Моя непокорная травница

Глава 6. Лиза.

В этот день отбоя не было от посетителей.

Моя лояльность клану подтвердилась, когда я спасла Брюса от верной смерти. Ко мне вереницей пошагали воины, старожилы и прочие.

Если до этого дня я принимала человек шесть-семь, то сегодня пришло целых двадцать. На пороге образовалась очередь из мужчин и женщин, нуждающихся в моей помощи.

Естественно, я не отказывала, давала рекомендации, зашивала раны и обрабатывала ссадины.

Сперва я приняла раненых. Чего-то серьезного не находила, самым больным для меня оказался Брюс. Те, кого не пощадили боги, воины оставили за воротами, похоронили среди леса и поминали при случае.

Все передавали друг другу слухи, что среди бандитов, не одетых в тартаны, находилась девица с луком. Что-то мне подсказывало, что это была моя новая знакомая, но подтвердить свои догадки не могла. Девушка на половине лица носила платок, а на волосы набрасывала капюшон. Может, я бы преисполнилась опасениями, но я-то точно знала, что Анна иномирянка. Я жаждала, мечтала поскорее вновь пообщаться с ней. Плевать мне было на клятвы, на предостережения, на сообщения о том, что она чуть не убила главу. Я хотела услышать именно ее слова.

Если она из моего мира, она могла объяснить, как мы здесь оказалис, и как она спаслась. В общем, надежды я возлагала огромные, но пока не придумала, как прийти на реку без случайных свидетелей и не выдать себя.

В делах я не забыла и про Меланию. Проверила ее, удостоверилась, что мать и младенец чувствуют себя хорошо. После пошла по другим семьям, где помогала с родами.

Я явно была на своем месте. Служила эдаким семейным врачом. Пусть и не я выбрала специализацию, но вселенная за меня все решила. Я испытывала удовольствие, когда помогала.

К вечеру в мой дом пришла Хелен.

Ворвалась ко мне со смятым платьем, закрылась и расхохоталась. Ее супруг был против нашего сближения, но присматривать за мной просил сам лэрд, прознав про нашу странную дружбу. Тавиш ей больше был не указ, чему она необычайно радовалась.

Я незаметно вручила ей вожделенный пузырек, о котором она упорно просила. Не гордилась, но и не осуждала за ее решение. Сама отпила немного.

— Скоро ужин, — обозначила девушка, сидя со мной рядом. — Тебя будет ждать лэрд с отчетом. Ты идешь?

— Да, — я, поморщившись, кивнула, — Пора собираться, — а потом потянула с тоской, — я так не хочу.

Опять на меня будут смотреть и оценивать. Между собой смаковать подробности о новой любовнице лэрда. Снова встречусь с Авой и получу от нее какой-нибудь нагоняй, а про Аллана, Лиама и других мужчин предпочитала не вспоминать. Это будет не ужин, а настоящая пытка для моего самообладания.

В отличие от других, Хелен проявила невиданную скромность и терпение. Она не вызнавала подробности ночи, хотя... я видела, что ее трусит от любопытства.

— А ты не ходи, — предложила она неожиданно и подмигнула мне.

— Чего? — удивилась я. — Ослушаться приказа?

Судя по лицу и поведению лэрда, мне легче смерть принять.

— А что такого? — девушка накрутила локон возле плеча. — Не убьет он свою спасительницу, зато придет к тебе. Ты как маленькая.

— Хелен, а ничего, что я стараюсь избежать его внимания? — затянула свою стыдливую, лебединую песню.

На что Хелен отреагировала по-своему, со странной житейской мудростью.

— Лиса, — похлопала она меня по плечу, — бери, пока дают, иди, в смысле пользуйся, пока зовут. Женский век короток, а ты... — она скривилась, — рабыня, но всегда можешь упрочить свой статус.

И опять попахивало какой-то продажностью.

— Не таким способом. Лучше оставаться в ошейнике, чем...

Договорить не успела, Хелен меня перебила.

