71

Нежными пальцами Ви гладила волосы Кайлара. Она почти не замечала, как ферали перед ними превратился в тролля, как безнаказанно бродил он по рядам сенарийцев. Ее взгляд был прикован к мертвому лицу Кайлара. Молодому, спокойному. Ви его убила. Отдала бессмертие королю-богу.

Что-то капнуло на щеку Кайлара. Ви моргнула.

«Что за черт?»

Капля по щеке скатилась к уху. Она снова моргнула, быстрее, отказываясь верить, что плачет. Как там про нее говорила сестра Ариэль? Эмоциональная калека? Ви посмотрела на слезу, блестевшую на ухе Кайлара, и смахнула ее.

«Эта сука обозвала меня дурой».

Так и есть! Палец замер.

Точно боевой конь на полном скаку врезался в Ви. Никуда она от Ариэль не делась.

Внезапно стало трудно дышать. Только сейчас Ви увидела ловушку, расставленную для нее сестрой. В каждом слове. Вот приманка, вот последствия. Не выход, но спасение от короля-бога.

Нужно сделать кое-что с Кайларом. Она нетвердой рукой залезла в сумку и нашла коробочку именно там, куда и положила. Открыла ее и взглянула на обручальные кольца из Уэддрина.

Это ведь все равно что изнасилование.

Тем не менее другого выхода нет. Сестра Ариэль заставила Найлов внушить Ви все необходимые знания. Они же говорили: чтобы разбить принуждение, Ви должна показать «внешний признак внутренних перемен». Передать свою верность другому человеку. Говорили и о сильной магии в некоторых старых кольцах, о том, как они держали чары принуждения. А сука-ведьма поманила морковкой: быстрое продвижение, частное обучение. В общем, важная персона.

Наплевать. Она сделает это не для себя. Просто если не сделает, король-бог обретет бессмертие. Ви станет его любимой ручной убийцей, единственной женщиной-чумой, умерщвляющей тех, кто посмеет бросить ему вызов. Она сделает это для тех несчастных, кого сейчас живьем поедают на поле боя. Сделает, потому что иначе Кайлар умрет, и теперь уже навечно.

Только он ее не простит. Никогда.

Ви пробежала пальцами по волосам Кайлара. Посмотрела в его лицо, холодное и спокойное. Словно осуждающее. Она-то спасется, изменит себя, но заплатят за это Кайлар и Элена.

Сережка пронзила левое ухо Ви, и кольцо спаялось в единое целое. От боли заслезились глаза. С мокрым от слез лицом она другой сережкой пронзила ухо Кайлара.

Волна тепла окатила Ви с головы до пят. Она почувствовала, как принуждение вдруг съежилось и лопнуло. Ничто не могло сравниться с внезапно охватившей ее тоской. Она едва не задохнулась. Каждой клеточкой кожи, позвоночником и сердцем Ви ощущала Кайлара. Шло излечение, но Кайлар страдал так жестоко, что ей стало больно. Когда Ви коснулась его лица, пальцы покалывало. Кайлар был красив как никогда. Она хотела, чтобы он узнал ее, хотела рассказать всю правду и быть прощенной. Хотела вернуть его любовь. Чтобы он обнял, тронул щеку, пробежался пальцами по волосам и…

Невыносимо! Ви грубо спихнула Кайлара с коленей и, шатаясь, встала на ноги. Всплеск эмоций оказался слишком сильным, чересчур широким, чтобы их понять, но не казался чуждым. И притворным. Словно кто-то очищал ее любовь, подул на тлеющие угли, и они вспыхнули ярким пламенем. Ви не хватало воздуха. Но теперь она была свободна. Принуждение исчезло.

Свободна! Свободна от короля-бога. На полу перед громадным троллем стоял одинокий всадник. Ви взяла кинжал и, шатаясь, пошла к отцу. Схватила его под руки и заставила встать. Встряхнула.


— Отец! Отец! — кричал кто-то.

Кто, черт возьми, мог кричать это на поле битвы? Спустя миг Гэрот понял, что к чему, и вернул сознание в тронный зал. Несколько секунд Логан подождет. Черт с ним, если не хочет знать, что Дженин жива.

— Отец, — сказала Ви, — ты можешь мне кое-что объяснить?

Раз она его трогает, значит, явно смирилась с принуждением.

