Морской дракон

18

Они обнаружили, монахов возле мельницы Рэннок. Тела лежали на заросшем травой берегу реки, где, по-видимому, монахи остановились, чтобы напоить лошадей. Рори спешился и быстро оглядел тела.

Четверо.

Слава богу, Джоанны среди них не было.

Рори глотнул ночного воздуха и только тогда понял, что почти перестал дышать. Боже правый, сколько трупов он повидал на своем веку! И скольких людей он сам превратил в бездыханные тела! Но только никогда раньше его внутренности не завязывались узлом при виде мертвецов. Он посмотрел на свои трясущиеся руки и сокрушенно вздохнул.

Рори убеждал себя, что Джоанна цела и невредима. С ней не должно произойти ничего плохого. Он найдет ее, и все будет как прежде. Она будет дерзкой, живой и непредсказуемой, и будет удивлять и веселить его, как и раньше.

Только бы она была жива.

– Сюда! – раздался из зарослей папоротника голос Кейра. – Этот пока еще жив. – Кейр опустился на коле ни и приподнял голову умирающего монаха.

Рори подбежал к Кейру и присел рядом с ним. Как он и ожидал, это был вовсе не монах, а один из Макдональдов.

– Где леди Маклин? – хриплым от волнения голо сом спросил Рори.

Умирающий посмотрел на него замутненным взглядом. Было ясно, что он безнадежен. На его теле было несколько довольно глубоких ран, он истекал кровью. Тоненькая струйка крови сочилась из уголка его рта. Но Рори по опыту знал, что смерть от подобных ран не бывает скорой и легкой. Ресницы раненого затрепетали, и он стал проваливаться в беспамятство.

Рори схватил его за грудки и довольно грубо встряхнул:

– Черт тебя подери, мерзавец, отвечай, где моя жена?

Раненый приоткрыл глаза, на мгновение придя в сознание. Рори надеялся, что он узнал своего нового лэрда.

– Они забрали леди Джоанну и Эндрю, – с трудом проговорил он, закашлялся, кровь изо рта хлынула сильнее.

Рори встряхнул его, боясь, что он потеряет сознание, не ответив на вопрос.

– Кто? Кто их забрал? Да отвечай же, негодяй!

– Разбойники, – булькая кровью, ответил Макдональд. – Застали нас врасплох… Дюжина, может, больше…

Лаклан носком ботинка перевернул остальные три тела, проверил, нет ли у них пульса, потом подошел к братьям. На их вопросительный взгляд он только покачал головой. Лежащий перед ними Макдональд был единственным, оставшимся в живых.

Рори отпустил раненого и поднялся на ноги.

– Прекрати его мучения, – обратился он к Кейру.

Кейр нагнулся, одним движением перерезал Макдональду горло, вытер кинжал о его одежду и присоединился к братьям.

– Она жива, – постарался успокоить Лаклан своего старшего брата, с сочувствием глядя на него. – Тела еще не остыли, значит, они не могли далеко уйти.

Рори был зол сверх всякой меры. Он сжал зубы и вскочил в седло. Фраок почувствовал состояние своего хозяина и, пока Кейр и Лаклан садились на своих коней, нервно пританцовывал на месте.

– Поедем вдоль берега, – сказал Рори. – Скорее всего, они разобьют лагерь в лесу, не подозревая, что мы у них на хвосте. Луна сегодня яркая, поэтому мы заметим дым от их костра.

Трое всадников понеслись по молодой траве вдоль северного берега озера Лох-Левен на запад, туда, где виднелись березовые и дубовые рощи.

Одетая в монашескую рясу, Джоанна сидела спиной к огромному дубу со связанными руками и ногами, с кляпом во рту, привязанная к дереву толстой веревкой. Напротив нее к другому дереву был привязан Эндрю, точно так же связанный по рукам и ногам. Он с тревогой смотрел на нее поверх костра. Эндрю тоже был в рясе, капюшон которой был сейчас откинут назад. Темные волосы падали ему на лицо, нижняя часть которого была замотана тряпкой.

Тринадцать разбойников лежали вповалку вокруг костра и крепко спали. Еще двое поодаль охраняли лагерь. Все они были изгоями без роду, и ждать от них милосердия не приходилось.

Когда они схватили Джоанну и Эндрю, их вожак, дюжий малый с манерами и выправкой воина, заверил их, что им не причинят вреда. Они откуда-то знали, кто скрывается под монашеской одеждой, так как забрали с собой только Джоанну и Эндрю, к которым обращались сразу по именам. Джоанна поняла, что разбойники будут их держать до тех пор, пока Эвин не заплатит выкуп.