— Ты чересчур умная для рабыни и гордая, — заявила она твердо. — Так их не воспитывают. Я почти уверена, что ты дочка или сестра какого-нибудь лэрда. Внешность твоя примечательна, — она провела ладонью по моим волосам. — Ты образованна, а еще... — она замолчала на миг, но потом продолжила, — ты никого не боишься. Я помню, как тебя привезли, я видела. Голову ты не склонила. Рабы не такие. Нет, ты точно к ним не относишься.

Конечно, мой мир куда более адекватен.

Странно, но я решила послушаться ее совета.

Это не было объявлением о моем неповиновении, просто я отчего-то неистово захотела, чтобы Брюс сам пришел ко мне.

Романтичная идиотка.

Возможно, во мне говорил крепкий эль, который мы пили с подругой, возможно, нежелание общаться с его братом. А может все в купе.

Я отправила Хелен домой, чтобы она следила за малолетним сыном, а сама занялась огородом и зельями. Руки дрожали из-за нетерпения, я же знать не знала, какие эмоции сейчас испытывает глава клана, но подозревала, что не самые положительные.

Собрала травы, подвесила часть из них на веревки, натянутые возле окна. Совсем скоро я буду собирать богатый, ароматный урожай. В голове рождались рецепты твердых духов, простейших лекарств от простуды, известных мне, и, черт возьми, блеска для губ.

Вселенная, ты издеваешься?

Вряд ли он будет пользоваться популярностью.

Постепенно стемнело. Солнце зашло за горизонт. Сверчки вовсю стрекотали, а гуд цикад оповещал, что ночь полностью завладела сутками.

Лето в этом мире было ни прохладным, ни жарким, но уютным, звучным, крикливым.

Внутри образовался ком, состоящий из страха и отчаяния. Обычно меня успокаивал гримуар, но сегодня и он не помогал. Я боялась открыть ведьминскую книгу, постоянно ожидая посетителей. Вроде меня не боялись, но подтверждать опасения, показывать, что я ведьма, не стремилась.

Как и у жителей, у меня тоже в сознании отложилось, что это колдуньи — злые существа. Известные сказки и фильмы действовали на сознание. Кто бы знал, что я примкну к ним?

Когда в небе отчетливо виднелись созвездия, все пошли спать, и я основательно зевала, в мою дверь громко постучались.

— Да? — я отмерла.

До этого момента я делала нехитрые ароматические свечи. Нашла несколько емкостей, опускала в них уже готовый воск и добавляла травы. Занятие было медитативным, отвлекающим.

Моя дверь распахнулась. В ней застыл... зверь... чудовище... животное. Или все вместе.

— Ты посмела противоречить мне? —ворвался в помещение разъяренный лэрд. — Любовалась с моим братом?

Из-за его громкого голоса и рыка, который он издавал, вторую часть фразы я не расслышала.

Не так я видела его приход, зря я послушалась Хелен.

Сжавшись, метнувшись в угол, я задрожала. У меня мало опыта общения с мужчинами. Практически никакого. Я гуляла с ними, училась, шутила и болтала, но флиртовать не умела. И абсолютно не понимала, как капризы, неповиновение помогут мне с Брюсом.

Но час назад идея казалась отличной, а сейчас я сильно жалела. Мда, как говорится: не умеешь, не берись. Не выйдет из меня томной, манящей женщины. Я скорее робкий зайчонок.

— О чем ты? — вырвалось у меня.

— А ты не знаешь? — гневался лэрд, ничего порядком не объясняя.

Он вошел в мою скромную обитель, оглушительно хлопнул створкой, что я подумала, что косяк и дверь разрушатся.

На подобный эффект я точно не рассчитывала, и в мыслях встал образ, как я тяну зубастого,хищного, опасного, саблезубого тигра за усы.

Какая же дура! Конченая идиотка!

Это мне не менталитет моих скромных однокурсников. Брюс судил по-иному, а я навлекла на себя его гнев.

— Я забылась, видишь, — пододвинула к нему свечи в стаканах и чуть ли не плакала, — забылась. При чем здесь твой брат?

