого украли невесту? – с обидой в голосе спросил он. – Я вынужден был целый день смотреть, как он лапает тебя, тогда как мне ты не позволяла даже невинного поцелуя!

– Ты прекрасно знаешь, что мы с тобой никогда не были помолвлены, – раздраженно ответила Джоанна. – Наша помолвка не может состояться, пока не придет разрешение из Рима.

Эндрю упер руки в бедра, его губы искривила презрительная усмешка.

– А ты, конечно, никак не можешь подождать, пока придет разрешение, – язвительно заметил он.

В тех редких случаях, когда они оставались наедине, Эндрю всегда старался оказывать Джоанне знаки внимания. Но поскольку проделывал он это довольно бестолково и часто даже нагло, то обычно получал пощечину.

Джоанна повернулась к Эвину в надежде, что хоть с ним можно будет разговаривать нормально:

– А что еще я могла? Я делала все, что было в моих силах, чтобы меня не опознали. Сегодня утром я пришла в церковь в полной уверенности, что Маклин считает меня мальчиком. А когда он повел меня к алтарю, я вынуждена была произнести слова клятвы, иначе меня обвинили бы в измене за неисполнение воли короля.

Эвин схватил Джоанну за руку и подтолкнул ее к нише в каменной стене. Он понизил голос, хотя, кроме них, здесь никого не было.

– Но сейчас ты можешь кое-что сделать, Джоанна, – требовательным тоном сказал он.

– Да, я знаю, – сухо ответила она.

Интересно, он что, думает, что она собиралась охотно запрыгнуть в постель к Морскому Дракону?

Темные глаза Эвина сверкнули в слабом лунном свете, падавшем из окна. На его тонких губах появилась довольная улыбка.

– Значит, сегодня ночью ты убежишь с нами?

– Ты спятил?

Они оба смотрели на нее сурово и непреклонно, и Джоанна невольно попятилась:

– Как я могу убежать, когда в замке полным-полно солдат Маклина и любой из них жизнь отдаст, чтобы остановить меня? Кроме того, вы же знаете, что они, не задумываясь, убьют любого, кто попытается увести меня!

Эвин смотрел на нее, грозно сдвинув брови, поэтому она продолжила более спокойно:

– Мое замужество не более чем несколько слов, написанных на бумаге. Оно не может считаться состоявшимся, пока мы не стали физически близки. Сегодня ночью, когда Маклин придет ко мне в спальню, я не позволю ему и пальцем притронуться ко мне.

Эвин презрительно рассмеялся:

– Ты что, в самом деле, думаешь, что сможешь справиться с Маклином, если он вознамерится осуществить свои супружеские права? – Он придвинулся к ней ближе и махнул рукой в сторону закрытой двери в спальню. – Ты рассчитываешь, что сможешь провести ночь в одной спальне с главой клана Маклинов и удержишь его от физической близости?

– Именно так я и намерена поступить, – гордо вздернула подбородок Джоанна.

– Тебе не придется удерживать его всю ночь, – горячо заговорил Эндрю. – У моего отца есть план получше. – Он откинул со лба длинную прядь волос и хихикнул, как напроказивший мальчишка. – Под твою кровать я спрятал оружие!

– Оружие! – ахнула Джоанна.

– Тебе понадобится наша помощь, девочка, – сказал Эвин. – Мы проследим, чтобы ты исчезла раньше, чем он изнасилует тебя.

– Он не будет делать этого против моей воли, – затрясла головой Джоанна.

– Ради бога, девочка! – саркастически засмеялся Эвин. – Ты сама себя обманываешь. Маклин ненавидит всех, кто носит имя Макдональд. Ты что, не знаешь, что все говорят об этой женитьбе? – Он печально покачал головой. – Маклин никогда не хотел жениться на тебе. Он категорически отказывался от предложения короля взять в жены наследницу Макдональдов. Подлый ублюдок согласился на этот альянс только под угрозой сурового наказания.

Джоанна гордо выпрямилась и стала смотреть на стену у него за плечом.

– Я знаю, что он не хотел жениться на мне, – процедила она сквозь стиснутые зубы. – Я тоже не горела желанием выходить за него замуж.

Эвин взял Джоанну за подбородок и заставил смотреть себе в глаза.

– Если у тебя нет никакой гордости за клан Макдональдов, – проскрежетал он, – или за своего отца, храброго горца, который погиб, сражаясь за старого короля Стюарта, то, может, у тебя осталась хоть крупица гордости за твою англичанку-мать?