Джоанна молилась всем святым, чтобы ее не тронули, и, похоже, ее молитвы были услышаны. Ни один из разбойников даже не приближался к ней. Если не считать того, что ее связали и заткнули кляпом рот, с ней обращались довольно вежливо.

Она прислонилась затылком к шершавой коре дерева и закрыла глаза. Ее туго связанные лодыжки и запястья нестерпимо болели, тело затекло и ныло от вынужденной неподвижности. К тому же грубые швы на рясе больно натерли ей руки и плечи, от полотняного плата саднило подбородок и шею.

Джоанна редко плакала, но сейчас не могла сдержаться от отчаяния и обиды. Прошедшие две ночи должны были стать лучшими в ее жизни. Об этих ночах, полных любви и романтики, мечтает каждая девушка. Джоанна с детства зачитывалась легендами о Тристане и Изольде, о Фраоке и Мэй, о Ланселоте и Гиневре. Она представляла себе романтические признания и клятвы, соединение двух любящих душ, которые не разлучит даже смерть, ночи, полные любви и нежности.

И сейчас Джоанна думала о том, как далека оказалась реальность от ее мечтаний. Вспоминая о том, что произошло в действительности, она чуть не разрыдалась.

После того как она угрожала Маклину арбалетом, он выскочил из спальни, оставив ее одну, рыдающую и несчастную. Ну где это видано, чтобы жених в первую брачную ночь оставлял невесту одну в спальне, а сам уходил неизвестно куда?

Ни в одной легенде, ни в одной балладе Джоанна не слышала о подобном. Его поступок был низким, жестоким, лишенным даже намека на благородство! Она никогда не простит его.

А сегодня утром он чуть не соблазнил ее! Она попалась в его сети, как глупенькая служанка. Даже сейчас ее щеки вспыхнули от смущения.

Вот уже почти три часа она сидит, привязанная к дереву. Времени, чтобы вспомнить все события прошедших двух дней, предостаточно. Единственное, что может оправдать ее, – это кратковременное помешательство. Видимо, именно это с ней и произошло. Чем еще можно объяснить то, что она не только не сопротивлялась его коварным ласкам, но даже сама желала их? Боже, ведь она его ненавидит!

Должна ненавидеть.

Он – Маклин, она – Макдональд. У нее не должно быть к нему других чувств, кроме ненависти.

И она должна с нетерпением ждать, чтобы их брак был аннулирован. А когда придет разрешение из Рима, она должна выйти замуж за Эндрю, для блага своего клана.

Эти утешительные мысли должны были бы укрепить ее решимость и желание поскорей вырваться из лап бандитов. Однако какой-то слабенький голосок в мозгу твердил Джоанне, что, пока за нее не внесут выкуп, ни аннулирования брака с Маклином, ни свадьбы с Эндрю не будет. И по какой-то странной причине этот голосок приносил ей больше успокоения, чем мысль о том, что ее обязательно спасут.

Вдруг ее внимание привлекло едва уловимое движение среди деревьев, прервав ее невеселые размышления. Она широко раскрыла глаза, ожидая увидеть какое-нибудь лесное существо, бродящее вокруг в поисках добычи.

Но то, что она увидела, заставило её сердце замереть.

Меньше чем в десяти шагах от нее один из караульных вдруг медленно и бесшумно осел на землю. Она увидела, как в лунном свете блеснул клинок, и темный силуэт человека возник возле дерева. Этот человек тихо положил тело караульного на траву, вытащил из его груди нож и вытер его об одежду убитого. В том, что караульный убит, у Джоанны не было и тени сомнения. Так неподвижно мог лежать только мертвец.

Буквально через секунду второй часовой странно всхлипнул и упал к ногам Эндрю, Его горло было перерезано вторым неизвестным, также бесшумно возникшим из темноты. Кровь залила пыльные башмаки Эндрю и забрызгала его чулки. В свете костра Джоанне было видно, как расширились от ужаса глаза юноши. Джоанна и сама была напугана, но им в их положении ничего не оставалось, кроме как наблюдать за тем, что последовало за первыми убийствами. Иначе как резней это было трудно назвать.

С мечом в одной руке и кинжалом в другой Рори подошел к разбойнику, лежащему ближе всех к Джоанне, и толкнул его ногой. Бандит вскочил с громким криком, и в то же мгновение Рори по рукоятку всадил меч ему в грудь.

В это время Лаклан разогнал лошадей бандитов, заставив их галопом умчаться в лес. Затем он присоединился к братьям, круша бандитов обеими руками.

Рори свалил третьего бандита ударом меча, одновременно полоснув еще одного кинжалом по телу. Оба свалились с глухим стоном.