— Тогда почему он хвастался, что навестит тебя? — прищурился мужчина.

Брат предводителя хотел ко мне прийти, намеревался, собирался расспросить меня, но остался в замке, здоровый или не очень.

Хвастался? Да пробыв со мной минуту, он раздраженно выбежал наружу, потому что его выбесила ведьма и заставила извиняться.

— Это запрещено? Он говорил, что и ему нужна помощь?

Хотя на больного Аллан был непохож.

— Какая помощь? Такая же, какую ты оказала мне? — Брюс повысил голос и стукнул по столу.

Пожалуй, у меня хватило бы храбрости праведно возмутиться, съязвить, ответить так, чтобы лэрд никогда больше не выказывал подобных подозрений. Но...

Мне бы это не помогло. Я быстрее бы лишилась милости мужчины. Мне не нравилось молчать, но следовало или оправдаться, или терпеть отвратительное отношение.

— Я ничего не сделала, чтобы ты обвинял меня, — прикусила до боли губу. — Прости, что ослушалась приказа, и что твой брат что-то наговорил обо мне. Но ты сам поставил меня целителем, мог просто оставить на кухне. Мне нельзя с ним разговаривать? Я не буду.

К чему спорить? Я даже рада буду.

— Хорошо, — бросил Брюс холодно. — Так и поступишь. Я предупредил его и других, чтобы они держались от тебя подальше. Мне не нравится, когда ты общаешься с мужчинами.

— Общаюсь? — истерика вышла на новый уровень, я подавляла хохот и зачем-то принялась защищать брата лэрда. — Я бы и слова никому не сказала. А Аллан волновался о тебе. Боялся оставить чужачку одну и следил за до самого конца. Твоя ревность не обоснованна, — говорила таким тоном, словно превратилась в учительницу.

— Ревность? — поморщился лэрд. — Какая ревность? Ты рабыня, — попытался он указать мне на мое место.

В другие дни я бы, наверное, обиделась, но я хорошо помнила про смирение и принятие.

В этом мире я ко всему относилась легче.

— Значит, не она — послушно согласилась и выпрямилась, встав возле проема.

За мной расположилась разобранная кровать. И хоть я была в одежде, но все говорило о том, что я готовилась ко сну.

Его взгляд гулял. Он то смотрел на постель, то на меня. Голос мужчины понизился. Стал прерывистым, превратился в шепот.

— Лиса...

Обернувшись, я поняла, отчего его поведение резко изменилось.

— Брюс...

Я собиралась отказать. Во-первых, я для себя все твердо решила, а во-вторых, в данное мгновение лэрд не вызывал во мне желание. Он раздражал, бесил своей упертостью, горячностью, агрессивностью.

Подошла, намеревалась оттолкнуть и напомнить об обещании, но он подхватил мои руки и положил себе на шею.

Из-за его резких движений, напора, давления, уверенность моментально и предательски покинула меня. Ярость обратилась в какое-то другое чувство.

Превратилась в похоть.

Ни слова не говоря, он подхватил меня за талию и поднял вверх.

— Нет, хватит, не стоит, — упиралась я, но сопротивлялась не очень активно.

В конце концов, где-то внутри кольнула мысль, что я сама этого добивалась. Я же не пришла вечером, заставила притащиться его в свой дом. Зачем?

— Ты же сама этого хочешь, — он вдыхал мой запах и водил носом у самой ключицы. — Почему отрицаешь?

Не дождавшись ответа, дошел до кровати и аккуратно меня положил, а потом начал раздеваться.

Скинул белую, льняную рубашку, развязал завязку на штанах.

Застыв на месте, не двигаясь, во все глаза уставилась на него, но когда он закончил со своей одеждой и потянул за мою юбку, я не выдержала.

— Остановись, пожалуйста, — умоляла.

Кто бы меня послушал? Мой голос, вздохи, всхлипы, казалось, сильнее раззадоривали главу клана.

— Лиса, демоны тебя побери, — выругался лэрд, нависая надо мной. — Ты же сама горишь, он прижал мою руку к своему телу.

