Наемник

Глава 9

Рубиновая жидкость плескалась на дне бокала, ножку которого придерживали с намеком на аристократичность тонкие женские пальцы. Их обладательница со скучающим видом покручивала изящным стеклом, удерживающим дорогостоящий «Клос Эрасмус», а когда ей в итоге надоела эта игра — залпом осушила винные остатки.

— Он должен знать свое место, — раздраженно цокнула Марино, подзывая официанта, дабы тот по новой налил напиток, что произошло незамедлительно.

— Не нервничай, Карла, — лениво ответил Конрадо, поджигая сигару. — Всему свое время.

Взгляд лисьих глаз, густо подведенных темными тенями, внимательно следил за тем, как первые клубы дыма показались в воздухе. Мужчина совершенно не выражал никакой озабоченности, словно из-под его контроля не вышла буквально выращенная с пеленок машина для убийств, знающая слишком много и способная на многое. К сожалению, Карла таким спокойствием не могла похвастаться.

Эрнандес перестал двигаться, когда блондинка, недобро ухмыльнувшись, привстала со стула и наклонилась к Конрадо, медленно вытащив из его руки сигару. Сев обратно, женщина с наслаждением втянула в себя сигарный дым и выдохнула в увешанный блестящими люстрами потолок, запрокинув голову. Она сделала это так легко, будто то был не элитный тяжелый табак.

Кроме них в ресторане из посетителей больше никого не было.

— Ты не понял, дорогой, — Карла закинула ногу на ногу, сверкнув черными лакированными туфлями. — Времени нет. За ним бы последить. Он думает, что неуловим, но он такой же человек со своими слабостями и пороками. Просто у него их чуть меньше.

Конрадо нахмурился, недовольный женской настойчивостью, на что в ответ получил лишь натянутую невинную улыбку.

— Я знаю Бланко лучше тебя. Как он работает и что сделает, если поймет, что за ним следят. Его таким не выведешь.

— Ты преувеличиваешь. Он всего лишь зазнавшийся щенок.

— Разве что гуль донга.

Эрнандес взял со стола коньячную рюмку и опустошил ее, после чего с громким стуком поставил обратно. Мужчина нервно одернул полы пиджака и коротко кивнул.

— Я займусь этим. Но не говори потом, что я не предупреждал.

➳➳➳➳➳┄┄※┄┄➳➳➳➳➳

Все шло так, как и должно было: по плану, без не состыковок. Ощущение контроля придавало Селии сил и открывало второе дыхание, ведь впереди было еще несколько важных этапов благотворительного приема.

Она уже не помнила, со сколькими представителями элиты общества успела переговорить, но, благо, беседы надолго не затягивались.

Присутствующие пестрили своими белозубыми улыбками, то и дело поднимая фужеры с игристым. Одетые в сшитые на заказ по строгим меркам костюмы и вечерние платья, гости искусно скрывали свое истинное отношение друг к другу — презрительное, завистливое, высокомерное.

— Селия, дорогая!

К Веласкес, лучезарно улыбаясь, подошла жена одного из чиновников. Девушка часто видела ее на публичных мероприятиях, а потому хорошо запомнила.

— Señora Мендес, — вторила ответной улыбкой Селия, оглядев гостью с ног до головы. — Выглядите изумительно!

На женщине было черное платье без рукавов, на одной из сторон которого, в районе ключицы, красовалась красная роза с огромными тканевыми лепестками.

— Благодарю, дорогая, — собеседницы обменялись невесомыми поцелуями в щеку в качестве приветствия. — Как ваш отец?

На мгновение в Веласкес разразился внутренний протест, но, взяв себя в руки, она быстро успокоилась и дала ответ.

— Вскоре планирует возобновить работу.

— Ах, я так рада, что эта ужасающая ситуация не пошатнула его. Ваш отец — талантливый человек!

С тех пор, как Рико едва не угодил за решетку, многие гадали, как ему удалось избежать наказания. Одни распускали сплетни о подкупе, другие — о связях в судебной системе, и лишь единицы верили, что это действительно была ошибка. На самом деле все обстояло куда хуже.