Рори оглядел лужайку. На счету у Лаклана и Кейра было по два бандита на каждого. Меньше чем за четыре минуты братья уложили девять разбойников, включая караульных. Они осмелились похитить жену Маклина, значит, ни один из них не должен был остаться в живых.

Джоанна была так напугана, что едва дышала. Она с ужасом смотрела на то, как Маклин и его братья расправляются с оставшимися бандитами, которые спали возле костра, а теперь таращились по сторонам, не в силах спросонья понять, что происходит. Братья покончили с ними быстро, спокойно и, если можно так сказать, даже элегантно. Через мгновение на поляне не осталось ни одного живого бандита. Кейр и Лаклан остановились, опустив окровавленное оружие, переглянулись, и Джоанна с ужасом прочла на их лицах выражение удовлетворения.

Господи помилуй, да им это нравилось!

– Может, надо было дать одному из них пожить подольше, чтобы он ответил на кое-какие вопросы, – заметил с сожалением Лаклан.

Голос его был ровным и спокойным, как и дыхание. Его черный берет с двумя перьями даже не сбился во время резни.

– Впрочем, сейчас уже поздно об этом говорить.

– Зачем? – пожал плечами Маклин, вытирая меч об одежду одного из поверженных бандитов.

Он аккуратно обошел лежащие тела и направился к Джоанне.

– Мы и так знаем, что они виновны, – ухмыльнулся Кейр, тщательно вытирая кинжал, а затем и руки о траву. – Зачем еще тратить на них время?

С пересохшим ртом Джоанна смотрела, как ее муж приближается к ней с кинжалом в руке. Меч он успел вложить в ножны. В отличие от братьев Маклин не улыбался.

По выражению его лица было ясно, что он отнюдь не в восторге от своей жены. Скорее наоборот.

По сравнению с холодной бешеной яростью, сверкавшей в его глазах сейчас, все его предыдущие вспышки гнева казались легким раздражением. Только сейчас Джоанна до конца поняла, почему его прозвали Королевским Мстителем.

Только что, не моргнув глазом, он за считаные минуты убил семь человек и теперь направлялся прямо к Джоанне, чтобы, по-видимому, убить и ее. Если он это сделает, то станет самым богатым вдовцом Шотландии, и никто, кроме его братьев, не будет знать правду о ее смерти. Они, конечно же, будут молчать и не выдадут своего братца. Неужели он откажется от такой замечательной перспективы?

Джоанна вжалась спиной в ствол дерева, стараясь отдалить хоть на мгновение ужасный миг смерти.

– М-м-м! – замотала она головой, пытаясь избавиться от кляпа во рту.

Маклин не обратил на это никакого внимания. Сначала он развязал веревку, которой Джоанна была привязана к дереву, затем разрезал путы у нее на щиколотках. Пропустив длинный конец веревки через путы у нее на руках, он рывком заставил ее подняться на ноги.

Монашеская ряса была Джоанне велика, и она запуталась в ней, наступив на полу.

– Выфафи эфоф кляф! – потребовала она и, споткнувшись, едва не упала.

Связанными руками она приподняла край рясы.

Маклин не удостоил ее даже взглядом. Он держал веревку и вел Джоанну, как телку на рынок, к тому месту на поляне, где их ждал Лаклан, державший под уздцы трех коней. Кейр в это время освобождал от веревок Эндрю.

Первым делом парень вытащил изо рта тряпку.

– Они п-подкрались к н-нам сзади. – Он заикался и быстро переводил взгляд с одного брата на другого. – П-поэ-тому у н-нас не было н-никаких шансов.

Три великана, забрызганных кровью, ухмылялись, глядя на него. Рядом с ними, мощными, высокими, полными сил, он казался маленьким напуганным ребенком, жалким и беспомощным. Он и сам понимал это, поэтому пытался как-то оправдаться.

Кейр смерил Эндрю насмешливым взглядом и покачал головой:

– У тебя, цыпленок, не было бы никаких шансов, даже если бы архангел Гавриил протрубил тебе о приближении бандитов.

Джоанна попробовала поднять руки ко рту, чтобы вытащить проклятую тряпку, но Маклин не позволил. Он просто держал веревку так, чтобы ее руки находились все время науровне пояса.

– Пуфти мефя фейфяф фе! – потребовала она, стараясь освободиться.

Он даже не оглянулся.

– Что будем делать с мальчишкой? – со скучающим видом спросил Лаклан у старшего брата.

Его взгляд на секунду задержался на Джоанне, и она могла бы поклясться, что он еле сдерживает смех.