Я провела ладонью по животу лэрда и обрисовала, так сказать, ситуацию. Каждую мышцу, каждый каменный квадратик.

Воспринимала все как эстетическое, необходимое продолжение, но глава клана вложил в мои эмоции больше смысла.

Он потянулся, смахнул непослушные пряди с моего лица и впился властным поцелуем.

— Аааах, — я застонала.

Свободная от тряпичного корсета грудь, вздыбилась вверх. Брюс опустился ниже, поймал розовый сосок и аккуратно его прикусил, вызывая во мне новые ощущения и толпу мурашек.

Потом, удостоверившись, что я больше не сопротивляюсь, отзываюсь в такт с ним, приподнялся и расцеловал мне плечи и ключицы.

Я ждала продолжения. Покорилась. Послушалась его. Просила о нем и не могла понять, отчего мой избранник медлит.

— Лиса... — Брюс снова зарылся в мои волосы. — Лиса, лисичка...

К прядям у него было какое-то поразительное отношение, ему нравилось пропускать их сквозь пальцы, тянуть, поглаживать. Я начинала подозревать, что это какой-то фетиш.

В мое лоно упиралось его естество. Твердое, железное, пульсирующее. Под животом огненно заныло. Я жаждала его принять. Кляла себя, что быстро согласилась, но и отказать не могла. Ненавидела себя за это.

— Брюс, пожалуйста... — выгибалась развратно, хотя мое превращение в женщину было меньше суток назад.

Когда я успела потерять всякую скромность?

— Я порадую тебя, Лиса, — Брюс, странно, но был хладнокровен. Двинулся, сидя, на мне. Заерзал. Его член, налившийся, каменный, испещренный венами, был внутри. Во мне, вызывая похоть и удовлетворение. — Хочу, чтобы ты всегда меня так встречала. — Он дернулся, а я вздохнула.

— Да...

— Я... — он тяжело дышал, вбиваясь в меня, — не хочу, чтобы ты мне противоречила.

— Не собиралась, — дышала похоже.

— Покорись...

***

Когда все закончилось, Брюс рухнул рядом и почти моментально захрапел. Я же себя проклинала. Моя сила воли равнялась нулю, если судить по происшествию.

Успела пожалеть, что не сварила лунного зелья с излишком. Оно бы мне пригодилось. Придется либо идти к Хелен, либо придумать какой-то другой способ контрацепции. В гримуаре было написано несколько, но мне подходило лишь одно, самое безопасное.

В отличие от лэрда, я заснуть не смогла. Не привыкла, что кто-то находится рядом, да и моя постель не давала откатиться подальше. Мужчина вел себя беспокойно, метался, всхрапывал и искал меня рукой. Прижимал к себе, держал.

Не без труда, я выскользнула из крепких объятий и некоторое время наблюдала за ним. Он был красив, хоть и грозен. Силен. О последнем свидетельствовало не только его положение и строение фигуры, но и многочисленные шрамы, испещрявшие спину и плечи. Где-то я понимала их происхождение, где-то нет, но с ужасом думала о людях, кто их наносил. Вряд ли те остались в живых.

Не дожидаясь утра, наверняка зная, что меня не потревожат, я снова принялась изучать наследие ведьм, но периодически бросала взгляд на непрошенного гостя.

Брюс спал, а я училась.

Перелистывая страницы, я, наконец, увидела то, отчего кровь застыла в жилах.

Где-то в середине древней книги значилась информация об иномирянках.

С дрожащими руками, чуть не выронив гримуар, я углубилась в чтение.

Иномиряне для ведьм не были чем-то удивительным и новым. Они и раньше встречали попаданок и попаданцев всех мастей.

Вообще, история у самого мира была занятной. Если я правильно осознавала прочитанное, то населяли земли потомки ванов. Что-то знакомое встречалось мне на страницах скандинавской мифологии.