— Тебе что, невдомек, что я в самой гуще событий? Голова идет кругом, а ты — «отец».

— Ты заставил меня убить Джарла? Это было принуждение?

Он улыбнулся. Ложь так и просилась на язык.

— Нет, мулина. Ты убила его сама.

— О!

Единственный звук слетел с губ, точно лопнул маленький пузырек.

Гэрот усмехнулся и скользнул обратно в ферали. Взревел в небеса и отвел назад костяную руку-косу. Логан ехал прямо на него, пока лошадь не встала. Он дергал поводья и бил ее по бокам, но лошадь отказалась подчиниться. Она круто повернула назад, совершив отчаянный полукруг, споткнулась о чье-то тело. Когда Гэрот махнул огромной косой, чтобы рассечь Логана надвое, в просвет ворвался один из конных охотников на ведьм и выпрыгнул из седла, увлекая Логана за собой. Коса срубила головы обеим лошадям, и те рухнули на землю, орошенную двойным фонтаном крови.

Логан перекатился через голову и вскочил на ноги. Лучник рядом с ним уже натягивал тетиву. Он поразил один глаз Гэрота, затем другой. Тролль мигнул, и новые глаза вытолкнули старую пару. Теперь уже все равно. Логан стоял, непокорный, но беззащитный. Следующим взмахом Гэрот разрежет крохотного человечка пополам…

Как вдруг что-то горячее вошло королю-богу в спину. Раз, другой, третий. Снова и снова. Он поднял руки ферали к спине, недоумевая, что могло пробить такую толстую шкуру и почему другая пара глаз не видела атаку. Однако в спине не было ни стрел, ни копий.

Тролль слабел на глазах. Когда Логан бросился вперед и воткнул ему меч в живот, Гэрот вдруг осознал, что истекает кровью не ферали.

Ранен он сам!

Гэрот услышал всхлипы и вернулся в тронный зал.

Ви прижимала его к груди и раз за разом всаживала ему в спину кинжал, словно хотела, чтобы лезвие пронзило Гэрота насквозь до самого ее сердца.

Он приказал рукам двигаться, но те висели безвольными кусками мяса. Тело умирало — умирало! — в глазах потемнело, почернело…

Гэрот вызвал заклятие смерти. Риск ужасный — пытаться перебросить сознание в другое тело. Если Хали позволит, цена будет жестокой. Но терять нечего.

Вир вырвался из рук и охватил Ви лесом черных пальцев. Они притянули ее ближе.

Еще ближе! Похоже, действует!

Как вдруг… каждый палец вира отсекло радужным лезвием, пролетевшим между Ви и Гэротом. Вир, отрезанный от источника, застыл, треснул и превратился в черный дым. Гэрот обернулся и увидел невозможное.

Кайлар был жив. Он стоял, сжимая в руке черное лезвие ка'кари, и в каждой черточке его лица читался приговор. Осознание волной захлестнуло Гэрота.

Пожиратель пожирал саму жизнь. Помощник помогал самой жизни. То было не просто лечение или продленная жизнь, а настоящее бессмертие. Вот он, шанс стать истинным божеством, и Гэрот позволил ему ускользнуть сквозь пальцы. Его охватила бессильная ярость.

А затем ка'кари-лезвие Кайлара опустилось еще раз — на голову короля-бога.


Логан вонзил меч в брюхо тролля, и тот качнулся назад. Затем существо упало на колени, словно вдруг потеряло координацию. Логан отпрыгнул, едва избежав участи быть раздавленным. Он не понимал, что случилось, но реакция тролля казалась странной. Логан видел, что существо получало раны куда серьезней и даже не вздрогнуло.

Взоры обеих армий были прикованы к поединку Логана со зверем. Он ударил снова, затем в третий раз, однако стоило ему вытащить меч, как рана затягивалась.

Пока ферали стоял на коленях, пластины, закрывавшие почти весь его живот, съехали набок, скрипя и хлюпая, будто сломанный нос, только во сто крат сильнее. Из зазора между пластин стало выпучиваться липкое месиво. Еще секунда, и оно приняло форму. На чреве тролля живым барельефом проступила женщина. Лицо ее дрогнуло, и появился рот.