– Я считаю, что нам надо его прямо здесь и сейчас кастрировать, – предложил Кейр с пиратской ухмылкой. – Это отучит его похищать чужих жен.

Эндрю побелел как мел. Напуганный этим разговором до тошноты, он, как бы защищаясь, поднял руку к лицу и с мольбой посмотрел на свою кузину.

– Д-джоанна, – еле выдавил он, – с-скажи им, ч-что это н-не я п-придумал!

– Фе фрофайте ефо! – взмолилась Джоанна.

Ледяной взгляд Маклина остановился на Джоанне. Он не произнес ни слова, но его молчаливое предупреждение оказалось куда более эффективным, чем кляп. Джоанна больше не издала ни звука.

– Отвези мальчишку в замок Мингари, – обратился Маклин к Лаклану. – Кейр вернется в Кинлохлевен и расскажет его отцу о том, что здесь произошло. Пусть Эвин сам выкручивается и добивается благосклонности короля. Может, ему и удастся спасти этого дурачка от виселицы.

Кейр коснулся щеки Эндрю кончиком своего кинжала.

– А почему бы нам не попортить немножко его смазливую мордашку? – плотоядно ухмыляясь, предложил он. – Совсем чуть-чуть, только чтобы отвадить от него молоденьких девиц.

Маклин молчал, как бы обдумывая предложение брата. Эндрю отвернулся, и его вырвало на траву. Джоанна шагнула к кузену, исполненная жалости и сочувствия, но ближе подойти не смогла: ее не пускала веревка, которую Маклин крепко держал одной рукой.

– Отвези мальчишку домой, Лаклан, – отрывисто скомандовал он брату. – Мы с женой должны остаться на некоторое время наедине.

Лаклан сел на коня и, одной рукой ухватив Эндрю за одежду, усадил его позади себя.

– Ну, давай, парень, пошевеливайся, – усмехнулся он. – Лучше нам убраться отсюда побыстрей, пока мой брат не передумал. А то может так случиться, что какая-нибудь часть твоего нежного тела останется лежать здесь, на траве.

Кейр вскочил в седло и элегантным жестом притронулся к своему голубому берету.

– Леди Маклин, – сказал он, коротко кивнув.

Его глаза полыхнули зеленым пламенем.

Джоанне показалось, что ему ужасно весело, но он старается не показывать виду.

Боже, какое же у них у всех извращенное чувство юмора!

Без лишних слов оба брата отправились в путь, прихватив с собой Эндрю, который был несказанно рад, что его оставили целым и невредимым.

– Сфойфе! Не уефжайфе! – попыталась остановить их Джоанна, но они даже не обернулись.

Внезапно она осознала, в каком ужасном положении оказалась. Одна в лесу, с разъяренным мужем, руки связаны, во рту кляп, вокруг лежат окровавленные трупы пятнадцати разбойников, почти половину из них собственноручно убил ее супруг… Ей стало страшно и холодно, ее начала бить дрожь, даже шерстяная ряса не могла ее согреть. Тряпка, которой был завязан рот, казалась ей затягивающейся петлей.

Маклин потянул за веревку, шаг за шагом притягивая к себе Джоанну. Его губы были сжаты, брови сурово сдвинуты, казалось, что ничто и никогда не сможет смягчить его. Он смотрел на Джоанну, и в его драконьих глазах не было ни капли жалости.

Джоанна упиралась пятками в землю, но все равно двигалась к нему. Он подтащил ее так близко, что она ощущала на лице его дыхание. Их взгляды скрестились в безмолвном поединке.

Джоанна хотела отвести глаза, но не смогла. Она решила, что ни за что не попросит пощады, даже если он поднимет на нее руку. Она расправила плечи и выпрямила спину.

– Я вижу, тебе нравится играть роли, – сказал Маклин, которого явно забавляло все происходящее. – Сначала ты изображала мальчика-сироту, потом ты была лучником, сегодня вечером играла роль Пана, а сейчас ты – монашка! В какую игру мы поиграем теперь, дорогая женушка? Может, ты будешь украденной невестой, а я – человеком, который тебя похитил? Возможно, мы оба найдем это забавным. Мне, во всяком случае, эта идея нравится.

– Ферефтань, – попросила она.

Он дернул ее к себе, их тела соприкоснулись.

– Я должен предупредить тебя, – добавил он почти нежно, – я люблю грубые развлечения.

Он обхватил ее за талию, поднял и забросил на спину Фраоку. Джоанна сдавленно застонала, потому что лежать животом на лошадиной спине было больно и неудобно.

Маклин сел в седло, хлопнул коня по крупу, и Фраок поскакал размашистым галопом.