Не выдержав затяжной войны в своем старом мире, ваны погрузились на корабль, способный путешествовать по мирам и прибыли сюда. Ведьмы произошли из-за одной, очень вредной колдуньи Гулльвейг, поэтому их не чествовали, порицали и боялись. Ведь из-за нее началось столкновение.

Ведьмы, в отличие от других жителей, корни и традиции не забывали. Умели пользоваться порталами и магией. Уходили в арки, оставляли потомков и возвращались.

Говорилось, что наследники рода сами переносятся среди времен, и сами могут вернуться обратно. Раз я как-то сюда попала и заимела силы ведьмы, значит, я один из потомков.

Порталы открывались два раза в год. На Бельтан — по меркам Аркартов в конце весны. И на Самайн, главный, самый сильный праздник — в конце осени.

Я слышала об этих языческих праздниках, даже у меня на Земле находились те, кто их отмечал, но не воспринимала всерьез. Для нас они были далекими, никому не интересными, чудными. Я не верила...

Значит, Самайн.

Здесь его отмечали широко. Собрав весь урожай, кланы собирались на общих границах и забывали о вражде. Организовывался большой турнир среди воинов, женщины соревновались в рукоделии. Много внимания уделялось почившим предкам и богам. Были и жертвоприношения. Но подробностей про жертвы было мало.

Прикинув свои возможности, не обрадовалась. К сожалению, прибыла я в мир горцев на Бельтан. Мне предстояло прожить шесть месяцев в клане, чтобы осуществить задуманное и вернуться в свою реальность.

Продержусь ли я так долго?

В любом случае мне потребуется помощь. Хотелось думать, что Анна поможет мне. Отчего-то я считала, что она и сама мечтает попасть домой, но не может в силу непреодолимых обстоятельств.

Дальше обозначалось, где будут открываться порталы. Про один я знала наверняка, через него и зашла в этот мир.

Вскоре начался рассвет.

Я спрятала книгу, приняла ледяной, бодрящий душ, окатив себя несколькими ведрами воды и собранная, одетая, сидела на крыльце своего скромного домика.

Обдумывала информацию, по-своему праздновала, потому что нашла выход. Ох, как я мечтала, чтобы время ускорилось, и до Самайна оставалось меньше месяца. К сожалению, такой магией я точно не обладала.

Клан поднимался рано, какой-то пастух уже повел стадо на пастбище, несколько пожилых женщин уже трудились в огороде, но Брюс не просыпался.

В конце концов, я не выдержала и вернулась к нему. Пусть я и рабыня, но лишние сплетни мне не нужны.

— Брюс, — сначала я аккуратно теребила его, но прождав несколько минут, уже вовсю толкала, — Брюс, просыпайся.

— Что? — внезапно поднялся он, словно был готов к драке. Выставил руки, тяжело дышал. — Лиса, что-то случилось?

— Нет, лэрд, — мне стало совсем стыдно. — Прости, что потревожила твой сон, но у тебя, наверное, много дел. Скоро подадут завтрак. Твои воины не будут тебя искать?

Я сидела неподалеку, но так, чтобы он не мог достать до меня.

Несколько мгновений лэрд осматривался, озирался, но собрал волю в кулак и смахнул остатки сна.

— Да, спасибо, — произнес он и принялся одеваться. Я заранее сложила одежду у него под боком. — Ты тоже собирайся.

— Куда? — не поняла я.

— В замок, — хмыкнул мужчина, — все-таки ты будешь жить возле меня, я не буду к тебе бегать, как какой-то юнец.

Сначала мне показалось, что я ослышалась.

В конце концов, ему хватало отношений. Другие рабыни, Давина, невеста, которая его ожидала. В том многоугольнике я участвовать не хотела. Там и без меня тесно.

— Лэрд, но люди... — осторожно намекнула я, имея в виду, что ко мне могут обратиться и днем, и ночью.

Что должна жить где-то среди них, а не возле комнаты мужчины, который хоть и разжигал во мне любовный интерес, но я-то этот интерес сразу затаптывала.

— Я распоряжусь, чтобы тебя поселили на первом этаже, — властно объявил лэрд. — Там хватит места и на лазарет, и на твою спальню.