Селии пора было уже привыкнуть к назойливым вопросам касаемо семьи, но что-то переломилось в мироощущении девушки. Что-то, что не позволяло отпустить ситуацию на самотек. Как будто все теперь было видно через серую призму жестокой реальности: у кого деньги — у того и власть.

— Приятно слышать эти слова от вас, señora Мендес, — благодарно кивнула Веласкес. — Как продвигаются дела у вашего мужа?

Вежливость на таких встречах не всегда являлась признаком воспитанного человека. Скорее, это была проверка на то, как далеко ты сможешь зайти, если не ответишь взаимностью, ведь для представителей высшего класса публичное игнорирование сродни с плевком в лицо.

Они обменивались любезностями еще какое-то время, пока Селия не поспешила откланяться: следовало проверить, все ли готово к началу аукциона. Все вырученные средства должны были перейти на счет одного из благотворительных фондов Барселоны.

Постепенно за круглыми столами, выставленными по всему периметру зала, свободных мест становилось все меньше. Белоснежные скатерти, сверкающие в приглушенном свете бокалы и знаменитые репродукции, привносящие изысканности вечеру. Веласкес стояла на сцене у трибуны, расположенной аккурат по середине, и, используя плавную жестикуляцию, объясняла помощникам детали предстоящего аукциона.

Когда холл наконец стих в ожидании, прерываемом лишь тихим смехом готовящихся раскрыть кошельки филантропов, Селия спустилась и направилась в конец зала, придерживая подол платья. Она села за последний свободный стол и, закинув ногу на ногу, облегченно выдохнула — дальше дело было за малым.

Внешне девушка выглядела предельно собранной: ровная осанка, приподнятый в уверенности подбородок, расслабленно покачивающаяся нога, обвитая плетеными босоножками на высоком каблуке. Но внутри… Внутри что-то угрожающе колыхалось. И это не было связано со столь ответственным мероприятием.

Взгляд Веласкес скользил по залу, словно она пыталась обнаружить что-то очень важное. Или кого-то. Но когда глупая надежда не оправдалась, девушка иронично улыбнулась своим мыслям, легким жестом руки откинув волосы назад.

На что она рассчитывала? Селия и сама не понимала. Разум кричал, твердил, яростно угрожал растоптать в клочья остатки самообладания, если девушка не одумается.

Он не был тем человеком, с которым нужно было искать встречи.

Он был человеком, которого вовсе нельзя было встречать ни при каких обстоятельствах.

Веласкес часто заморгала, когда звуки аплодисментов вырвали ее из забвения. Она спохватилась и на автомате сделала тоже самое, что и все присутствующие в зале. Только потом до нее дошло — уже несколько лотов успешно продали.

Захотелось выпить. Полупрозрачная бутылка игристого на столе пришлась кстати. Но стоило Селии потянуться к ней, как чья-то мужская рука опередила ее. Где-то позади дернулся официант, намереваясь выполнить свою работу, но он был остановлен вежливым отказом.

Дамиан без особого усилия откупорил напиток и разлил по фужерам, но на девушку взгляда не поднял. Она завороженно наблюдала за каждым его действием, буквально ощущая на коже эту будоражащую уверенность.

Все тот же черный костюм, но на этот раз с классической белой рубашкой, расстегнутой на две верхние пуговицы. Когда парень протянул один из бокалов Веласкес, на его запястье сверкнул ободок металлических часов.

Наемник наконец посмотрел на Селию, и та заметила в темном взгляде задорный блеск. Она уже приоткрыла алые от помады губы в попытке начать разговор, но и здесь ее опередили.

— За твою превосходную работу, — с долей гордости улыбнулся Дамиан и приподнял свой фужер.

Веласкес ответила тем же, поднеся напиток ко рту. Взгляд парня переместился с необычайно голубых в эту секунду глаз на губы, которых коснулся алкоголь.

Девушка пила неторопливо, то ли смакуя вкус, то ли у Бланко помутился рассудок, отчего даже казалось, дразня.

Хваленая выдержка трещала по швам. Парень сделал один большой глоток, не сводя глаз с обворожительного для него зрелища.

— Ты постаралась на славу.

