Наследник огня и пепла. Том III (СИ)

Глава 15 Как заставить камень услышать?

— Чего хочет любой мужчина?.. Чтобы у него было коз больше, чем у соседа, чтобы у него было много женщин, и чтобы было немного золота, чтобы давать его женщинам, когда они становятся особенно нудными, — пожал плечами Лардо.

— А что ещё? Что нужно для твоих внуков? Что нужно твоему народу? — не сдавался я. — Что такого я мог бы дать вам, чтобы обрести в вас союзников?..

Лардо думал меньше секунды.

— Начни с золота, — посоветовал он мне.

— Хорошо. Допустим, я буду платить каждому, кто встанет под мои знамена, — я на секунду замялся. Предложить два сольдо? Дороговато, это всё-таки средняя плата для опытного пехотинца из банды с репутацией. — Скажем, я буду давать каждому полсольдо в месяц. Сколько ты бы смог привести людей?

— Тысячу, — усмехнулся Лардо. — Но, если бы ты платил по два сольдо в месяц, то я бы наскрёб только сотню.

Видимо, он намекал, что хороших воинов, знающих себе цену, не устроит полсольдо.

— Ясно. А кроме тебя, есть ещё люди, с которыми я мог бы это обсудить?..

Лардо снова задумался. А потом выразительно посмотрел на мой меч, лежащий поодаль.

— Моя благодарность не будет знать границ, — сказал я. — В разумных пределах.

— Я знаю, что пожалею, ведь ты жадный человек, Магн Итвис, — хмыкнул Лардо. — Но, как хороший камень молчит, когда на него опускают задницу, так и добрый человек молча делает то, о чем его просят.

— Тогда, может, замолчишь, и познакомишь меня с теми, кто сможет привести хотя бы три сотни воинов? — сказал я.

Лардо расхохотался и хлопнул меня по плечу. Ничего не сказал в ответ, а молча развернулся, и подхватил с земли мой молот. Повертел его в руках с явным восхищением, аккуратно прислонил к стене, и ушёл, продолжая посмеиваться.

Следующие три дня, на первый взгляд, прошли, как и все последние недели в Караэне. Пока я встречался с мутными типами, которых приводил мне Лардо (все они были ему родственниками), Сперат весело тусил с Марцилом и его друзьями, проводя всё больше времени вне таверны — сначала задерживаясь после очередных соревнований, а потом и оставаясь с ними на вечерние попойки. Демоница с ведьмой вообще влились в местное общество, как родные. Едва им пошили платья на местный манер, как уже с утра их ждали смешливые стайки девушек их возраста. Хотя, и моего тоже… Но меня с собой они не звали. Я краем уха подслушал их разговоры, и с удивлением понял, что верховодит в этом цветнике не Гвена, а Эглантайн. Ведьмочка с умным видом вещала про хитрые рецепты и особенные травки. Подробностей я не расслышал — слишком сильно был поражен Гвеной, которая вдруг натянула на себя маску тихони.

Впрочем, не могу сказать, что меня прямо так уж все бросили. Просто мы занимались разными делами. Вечерами мы встречались, и обменивались новостями.

— Я всегда обращалась за помощью к Совету Старейшин, — рассказала ещё в первый вечер Эглантайн. — Как и моя мать. И никогда не задумывалась, как устроена их жизнь…

— Подожди, — перебил её Сперат. — Твоя мать тоже жила на Воющем Камне? Я не знал…

— Как и моя бабушка, и моя прабабушка, — удивлённо подтвердила Эглантайн.

— А… Э-э-э… То есть, это не ты была всё время одной и той же ведьмой на Воющем камне? — проявил внезапную догадливость Сперат.

— Конечно, нет!.. Подожди… Ты думал, что мне триста лет⁈ — возмутилась Эглантайн. И ткнула в Сперата пальцем.

К счастью, мне, с помощью то и дело падающей на пол от хохота Гвены, в тот вечер удалось спасти Сперата от страшного ведьминского проклятья.

Доклад Гвены, на следующий день был куда более содержательным:

— Они делятся на углы… Что?.. — рассказывала Гвена.

«Углы» — это нечто вроде родов. Но это название заставляло меня каждый раз хмыкать. Поэтому Гвена и переспрашивала «Что?».

— Нет, ничего, продолжай, — покачал головой я.

— Считается, что всего углов — двадцать. Что?.. По числу старейшин в совете. Но всего, тех, про которые мне рассказали, я насчитала тридцать шесть углов. Да что ты всё хмыкаешь, Магн?.. Ладно. Похоже, каждый богатый и сильный воин может просто увести часть людей на новое место в горах, и создать новый угол. Да что такое⁈..