Он распорядится и будет иметь доступ к моему телу. Вечером примет, а ночью прогонит, как поступал с остальными.

Я не видела себя в этой роли, я пока его не ревновала, относившись к нашей связи философски, но и сближаться не желала.

— Брюс, — я понадеялась на его понятливость, может, какую-то благодарность. — Я хочу остаться здесь.

— Здесь? — он не сразу понял мои слова.

— Здесь, — опять кивнула я. — Вдруг кто-то из жительниц начнет рожать, кому-то станет плохо...

Мне не потребовалось объяснять дальше, горцы в принципе не любили, когда обсуждались их слабости. Глава клана замолк, посерьезнел.

— Я хочу, чтобы ты грела мне постель.

Ужасная фраза. Отвратительная.

Я ведь и не сомневалась. Правда, услышать подобное было совсем неприятно. Если Давина и радовалась своей участи, то я была слеплена из другого теста.

Даже поразительно, как много ей прощали. За спиной другие жители клана девушку проклинали, едва ли не ненавидели, но побаивались ее мать. Будь на ее месте кто-то другой, несчастную бы заклеймили, но не Давину. Та была очень уверенна в себе.

— Прости, Брюс, — я опустила взгляд.

Полагала, что мужчина будет меня расспрашивать, но тот показал поразительную прозорливость.

— Ты снова хочешь отказаться? — догадался он, спрашивая меня. — А долго ли это продлится?

— Смотря, как часто ты будешь навещать. Я поняла свое место, я не откажу, но другие рабыни ведь не обязаны жить в замке.

— Они другие, — воскликнул лэрд, но я-то не ощущала никакой разницы.

В чем другие? В другом цвете волос? В другой должности?

Я принялась объясняться, он отказывал. И все повторялось по новой. Я понимала, что мои доводы звучат глупо, что я, вообще-то, рабыня, и не смею не исполнять приказов, но и согласиться на щедрое предложение не могла.

— Хорошо, — в конце концов, не выдержал лэрд моих стенаний. — Будешь приходить ко мне по определенным дням.

Подавив возглас, нахмурившись, я повернулась. Он предложил что? Я, по его мнению, в гарем какой-то вписалась?

Но чутье и здравый смысл подсказали мне не противоречить. Маленькое согласие — путь к большой победе. Если я взбунтую, буду возмущаться, он просто заставит, и я последую за ним, пока тот спрашивал, хоть и оставил слово за собой.

Провожая правителя, я задержалась в дверях. Не могла не заметить, как тот доволен. Он обошел клятое обещание и получил что хотел. Брюс улыбался, удивительно.

Склонился надо мной, прежде чем уйти. Привычно впившись губами, я прижалась к бревенчатой стене дома, ощущая, каждую зазубринку коры, и в то же время забываясь.

— Придешь ко мне завтра, — оторвался от меня лэрд, вручая одно из своих колец. — Если будут проблемы, покажешь и позовешь меня, понятно?

Я приняла его дар и облегченно вздохнула.

— Да, конечно, — старательно заверяла мужчину.

Он ушел, а я подвесила его подарок на кожаный шнурок, чтобы везде носить с собой. Я устала отбиваться от пришедших, любвеобильный, свободных мужчин и взывать к главе стражи. Большинство знали, что я добыча Брюса, его женщина, и он назначил меня целительницей, но иногда случались неприятные казусы. И на мой взгляд, чаще, чем бы мне того хотелось. С кольцом будет легче.

Но разобравшись с мужчинами, я абсолютно забыла про женщин. А те, как известно, гораздо изобретательнее, мстительнее и обидчивее.

В то же утро я принимала старика, жалующегося на остеохондроз. Суставы плохо работали, он продолжал воевать и тренироваться. Все, что я могла посоветовать с его образом жизни, возрастом, это крепкие напитки, тепло камина и добрые руки его жены. И если некоторое время пожилой воин думал, что я злая чародейка, околдовавшая лэрда, то позже пришел к выводу, что я лучшая целительница, которую он знал.