— Спасибо, — робко улыбнулась Селия, поставив бокал на стол. — Зачем ты здесь?

Дамиан не спешил отвечать на этот вопрос, больше увлеченный изучением пленительного образа Веласкес. Хоть в зале и были другие девушки, ничем не уступающие по красоте, но часто человек не оказывался властен над выбором одного жизненно важного органа, что так любил в неподходящий момент громко побиться о грудную клетку.

Наемник опрометчиво думал, что ему удавалось держать верх над эмоциями, при необходимости переключать их и отключать вовсе. Возможно, так и было. Но также возможно, что просто пришло время лишить власти рассудок.

— Ты ведь здесь не за тем, чтобы…

«Убить кого-то».

— Не переживай на этот счет, — успокоил девушку Бланко, оглядывая зал. — Я здесь по личным причинам. Думал, ты это поймешь.

Селия понимала, но не хотела принимать. С каждой секундой, проведенной в компании этого человека, Веласкес начинало казаться, что земля постепенно уходила из-под ног. Это напоминало кратковременный сбой в системе, не сулящий ничего хорошего, кроме более серьезной поломки.

— Я благодарна тебе, Дамиан, — произнесла девушка, покручивая уже пустой бокал, и наемник, завидев это, наполнил его по новой вместе со своим.

— И за цветы?

— За цветы нет.

— Какие неблагодарные глазки, — на лице Дамиана расцвела озорная улыбка, словно тот был доволен шаловливой колкостью Веласкес.

— Не все в этом мире дается легко, знаешь ли.

Сама того не осознавая, Селия, без намерения задеть, едва не вывернула наизнанку нутро Бланко. Тот заледенел, и девушка заметила, как игривость сменилась неласковым настроем.

— Знаю, как никто другой, — отрезал парень и разом опустошил фужер.

Веласкес чувствовала, как медленно по телу растекался жар, и сетовала на градус игристого, что всегда быстро могло вскружить голову. Хрупкое равновесие оказалось на грани падения из-за смеси с внезапно нахлынувшими эмоциями.

— Не хочу показаться грубой, но слабо в это верится. Что ты можешь знать о трудностях? Ты выбрал легкий путь, чтобы заработать большие деньги.

На лице наемника задвигались желваки, что не укрылось от Селии. Он, возможно, и хотел бы что-то ответить, но было видно, с каким усилием ему давалась сдержанность.

Дамиан хотел. Он хотел поведать свято верящей в справедливость испанке о том, как во мраке дробились его кости, кровоточила человеческая плоть, а система жизни от истощения и обезвоживания была на грани отключения. Хотел рассказать, как ему преподавали уроки жизни, далекой от истинного значения этого слова. Желал открыть ужасающий секрет.

Он не выбирал все это.

— Тебе виднее, — сухо сказал Бланко и встал, когда зал в очередной раз потонул в аплодисментах.

Не произнеся больше ни слова, он развернулся и направился к выходу.

Веласкес обескураженно смотрела парню вслед, пока в один миг не осознала смысл сказанных слов и то, насколько глупо они прозвучали после всего, что для нее сделал наемник, как бы то ни было. Тогда девушка спохватилась и собралась пойти следом, но за спиной в просьбе прорезался знакомый голос. Прояснив все моменты, Селия предупредила своего помощника о том, что отлучится, и спешно покинула зал.

Цокот каблуков гулко отскакивал от стен пустого фойе. Девушка беспокойно оглядывалась по сторонам в попытке зацепиться за подтянутую мужскую фигуру наемника, но, не обнаружив таковую, проследовала на балкон. Отрезвляющая прохлада невесомо коснулась разгоряченного от волнения девичьего тела.

Чутье не подвело: Дамиан стоял, облокотившись спиной о фасад здания, и отравлял воздух вокруг себя едким сигаретным дымом. Веласкес, в сомнении помявшись на месте, наконец двинулась в сторону парня, но сделала это неторопливо.

Когда наемник перевел на Селию взгляд, в нем уже не читалось то мрачное недовольство, лишь блеснул огонек лукавого интереса.

— Не знаю, что на меня нашло, — начала девушка и отвернулась, трусливо не желая показывать намек на стыд. — Я была не права.