Последнее, это в ответ на моё особо громкое фырканье. Вместо ответа, я спросил:

— Сколько людей в каждом «угле»?

— Во всех по-разному. Видимо, совсем мелкие не попали в Совет Старейшин. Но и в самых крупных редко больше трёх сотен мужчин-воинов.

Хмыкать резко расхотелось. Мало тут людей. Эта долина заметно отличалась своей малой заселенностью от долины Орлиного Гнезда. А про долину Караэна с её сплошными полями и огородами и говорить не приходится. Я ожидал большего.

Мы сидели в нашей комнате, Сперат выуживал из нашей «жадносумки» сундуки, а Гвена их открывала — в основном, ключами, найденными на трупе Риалто. У него их там была целая связка. Как правило, «улов» в сундуках был мелкий. Два-три мешочка серебра, иногда пять-шесть, в каждом 20–40 монет. По нынешнему курсу — один или два золотых дуката.

Сначала мы решили вскрывать только самые тяжёлые сундуки, так как они были самыми многообещающими. Правда, первый из таких оказался доверху набит лишь медными чентами. Наверно, их там было несколько тысяч!.. Считать мы их, конечно же, не стали — в одном сольдо аж сто медных чентов, хоть каждый медяк и здоровенный, как донышко стакана. Ладно, поменьше, но на фоне крохотных золотых дукатов и мелких серебряных монеток-сольдо, ченты выглядели очень солидно.

Второй, тот, который был спрятан в потайной нише, ожидаемо порадовал нас блеском золота. В аккуратных брикетиках, скреплённых лентами, в сундуке порадовали нас своим блеском аж 5 000 дукатов! Неплохое приобретение, как ни крути. Сундук должен был весить килограмм под двадцать, но вдвоём со Сператом мы ворочали его достаточно легко.

Третий сундук с многообещающим лишним весом оказался без ключа. К счастью, Гвена, с помощью пары отмычек и десятка крепких словечек, смогла открыть его.

В нём оказались книги. Запрещённые книги по чёрной магии. В основном, про призывы демонов. Гвена, забыв обо всём, тут же начала лихорадочно копаться в томах, переплетённых в подозрительную светлую кожу.

— Всё запрещенное. Даже смотреть на такие нельзя, — вполголоса сообщил мне Сперат.

— Ладно, Гвена, спрячь пока. Давай в другом месте их полистаешь, — распорядился я.

С явной неохотой демоница подчинилась.

Больше ничего интересного в сундуках не обнаружилось. Хотя я очень надеялся на драгоценности и волшебные артефакты. Видимо, это, в основном, хранилось в другом месте. Риалто в сокровищнице держал только деньги, полевую библиотеку и «жадносумку», на случай бегства.

Так прошло три дня. Я обратил внимание, что горцы любят оружие, поэтому раздарил все двуручные алебарды, затрофеенные нами на Орлином Гнезде, оставив себе только приглянувшийся мне молот. Помимо этого, в конце каждого дня я вручал один мешочек с серебром Лардо, который организовывал «нужные» встречи. И с каждым разом я всё больше понимал, что делаю не то. Пожалуй, Марцил был прав… Мне вежливо улыбались, называли братом, заверяли в своей искренней дружбе, и ничего конкретного не обещали.

— Завтра я познакомлю тебя со своим двоюродным дядей. Это очень уважаемый человек. Он может привести много сильных воинов, — в очередной раз заливал мне Лардо, уже протянув руку за кошельком.

— Поговори с ним сам, — ответил я. — Завтра я, скорее всего, уеду.

И, не слушая внезапно разволновавшегося от этой новости Лардо, двинулся прочь.

Дело шло к вечеру. Вернувшись на постоялый двор, я обнаружил там записку от Гвены и Эглантайн, которые сообщали, что где-то задержутся. Мне стало как-то грустно. Я заказал себе еды, и попросил подать её в комнату — в гостевом зале было полно народу, в основном, шумные компании. Расплатился, и хотел уже было подняться наверх, как вдруг в дверь внесли Сперата. Он был бледен, взлохмачен, и его голова безвольно моталась на могучих плечах.

— Сперат!.. — заорал я, и ринулся к нему, раскидывая с дороги не успевших увернуться посетителей. — Что с ним⁈

Последнее я адресовал уже Марцилу. Он был одним из тех, кто тащил Сперата. Этот лысый ублюдок расхохотался, показывая сразу все тридцать два крупных белых зуба. Не пасть, а чемодан какой-то!..

— Ему хорошо! Пока! А будет плохо! — заорал Марцил, поднимая руки. Впрочем, по мере приближения, я уже видел, что Сперат неуклюже шевелится и что-то вяло бормочет.