— Король, я не могу с этим бороться. Ужасно голодна. Как в Дыре. Король, я не могу остановиться. Посмотри, что со мной сделали. Оно не позволит мне себя убить, Король. Так хочется есть. Как тот хлеб. Ужасно голодна.

— Лили? Я думал, это Гэрот, — удивился Логан.

— Его нет. Он мертв. Скажи, Король, что делать. Я не могу себя остановить. Так голодна, что ем себя.

Логан вдруг осознал, что с тех пор, как из тролля высунулось лицо Гэрота Урсуула, существо заметно усохло. Оно пожирало себя. Надо что-то делать, и быстро. Убить ферали они не смогут — чудище лечило раны, не задумываясь. Черты Лили расплывались.

— Лили, — сказал Логан. — Лили, послушай меня.

Она собралась с духом и показалась вновь, хотя на сей раз — без рта.

— Лили, ешь халидорцев. Ешь их всех подряд и беги в горы. Хорошо?

Она уже исчезла. Пластины щелкнули на место, и тролль тяжело поднялся на нога. Глядя в упор на Логана, поднял руку-косу. От Лили не осталось и следа.

Логан подошел к нему вплотную.

— Ты ведь хотела, Лили, все исправить? Помнишь, Лили? — спросил он, надеясь, что сможет вернуть ее, называя по имени. — Хочешь, Лили, заслужить прощение? Я твой король или нет?

Ферали мигнул, помешкал. Голос Логана, неожиданно для него самого, звучал как никогда властно. Указывая на халидорцев, он крикнул:

— Иди! Убей их! Я приказываю!

Ферали все моргал и моргал. Затем, движением настолько быстрым, что не уследить, махнул рукой по халидорцам за спиной. Логан обернулся и увидел, что тысячи людей уставились на него, не веря собственным глазам.

Логан Джайр, человек, дал приказ ферали остановиться, и чудище подчинилось.

В битве наступило затишье. Халидорцы и сенарийцы стояли друг против друга — и не сражались. Всеобщее внимание привлек ферали, который вырос футов до тридцати. Он даже не повернулся. Просто на мгновение стал студенистым, и то, что было задом, обернулось передом.

Огненный шар, описав дугу от майстера, рикошетировал от ферали, не причинив вреда. Еще с десяток следом — хоть бы что. Спустя миг сверкнула молния, оставив на шкуре лишь темную отметку. Ферали согнулся и напряг каждый мускул. Оружие и доспехи, которые Гэрот сосредоточил в звере, брызнули во все стороны. Сотни стрел, нагрудные щиты и кольчуги, копья и мечи, боевые молоты и кинжалы, гремя, посыпались на землю, образовав широкий круг.

Из рядов халидорцев вылетел сверкающий белый шар. Между вюрдмайстером и фантомом воздух забурлил, искажая все будто в кривом зеркале. Шар прочертил кипящий след к ферали.

В десяти шагах от ферали искаженный воздух разорвало красное пламя. Адский червь нанес удар, однако ферали явил невероятную прыть. Миножий рот захлопнул пустоту. Адский червь с черно-красной огненной шкурой извернулся, выползая еще дальше в реальность. Сорок футов. Шестьдесят. Тело и не думало сужаться.

Логан услышал, как на землю из ослабевших пальцев воинов стало падать оружие.

Однако битва титанов длилась всего миг. Адский червь снова промахнулся — в отличие от ферали. Огромный кулак смял голову червя и переломил его тело, словно хворостину. Тело рухнуло на шеренги халидорцев позади, распадаясь на бескровные черные и красные сгустки. Они шипели на земле, точно капли воды на горячей сковородке, испаряясь зеленым дымом.

Ферали повернулся к халидорским рядам. Из его тела мигом выросла дюжина рук, и он стал хватать солдат, точно ребенок — леденцы.

Люди по обе стороны вспомнили наконец о битве. У сенарийцев засверкали клинки, у халидорцев — пятки. Чтобы бежать быстрее, они побросали оружие и щиты.

Когда халидорцы кинулись от ферали врассыпную, из глоток сенарийцев вырвался победный крик. Логан не мог поверить в происходящее. Это было невероятно!

— Кого ты хочешь послать им вдогонку? — спросил генерал Агон.

Он вырос как из-под земли — вместе с окровавленным герцогом Уэссеросом.