Джоанна смотрела в его полные ярости глаза, и мрачное предчувствие сжало ей сердце. Она откинула его руку прочь и, борясь с непрошеными слезами, сдавленно спросила:

– А при чем здесь моя мама?

Эвин отступил на шаг назад и холодно посмотрел на нее.

– Ты что, ничего не знаешь, девочка? – с сомнением спросил он. – Маклин заявил, что он лучше будет гореть в аду, чем женится на той, чьими родителями были предатель и ведьма.

Обвинение ее матери в колдовстве ошеломило Джоанну. От подобной клеветы бедная женщина, наверное, перевернулась в гробу в своей могиле. Джоанна знала, что могло последовать за таким обвинением. Гроб с телом ее матери вырыли бы из земли и сожгли бы на костре либо бросили бы в озеро, чтобы посмотреть, утонет он или нет. Джоанна выставила вперед руку, как бы защищаясь от видения, которое промелькнуло перед ее глазами. У нее так сжалось горло, что она с трудом могла выговорить:

– Я… Я тебе не верю. С какой стати он стал бы обвинять маму в колдовстве? Он даже и не знал ее никогда.

– Да ты и не должна мне верить, Джоанна, – мягко заговорил Эвин. – Спроси своего ублюдочного жениха, – он качнул подбородком в сторону лестницы, – спроси у любого, кто сейчас празднует свадьбу легковерной невесты Макдональд с ее заклятым врагом. Оскорбительный отказ Маклина жениться на тебе был слышен даже через закрытые двери. И все королевские придворные знают об этом, потому что половина из них слышала это своими ушами. Они все хихикали в кулачок, пока ты с радостной улыбкой танцевала с человеком, который посмел назвать твоего героического отца предателем, а твою бедную маму – ведьмой.

По его абсолютно уверенному тону Джоанна поняла, что он говорит правду. Рори действительно обвинил ее милую, дорогую мамочку в колдовстве. Джоанна почувствовала, что рушатся все ее надежды на счастливое будущее. Ее сердце было разбито, и от этого она ощущала почти невыносимую боль. Ее детские мечты рассыпались в прах. Человек, способный сказать гадость про такую добрую и нежную женщину, как леди Анна, способен на все. От него можно ожидать любых неприятностей. Как наивно было с ее стороны надеяться на взаимопонимание и хорошие отношения с Маклином!

Нет никаких рыцарей в сияющих доспехах, нет никаких прекрасных дам.

Только драконы с черными сердцами, которые доставляют старых, беспомощных людей на казнь и клеветой очерняют добропорядочных женщин.

Бесчеловечные и жестокие драконы, которые обманывают и соблазняют глупеньких, доверчивых дурочек.

Джоанне вдруг стало не по себе в этом темном коридоре. Она вздрогнула и сжала руки. У нее так дрожали губы, что она с трудом могла говорить.

– Хорошо, – наконец сказала она. – Я спрошу его. Сегодня я добьюсь от него правды.

На бородатом лице Эвина сверкнули зубы.

– Надеюсь, у него хватит мужества признаться, – язвительно сказал он.

Неожиданно Эндрю схватил Джоанну за руку.

– Под твоей кроватью заряженный арбалет, Джоанна, – горячо зашептал он. – Дождись, пока женщины уйдут, а Маклин явится в спальню. Пока он будет раздеваться, достань арбалет из-под кровати и…

– Я не буду убивать его, – заявила Джоанна, вздернув подбородок. – Независимо от того, что он сказал или сделал, убивать его я не буду.

– Успокойся, девочка, тебе и не надо его убивать, – заверил ее Эвин. – Просто держи его на мушке, пока не придет Эндрю. Я обещаю тебе, что ждать придется не долго. Пока Маклин будет под прицелом твоего арбалета, Эндрю свяжет его и оставит целым и невредимым, но аккуратно упакованным там же, в спальне. А утром его найдут, но вас уже в замке не будет.

Эндрю не мог сдержать ликующей ухмылки.

– Мы сегодня же удерем из Кинлохлевена, – заявил он, – а потом, когда будем уже в Мингари, напишем прошение о признании твоего брака с Маклином недействительным.

– Я хочу услышать правду из уст самого Маклина, – твердо сказала Джоанна, – но я не хочу удирать, как испуганный зайчишка. Это мой замок. Это мои земли. Это мои люди, и я не брошу их на произвол судьбы.

– Ладно, Джоанна, – сказал Эвин, почесывая бороду.

Он бросил быстрый предупреждающий взгляд на сына.

– На этот раз поступим по-твоему, а дальше будет видно.

Загрузка...