— Он что, пьян?.. — опешил я.

— Полкружки Горной Слезы!.. Прозрачной, как лучший топаз!

То, что в Караэне называли «Горной Слезой», было фирменным напитком долгобородов. Абсолютно легендарной крепости! Мне его пробовать ещё не доводилось. Местное вино и пиво были не очень высокого градуса. А «Горная Слеза», как я подозревал, был всего навсего дистиллят. Самогон. Единственное, что меня смущало, так это то, что эту «Горную Слезу» всё время сравнивали с топазом. А этот драгоценный камень, если верить воспоминаниям Магна, обычно насыщенного голубого цвета.

— И как он умудрился выхлебать полкружки подгорной отравы⁈ — беспокойство за Сперата прошло, и ему на смену подступило глухое раздражение.

Марцил сгрузил руку Сперата на одного из своих. И они деловито поволокли моего мычащего оруженосца наверх, предварительно спросив, где находятся наши комнаты. А Марцил остановился рядом со мной и сказал:

— Ну, Сперат даже не вошел в десятку лучших…

— Это же была игра на точность! И вы, вроде, метали дротики. А у него был арбалет! — поразился я.

— Да, он тоже думал, что легко победит, — покивал своей лысой башкой Марцил, не переставая ехидно скалиться. — А потому сильно расстроился, когда случилось то, что должно было случиться, и он проиграл. Конечно же, он решил немедленно победить в другой игре. И увидел, как люди соревнуются в том, кто сколько выпьет. И Сперат бросил вызов…

— Понятно!.. — перебил его я. — Но почему ты трезвый, ты что, не участвовал в этом соревновании?

— Вождь угла должен быть сильным и мудрым! — поднял вверх палец Марцил. — Сильным, чтобы побеждать в битвах, и мудрым, чтобы не ввязываться в битвы, в которых нельзя победить!

И он снова раскатисто расхохотался, запрокинув голову назад.

— То есть, ты — сильный и мудрый вождь угла? — хмыкнул я. Марцил, продолжая улыбаться, небрежно кивнул.

— И сколько же у тебя людей?

— Это не важно, — отмахнулся Марцил. — Завтра я принесу грибного отвара. Это ужасная дрянь, пить которую можно только под угрозой смерти. Сперату как раз будет казаться, что он умирает, так что он его выпьет. И ему станет легче. Но я хочу видеть, как ему будет плохо, пока он его пьет! — это чудище явно смаковало будущие страдания моего оруженосца от предстоящего похмелья.

Впрочем, с другой стороны, Марцил планировал помочь. Похоже, у Сперата и в самом деле появился здесь друг. Потому как именно так и поступают друзья.

— Подожди меня тут, я быстро! — сказал я, и бегом отправился наверх. Наскоро проверив, как устроили Сперата, я подхватил стоящий в углу молот, и спустился вниз. Марцил и его люди ждали во дворе гостевого дома. Лысый бородач смотрел на меня уже без улыбки.

— Хочу сделать тебе подарок, — сказал я, и протянул ему молот.

Марцил взял его, почему-то не торопясь благодарить. А потом подозвал жестом парнишку лет двенадцати, у которого за спиной был тюк из козлиных шкур. Марцил запустил туда руку, и достал короткий дротик с массивным наконечником.

Как я уже знал, оружие на праздниках при себе носить было нельзя. Только традиционные ножи. Нам, как чужестранцам, делали послабление. Но сами горцы, если было нужно пронести оружие, предпочитали прятать его в шкуры, и отдавать их подросткам.

— Второе сверху, с трещинкой. Похоже на тупую рожу Лардо со шрамом, — негромко сказал Марцил. Я не сразу понял, о чём он говорит. Он показал дротиком. Проследив за направлением, в которое смотрело хищное жало, я увидел аккуратные, слегка потемневшие от времени кругляши сруба конюшни. Одно из бревнышек, размером с блюдце, действительно было с заметной трещинкой. А потом Марцил размахнулся, короткий дротик с тихим свистом пролетел метров двадцать, и воткнулся прямёхонько в это бревно.

Мелкий пацан бросился вытаскивать дротик. А я мысленно присвистнул. Я бы и из арбалета вряд ли попал в такую небольшую мишень. Да и Сперат, пожалуй, тоже… Только нанятые нашей семьёй лучники с Туманных Островов смогли бы повторить этот трюк. Про их меткость ходили легенды. Но чтобы вот так, дротиком!.. Наконечник в дерево сантиметров на десять вошёл. Страшной силы удар! Кольчуга, пожалуй, не выдержала бы.