— Никого, — ответил Логан. — Она не отличит врага от друга. Наша битва окончена.

— Она? — удивился герцог Уэссерос.

— Не спрашивай.

Агон отъехал, выкрикивая приказы, и Логан повернулся к воину, который выбил его из седла.

— Ты спас мне жизнь. Кто ты? — спросил он.

Женщина с острова Сет, Калдроса Уин, которая всю битву была рядом с герцогом, вышла вперед.

— Это мой муж Томман, о повелитель, — с нескрываемой гордостью сказала она.

— Ты смелый воин, Томман, и отличный стрелок. Какой просишь милости?

Томман поднял глаза, и они вдруг заблестели.

— Мой господин, вы и так уже вернули мне больше, чем я заслужил. Вы вернули мне любовь. Разве есть что-то дороже этого?

Жена взяла его протянутую руку.

Генералы перестроили ряды сенарийцев в максимально плотное каре и только наблюдали, как истребляют противника. Отступление превратилось в беспорядочное бегство. Остатки кольца рассыпались; халидорцы разбегались кто куда. Ферали прорвал их ряды, обернулся змеем и опрокидывал целые шеренги. Люди, крича, прилипали к змею. Затем он превратился в дракона. Неизменно быстрый и ужасный, ферали всегда орудовал множеством рук. Отовсюду неслись жалобные крики. Люди в панике топтали друг друга. Одни припадали к земле, другие съеживались под защитой валунов. Кто-то лез на деревья, там, где кончалось поле. Однако тварь в своей жестокости была дотошной. Она доставала людей везде — живых или мертвых, раненых или притворявшихся убитыми, тех, кто сражался или прятался, — и пожирала их.

Не все халидорцы бежали. Кое-кто поворачивал назад и сражался. Другие собирали друзей и атаковали даже с большей храбростью, чем сенарийцы. Храбростью, порой для них самих невероятной. Впрочем, перед лицом этого воплощения ужаса храбрость была неуместна. Смелые и трусы, знать и простолюдины, добряки и злодеи — все умирали одинаково. Сенарийцы, открыв рты, смотрели, не забывая ни на секунду, что эта бойня предназначалась им. Когда то здесь, то там кто-то из сенарийцев ликовал, никто не подхватывал победный крик. Ферали свирепствовал повсюду. Не гоняясь за отдельными группами халидорцев, он хватал всех подряд и всегда — всегда! — маневрировал вдалеке от сенарийской армии, точно боялся соблазна подойти слишком близко.

Наконец, поглотив последнюю группу халидорцев, ферали бежал к горам. То ли Сенарию благословили боги, то ли бедная женщина решила исполнить приказ Логана — но ферали устремился туда, где на сотни миль не было ни деревни.

Кто-то в тишине издал возглас. На секунду он одиноко повис в воздухе. Логану подвели новую лошадь, и, вскочив в седло, он повернулся, чтобы вновь ощутить на себе взгляды тысяч пар глаз. Почему они все на него смотрят?

Затем кто-то снова ликующе крикнул, и наконец-таки до Логана дошло. Они победили. Непонятно как и вопреки всему. Победили!

Впервые за долгие месяцы Логан почувствовал, как рот растягивается в усмешке. Внезапно будто река прорвала плотину, и никто уже не мог сдержаться: люди улыбались, радостно вопили и колотили друг друга по спине. И не важно, под флагом какого знатного рода кто сражался. Псы Агона обнимали новобранцев города Сенарии: бывших воров и стражников, сражавшихся вместе насмерть. Вельможи стояли рука об руку с крестьянами, крича в один голос. Логан оглядывал плотные ряды армии, и казалось, что нарушенные связи, некогда объединявшие страну, укрепляются. Меняются к лучшему. Они победили. Ужасной и горестной ценой, но все же устояли против мощи чудовища и магии бога. И победили.

Перекрывая ритмичный звон мечей и копий о щиты, нарастал новый крик.

— Что они говорят? — крикнул Логан генералу Агону, но, задав вопрос, тут же разобрал слова.

С каждым ударом меча по щиту воины скандировали:

— Король Джайр! Король Джайр! Король Джайр!

Это звучало как измена. Дерзко, но прекрасно.

Логан взглядом поискал в толпе Тэру Грэзин. Не нашел и улыбнулся.

Загрузка...