Когда он уходил и застыл на мгновение в дверях, ко мне ворвалась Давина, сметая все на своем пути, в том числе и моего гостя.

— Уйди! — наорала на него женщина и повернулась ко мне. — Ты, волшебная тварь, очаровала моего лэрда и хочешь забрать его сердце. Но я не оставлю все просто так.

— Лисандра мне кого-нибудь позвать? — кашлянув, тихо спросил старик Маккей.

У него не было желания вникать в женские склоки и назревающую драку, но из-за оказанной помощи тот чувствовал себя обязанным мне.

— Как ты можешь ее защищать? — рыжеволосая грубиянка распалилась еще больше. — Она ведьма, нежить. Да мы должны сжечь ее на погосте, пока боги на нас еще не обиделись.

Игнорируя Давину, я посмотрела на Маккея.

— Спасибо, не стоит, — отказалась я. — Идите отдыхать.

Надеюсь, ему хватит ума, чтобы просто отправиться домой и не пересказывать, как две любовницы лэрда подрались.

Он затворил дверь, а я прикидывала, чем мне обернется присутствие мстительной дамы.

— Что ты молчишь? — продолжала сверкать яростью Давина. — Правда глаза колет? А изображала из себя неприступную, робкую. Я знала, кто ты есть, сразу поняла.

— Ты меня увидела лишь через неделю, — отвечала я, стараясь сохранять спокойствие, хотя, конечно, опасалась дамы.

— Да моя мать сразу на тебя указала. Будь моя воля, я бы тебя сразу со свету сжила. Возвращайся в тот клан, тебе нечего здесь делать!

Я предпочитала думать, что она болтает, чтобы показать свое положение и власть, а не признается в преступлении. Что она была той, кто столкнул меня с камня.

Не укладывалось у меня в голове, что такая красивая женщина способна на хладнокровное убийство.

— Как? — развела руками. — Ты забыла? Я рабыня, я не могу уйти, пока меня не прогонит сам лэрд, а тот скорее меня убьет.

— Значит, пусть убьет, — верещала она не своим голосом. — Тебя здесь никто не любит, не уважает. Ты дрянь, которую надо искоренить.

— Успокой свою ревность, я не претендую на Брюса, — взывала к его рассудку, — к другим рабыням ты не цепляешься.

— К тем бессловесным дурочкам? Они не ты. Ты хитрая и изворотливая. Тебе не место среди Аркартов.

Зря я надеялась на увещевания лэрда, отругавшего свою фаворитку, на то, что Давина выскажется, а потом, хлопнув дверью, оставит меня в покое. Ее трон пошатнулся, а ведь она была искренне влюблена, и я даже ее жалела.

— О моем месте думать не тебе, — начала я, — все решит глава клана. Если у тебя есть претензии, жалуйся ему, а не мне. Я просто исполняю волю.

Похоже, что моя безмятежность и невозмутимость сыграли злую шутку. Рыжеволосая девушка взбесилась больше, стала напоминать истинную демоницу.

Толкнув стул, стоящий возле нее, она кинулась ко мне, а я выставила вперед руки, чтобы не дать ей добраться. Одновременно испытывала такой клубок чувств: тут и стыд, и ярость, и страх.

Моя магия словно почувствовала, что мне грозит опасность. В комнату ворвался ветер, учитывая, что все было наглухо закрыто. Страницы переворачивались, пучки трав теребились на натянутых веревках. Обрушенная стараниями Давины мебель поползла по полу.

Это должно было остановить ревнивую даму, но если бы...

Она вцепилась в меня, я в нее.

Начался настоящий бедлам. Мы словно в весенних котов превратились, делящих территорию. Визжали, царапали друг друга и дергали за волосы. Упали на деревянный пол и переворачивались.

Наверное, это могло продолжаться долго, но нас прервали.

— Что вы здесь устроили?! — в мой дом ворвался Аллан, Маккей и Ава. — Разойдитесь.