— Ты действительно признаешь, что была не права? — провокационно уточнил Бланко и сощурил глаза. — Или это для очищения совести перед тем, кто пощадил твоего отца?

Ярость затмила сознание Веласкес. Она моментально оказалась перед невозмутимо сохранявшим спокойствие парнем и занесла руку для хлесткой пощечины, чему, увы, не суждено было сбыться.

Тлеющая сигарета приземлилась у ног, когда Селия мягче, чем могло быть, оказалась прижатой к стене, у которой до этого находился Дамиан. Девушка вздрогнула, стоило прикрытым лишь тонкими лямками платья плечам соприкоснуться с холодной поверхностью, и подняла взгляд, цветом напоминающий бушующее море.

— Определись, глазки, — насмешливо прошептал наемник, склонив голову вбок. — В один момент ты благодаришь меня, в другой так и презираешь мое существование на этой планете.

Подобно загнанной дикой кошке, Веласкес дернулась, сделав только хуже. Широкая мужская ладонь фривольно оказалась на ее бедре, обтянутом темной тканью, на которой расцветали багровые бутоны, и беспечно, тягуче медленно заскользила вниз.

Грудь Селии тяжело вздымалась из-за сбитого дыхания, но девушка отчего-то не спешила вырываться, звать на помощь, неистово протестовать. Ведь там, в мыслях, порочно зашептались демоны, когда взгляд Бланко наполнился опасным, но таким манящим азартом.

— Но я бы хотел… — хрипловатый шепот прозвучал над ухом Веласкес. Она прикрыла глаза, втянув в легкие смесь недавно скуренного табака и мужского одеколона. — Чтобы ты выбрала второй вариант.

Девушка почувствовала, как нетерпеливые пальцы жадно скомкали материю и потянули вверх, обнажая кожу ног, покрывшуюся россыпью мурашек.

В любой момент на балконе могли появиться другие люди, но, казалось, наемника это нисколько не трогало. Он был слишком занят тем, что будоражил все существо Веласкес до смертельной степени аритмии.

— Будет проще, если ты будешь меня ненавидеть, — голос Дамиана звучал призывно, искусительно, когда его губы оказались в каких-то жалких миллиметрах от губ Веласкес. — Ты для меня — непозволительная роскошь. Так пусть я буду для тебя исчадием Ада. Ведь таким ты меня видишь, Селия?

С его уст имя девушки соскользнуло впервые, и она готова была поклясться, что это оказалось самое сладостное, самое откровенное, что она только слышала.

Селия отвернулась, не выдержав напора, но Бланко едва ли ждал ответ.

Он не ждал.

Он требовал.

Парень буквально вжал Веласкес в стену своим телом, напряженным до предела, и ласково сжал хрупкую девичью шею, заставив посмотреть прямо ему в глаза.

Он наплевал на всевозможные крайности тогда, когда завидел девушку еще на этапе подготовки этого чертового благотворительного вечера. Дамиан буквально был на грани того, чтобы заставить Селию потонуть в этой животной похоти вместе с ним, позабыв о предрассудках, о том, что они оба теперь оказались на прицеле.

— Таким, Селия? — настойчиво повторил Бланко, медленно поднимая ногу девушки и закидывая себе на бедро. Так, чтобы она почувствовала всю силу возбужденной плоти, скрытой плотной тканью вечерних брюк. — Тираном, насильником? Убийцей?

Последнее — удар кнутом. Истошный крик прорезал сознание, рассеяв сладкий дурман, и девушка резко оттолкнула от себя Дамиана. Тот отступил на несколько неровных шагов, пошатнувшись. Во взгляде наемника не читалось ни сожаления о сказанном, ни раскаяния, что пугало больше всякого оружия.

— Не приближайся ко мне больше, — прошипела Селия, почувствовав, как слезы начали застилать глаза. — Никогда.

Она буквально бежала с балкона, остановившись уже в фойе для того, чтобы смахнуть непрошенную влагу с лица и поправить перекошенное платье. И в этот же момент Веласкес почувствовала, что на душе начала кровоточить новая, вспоротая острым крюком рана, которую так просто не залатаешь.