— На левую руку мы надеваем щит. На голову — шлем. И берём три малых, и один большой дротик. Так мы выходим на битву. Так выходили на битву наши предки. Так мы защищаем эти горы, — заговорил Марцил. — Это древнее искусство, которому много лет. Оно передается от отца к сыну. А Лардо, которого ты так любишь, просто никто. Он дурак, думающий что, чем больше дубина, тем сильнее он в бою. Я знаю, как ты познакомился с ним. Он привёл коз на продажу в Караэн. Как ты думаешь, неужели нет места поближе, где можно продать своих коз?

Он выделил голосом слово «поближе». Я раздраженно дернул плечом и тут же мысленно отвесил себе подзатыльник. Никогда нельзя дергаться на людях. Нельзя терять лицо. Тем не менее мое раздражение вырвалось из меня в короткой фразе. Хорошо, хоть я сумел сказать это спокойным тоном:

— Да, я уже понял, что Лардо украл этих коз.

Марцил пожал плечами и продолжил:

— И остальные, с кем ты встречался в эти дни, такие же. Они воруют у людей из долины, у людей с гор, сами у себя, и надеются обворовать тебя. Просто знай, друг моего друга, что ты никогда не сможешь купить настоящих воинов в Бурге. Только тех, кто любит продавать коз вдали от дома.

Марцил развернулся и, не спеша, двинулся прочь.

— Я уже понял, что ошибся! Лардо — не тот, кто мне нужен. Ведь я ищу не наёмников, а союзников, — сказал я удаляющейся лысине горца. Она замедлила шаг, прислушиваясь. Я посчитал это хорошим знаком, и продолжил. — Неужели тот, кто правит Караэном, не сможет ничего дать жителям Горной страны? Ничего такого, за что стоило бы сражаться?..

— Дать?.. — Марцил обернулся. Он был серьёзен, а его глаза — пытливо прищурены. — Дать… Знаешь, человек из Караэна, что когда-то, не очень давно, Бург стоял прямо посередине нашей страны. А сейчас он стоит прямо на границе! Дать… Я не знаю, что Караэн нам может дать… Но я точно знаю, что он нам мог бы ВЕРНУТЬ!..

Последнее он сказал, зло повысив голос. И некоторое время стоял так, в напряженной позе, сжав кулаки. А потом, сделав глубокий вздох, вымученно улыбнулся.

— Но, в любом случае, с такими вопросами тебе следует обращаться к старейшинам. Советую сделать это уже завтра, ведь праздник на исходе. Иначе тебе придётся ждать до следующего года.

На следующий день я, в сопровождении слегка зеленоватого Сперата и обеих девушек, стоял перед потемневшим каменным Домом старейшин. У входа толпилась кучка народу. Как я понял, тут шли разбирательства, и велись судебные тяжбы. Ко мне подошёл горец — неожиданно, с вощёной табличкой и стилосом в руках.

— Имя и цель визита?

— Магн Итвис с сопровождающими, — ответил я. — Цель визита — установление дружеских и добрососедских отношений с людьми гор.

— Ма-а-агн И-и-тви-и-с… — повторял тем временем писарь, диктуя сам себе. И только записав моё имя, вдруг понял, что именно написал. Его глаза расширились, и он взглянул на меня внимательнее. Я был при параде, как и Сперат. Выудили из седельных сумок бархат и золотые цепи, напялили броню и оружие. Девки, скромно стоявшие позади, остались в местной одежде, выглядевшей лучше, чем их старые платья.

— Жди… Те… Прошу меня простить!.. — растерянно проговорил писарь. На середине фразы он развернулся, и кинулся к страже. Подбежав к главному, что-то заговорил, показывая на меня. Тот зыркнул в мою сторону, и скрылся в Доме старейшин. Минут через десять нас пригласили внутрь, предварительно вытолкав рассерженных и недоумевающих посетителей.

— Говори спокойно, но коротко и по делу, — давала мне последние наставления Эглантайн. — Не отвечай на возможную грубость. Старейшины редко велят убивать посетителей. И всех, кого убили в этом Доме, убили за оскорбление. Даже если оно было спровоцировано.

— Оставьте оружие, — нам заступила дорогу охрана.

Мы со Сператом отдали свои мечи и кинжалы. Эглантайн и Гвена невозмутимо развели руками, показывая что у них ничего нет, кроме сумок. Пиломеч Гвены и мегасабля Эглантайн лежали в «жадносумке», висящей на боку ведьмочки. Там же находился и взведённый арбалет Сперата. Оставалось надеяться, что эти предосторожности не понадобятся.

— И главное, не бойся, — шепнула Эглантайн, когда мы вошли в пахнущий ароматным дымом полумрак. — Они чуют страх.