Возглас мы обе услышали, но плохо понимали, что нам говорили. Адреналин, общая неприязнь, злоба выходили наружу. Мы бы в жизни не перестали, но старик и брат лэрда разняли нас.

Тяжело дыша, я смотрела на свою противницу, удерживаемую руками брата главы клана. Та тоже вздыхала и бросала на меня ненавидящий взгляд. Растрепанная, с порванным платьем и царапинами на руках, она проклинала меня. Я тоже выглядела плачевно. Волосы как воронье гнездо, в них застряла пыль, травинки и разный мусор, на предплечьях глубокие царапины.

— Ах ты, безродная сука, — кинулась в мою сторону мать моей обидчицы, но вперед вышел пожилой мужчина.

— Не подходи к ней!

— Ты видел, что она сделала с моей дочерью? Рабыня сделала со свободной жительницей.

— А твоя дочь не осталась в долгу, получили они на равных, — говорил Маккей. — И я был свидетелем, что Давина обидела Лису первой.

— Она рабыня!

— Наши законы велят не обижать и не бить рабов, если те ни в чем не виноваты.

Ключница оглянулась на Аллана в поисках поддержки. Как ни странно, воин принял мою сторону.

— Маккей прав, Ава, — вручил он потрепанную Давину в руки родительницы. — Пусть твоя дочь идет ко мне в покои...

— Но господин? — возмутилась глава прислуги в замке.

— Я неясно выразился? — оборвал ее фразу мужчина. — Лиса не будет виновна в глазах Брюса. Она не смеет отказать ему, а Давина не первый день живет на этом свете и не первый день в своей роли. Если она хочет закончить эти отношения, Брюс не будет против.

— Мерзавка и вас околдовала! — ахнула пожилая женщина. — Я пожалуюсь друиду.

— Пожалуйся, — согласно кивнул Аллан, — но перед этим исполни мой приказ. Давину ко мне, сама уходи, и оставьте нас. — Он имел в виду, чтобы и старик Маккей вышел.

А я даже не успела поблагодарить его за оказанную помощь. Да и, признаться честно, брата лэрда я побаивалась.

— Ничего, девочка, — подмигнул мне Маккей, — если что, я буду свидетельствовать в твою пользу.

Благодарно улыбнувшись, я села на стул и стала ждать, когда все уйдут. Аллан, видимо, ждал того же.

Удостоверившись, что все ушли, он подошел ко мне, пальцем поднял мой подбородок и произнес:

— Лисичка, ты меня удивляешь. Подралась за Брюса? Правда?

Я виновато огляделась, смахивая его руку. Своим поступком не гордилась, но что мне оставалось делать?

— Не подралась, а защищалась, — тихо сказала я. — Или мне надо было стоять и ждать, когда Давина убьет меня?

— Или попросить Маккея тебя защитить, — парировал воин. — Он хоть и в возрасте, но силен как бык. Возможно, даже я проиграю ему в схватке, но ты отказалась. Благодари его, за то, что тот побежал ко мне, а не к Брюсу, — бросил мужчина. — Или на то и был расчет? Встать перед моим братом побитой и пожаловаться на его давнюю любовницу? Ее выгонят, тебя оставят...

Ужаснулась его словам.

— Я не жалуюсь и не доношу. Если бы она была умнее, то никогда бы не напала на меня.

— Можешь быть уверена, больше она тебя не тронет. Расскажешь ли ты о ней?

Я завертела головой. Не хотела дальнейших разборок.

— Хорошо, я рад, что мы друг друга поняли, — лениво заговорил Аллан. — Помалкивай об этом случае, никому не говори, а я научу Давину уму-разуму.

— Спасибо, — с трудом выдавила из себя. — Спасибо, что пришел и вступился.

— Не мог отказать себе в этом удовольствии. Новая рабыня, ведьма, любовница Брюса. К тебе столько вопросов, а он запретил их задавать. Но ты смотри... — мужчина сделал эффектную паузу, — я слежу за тобой.

А вот это было плохо. Мне ведь каким-то образом требовалось встретиться с Анной.