Мой любимый враг

53

Поговорить у нас так и не получилось. Срочно были написаны письма вассалам с приглашением посетить замок. Все же решалась судьба южных земель и все должно пройти с соблюдением всех правил.

Верховный жрец явился ближе к вечеру. Зачитал свод законов, по которым моя свадьба с Кайроном признавалась незаконной. Считалось, что дракон принудил меня к этому союзу, а по правилам должен был сразиться в поединке с моим бывшим женихом Галленом. Он первый заявил на меня свои права.

Я представляю себя вещью, ценным призом, который достанется в руки сильнейшему. Никого не волнует мое мнение или желание. Всем плевать, если мое сердце трепещет от любви или на груди красуется метка.

Я действительно слишком лакомый кусочек, чтобы отдавать без борьбы. Такая, как я, могу достаться только самому сильному.

Еще недавно это был Кайрон. Не думаю, что кто-то посмел бы оспорить его права на меня и южные земли, если бы не одно но… Если бы я собственными руками не вогнала яд в его тело.

Сейчас я могу достаться кому угодно. Даже Торну.

А мне больше всего хочется сбежать. По-настоящему. Уйти с Кайроном в пустынные земли.

Но это невозможно. Южные земли это я. А значит меня найдут где угодно и Кайрону придется сразиться.

Склянка с лекарством плещется в кармане. Пусть я не спасу дракона, но хотя бы Кайрон останется жив. А еще я надеюсь передать ему часть своей силы, так, чтобы хватило на поединок. Или уговорить отказаться от всего.

Кайрона нет в его покоях. Я сама прохожу в комнату, что занимал раньше слуга моего отца. Я приглядываюсь и сразу выделяю одну из половиц, не плотно подогнанную к остальным. Подцепляю пальцами и откидываю ее в сторону. Моему взору предстало небольшое углубление, в котором свернутая в трубочку лежала пожелтевшая от времени страница.

Я подошла к окну и углубилась в чтение. Листок подрагивал в моей руке, а плечи опустились от осознания истины, что была заключена в нескольких предложениях.

Получается, Кайрон во всем прав. Мой отец не занял замок в честном поединке. Он пришел, как вор, под покровом ночи. В замке шли праздничные гуляния в честь королевы. Было официально объявлено, что она ждет наследника. Приглашенные вассалы поднимали кубки за ее здоровье и благополучие будущего ребенка.

Отец вошел, как гость. Вассал из захудалых окраинных земель. С сундуками, полными подарков. Только под россыпью самоцветов и ярких тканей оказались припрятаны мечи.

Слова грубо перечисляют факты, а я пытаюсь в голове воссоздать картину произошедшего. Представить отца с обнаженным мечом в руке, окрашенном кровью падшего к его ногам короля-дракона. Отчаянный крик королевы и вскочивших со своих мест вассалов.

Отцу оставалось лишь одно, чтобы закрепить за собой власть. Обратиться драконом. После этого вассалы погибшего короля преклонили перед ним колени и признали его власть. Все, кроме королевы. Она не признала нового короля и ее сбросили с крепостной стены.

Тот, кто писал летопись не знал дальнейшую судьбу поверженной королевы. Но мне известно, что она спаслась и родила сына, которого нарекла — Кайрон.

Тот лишь вернул свои земли. Отомстил за родителей.

Отец явно стыдился своего поступка, раз скрывал от меня. Пытался вычеркнуть из летописей. Почему он так поступил? Боялся, что не хватит сил справиться с Королем-Драконом? Не верю, что мой отец был трусом. Еще одна тайна, но факт остается фактом, мой отец уничтожил род Кайрона. По крайней мере сделал все для этого.

Все переворачивается в моей душе. Лист падает на пол, а я прикрываю лицо руками. Кто мы теперь друг другу? Заклятые враги? Вынужденная пара, которую соединила метка? Или влюбленные, которым никогда не быть вместе?

За окном опустилась ночь. Я не зажигаю лампу, так хорошо и уютно сидеть в темноте. Хочу дождаться Кайрона и отдать ему лекарство. Надеюсь, что у нас получится поговорить.

Я замираю, когда слышу, как открывается дверь. Кайрон вошел в гостиную и внезапно замер перед входом в комнату для прислуги.

Еще мгновенье и скрипнули половицы под его ботинками. Он вошел в комнату и остановился позади меня.

Я напряглась. Нужно обернуться и посмотреть ему в глаза. Только почему-то так страшно.

— Инги, — позвал меня его голос.